И вместе с нею обчистил сейф в подмосковном особняке провинциального губернатора.
столовыми приборами. Не успел сесть в машину – звонок: «Я очень тебе признателен, Паша, но напрасно ты это делаешь. Я тебе помогал совершенно не ради денег, а чтобы свое пенсионерское время занять. Вернись, я возвращу тебе конверт». – «Ну уж, нет», – я нажал на газ.
В тот же день раздался еще один приятный звонок. Телефонировал мой старый друг, полковник Саня Перепелкин из МУРа. Набрал мой номер собственноручно, никаких помощников не утруждая. И сам предложил встретиться – в любом удобном для меня месте. Москва, в особенности Москва криминальная – город не слишком большой, и до него наверняка дошли слухи, что подозреваемый по делам, которые находятся в его юрисдикции, вдруг почему-то задержан «фобосами».
При встрече я рассказал Сане, что к чему, – однако с большими выпусками. Я даже близко не упоминал фамилии губернатора Ворсятова. Да, меня подрядили искать пропавшую Алену Румянцеву. Понятия не имею, почему вдруг некий Влад Соснихин (может, он с ума сошел? Может, маньяк?) стал убивать честных жителей Москвы и Сольской области: Евгения Зюзина, Вячеслава Двубратова. Кроме того, подчиненные Соснихину мерзавцы дважды нападали на меня – на улице Мусы Джалиля и в окрестностях коттеджного поселка Суворино. В третий раз на мою скромную персону Соснихин обрушился лично, в компании действующего сотрудника полиции Гогоберидзе, в квартире полковника Ходасевича – потому-то и приняли их обоих фээсбэшники.
Мой старый друг теперь стал чрезвычайно обходительным – не то что в прошлый раз, когда в одолжении нуждался я. Он позвал меня в тот самый японский ресторан близ Петровки, угощал, потчевал, был веселым, разговорчивым и радушным. В предыдущую встречу я загадал, что больше мы с
возвышались серые брежневские многоэтажки
