Оглавление

Глава 1

Каблуки туфель звонко стучали по мраморному полу. Я всегда прихожу на работу раньше коллег, включаю основной свет, зажигаю свечи в читальном зале, разбираю корреспонденцию и открываю старинные, дубовые двери для наших читателей.

Библиотека огромная, но мы справляемся с потоком посетителей, сортировкой книг и работой в архивах маленькой группой из пяти человек.

Меня зовут Ариадна Крымцова и я заведующий библиотекой.

Не знаю на что опирались родители, когда выбирали для единственного ребёнка столь витиеватое имя. Чаще всего я представляюсь Ариной, близкие зовут меня Ари, полное имя используют только вышестоящее руководство и родители.

Сегодня суббота, а это значит, что по традиции мы с моей подругой Наталкой пойдём ужинать в наше любимое кафе с открытой террасой.

Максимально прожаренные стейки, салат из свежих овощей приправленный оливковым маслом, несколько бокалов вина и неспешная беседа о прошедшей неделе. Если повезет, то разделим ужин с одинокими красавчиками, заглянувшими на террасу в поисках приключений на выходные.

В моем кабинете зазвонил телефон, мелодичная трель вознеслась эхом над сводами здания, но я решила не отвлекаться от зажженой спички, которая того и гляди, опалит пальцы. Телефон звонил долго, потом повисла тишина и спустя несколько минут трель вновь полетела над моей головой и стеллажами.

— Кто такой настойчивый в такое время!? Никакого покоя! — я поспешила к кабинету, цокая каблуками, в душе надеясь, что звонящему надоест ожидание и он положит трубку на том конце провода, забудет номер библиотеки и больше никогда не позвонит.

— Алло!

— Ариадна? — бодрый голос вышестоящего руководителя раскатился в моих ушах громом, больно ударив по барабанным перепонкам.

— Борис Николаевич? Чем обязана в такое раннее время? — я примостилась на деревянном столе, оббитым бордовым бархатом, закинула ногу на ногу и приготовилась слушать, кивать и наматывать провод на палец.

— Ариадна, под дверью библиотеки стоит Ваш новый коллега. Будьте добры, отоприте замок Елисею Аристарховичу.

— Кому?! Какому коллеге?! — я чуть не свалилась со стола от неожиданности! Какой коллега?! Нашему состоявшемуся коллективу новенькие не нужны!

— Елисею Аристарховичу, новому руководителю научно-исследовательского направления. Вы остаетесь заведовать художественной литературой и архивом, а новый коллега будет ответственным за менее объемную, но не менее важную нишу библиотеки. Вы все услышали и поняли?

— Ммм, да…

— А, забыл сказать, так как вы теперь не единственный ведущий специалист, в кабинете придётся потесниться. Теперь он не только Ваш, а сейчас, будьте добры выполнить мою просьбу. Хорошего дня, Ариадна! — на том конце провода повисла тишина, а я сидела и смотрела в стену невидящим взглядом ещё несколько минут.

— Дверь! — туфли скользили по мрамору от быстрых шагов, узкая юбка — карандаш задиралась и норовила целиком подняться на талию.

До начала рабочего дня оставалось десять минут, два поворота ключа, отпереть огромную щеколду, толкнуть тяжеленную, дубовую створку двери и библиотека нарушила все свои правила и мои ритуалы. Магия одинокого утра с чашкой ароматного кофе в руках и созерцания горящих свечей и люстр, была нарушена.

На крыльце стоял широкоплечий брюнет в льняной рубашке свободного кроя и шортах, на ногах красовались коричневые, замшевые мокасины. По первому взгляду можно подумать, что это обычный мужчина, но если обратить внимание на часы, искрящиеся драгоценным металлом и вставками, на смену первому впечатлению приходит второе — мужчина богат, прилично богат! Елисей Аристархович обернулся на звук отрывающейся двери, улыбнулся белыми, ровными зубами и протянув руку, сказал:

— Я смотрю, Вы не торопитесь пустить коллегу, Ариадна, — темно-карие глаза смотрели на меня с интересом.

— Можно просто Арина или Ари. Здравствуйте, Елисей, — я отошла от двери и круто развернувшись, пошла в сторону кабинета, — пройдемте. Поможете передвинуть стол?

— Аристархович.

— Что?

— Елисей Аристархович, мы коллеги, а я не допускаю панибратства на работе, — мужчина шел за мной, мягко шурша подошвой обуви.

