автордың кітабын онлайн тегін оқу Сосед и я
Удалая Любовь

Кітап туралы Пікірлер7 Қазір оқып жатыр121 Сөрелерде Тегін фрагмент

Удалая Любовь

Сосед и я!

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Переезд — интересное занятие, а главное — с кем сведет тебя судьба! Мой новый сосед в шоке от нас! Ну я еще та! Заберу не только его пространство, но и его тело! Ну, сосед, понеслось!

18+

Зовут меня Елизавета. Мне 31 год, и я живу с мамой, а точнее сказать, она со мной, так как нашу родненькую квартиру мама оставила нашему папуле и нам в срочном порядке пришлось переезжать, чего мне ох как не хотелось делать. Но с мамулей не поспоришь, если она чего задумала — все, пиши пропало! Поэтому я сгребла все свои сбережения, и мы отправились покупать квартиру.

— Ты чего такая недовольная? — удивлялась мама. — Ты сама мне два года как твердишь: хочу себе квартиру.

— Главное в этом предложении — «себе»! — уточнила я.

— Так ты себе и покупаешь! А я иду в подарок.

— Ничего себе подарочек, — хмыкнула я.

— Лизка, ну нам же с тобой весело живется, — не унималась маманя.

— Что ты подразумеваешь под весельем? Может, то, как ты нам квартиру спалила?

— Подумаешь, зато какой ремонт забабахали!

— Или как ты соседей затопила?

— Ну зато со всем подъездом перезнакомились!

— Ага, в суде.

— Ну чего ты такая скучная, прям вся в отца. Вот пошла бы ты в меня…

— Если бы я пошла в тебя, — перебила я ее, — то сейчас ты бы жила под мостом, а я бы гастролировала с каким-нибудь цирком-шапито.

— Цирк не трогай! Это моя голубая мечта. Это святое! А вот если бы ты пошла в меня, то сейчас была бы замужем и воспитывала как минимум троих!

— Ну на троих ты размахнулась, сама-то только меня родила, да и то потому, что папаня ультиматум поставил: или дети, или развод. А я так вообще туда не стремлюсь.

— Не рожала я, потому что все ждала, что какой-нибудь цирк все-таки меня позовет. Ну ничего, теперь я внуков ждать буду, опыт-то надо передать!

— А то они без тебя пить, курить и материться не научатся, — съязвила я.

Мы продолжали с риелтором кататься по квартирам, они у меня уже в глазах мелькали и в голове все перепутались.

— Все. Давай брать эту, — сказала я мамане, уже не в силах ехать на другой объект.

— Лиза. Ты как-то халатно относишься к нашим деньгам. Почему именно эту?

— Не к нашим, а к моим деньгам, — уточнила еще раз я. — И вообще, какая разница, где жить.

— А как же соседи? — заканючила мама.

— Что ты привязалась к соседям? — начинала я злиться.

— А вдруг нам не повезет и здесь живут одни порядочные и скучные люди. С кем же я тогда буду воевать. Мне же скучно станет, и я таки почувствую, что такое пенсия.

— И дай бог, — ответила я. — Может, начнешь вязать носки и печь пироги.

— А как же цирк?

— Блин, мама, какой, нахрен, цирк. Ну хочешь, найду себе дурачка, больного на всю голову, можешь с этим клоуном веселить соседей своими разборками.

— От тебя дождешься, только обещаешь, — запечалилась она.

Мы вышли на лестничную клетку, и тут открылась соседняя дверь, и из нее выскочил мужчина. На вид лет 35, высокий, крепкий. И главное, нервный.

— Вы, что ли, новые соседи? — набросился он на нас. Я открыла рот, но мама его опередила:

— Может, и да, а вам какое дело?

— Слушай, старая, еще раз музыку ночью врубите, я тебе дверь вынесу вместе с тобой. Понятно?

И стал спускаться. Мы с риелтором стояли ни живы, ни мертвы.

— Может, соседнюю квартиру только продали, — предположила она. — Пойдемте отсюда.

— Куда это?! — удивилась маманя. — Доча, берем эту, уговорила, — потирая ручки, радовалась она.

Переехали мы довольно быстро, ремонт в квартире уже имелся, мы купили мебель и забрали свое барахло от папы.

— Лиза, ты, если что, возвращайся. Только без этого дракона, — показывал папа на маму потихоньку.

— Папа, да ты судьбу свою устраивай, может, приведешь кого.

— Ой, Елизавета, не смеши, в моем возрасте, я внуков ждать буду.

— И ты туда же, — укоризненно замотала я головой.

Отметив новоселье, я со спокойной душой приступила к работе. Работала я в фармацевтической компании провизором. Работы много, ответственность зашкаливает, поэтому в свою новую квартирку я плелась еле живая. Выйдя на своей остановке и пройдя домов пять, я подняла свои глаза от земли и ужаснулась — на меня летела огромная собака; оглядевшись вокруг и не найдя спасения, я решила бежать. Развернувшись на месте и увидев парня, мирно разглядывавшего что-то в киоске, мною было решено спасти и его. Бежим — схватила я его за руку и понеслась. Парень бежал не отставая.

— Девушка, что вы делаете? — кричал он мне задыхаясь. — Отпустите мою руку, я сейчас сдохну. Что вообще происходит?

— Бежим, потом еще спасибо скажешь.

— Какое там спасибо, у меня уже звездочки перед глазами, скажи хоть, далеко еще бежать?

— А я почем знаю, видишь эту злобную собаку? Не отстает, зараза.

Парень обернулся и выдернул свою руку из моей. Но главное, зачем-то остановился.

— Ты чего, ку-ку? — удивилась я. — Смотри, она несется.

— Да неужели, — съязвил он. — Как дать бы тебе… Мало того что напугала, так и бегать заставила, причем быстро, — засмеялся он. — А у меня, между прочим, нога вывихнута, в тугой повязке, завтра, блин, хрен на нее встану.

— Так собака… — заканючила я. — Летит ведь на нас.

— Да это моя собака. Вот и бежала ко мне. А я, того не ведая, как дурак, убегал непонятно от чего благодаря тебе, — и снова как засмеется.

— Подожди, — начал он. — Что-то мне знакомо твое лицо. Где-то я тебя уже видел, а вот где — не помню. Где я мог тебя видеть?

— На стенде «Их разыскивает дурдом», — показала я ему язык.

— Вспомнил, — стукнул он себя рукой по лбу. — Ты та противная новая соседка.

— Дурак, — пнула я его по больной ноге и пошла домой.

— Доченька, ну чего ты такая злая, — не унималась мама с вопросами.

— Терпеть его не могу, — кричала я, размахивая руками. — Вот придурок. Ты знаешь, что он про меня сказал? Что я противная. Ах, как я зла, чтоб ему…

— Лиза, ну не надо так бурно реагировать, мы же интеллигентные люди, давай ему просто обмажем дверь какашками.

— Интеллигентная ты моя, — съязвила я. — Получше ничего придумать не могла.

— А надо?! — обрадовалась маманя.

— Нет, — строго ответила я ей. — И не вздумай мне чего-нибудь выкинуть. А то я тебя знаю.

— То-то и обидно, — приуныла она. — Знаешь ведь мой творческий потенциал, а проявить не даешь.

