Прочь, проклятое пятно, прочь, говорю я тебе! Час, два — теперь пора за дело! Что? В аду темно? Стыдись, супруг! Ты же воин! Не робей! Чего нам бояться, что об этом узнают! Власть будет наша, и никто не посмеет призвать нас к ответу. Ну кто бы подумал, что в старике столько крови!
Лишь сыновей рожай. Должна творить Твоя неукротимая природа Одних мужей. Кто сможет усомниться В виновности уснувших слуг, чьи руки Мы кровью вымажем и чьи кинжалы Мы пустим в ход?
Ты отступаешь. Я кормила грудью И знаю: сладко обнимать младенца, Когда к тебе он тянется с улыбкой. Но я бы, из его беззубых десен Сосец мой вырвав, голову ему Сама разбила, поклянись я так,
Как и в мечтах? Иль хочешь обладать Тем, что считаешь высшим благом жизни, И жить в сознанье трусости своей? Иль, как у бедной кошки в поговорке[12] Твое «хочу» слабей «не смею»?