— В таком случае Вам здесь будет тяжело ужиться. Коллектив маленький и класть свой устав во главе, не лучшая позиция, Елисей Аристархович! — вот есть у некоторых личностей способность — портить настроение ранним утром.

— Я сюда пришел не дружбу водить, а работать. Искренне надеюсь, что наши личные отношения никак не отразятся на рабочих. Оооо! А кабинетик у меня ого-го какой! — Елисей остановился на пороге и разглядывал сводчатый потолок с лепниной. Признаться честно, я сама часто на него смотрела, каждый раз находя новые элементы. Делить свое поприще с кем — либо не хотелось, — занятные композиции! Тут смотреть и смотреть, это точно библиотека, а не музей?

— У нас! Не забывайте, мы делим его пополам.

— В таком случае освободите мою половину шкафа от ваших многочисленных блуз и юбок, — мужчина уже рылся в запасных вещах. Я растяпа и вечно ставлю кляксы или пятна от кофе, поэтому запасной гардероб на работе — самое то, — а почему они все одинаковые? Вам нравится все инкубаторское?!

— Руки от моих вещей уберите! Как мужчина, разбирающийся в стиле, — я придирчиво осмотрела мужчину, хотя придраться было абсолютно не к чему: идеально подобранная одежда, аккуратная стрижка, маникюр, — Вы должны понимать, что некоторым людям подходят только одинаковые фасоны.

— А у меня такой проблемы нет, знаете ли.

— По Вам и видно. П.о.д.л.е.ц.у все к лицу! Стол поможете передвинуть?

— Не надо никуда и ничего двигать! Я прекрасно размещусь за компьютерным столом около окна, только с подоконника свои пожитки уберите, Ариадна, как Вас по батюшке?

— Владиславовна. В таком случае все просто замечательно, вещи я уберу в течение рабочего дня.

— В рабочее время надо работать, а не заниматься своими личными делами.

— Вам не кажется, что мы начали не с того? — точка кипения была достигнута, руки тряслись от клокочущей злобы внутри.

— Может и не с того, а может и с того. Давайте так: я не лезу к Вам и в ваши дела, а Вы ко мне, идет?

— Да, отлично! Располагайтесь, а я пойду работать.

— Может введете меня в курс дела? — сноб видимо понял, что перегнул палку и теперь думал, как вывернуть разговор и наши отношения в мирное русло.

— Ваш отдел находится в правом крыле, читальный зал общий. Обедать можно или на кухне, или в ближайшем кафе. Кофемашина в углу, сладости к чаю в нижнем ящике моего стола. Хорошего дня!

Появление нового человека не оценили и библиотекари, недовольные шепотки побежали за стойкой и сразу же затихли, когда новый руководитель спустился для приветствия.

— Коллеги, мне нужен в подчинение один человек. Это не значит, что вы теперь будете как-либо разделены, но должностные обязанности у моего сотрудника изменятся. Борис Николаевич порекомендовал присмотреться к Кириллу, я так понимаю, это Вы? — брюнет ткнул пальцем в низкорослого парня, с высыпаниями на лице, как у подростка. Кирилл, а это был именно он, горько вздохнул и тихо произнес:

— Всегда к вашим услугам, Елисей Аристархович…, — и с мольбой посмотрел на меня и других ребят, но мы были бессильны в данной ситуации.

— Кирилл, пойдем по мной, все расскажешь, покажешь и мы вместе продумаем план дальнейшей работы и твоего взаимодействия с коллегами отдела художественной литературы.

Парочка ушла, а мы остались стоять и смотреть друг на друга, как стадо парнокопытных на новые ворота.

— Ребят, новое всегда пугает, но нам нужно принять этот факт, смириться и работать дальше. Просто наша команда чуть увеличилась и разделилась. Я сегодня работаю в архиве, если что — звоните.

Под ложечкой засосало гаденькое чувство предательства, поэтому я решила сбежать в пыльный архив, чтобы составить компанию старым фолиантам и выпускам газет за прошлые месяцы.

Благодаря фильмам, многие люди думают, что архив находится в подвале или на цокольном этаже, на знаю, как в других библиотеках, но наш архив располагался под самой крышей. В этой комнате было прекрасно всё: огромное, круглое окно с замысловатым витражом, нескончаемые стопки книг, составленные в хаотичном порядке, треск расплавленного свечного парафина и бесподобный аромат чернил, переплетов и клея.