— Ты уже один раз проявила, еле-еле тебя от ментов отмазали. Ты зачем дядю Федю на поводок посадила и по рынку водила, как обезьянку?

— Сами его пристроить просили.

— Мы просили невесту ему найти, а не продавать его, как редкого зверька. И вообще, чего ты в нем редкого нашла? По мне, так обычный алкаш.

— Может, и алкаш, — приуныла мама. — Но в необычности ему не откажешь! Вот кто из твоих знакомых может полфляги за полчаса осилить?

— Тоже мне достижения, — фыркнула я.

— А кто может, как он, из окна девятого этажа выйти, а зайти в дверь как ни в чем не бывало? Уникум наш дядя Федя! Его к кому попало нельзя, загубят мужика, — подытожила маманя.

— А зачем ты этого уникума на поводок посадила?

— Так, зараза такой, идти продаваться не хотел. Еле-еле его с Валентиной уговорили, пришлось пачку дрожжей ему пообещать купить. А поводок так, для жалостливости напялили, нам столько денег накидали, чтоб его выкупить, мы с Валей себе по сережкам золотым купили. Все-таки хороший у нас народ, жалеет юродивых. Ладно, ты ужинай, а я пойду займусь любимым делом!

Я разогрела ужин и только приступила к трапезе, как нарисовалась мама с печальным лицом:

— Все. Отменяется мое любимое занятие.

— Чего это?

— Лампочка на площадке перегорела. Площадку через глазок не видно.

— Ладно, не переживай, завтра с работы пойду, новую лампочку куплю.

— А если купишь, да не ту? Лучше, Лиза, эту выкрути и по образцу купи.

Доев ужин и взяв табуретку, я вышла на площадку. Выкручивая перегоревшую лампочку, я услышала за спиной знакомый голос:

— Ну и что мы тут делаем?

— Лампочки воруем, чего, не видишь?

— А ну вкрути обратно, — повысил на меня голос сосед. Мне бы ему объяснить, но этот гад меня почему-то жутко раздражал.

— Мужчина, идите, куда шли.

— А ну верни лампочку на место. По-хорошему пока прошу. Не буди во мне зверя.

— А я хомячков не боюсь, — скривила я лицо.

Сосед схватился за табуретку и давай меня трясти. Я от страха схватилась за плафон, и тут меня дернуло током, да так, что я схватилась за соседа, и нас начало трясти вместе. Искры разлетались по всей площадке, и он орал:

— Дура, от плафона отцепись.

Я резко одернула руку, и упав на соседа, мы кубарем покатились с лестницы. Полежав на полу пару минут, я, привстав, потрясла головой. Что-то явно было не так, но что именно, я не понимала.

— Встать можешь? — спросил меня сосед.

— Нет, я, блин, какая-то тяжелая стала. А ты как?

— А я плакать хочу. Что за хрень со мной происходит — не пойму.

Я подняла на него глаза, и мне стало нехорошо.

— Ты чего?

— А ты еще не понял? Мать твою, вот влипли, я такое только в сериалах видела.

— Ты о чем?

— О том, блин, посмотри на себя и скажи: ты кто?

Сосед поднял руки, покрутил ими и как заорет:

— Я что, женщина?!

— Бинго! — сказала я.

— Это что за хрень?! Что ты со мной сделала?

— Не ори и перестань ругаться как сапожник. Мы телами поменялись, теперь не паниковать, а что делать дальше, думать нужно.

— Вот ты и думай, а я домой.

— И кто тебя там ждет в моем-то теле?

Сосед опечалился.

— А я смотрю, тебя эта ситуация забавляет.

— Нет. Просто я понимаю, что это нам кара за что-то.

— Да ну тебя, — махнул рукой на меня сосед. — Пойду прогуляюсь, надо все обмозговать, а главное, успокоиться, меня от злости всего трясет. Я привык контролировать ситуацию, а тут такое.

— На улице уже темно.

— Ну и что?

— Да так, напоминаю тебе, что ты теперь девушка, и если верить окружающим, весьма симпатичная.

— И что?

— И что, и что, да то, что нечего шляться по ночам, тем более пока ты в моем теле.

Сосед слушать меня не стал и, махнув на меня еще раз, вызвал лифт.

— Ну и иди, — разревелась я. На площадку вышла моя мама.

— Он ушел, — бросилась я к ней. И получила кулаком в ухо.

— Где моя дочь? — серьезно спросила она.

— А я кто? — еще больше заныла я.

— Молодой человек, сказала бы я, кто вы! Еще раз спрашиваю, где моя дочь?

— Гуляет, — терла я ухо.

— Что-то маловероятно! Ее из дому не выгонишь. Ну ежели она надумала свежим воздухом подышать, так почему бы вам ее не сопроводить? — и пихнула меня с лестницы. Я еле удержалась на ногах, но потопала. «Ну и где я его искать должна?» — крутилось у меня в голове. Выйдя на улицу, я увидела ту еще картину…

Пятью минутами ранее.

«Но как я мог так влипнуть?» — крутилось у меня в голове, эта мысль просто сводила меня с ума. Я почти уже прошел до конца дома, как навстречу мне вырулили человек пять. Веселая компашка из пяти пацанов, на вид лет так 19–20, лихо двигалась в мою сторону. Поравнявшись со мной, один из парней дернул меня за юбку.

— Привет, красавица, далеко собралась?

— Давай с нами, — поддержал его друг. И стали меня пихать.

— Ух, ребята, — обрадовался я. — Вот вас-то мне и не хватало! Теперь я знаю, на ком злость спущу.

Недолго думая я заехал одному с ноги в челюсть, приняв боевую точку, раскидывал я их как котят. Пока не услышал вой сирены и не увидел, как из патрульной машины выбежали полицейские.

— Ну и что у вас тут происходит? — поинтересовались они.

— А что, не видно? — прикрывая один глаз, отвечал парень. — Бьет нас и фамилию не спросила.

— Девушка, что же это вы хулиганите? — поинтересовался страж. — Придется с нами в отделение проехать, протокол составим, штраф выпишем.

Я летела как угорелая. Подбежав к соседу и выяснив обстановку, я отправилась с ним. По дороге полицейские только и качали головами:

— Что же вы невесту одну в такое время погулять отпускаете. Она вон на людей набрасывается. Парней обидела.

— А вы хотите, чтоб я один страдал?

— Зараза, молчи лучше, — зашипел на меня сосед.

— Девушка, — начал страж. — Ну что же вы такая злая? Вас ведь замуж никто не возьмет.

— Да! — поддакнула я. — Так и будешь ходить старой девой. А я то теперь парень хоть куда — и в сорок жених.

— Ах ты стерва! — накинулся на меня сосед.

— Какие-то странные обзывательства, — почесал голову полицейский.

Мы прибыли в участок и уселись на допрос. Сосед давал показания.

— Значит, парни сами стали к вам приставать? — уточнял начальник.

— Да.

— А вы решили дать отпор. Смело. Вы знаете карате?

И не успел сосед ответить, как в кабинет ворвалась мама и с криками «Где мое беззащитное дитя?»

набросилась на стража порядка.