Во время работы здесь всегда находилось что-то занятное. Каждый раз, входя в комнату, я возвращалась в прошлое и ощущала себя маленькой девочкой, ищущей интересное чтиво в библиотеке бабушки. Нет ещё в мире книги, которая была бы увлекательней, чем легенды и сказки, рассказанные ей.

Она садилась в глубокое кресло — качалку, брала в руки вязание или вышивку и рассказывала о волшебстве, тайнах и загадках. Острее других историй в памяти засела легенда о нашей семье, что один раз в определенное количество лет, в семье рождается ведьма. До двадцати одного года она живет вполне обычной и непримечательной жизнью, но до двадцать второго года перед ней откроется дверь в волшебный мир. У такой девушки есть прекрасная возможность прожить две жизни, в нашем и параллельном мире.

Через полтора месяца мне исполнится двадцать два года, а я осталась такой же наивной, как в десять лет, и в надежде открываю все двери, попадающиеся на моем пути. Ясное дело, что бабушка поведала небылицу, но было бы замечательно, если бы у меня появилась возможность окунуться в магический мир.

Мне не хотелось встречаться с новым руководителем, поэтому провести целый день в архиве — идеальное решение. Только книги, пыль, свечи и обиженный на жизнь руководитель художественного направления, вот это я понимаю, тандем. Рабочие часы тянулись медленно, минуты растягивались в часы.

Я заполняла формуляры книг, сортировала издания и то и дело поглядывала на пожелтевший от времени циферблат. Не сумев высидеть последние пять рабочих минут на месте, я покинула архив, с целью переодеться в чистую одежду и подправить макияж. Надежда о том, что Елисей уже ушёл, не оправдалась. Высокий мужчина нависал над столом, согнувшись в тридцать три погибели и что-то усердно печатал.

— Вы домой собираетесь?

— У меня ещё не закончена работа, а Вы уже убегаете?

— Почти. Выйдите из кабинета, пожалуйста, мне нужно переодеться.

— О, Ариадна Владиславовна, вы копали какой-то несчастной старушке огород?

— Копала архив, — я уперла руки в бока и насупила брови. В носу свербило от пыли, а глаза щипало, — выйдите из кабинета!

— Хм, будто Вы кому-то нужны, чтобы на Вас смотреть, — наглец бросил в мою сторону брезгливый взгляд и поспешил удалиться из комнаты, от греха подальше.

Ну, вот как можно быть таким отталкивающим?! Настроение перед ужином испорчено, не спасала даже мысль о том, что впереди два выходных, которые можно провести в свое удовольствие, а главное без хамоватого коллеги.

Мы кое-как нашли свободный столик на террасе, и не дожидаясь подачи блюд, я вывалила на Наталку душещипательную историю о новом руководителе, его общении со мной и разделением кабинета, что бедной и несчастной мне негде даже переодеться перед ужином.

— Ммм, подруг, а ты не думаешь, что он специально выводит? Ну, проверка от руководства…, — Наталка в шикарном брючном костюме и топом с глубоким декольте потягивала воду с кубиками льда и смотрела куда-то поверх моей головы.

— Куда ты там смотришь?! Я тебе тут душу изливаю вообще-то!

— Крайний столик слева. За него приземлился знойный красавчик, — глаза подруги хищно загорелись, я знала этот взгляд и решила посмотреть на счастливчика вечера, обернулась и застыла:

— Да он меня преследует! Никакого спасу нет!

— Это и есть королевич Елисей? — интерес подруги моментально угас, она старалась не смотреть в сторону злополучного столика.

Я закрыла глаза и постаралась расслабиться, вкусить свежий вечерний ветерок, приторный аромат цветущих садов, простирающихся под нами и насладиться единственным за неделю ужином с подругой. Но мышцы покалывало от напряжения и долгожданное расслабление не приходило.

— Наталь, я наверное домой, — в сумочку полетели выложенные ключи от машины, телефон и блокнот для записей.

— Ты чего!? Мы так ждали этот вечер, чтобы ты вот так просто срулила домой?!

— Может завтра встретимся? Сегодня настроение на нуле…, — я смотрела на подругу жалобными глазами, скорчив скорбную мину губами.

— Нет, не пущу. Арин, пожалуйста, давай посидим.

Я сдалась, в самый нужный момент принесли сочные стейки и отказаться от такого объедения было выше моих сил. Голодный желудок заурчал и приготовился переварить огромную порцию мяса. Беседа платно потекла, мы перебрасывались шуточками, обсуждали новые диеты, на которых никогда не сидели, а только вели разговоры о них и изредка закатывали глаза, смакуя снедь.

Собрав все силы в кулак, я пыталась вести себя непринужденно и легко, но острый взгляд Елисея Аристарховича колол затылок острыми иголками. От вина пришлось отказаться, дабы фраза подруги о проверке плотно зацепилась за пытливые извилины. Несмотря на уговоры Наталки, я ушла из кафе раньше обычного времени. Самое тяжелое это пройти мимо сноба и сделать вид, что не заметила его, и в принципе не знала о его присутствии в любимом кафе. Вот все человек испортил, и утро, и вечер и ещё в моё любимое заведение приперся.

Город ещё не отошел от вечерних пробок, оставляя на более оживленных улицах заторы из спешащих домой автомобилей, мой был в их числе. Дорога до дома в частном секторе, купленном пару лет назад, предстояла долгая. Я включила аудиосистему, думая, что веселая музыка поднимет настроение и отвлечет от мыслей, но преодолев долгий путь и переступив порог дома, я крутила на повторе вопросы: это проверка? Он специально следит или это совпадение? Почему раньше он нигде не засветился? Ведь было множество конференций и собраний, такого жгучего мужчину было просто невозможно упустить из виду!

В коридоре витал сладкий цветочный аромат. Босые ноги, уставшие от туфель, мягко ступили на паркет и крадучись, словно охотившаяся за мышкой кошка, я направилась обследовать дом. Следов присутствия кого-то чужого не было, все вещи стояли на местах, ничего не цепляло взгляд. Но аромат был чужеродным, раньше таких сладких запахов не было. Поочередно открывая двери в комнаты, я застыла в дверном проеме рабочего кабинета. Вместо привычного интерьера из стола, компьютерного стула, книжных стеллажей и мягкого ковра, передо мной была мощёная булыжником улочка с огромными шапками цветов по краям. Причудливые домики с горящим желтым светом в оконцах, гостеприимно светились. Фонари, развешенные на ветках деревьев давали света меньше, чем таинственности.

Сумочка выпала из онемевших рук. Сделав усилие, я захлопнула дверь, отсчитала десять секунд, потерла глаза и опять открыла дверь. Пейзаж не изменился, к нему добавились птичьи трели, летящие над строениями легкими облаками, стрекот сверчков и шум напитанной влагой листвы. Не думая о будущем, я ступила на мостовую.

Меня зовут Ариадна Крымцова и я ведьма.

Глава 2

Я переступила порог, ноги коснулись прохладной мостовой и уставшие от тесных туфель на шпильке стопы, почувствовали облегчение.

Вокруг не было ни души, я озиралась по сторонам, вдыхала сладкий аромат цветов, любовалась на замысловатые фонари, свисающие с веток, пока бегущее галопом сердце, пыталось успокоиться.

Впервые в жизни не было страшно от нового и неизведанного. Хотелось сорваться и побежать вдаль по улице, ощущая шероховатые камни под босыми ногами, вслушиваться в щебетание птиц, скрытых в густой зелени, заглядывать в окна домиков с волшебными обитателями, петь и попрыгивать от радости. Но я стояла и выжидала, переминаясь с ноги на ногу. Не мог портал открыться для меня и не предупредить жителей этого мира.

Ждать пришлось недолго, силуэт женщины появился из-за поворота и поспешно двигался в мою сторону. С каждым шагом отчетливее слышалось шуршание многочисленных юбок ведьмы. То что женщина ведьма, я не сомневалась, тут не может быть по другому.

— Ариадна, здравствуй! — низкий голос никак не соответствовал внешнему виду говорившей. Тонкая, осиная талия, облаченная в блестящий с золотой оторочкой корсет, копна рыжих с красным отливом, огненных волос, умело собранная в высокую прическу и миловидное, улыбающееся лицо, навели на догадку, что голос должен быть высоким.

— Здравствуйте, — я не могла отвести взгляда, жадно рассматривала каждый элемент платья, золотые перстни на руках и массивное колье на открытой шее, — откуда Вы знаете как меня зовут?