— Женщина, успокойтесь, — пытался он от нее отбиться. — У вас, блин, это что, семейное — мужиков лупить? Сядьте, идет допрос. Так, продолжим. Так вы владеете боевыми искусствами?

— Нет, — влезла мама. Сосед пристально посмотрел на меня и ехидно улыбнулся.

— Карате и дзюдо в совершенстве.

— Охренеть, — упала со стула маманя.

— Хорошо, идем дальше. Ваше место работы?

В комнате воцарилась тишина, все поглядывали друг на друга.

— И долго молчать будем? — сосед разозлился не на шутку. — Ну и где я работаю, блин? — заорал он.

Я всполошилась.

— А, ты трудишься в фармацевтической компании провизором, — выпалила я.

Мама пристально посмотрела на меня, потом на соседа.

— А вы что, без подсказки жениха вспомнить не можете?

Мы все молчали. Полицейский продолжил:

— Где вы отрабатывали боевые навыки?

— В армии.

— А я где в это время была?! — завопила мама и хлопнула себя по коленям.

— В цирке, очередное представление смотрела да к клоунам приставала, — одернула я ее за рукав.

— А ты о цирке как узнал?

Я вспомнила, что теперь выгляжу мужиком, и быстро ретировалась:

— Лиза рассказала.

— И когда она только успела.

— Да пока с лестницы катились, только о вас и говорили.

Полицейский стал уставать, его мозг, видимо, не был рассчитан на таких нестандартных личностей, как мы.

— Продолжим, — потирал он лоб. И повернулся ко мне: — Может, вы свою невесту обучили? Вы знаете боевые искусства?

— Знает-знает, — хмыкнул сосед. — Он их и преподает.

Я открыла рот. Начальник все оформил, и нас отпустили. Дойдя до квартиры, мы переглянулись. Сосед хотел уже пойти к себе, как был мною одернут.

— Куда? — схватила я его за руку. — Тебе теперь ко мне. Если что, звони.

— Лизка, я маму твою боюсь.

— Она не кусается. Тем более ты ведь в моем теле, она тебя не тронет. А ты с кем живешь?

— Вообще, один, но сейчас брат из Германии приехал.

— Ладно, завтра встретимся. На работу тебя отведу.

— Лизка, а сама на мою поедешь?

— А ты отпуск взять не можешь?

— Нет, у нас соревнования на носу.

— Ладно, разберемся.

Утро началось нерадостно.

— Вовка, подъем! На зарядку становись, — верещал мужик у меня под ухом, стаскивая с меня одеяло.

— А который час?

— Полшестого. Самое время пробежаться.

— Я плохо бегаю, устаю.

— Так это из-за ноги, а теперь-то врач сказал, что можно!

— А можно я просто посплю?

— Нет, — не унимался мужчина.

Я схватила телефон и стала набирать соседу.

— Скажи своему брату, чтоб отстал от меня, — кричала я в трубку.

— И тебе доброе утро.

— Ты что, не спишь?

— Нет, зарядку делаю.

— А мама?

— А мама твоя меня уже достала, говорит, если я не прекращу, потащит меня к психоаналитику.

— Да, потащу, — кричала мама из-под двери в щелочку. — Это все сосед на тебя плохо повлиял, говорила тебе: давай ему дверь говном измажем.

— Охренеть. Ты что, собиралась это сделать?

— Нет, — ответила я спокойно.

— Правильно, тебе этого показалось мало, ты у меня тело решила отжать.

— Будешь меня злить — начну жрать как не в себя, — пригрозила я ему. — И кубики твои на прессе рассосутся.

— Неблагодарная. Я вот тебе задницу качаю. Ты вообще в курсе, что у тебя целлюлит?

Я аж от возмущения покраснела как рак.

— А у тебя не стоит, — бросила я трубку. — Твой брат — дурак!

— Димка?

— И он тоже.

Запечалилась я.

Брат гонял меня, как гончую собаку, с высунутым языком я еле заползла в квартиру, телефон разрывался.

— Алло, — прохрипела я.

— Лизка, ну чего ты трубку не берешь? Я тут с ума схожу, твоя маманя чего-то от меня все утро хочет, а я понять не могу.

— Чего она хочет?

— Говорит, что из-за меня не выспалась и плохо теперь выглядит, требует от меня Румынию. Мне что, ей теперь, блин, путевку покупать?

— Румынию? — удивилась я, прям что-то новенькое. — А ну поставь на громкую связь.

— Ух ты, боже ты мой, напугал до смерти. Румяна она просит.

— Чего? А где я их возьму?

— В косметичке у меня.

— Я шариться по чужим вещам не буду.

— Теперь они не чужие, теперь они твои. Но трусы все-таки свои приобрети. Одевайся, зайду за тобой, и на работу почапаем. У тебя как с химией?

— Плохо.

— Хреново.

— А у тебя со спортом?

— То же самое.

— Вот влипли, — запечалился сосед.

Я проводила Владимира, посадила его за свой рабочий стол и разложила бумаги.

— Ну, развлекайся.

— А ты ко мне?

— Пойду узнаю, чем ты на хлеб зарабатываешь. Напутствия будут?

— Какие там напутствия. Эх, проиграем мы соревнования, пацанов жалко, столько ведь готовились.

— Ну если они готовились, так, может, и не все потерянно.

— Там настрой нужен и дисциплина, без нее никуда. Дашь слабину — и все, пиши пропало.

Я шла и настраивала себя быть строгой. Хмурила лицо и делала серьезный вид. Накрутив себя окончательно, ворвалась в дверь и заорала:

— А ну упали, отжались, пока я вам задницы не надрал.

Мужики положили штанги и уставились на меня.

— Ты это нам? Или им? — кивнули они в сторону балерин, которые растягивали ноги у шеста. Я резко закрыла дверь и еще раз мысленно вспомнила маршрут, нарисованный соседом.

— Блин, — чертыхнулась я. — Этажом ошиблась.

Поднявшись, моего боевого настроя осталось только на приветствие. Ко мне подбежали человек десять, и все стали задавать вопросы, половину слов я не понимала.

— Так, — завопила я. — Сидим на лавочке и никуда не уходим.

Выйдя за дверь, я позвонила Вовке:

— Сосед, ты как хочешь, но сейчас же звонишь моей мамане и просишь мне помочь, пусть приезжает, я жду.

— Да ты с ума сошла, твою маму да к детям! Что они тебе сделали, что ты решила их познакомить? Не ломай детскую неокрепшую психику.

— Очень смешно. Или она, или отпуск! — сказала я как отрезала.

— Да… Про отпуск, тут такое дело…

— Что еще за дело? — испугалась я.

— Тут твой начальник приходил, все отчеты по лекарствам требовал.

— И?

— Ну я так растерялся, говорю: «Некогда мне этим заниматься», а он: «Тогда вы уволены», ну я еще больше запаниковал и ответил: «Вы не можете меня уволить, я в положении». Я уже хотел рассказать, в какое мы с тобой положение попали, про обмен телами и все такое, а секретарша как заорет и кинется меня обнимать, короче, тут на пеленки деньги собрали, мне их сейчас покупать, чтоб отчитаться, или чего делать-то?

— Пеленки тебе сейчас ух как пригодятся, когда я тебе по твоей дурной репе настучу, гадить станешь где попало и под себя ходить. Да ты представляешь, что сейчас начнется, какие сплетни, а потом выяснится, что ребенка нет, как я стану оправдываться?!

— Лизка, ну сглупил, не переживай, нам главное — обратно поменяться.

— Маме звони, пусть мне помогает. Раз ты в отпуске незапланированном, ремонт мне в комнате сделаешь, а то эти обои мне не нравятся. Да, и с собакой погуляй. Или решил мне ее на шею повесить?

— Ты мне свою мамашу повесила и ничего. А на ремонт где деньги брать?

— Я дам.

— Ну хоть на этом спасибо, — съязвил он и положил трубку. «А чего не дать, — подумала я, — ты свои деньги не прячешь, они у тебя в тумбочке спокойно лежат, это мне не повезло, приходится ныкать — да подальше». Один раз только получку в кошельке на столе оставила, пришла и ахнула — маманя на шопинг сходила, вещи мне купила, но своего размера. После этого я живу по принципу «подальше положишь — поближе возьмешь».

Мама прибыла ко мне рекордно быстро.

— Ну, молодой человек, не знаю, что там у вас с Елизаветой, но мне было велено вам с детками помочь, где эти ангелочки, которых надо воспитать?

Я провела ее до двери и впихнула, сама войти не решилась, а то опять с вопросами полезут, стой как дура опять. Я приложила ухо и стала ждать новостей. За дверью происходило что-то невероятное, гул стоял мама не горюй, по коридору пробежала волна, как от землетрясения, из других залов стали все выглядывать. Мама орала так, что слышно ее было и на улице. Бедные дети, сжималось у меня сердце, но я помнила о дисциплине.

— Еще круг, — кричала она. — Еще раз штангу опустишь — я тебе ее на уши надену.

— Чего там? — поинтересовался парень у меня.

— Тренер ребятишек к соревнованиям готовит. Слышишь, как бегают, аж земля трясется.

— Это-то меня и удивляет, — сказал он.

— А чего тебя удивляет?

— Так нет у них никаких соревнований, там тренеры да титулованные штангисты с боксерами тренируются.

— А это какой этаж?

— Третий.

— Блин, опять этажом ошиблась.

Я приоткрыла дверь:

— Мама, — начала я ее звать. Потом опомнилась и поправила себя: — Лидия Ивановна, выйдите, пожалуйста.

— Ну чего тебе? Только от процесса отвлекаешь.

— Этим уже достаточно, нам теперь этажом выше надо. Нас там уже заждались.

Мама научила мальчишек симулировать и выводить из строя противника. Мы вышли из дома культуры очень довольные: она — своими педагогическими навыками, а я — что с меня снялась ответственность.

— Ух! Как же мне нравится заниматься с детьми, у меня же талант и дар пропадает.

— Ты что, смеешься? — посмотрела я на нее вопросительно. — Да бедные дети заикаться стали от твоей воспитательной работы. Если кого тебе и можно доверить, то, пожалуй, колонию строгого режима. Вот там бы ты себя проявила во всей красе!

— Молодой человек! Я все думала, что вы плохо влияете на мою дочь, а нет, вижу, она на вас, даже фразы ее переняли, бойтесь: жену не найдете, так и будете, как моя Елизавета, в гордом одиночестве дни коротать.

— А может, ей нравится и ее все устраивает.

— Ее, может, и устраивает, а меня определенно нет, мне внуки нужны!

Мы с мамой дошли до дому, она поднялась к себе, а я села на лавочку.

— Ну ты как? — услышала я за спиной.

— Бывало лучше, — ответила я соседу.

— Собаку убрать?

— Да нет, она меня уже не боится, можешь отпустить.

— Лизка, тут такое дело, брат девушку сегодня привести обещал, меня познакомить.

— Понятно, а от меня что требуется?

— Ну, улыбаться там, стул подвинуть.

— И руки об скатерть не вытирать, — хихикнула я.

— Спасибо тебе, — смутился Вовка.

— Да ладно уж, — подмигнула я ему.

Мы встали и вошли в подъезд, на нас налетела моя мама.

— Елизавета, ну где ты ходишь, ты знаешь, кто к нам в гости едет? Тетя Наташа с Игорьком, вот мы вас наконец и познакомим. Правда здорово?

— Ой как не вовремя, — заныла я.

— Молодой человек, — возмутилась мама. — Вам, может, и не вовремя, а вот Лизе самое время о семье подумать.

Я покачала головой. Сосед стоял, мялся и топтался на месте.

— Ну чего ты, я тоже умею на людях себя вести, руки об скатерть вытирать не стану.

Мама смотрела на нас непонимающим взглядом.

— А что вообще происходит? — развела она руками.

— Может, расскажем? — предложил сосед.

— Не поймет, — махнула я обреченно рукой и пошла в свое новое жилье.

Я приняла душ и приступила к гардеробу, нашла красивую рубашку цвета «нежная розовая зефирка» и натянула белые брюки, повязала шелковый платок вокруг шеи. Посмотревшись в зеркало, я осталась собой довольна. Отвлек меня звонок в дверь.

— Вовка, — крикнул брат соседа. — К нам гости.

Я вышла из спальни. В холле стояла симпатичная девушка с мамой. Мы прошли в гостиную и сели за стол.

— Давайте знакомиться, — улыбнулась я. — Владимир, —

протянула я девушке руку.

— Изольда, — ответила она.

— А я Ираида Львовна, — привстала мама. Я вспомнила, что сосед просил им стулья двигать, решила помочь, показать себя в лучшем виде.

— Очень приятно, — отвечала я, отодвигая стул. Ираида Львовна, видимо закончив свою речь, решила присесть. Не поняв, что стула нет, она рухнула на пол. Все подскочили ее поднимать.

— Ух ты! — наконец рассмотрела я Изольду. — Боже ты мой, как мне повезло, — вскрикнула я. — Изольда, я же за этими румянами полгода бегаю, а купить нигде не могу, и помада, это самый ходовой оттенок, его так быстро разбирают, где вы купили?

У всех присутствующих открылись рты.

— Вовка, ты что несешь? — шипел на меня брат соседа.

— Чего ты ко мне лезешь? — цыкнула я на него. — Изольда, а чем ты увлекаешься? — продолжила я беседу.

— Восточными танцами.

— И я тоже! Два раза в неделю на них хожу. Иза, мы просто родственные души, у нас так много общего.

— Да, но мне нравятся мужчины, — пристально посмотрела она на меня.

— И мне! — обрадовала я ее. Кто-то пнул меня под столом, я нагнулась и увидела кулак. Блин, прикусила я язык.

— Знаете, Владимир, нам уже пора, — встала из-за стола Ираида Львовна.

— Приятно было познакомиться, — ответила я.

— Вот вам скидка 50% на всю парфюмерию и косметику. Я работаю в этом магазине, — протянула мне карточку Изольда.

— Вот за что я люблю евреев, так это за скидки. Всегда знают, где выгодно купить и на чем сэкономить, — подмигнула я ей. Я закрыла дверь и посмотрела на брата.

— Кажется, Вова ей понравился.

— А мне кажется, что кому-то очень надо к психиатру.

— Зачем?