— Голубушка моя, мы знали о тебе, когда ты еще не знала о том, что появишься на свет! Очень ждали твоего появления! Меня зовут Глафира Матвеевна и я твоя, так сказать, компаньонка. Буду передавать тебе знания, рассказывать о жизни в нашем мире и настраивать работу твоей лавки. Пойдем скорее в дом, — Глафира Матвеевна обхватила моё запястье тоненькими пальчиками и потянула за собой.

— Эм, Глафира Матвеевна, а я могу вернуться в свой мир или я могу теперь жить исключительно в вашем? — я семенила за компаньонкой, все же идти босой, была глупая идея. Мелкий сор больно впивался в нежную кожу и с каждым шагом идти становилось больнее.

— Можешь звать меня просто Глафира, ни к чему все эти эпитеты, книксены и прочая беанальщина. Оба мира — твои, и ты можешь перемещаться между ними по своему желанию. Двойная жизнь это тяжелое бремя, хотя по началу кажется веселой игрой. В этом и том мирах есть люди, чувства, эмоции, привязанности, обязательства и на все требуется время, усердие и терпение. Мы с тобой изучим все книги и записи, после перейдем к практике, и потихоньку наверстаем то, что тебе пришлось упустить за двадцать один год.

— А мне надо поступить в какую-то магическую школу? Какие документы нужны? — тысячи вопросов роились огромным жужжающим ульем и были готовы пулеметной очередью вырываться изо рта.

— Окстись, милочка! Какая школа? Ты видишь себя рядом с малышатами семи — десяти годов?! — женщина запрокинула голову назад и басисто рассмеялась, — я дам тебе столько знаний, сколько нужно и отвечу на все вопросы, только давай делать это постепенно, иначе в твоем мозгу будет овсяная каша, ты любишь такую? Лично я, нет. Штука полезная, но такая отвратительная! Уф, аж желудок скрутило! А вот и твоё наследие, душенька!

Моё наследние было большим домом в два этажа, расположенном поодаль от остальных домиков. К главному входу вело высокое крыльцо с острыми, каменными ступенями, которые были отполированны по центру. Вероятно в прошлых столетиях дом радушно принимал большое количество гостей. На летней террасе стояла резная лавка, кресло — качалка и старинный стол. Из под стен здания росли кусты с белыми и голубыми соцветиями, источающими сладкий аромат, схожий с ванилью. Внутри горел свет, чердачное окно тоже было подсвечено.

— Почему в доме горит свет?

— Потому что тебя там ждут, идем скорее, — каблучки Глафиры звонко цокали по стпеням.

— Родные? Прислуга?

— Ну-у-у-у, родная прислуга! Лучше сказать так! Давай не будем растягивать этот момент, как дети ужа на реке! — женщина толкнула дверь и по-хозяйски переступила порог, все так же тянув меня за собой, как и в начале пути.

Темно-коричневая плитка, выложенная узором по типу паркета застилала зал. В стенах имелось несколько ниш с полками, на которых стояли книги, фарфоровые фигурки и много рамок с фотографиями. По правой стороне от входа был разожжен камин, сухие поленья весело потрескивали, ленивое пламя, ползущее по дровам, так и манило подойти к нему. Над каминной полкой висел огромный портрет с изображением… меня! Только я тут была на несколько размеров побольше… Волосы были собраны высокий пучок, бордовое платье великолепно подчеркивало зону декольте корсетом, руки в черных сетчатых перчатках с рюшами, сложены на коленях. Больше всего бросался взгляд — строгий, холодный и безжалостный. Я смотрела на портрет, открыв рот, когда чей-то голос рядом сказал:

— Б-а-а-а-бушка твоя, замурчательная женщина! — я посмотрела вниз, ища обладателя голоса. На старинном кресле с красной, бархатной обивкой величаво лежал здоровенный, пушистый, с бело-голубой шерстью кот. Голубые кисточки на ушах подрагивали в такт короткому хвосту, — а ты тощая, как селёдка сушёная, болеешь что ли? Заразная? — котяра приближался на мягких лапах и безотрывно смотрел на меня.

— Гамлет! Ты как с хозяйкой разговариваешь?! — Глафира выплыла из недр дома, держа в руках горбушку хлеба, основательно политую медом. Сладкие капли стекали по изящным пальчикам женщины и она их слизнула, будто маленький ребенок, — Ариадночка, будешь хлеб с медом? Я там еще молочка принесла парного, м-м-м, вкуснотища!, — обернулась на кота, — какая она тебе больная?! Ты почему с ней на ты говоришь? Разве так себя ведут приличные и воспитанные фамильяры? Ты что, ворон безродный?!