— Ну тогда просто в глаз, — рассердился Вовкин брат. — Ну сказал бы, что никаких баб в доме, так нет, цирк развел. Завтра пол-Новосибирска будет знать, что ты того. Язык у этой мамаши как помело, еще приврет.

Мне стало стыдно, мало того что соседа подвела, так еще и брата его дураком выставила. Я решила его задобрить и поплелась стряпать свой фирменный рыбный пирог.

А в это время в соседней квартире.

Вовка бегал по моей комнате и пытался принарядиться.

— Ну что за женщины! — возмущался он. — Барахла хоть отбавляй, а надеть нечего. Может, это красное натянуть, — вертел он в руках платье. — Нет, красное как-то вульгарно, подумают еще, что это Лизкин последний шанс. Может, зеленое? — прикладывал он к себе. — Нет, в нем я как лягушка. Блин, у этой девушки совсем проблема с чувством стиля, надо бы с ней по магазинам пройтись. Ладно, выбор небольшой, натяну-ка я белый сарафан, он и невычурный, и свободный, комфорт тоже важен! Блин, а трусы Лизка свои запретила надевать, семейники мои не подойдут, ладно, без них обойдусь.

Я вышел в зал, к гостям. Лизина мама вовсю ее расхваливала.

— Знаете, Елизавета у меня такая скромная и очень добрая девушка, все дома сидит, никуда не ходит.

— Такая красавица, наверно, кавалеры табуном за ней ходят, — сказала тетя Наташа.

— Ну что вы, — возмутилась мама. — Лиза такая у нас домашняя, и главное, воспитанная девочка, какие уж там кавалеры.

— Елизавета, а чем вы вчера вечером занимались? — поинтересовался Игорь.

Я, допивая бокал вина, спокойно ответил:

— В отделении полиции сидел.

— Что-то произошло? Вас ограбили? — взволновалась его мама.

— Да нет, просто пятерых отпиздил, чтоб с дурацкими вопросами не приставали. У вас есть ко мне вопросы, так вы задавайте, не стесняйтесь.

— Нет, — в один голос ответили они. Мама с сыном как-то приуныли.

— Говорите, Лидия, Лиза и мухи не обидит?

— Не забывайте, что она очень порядочная и скромная, — решила мама сделать акцент на этом.

В дверь позвонили.

— Сиди, мама, я открою, — сказал я и пошел открывать.

— Доча, а что, твое нижнее белье все в стирке?

— Нет, а что?

— Ну, ты сверкаешь, — подняла брови мама. Я равнодушно махнул рукой. Открываю я дверь, а на меня толпа девчонок — и все лезут целоваться. Мне, конечно, приятно, был бы я в своем теле.

— Проходите, — влезла мама. — Вот, знакомьтесь, это девочки с работы, они-то нам и расскажут о нашей Елизавете.

— Лидия Ивановна, — начала Машка, — мы пришли вас лично поздравить с таким радостным событием, как долгожданная беременность нашей Лизы, а это кто? Отец ребенка?

Мама рухнула. Гости вскочили из-за стола и с криком «Вы нам на шею никого не посадите» выбежали из квартиры. У меня начался истерический смех. Все ждали от меня чего-то.

— Так, — сказал я, — поскольку времени у меня не так много, я вкратце матом объясню.

Разъяснив ситуацию, что ребенка не будет, а маме пора перестать лезть не в свое дело, я отправился к себе в квартиру.

— Ну как свидание?

— Вовка, прости, но она нам не подходит. А у тебя что?

— Та же хрень, не пара он нам.

— Я хотела брата твоего задобрить, вон пирог испекла, все думала, что б еще приятное сделать, он сел пить чай, а я ему новость… Говорю: «Мама ночью придет, я ее вызвала», он чай разлил, пирог уронил и в комнате закрылся, психиатра мне вызывает.

Вовка открыл рот:

— Ты позвонила нашей маме?

— Да, и пригласила с ночевкой на пирог.

— И она согласилась? А правильнее задать вопрос: как ты умудрилась ей дозвониться, как это у тебя получилось?

— Элементарно просто, как все, по телефону, да что не так? Вы что, в ссоре?

— Мы маму два года назад похоронили, Женьке не психиатра вызывать надо, а попа в таком уж случае.

В дверь позвонили, мы вздрогнули.

— А вот и мама, — сказала я. Вовка залез под стол.

Женька выбежал из комнаты и стал двери крестить. Я поплелась открывать. Открываю — стоит женщина, по виду живая.

— Привет, сынок, — кинулась она меня обнимать.

— Вы же умерли, — попятилась я от нее.

— И не говори, сдохнешь, пока к вам с другого конца доберешься, меня мой-то еле отпустил, кое-как этого черта уговорила, но ведь так давно не была, да с похорон и не была. А пирог где?

Я уже почти сползла по стеночке, ноги подкосились, как из спальни выскочил Женька:

— Крестная, ты, что ли?

— Я, сынок, я. Вы же меня на пирог позвали. Думаю, надо съездить, пока зовут, да и ты прилетел, хоть повидаемся.

— А я слышу — голос знакомый.

— А мне Вовка позвонил, и я сразу сюда.

Женька на меня посмотрел: ты чего меня напугал, сразу сказать не мог, что леле позвонил, а то «мама на пирог приедет».

— В записной книжке было написано «мама».

— Так это номер и есть вашей мамы, — ответила крестная. — Он же на меня был зарегистрирован, я им продолжила пользоваться, подруги-то у нас общие, они мне на этот номер звонят, а у меня и другой имеется, для работы, я думала, вы знаете.

Когда наконец все выяснилось, мы сели за стол.

— Ну что, Вова, как у тебя на личном фронте, жениться не собрался? — интересовалась тетушка.

— Пока нет, — сухо ответила я.

— Да кто за него пойдет, — влез брат. — Сегодня девушку привел знакомиться, так наш клоун сначала мамашу уронил, потом дураком себя выставил — намекал, что ему парни нравятся.

— Что, правда нравятся? — испугалась крестная.

— Да кого ты слушаешь! — с возмущенным криком из-под стола вылез мой сосед.

Все уставились на девушку. Тетушка икнула и перекрестилась. Женька хлопал глазами.

— Что вы тут делаете? — задал он вопрос соседке.

— Меня Вова позвал.

— Под столом посидеть? — съехидничал брат.

Я думал, что бы такое ответить, как в квартиру ворвалась мама Лизы.

— Ах вот ты где, — накинулась она на Вовку (который токовым не был). — Обрюхатил мою Лизу и жениться не думаешь.

У крестной выпала кружка из рук.

— Владимир, мы тебя так не воспитывали, — показала она ему кулак.

— А ты чего стоишь, — накинулась она на меня. — Лиза, ты думаешь, я поверила в сказки, которые ты нам рассказала? Твои подруги ушли в шоке, а я два часа капли пила.

— А что у вас за капли? Можно мне тоже? — влезла крестная.

— Можно, «самогон» называется, — ответила маманя.

— Ой, какое хорошее лекарство, я тоже за народную медицину, — обрадовалась леля. — Вова, надо жениться, раз такое дело, тянуть не стоит, да и брат пока тут, все, решено, играем свадьбу.

— Да нет никакого ребенка, — заорала я.

— Тем более, Вовочка, — не унималась крестная. — Ты мальчик взрослый, а никаких детей, это неправильно. А как же демографический фон? Вот из-за таких, как ты, Россия вымирает. Правильно я говорю? — обратилась она к моей маме.

— Очень верно. Пойдемте ко мне, я вам грамм тысячу капель накапаю.

— Ой, не смею отказаться, здоровье уже не то, лекарства надо вовремя принимать.

— Вовка, ты чего трусы не надел? — поинтересовалась я у соседа.

— Сама мне запретила, а новые купить не успел.

Женька замотал головой:

— Что вообще происходит?

— Мы телами поменялись, — спокойно ответил Вовка.

— Как это?

— Нас током шарахнуло, и вот результат, — уточнила я.

— Я что-то слышал о таком, — почесал голову брат. — Надо вас опять шарахнуть, чтоб все вернулось на свои места.

— А что, вдруг сработает, а ну тащи наш утюг, у него как раз шнур перетерся, он меня пару раз током дергал, — обрадовался сосед.

Женька включил утюг и протянул его мне. Я взялась за ручку и хотела уже подойти к Вовке, как нас с Женькой затрясло. Меня отбросило на Женьку, и мы упали. Поднимаясь, я заматерилась, что, в принципе, мне не совсем свойственно, но в последнее время с происходящими делами я стала делать это чаще и смачнее.

— Больно, блин, — кричала я. — Ну чего ты на меня уставился? — показала я язык Вовке.

— Жека, это же не ты?

Я осмотрела себя и истерически закатилась.

— Ребята, вы того, поменялись.

Женька в теле Вовчика бледнел на глазах, а я в его теле смеялась как дурочка.

— Ну что ты, Женька, — решила я его успокоить. — Все будет хорошо, мы с тобой поменялись, но это временно. Завтра будем думать, как все уладить.

— Может, вас опять током? — предложил Вовка.

— Нет. Я больше этого не переживу. По крайней мере сегодня, — сказала я как отрезала.

— Лизка, — начал Женька, — завтра ответственный день у меня, а теперь уж у тебя.

— Что за день?

— У меня, то есть у тебя завтра турнир по боксу.

— Чего? — открыла я рот.

— Морду тебе будут бить, — влез Вовка.

— Мама дорогая, — схватилась я за голову.

— Да, без мамы твоей здесь не обойтись. Она у тебя как тренер пойдет. Женька, успеет она аккредитацию пройти?

— Успеет, я сейчас ее через сайт зарегистрирую.

— Что мы сидим? — подскочила я.

— А что? — удивился Вовка.

— А то, они же там с вашей теткой пьют, ее завтра и пушка не разбудит.

Мы побежали ко мне. На кухне мама с крестной, слава богу, не пили, мама показывала фокусы, а гостья аплодировала.

— Нам надо с вами серьезно поговорить, — начала я.

Мы объяснили ситуацию и рассказали все с самого начала, как мы докатились до такой жизни.

— Теперь, мама, я в теле Евгения, и завтра мне выходить на ринг, — закончила я речь.

— Надо звонить отцу.

— Зачем?

— Он хотел сына, мечтал, вот — мечты сбываются. Пусть мне еще и алименты вернет, Евгений, сколько вам лет?

— Тридцать.

— Вот, за тридцать лет.

Мы позвонили папе, он незамедлительно приехал.

— Да, история, — тер он лоб.

— Меня волнует завтрашний день. Мама, ты же знаешь, я драться не умею. Меня сразу в нокаут определят.

— Ничего не знаю, — всполошился Женька. — Три раунда хоть умри, но продержаться должна.

— Лиза, не бойся, мама с тобой.

— И я, Елизавета, тебя не оставлю, — обняла меня крестная соседа.

Утро началось со сборов. В семь утра ко мне в комнату забежал Женька:

— Вставай, лежебока, я тебе бритву принес, приводи себя в порядок.

Я еле встала, голова и тело отказывались слушаться. Приведя себя более-менее в божеский вид, я вышла к столу.

— О! Какие люди, — издевался надо мной Вовка. — Тебе же бритву дали, чего не воспользовалась?

— Чего это, ноги побрила, подмышки тоже и про бикини не забыла.

— А про фейс? — хмыкнул сосед.

— Вовка, где она у меня побрила?

— Ладно, Жека, не заводись, волосы не зубы — отрастут.

— Тебе хорошо говорить, а я из-за этой красавицы и зубов сегодня лишусь.

— Зубов… — печально покачал головой Вова. — Я вот из-за этой красавицы кое-что посущественнее потерял, — показал он рукой ниже пояса.

Приехали мы в спорткомплекс, зарегистрировались и пошли готовиться.

— Доченька, вот и мечта твоя детская сбылась.

— Это какая? — удивилась я.

— Ну ты ведь хотела в художественную гимнастику ходить, на соревнованиях выступать.

— Мама, где художественная гимнастика и где бокс! Нашла одно и то же.

— Ну может, конечно, есть небольшие различия, но выступать ты же будешь.

— Да, в логике тебе не откажешь. Пап, ну а ты что скажешь?

— Лиза, может, уже поздно предлагать, но может, тебе секцию сменить, ну там на дудочке научиться играть.

— Очень вовремя, а главное — уместно, — взорвалась маманя.

— Не ори на меня, — начал отец. — Я только вчера узнал, что у меня теперь сын, да еще и боксер.

— Доча, не слушай отца, а слушай меня. Выходишь на ринг и пиздишь противника. И ничего не бойся, я тебе подсказывать буду.

На меня надели перчатки, шлем и капы и вытолкнули на ринг. «Бокс», — крикнул мужик — и понеслось.

Противник начал прыгать как обезьяна и размахивать руками. Я закрыла лицо — чувствовала, что мне сейчас прилетит.

— Лизка, — заорала маманя. — Помнишь, у тебя вся люксовая косметика, на которую ты полгода копила, пропала? Это папа ее разбил.

Я от таких новостей чуть капы не проглотила. А мама не унималась:

— А еще твои дорогущие духи я на помойку выбросила, потому что не могла их запах переносить, а тебе сказала, что кошка их сбросила.

Я рассвирепела.

— Молодец, доченька. А теперь всю свою злость сорви на нем.

Я набросилась на партнера, тело стало слушаться, а мозг — подсказывать, двигалась я уверенно, отточенные движения и Женька, который говорил: «Раз-два, раз-два». Руки выскакивали сами собой. Первый раунд был закончен. Нас развели в разные концы и усадили на стулья.

— Молодец, — подбадривал меня Жека.

— Доча, так держать!

Папа чего-то мялся в стороне.

— Ну чего ты там стоишь, скажи дочери напутственные слова.

— Лизонька, ты не думай, я случайно твою косметику уронил.

— Да при чем тут косметика?! — злилась мама.

— Тебе хорошо говорить, а я теперь ее боюсь, вдруг она меня побьет, — заканючил папаня. — Дураки мужики, которые сыновей хотят, это я только сейчас понял. Девочки, они ведь ласковые, а теперь ходи вот и оглядывайся.

— Так радоваться должен, защитник у тебя появился, защищать тебя станет.