— Да ты глянь на нее! Кости, кожа и волосы до пяток! И все! При первом же походе на гиблое болото в трясину затянет и не сможет выбраться! И все! И пиши пропало! — кот растянулся в опасной близости к камину и зевнул.

— Ты сейчас сгоришь, — я смотрела на пляшущие вокруг шерсти искорки.

— Только пришла и сразу угрожать? Я настоящий фамильяр! Родовой! Ничего ты мне не сделаешь! — Гамлет мазнул хвостом около горящих дров и этого хватило, чтобы шаловливые искры попали на кота. Легкий дымок поднимался тонкой нитью на кончике хвоста.

— Ты горишь!

— Ты вообще меня слышишь? Ты не можешь причинить вред своему фамильяру, дотумкай ты уже! — хвост набирал амплитуду, дымок расходился, в комнате противно запахло горелой шерстью.

— Еще один сноб за один день! Вы почкованием размножаетесь?!

— Чего?! — кот начал принюхиваться, — откуда так несет? От ног твоих что ли?

— Да гори ты синем пламенем! — я не собиралась терпеть такое отношение к себе, — чтобы завтра духу твоего не было в моем доме! Глафира, это же мой, да?

— Да, да и ещё раз да, деточка, — женщина съела бутерброд, но пальцы облизывать не прекращала. И тут до Гамлета наконец-то дошло, что он горит.

— Мой хвост! Моя шерсть! Спасите! — огромная туша носилась по залу, Глафира смеялась, а я пыталась поймать кота, дабы спасти наследство от пожара. Горящий не синим, а желтым пламенем хвост торчал трубой и лысел за доли секунды. С диким визгом Гамлет сиганул в аквариум с золотыми рыбками, стоящий между нишами с книгами. Вода расплескалась по полу, а довольный кот вынырнул из аквариума, зацепился лапами за край стекла и состряпал блаженную моську.

— Опасность миновала? — я пыталась отдышаться.

— Да-а-а-а, — кот прижал уши и расплылся в усатой улыбке.

— Ты так кричал о том, что ты фамильяр, поэтому будь добр, займись своими обязанностями: протри пол, замени воду у рыбок, и прибери все что раскидал, пока спасался, — я прочла массу книг жанра фэнтези, поэтому кое — какие общие знания в голове имелись.

— Душенька, а ты не промах! Вот это я понимаю, хватка! Гамлет, в таких руках ты не пропадешь! — Глафира уселась в кресло перед камином, сняла туфельки со шнуровкой на каблуке — рюмочке и вытянула ноги поближе к огню, — я не загорюсь, не переживай. А этот толстопузый вечно куда-нибудь свой хвост засовывает. С самой молодости так пошло, то не успевает пробежать, когда дверь закрывается, то под топор его подсунет, пока машет своим опахалом.

— Я пушистый и не вижу, что происходит рядом из-за своих обьемов! — кот пытался выбраться из импровизированной ванны, но задние лапы разъезжались, в передних лапах не было такой силы, чтобы поднять круглое пузо.

— Ты не только пушистый, но и много кушаешь, поэтому и не видишь ничего, — я взяла фамильяра за холку и вытащила из мокрой западни.

Униженный котяра, поплелся внутрь дома, пытаясь сохранить остатки достоинства.

— Он хороший, вы обязательно подружитесь. Это он в первые встречи пыль в глаза пускает, пытается казаться важным, — Глафира встала с кресла и потянула меня за руку в другие комнаты.

На первом этаже располагались огромный зал, кухня, прачечная, кладовая, столовая и несколько комнат для слуг. От интерьера веяло стариной, напыщенностью и богатством. Мебель из цельного дерева кричала о своей уникальности. На второй этаж вела широкая каменная лестница с резными перилами. На лестничном пролете были установлены два постамента с гипсовыми статуями котов, кажется предки почитали и чтили этих животных. В углах под высоким сводом потолка, на бронзовых цепях с массивными звеньями, висели два кашпо, размером с ванну. Из них красочным водопадом спадали лиановидные побеги вьюнков, переплетающихся с побегами бугенвилии, растущими в огромных кадках за кошкам. Цветы оплетали статуи, делая их ещё значимей и красивее, я едва дыша разглядывала каждый выгравированный элемент.