— От кого?

— От меня, — покачала укоризненно головой мама.

Объявили второй раунд. Я уже хотела есть и спать.

Не успела я и сообразить, как мне прилетело по голове. Я пошатнулась, а крестная завизжала:

— Ах ты гад, женщин обижать, — и прыгнула на ринг.

Дубасила она его от души, боксер защищался как мог, но на помощь крестной подоспела моя мама, спортсмен стал пропускать удары и вскоре пришел в нокаут. Женька качал головой, Вовка все никак не мог поверить в происходящее. Я просто продолжала хотеть есть и спать, а еще домой и новую помаду.

Выгнали нас всех, правда, дисквалифицировать не стали, просто перенесли турнир.

— Нам просто троим надо дома отсидеться, — предложил Владимир.

— Отсидеться не получится, у подружки свадьба в субботу, я свидетельница.

— Со мной пойдешь, — заныл Вовка.

— С тобой не могу, там строго по пригласительным. Ну чего ты приуныл, это ведь праздник, все выпьют, никто и не поймет, что что-то не так.

Настала суббота, мы с Женькой нарядили Вовку и отправили. Он прибыл в Ленинский ЗАГС и подошел к молодым:

— Привет, — улыбнулся он невесте. — А вот и я.

— Ты? — удивилась она. — Зачем ты явилась?

— Так я вроде подружка невесты.

— Да ты совсем обнаглела, — завизжала девушка. Я ничего не мог понять. На фото, которое мне показала Лиза, была эта девушка, а почему она так себя неадекватно вела, я не понимал.

— Так вы будете жениться? — поинтересовался я. И тут мне прилетело по физиономии. Подошел жених.

— Лиза. Привет.

— Привет, — улыбнулся я ему в надежде, что он будет более гостеприимным.

— Что ты тут делаешь?

— На свадьбу пришла.

— Катерине нельзя волноваться в ее нынешнем положении, — начал он.

— А какое у нее положение?

— Ну ты же знаешь, она беременна. Мы ведь поэтому и расстались. Ты что, уже забыла?

Я пребывал в ступоре, Лизка мне весь вечер уши прожужжала про то, как невеста честь блюдет — на этом построена концепция праздника.

— Неправда, нет никакой беременности, — высказался уверенно я.

— Катя, — обратился жених к невесте, — как же так?

— Ну нет, так будет, — спокойно ответила та.

Жених как побежит, причем в противоположную сторону от загса. Я расстроился, праздник обломился, как ко мне подбежала другая невеста, и ее я тоже узнал, она была на фото.

— Чего ты тут стоишь, ты думаешь меня замуж отдавать? — радостно верещала она.

— Думаю, — выдохнул я. Что зря все утро терпел эти муки: то макияж, то прическа, благо каблуки не заставили надеть.

— Иди жениха ищи, — сказала она мне.

— А ты чего еще не нашла? — удивился я. — Вот даешь, замуж собралась, а жениха нет.

— Лизка, ты часом не выпила?

— Че сразу выпила, ладно, пойду поспрашиваю, вдруг кто и согласится.

Я, как дурак, стал подходить к парням и предлагать расписаться. Все шарахались от меня как от прокаженного.

«Да, — думал я, — девкам-то непросто. Деньги, что ли, им начать предлагать».

— Лизка, — услышала я. — Иди сюда, нашелся жених.

— А как ты его уговорила? — стало мне интересно.

— Денег пообещала, — засмеялась она.

— Много? — стало мне любопытно. За сколько в наше время свободу продают?

— Не переживай, я у него потом квартиру оттяпаю, — веселилась подружка.

Я открыл рот. Свадьба проходила относительно спокойно для меня, я уже расслабился, немного выпил и пошел танцевать.

— Лиза, — услышал я за спиной. Я обернулся и увидел молодого человека.

— Мы знакомы? — задал я вопрос.

— Знакомы, мы с тобой даже переспали на Новый год, а ты делаешь вид, что меня не знаешь.

— Переспали? — переспросил я.

— Да, — обрадовался он.

— Но это еще не повод для знакомства, — ответила я и чмокнула его в лоб.

Парень продолжал стоять в ступоре, а я отправился покорять танцпол. Свадьба пролетела незаметно, я вышел на улицу и решил не брать такси, а прогуляться по ночному Новосибирску. Шагая по мосту, я любовался рекой, как возле меня остановилась машина.

— Привет, красавица, подвести?

— Сам дотопаю, — ответил я, не поворачивая головы.

— Да ладно, садись. В тесноте, да не в обиде.

Я повернул голову и увидел — в машине сидело не меньше шести человек. Я остановился. Парень вышел из машины и расставил руки. «Ну хоть калории сожгу», — пронеслось у меня в голове, и я одним движением уложил его на пол. На помощь товарищу поспешили остальные парни, дрались они хреново, уложил я их — и платье не помялось. Я уже было хотел идти дальше, как за спиной услышал:

— Лизка, ты совсем охренела.

Я обвернулся:

— Мы знакомы?

— Да, блин, — ответил парень с подбитым глазом.

— Мы что, встречались?

— Да не приведи господь с такой кикиморой встречаться. Я Леха, брат твой двоюродный.

— А я троюродный, — прошепелявил парень с выбитым зубом. — Ты чего, нас не узнала?

— Да я со свадьбы, — стал оправдываться я.

— А мы вот все дяде Мише переезжать помогали. Тебе-то помогли, вот и ему не отказали. Садись в машину, чего ночью одной шастать. Хотя тебе можно, — потер он глаз.

Дни шли относительно спокойно, и вот настал час икс соревнования. Вовка переживал и ничего не ел.

— Вовка, ты портишь мне фигуру, — возмущалась я. — От меня одни кости остались. Одежда и та весит.

— Все равно у тебя вкуса нет, потом пройдусь с тобой по магазинам, когда вернется все на свои места. Как думаешь, мама твоя нас не подведет?

— Мама нет, а вот дети — не знаю.

Выехали мы на соревнования пораньше, чтоб доехать без опозданий, и главное, настроить ребят на боевой лад.

— Блин, — возмущался Вовка, — куда они все прутся в шесть утра? В автобус не залезть.

— Девушка, — улыбнулся молодой человек Вовке. — Садитесь на мое место, пожалуйста, — улыбался он во весь рот.

Вовка растерялся и выпучил глаза.

— Ну чего ты? — толкнула я его локтем. — Садись. Ты же теперь у нас девица-красавица.

Вовка смутился, но сел.

— Спасибо скажи, — пихнула я его.

— Спасибо, — пробурчал он и покраснел как рак. В автобусе давка была мама не горюй, все толкались локтями и наступали на ноги, забывая при этом извиняться. Естественно, что моя маманя такого долго не выдержала.

— Родная, тебе удобно? — обратилась мама ко мне.

— Да, — гаркнула я. К голосу я привыкала больше всего, бас меня раздражал. У Женьки был он ого-го! После моего писклявого ухо резало очень. Да и рост у него был два с копейками, меня вечно штормило. В его теле мне было совсем неуютно, ведь в душе я оставалась маленькой хрупкой девушкой, а внешне скала мускулов и мышц.

— Может, ты хочешь присесть?

— Нет, — смущалась я, но мама не отставала.

— Ты сегодня какая-то серенькая.

— Просто непобритая.

— И злая, — хмыкнула она. В разговор влезла крестная.

— А ну подними свою ленивую задницу, — закричала она на весь автобус на Вовку. — Я тебя разве так воспитывала, где твои манеры?! Садись, мое дитятко, — гладила она меня по спине. Вовка встал и уступил мне место. Автобус стал гудеть.

— Это где это видано, чтоб хрупкая девушка… — указывали они на Вовку. — …такому жлобине место уступала?!

Я готова была провалиться сквозь землю, но мои тетушки уже встали в боевые позиции.

— Женщина, чего вы возмущаетесь?

— Да из-за таких мамаш, как вы, потом и вырастают нытики и нюни. Девок потом не пристроить.

— Потому что лучше воспитывать надо своих девок! — парировала мама. — Моя вон за неделю двоих поменяла!

— Мама, — завозмущалась я.

— А что такого? — подняла мама удивленно брови. — Ты тела меняешь чаще, чем я перчатки.

Автобус весь ахнул и обернулся на меня.

— Ну ему-то можно, — улыбнулся дед. — Дело молодое. Парень и до сорока мальчик, гуляй не хочу, да и репутация только лучше. Это вот девкам тяжко приходится, — вздохнул дедуля.

— Это что за дискриминация? — взорвался Вовка. — Мне теперь что, совсем ничего не светит? А ну верни мне мое тело, — накинулся он на меня. Дед стал подсказывать:

— Не телом апеллируй, а требуй вернуть честь и достоинство!

— Верни честь! — кричал он.

— Ага, может, тебе и деньги из тумбочки вернуть, что я тебе на ремонт давала?

— Так ты че, мои взяла?

— Ага.

— Прибью заразу, — накинулся он на меня. Автобус продолжал гудеть и занял сторону Вовки. Наконец-то мы доехали до нужной остановки.

— Все. Спектакль окончен, — заорал Женька и получил подзатыльник от крестной.

— Спектакль только начинается! — взревела она и пернула на весь автобус. Мы вышли.

— Леля, ты зачем это сделала? — накинулся на нее Вовка.

— Пусть поймут, как неприятно ехать с людьми, от которых дурно пахнет, — скривила она лицо. — Учить они меня вздумали.

— Правильно-правильно, — поддержала ее мама. Я только качала головой.

Мы прибыли в спортивный комплекс, зарегистрировались, и мама принялась науськивать детей.

— Лидия Ивановна, — возмущался Вовка, — пусть их Женька потренирует.

— Еще чего, — хмыкнула она. — Он нам все дело провалит.

— Он профессионал. Он же боксер. Причем титулованный. Вы можете похвастаться спортивными достижениями? — ехидно спросил Вовка.

— Могу, — подняла мама брови.

— Может, продемонстрируете? — скривился он.

— Да пожалуйста, — выпалила она и с размаху заехала ему сумкой по голове. Вовка, не ожидав такого развития событий, рухнул. Крестная потирала руки.

— Лидочка! И меня на пару уроков запиши, а то мой давно напрашивается на «дюли».

— Ой, я всегда свободна, приходи когда захочешь.

— А что мне с собой взять? Может, форма какая нужна?

— Да, без формы в таком деле никуда, так что бери пол-литра — и на занятия.

— Договорились, — кивнула она. Вовка с Женькой печальные уселись смотреть соревнования.

— Смотри, Жека, это Васька Стартепов, лучший в подростковой категории, все медали на всех чемпионатах забирает. Интересно, кого из наших парней с ним в спарринг поставят? Я в журнале указал на Кольку Стрельникова, у них и возраст, и весовые категории совпадают.

— Ну тогда будем надеяться, что его, — вздохнул брат.

— Ну все! Мама все устроила, — отчиталась я.

— Чего устроила? — удивились братья.

— С Васькой Стартеповым Маша Иванова биться будет.

— Чего?! — заорал Вовка. — Удавлю заразу. Да ты хоть представляешь, что вы с твоей полоумной мамашей натворили?! Да Васька моих лучших ребят, как котят, в два счета уложил, а вы Машку, она же для него как пушинка, перекинет через плечо и не заметит. Беги, Лизка, беги.

— Чего это вдруг, — подняла я бровь. — Не забывайся, у нас с тобой разная весовая категория! Зашибу, ежели че!

— А ну верни мне мое тело, — зашипел Вовка.

— Все претензии к брату, — сказала я ехидно и показала язык.

Начались соревнования, а Вовка продолжал рвать на моей голове (которая теперь принадлежала ему) волосы. Женька тер нервно щеку, а я наслаждалась и уплетала хот-доги первый раз в жизни — ела я, а толстел Жека. На ринг вышли Васька Стартепов и наша Маша.

— Ну все, — чуть ли не плача, проговорил Вова.

Судья махнул флажком, соревнующиеся друг другу поклонились. Васька схватил Машку за кимоно и почти перекинул, как услышал…

— Василий, а ты мне нравишься.

Васька споткнулся и Машку отпустил.

— А у меня завтра день рождения, мне 17 исполняется, приходи ко мне.

Василий встал как истукан.

— Я давно за твоими победами слежу, — говорила она, приближаясь к нему. Тренер что-то кричал Ваське, но тот стоял и не шевелился. Машка взяла его за грудки и сделала подсечку, Василий упал и с пола таращился на свою соперницу.

— Что происходит? — удивлялся Вовка.

— Стратегия мамы срабатывает.

— Какая еще, нахрен, стратегия?

— Тебе, Вова, этого не понять, не можешь взять силой — бери соперника хитростью, книжки надо читать, — хмыкнула я.

— Ведьмы, — отвернулся Вовка.

— Интриганки, — поддержал его брат.

— Гении, — подмигнул нам арбитр.

— Василий, — шептала Машка, — можно тебя поцеловать?

Васька расплылся в улыбке.

— Ты чего, придурок, улыбаешься?! — кричал его тренер. — Проигрываем! Очки набирай.

Машка приблизилась вплотную, Васька закрыл глаза.

— Чего он глаза закрыл? — удивился тренер.

— Боится, наверно, — ответила ему мама. Он показал нам кулак. Машка подошла вплотную, резким движением перебросила через плечо Ваську и уселась сверху.

— У меня для тебя две новости. Первая — ты проиграл, вторая — я жду тебя завтра в пять.

Таким счастливым Васька не был никогда.

— Приду, — прошептал он. — И еще у тебя очень приятные духи.

— Спасибо, — прошептала Машка и потрепала его за щеку.

Васька от умиления заплакал. Зал взорвался аплодисментами. Вовка поверить не мог, первая золотая медаль в его копилке как тренера. Он прыгал как ребенок, пока к нему не подошел мужчина.

— Привет.

— Здравствуйте, — удивился он.

— Ты хорошо выглядишь.

— Спасибо.

— Я все время думаю о тебе. А ты?

— Я тоже все время о себе думаю.

— Понятно, — усмехнулся мужчина. — Ты здесь одна или?..

— Да, я здесь с двумя.

— Даже так, что, выбрать не можешь?

— Мужик, тебе че надо? — не выдержал Вовка.

...