— Рыба моя, потом рассматривать будешь! У нас с тобой много важных дел, пойдем скорее!

На втором этаже располагались спальни, библиотека и кабинет. Мы остановились перед последним и открыли дверь. На стене кабинета висела карта, испещренная реками, озерами и горными хребтами, некоторые леса были отмечены иголками. Напротив окна в пол стоял массивный стол, заваленный книгами, тетрадями и картами, на углу столешницы расползлась огромная клякса из опрокинутой чернильницы. Правая стена была заставлена шкафами со стеклянными дверцами. На полках одного шкафа стояли колбы, пробирки и микроскопы, в другом шкафу лежали щипцы, пинцеты, лупы и блокноты. А в центре кабинета на тагане* (*железный обруч на ножках, служащий подставкой для котелка/казана и пр.) с резными ножками стоял огромный котелок, овальные стенки емкости пропитанные соком трав и корений, создавали букет резких запахов луга, леса и земли одновременно. От нескольких вдохов в носу засвербило и я громко чихнула.

— Да, согласна, Гамлет запустил дом! К завтрашнему утру он все приведет в порядок, не переживай! Первое, что тебе нужно выучить на зубок — кодекс ведьмы, потом перейдем к уставу и регламентам проведения бытовых заклинаний, а вот уже потом будем изучать ритуалы, зелья, эликсиры, амулеты и заговоры. В твоей библиотеке есть несколько томов, передающихся из поколения в поколение несколько тысячелетий, их нужно охранять и беречь, как девичью честь смолоду!

— Глафира, а почему меня встретили Вы, а не моя пра-пра-пра-пра и так далее бабушка? — я ходила по кабинету и старалась запомнить каждую мелочь, паутину по углам, обрывки записей, узор ковровой дорожки. Проводила пальцами по ободку котелка, ручкам шкафов, потрогала лакированную столешницу, если вдруг это сон, то пусть осязание, зрение и обоняние хранят ощущения, как можно дольше в ларце памятных моментов. В этом помещении чувствовалась магия, необузданная, сильная энергетика, приятно покалывала кожу.

— Ну-у-у, я не могу этого сказать, ты все узнаешь сама, но позже, по ходу обучения и практики, — женщина начала перебирать тетради на столе, чтобы скрыть нервозность от неудобного вопроса, — может посмотрим твою спальню и я пойду по своим делам?

— Я могу справиться сама, если что, поможет Гамлет, кодекс и устав дадите?

— Давай на ты, милая. Книги тебе так же выдаст фамильяр, а я тогда побежала. Проводишь? Очень рада, что ты не визжишь от восторга, не бьешься головой о паркет в истерике, а стойко приняла свою судьбу!

— Может это моя мечта? И я рада, что она исполнилась, — мы спускались на первый этаж. От ходьбы босиком ноги стали грязные и это приносило дичайший дискомфорт и неуверенность в себе. Я чувствовала себя нищей на городской площади, а не наследницей особняка и ведьмой в каком-то там поколении.

— Ты либо слишком сильная, либо непозволительно глупая! Как можно мечтать о таком тяжком бремени?

Я промолчала, к этому времени мы вышли на крыльцо. Компаньонка звонко чмокнула меня в обе щёки и обняла на прощание как старую подругу:

— До скорой встречи, душенька! — крикнула она на прощание из сумрака улицы, цокот каблуков становился тише, удаляясь по улице.

Я постояла ещё несколько минут на крыльце, размышляя в каком из миров переночевать и есть ли в этом доме портал в мой дом, а потом решила расспросить Гамлета. Кот был найден у очага на кухне, он лежал на табурете и вылизывал мокрую шерсть, успевшую подсохнуть в некоторых местах. Мои угрозы и распоряжения подействовали на кота, он стал разговорчивее и доброжелательнее, но язвить не перестал. Он рассказал, что портал должен открыться в недрах дома, но некоторое время нужно провести в этом мире, чтобы наследие приняло меня. Мы прошли в спальню, теперь принадлежащую мне. К опочивальне примыкали гардеробная и совмещенный санузел. Кажется, я никогда так не радовалась ванне, как сейчас. Чугунная, глубокая, она стояла на низких ножках, блестящие вентили крана так и манили к себе. За мной тянулись пыльные следы на белом мраморе, ноги чесались и зудели.

— Гамлет, а где мне можно найти сменную одежду и шампунь с гелем для душа?

— Завтра придут снимать мерки для твоих туалетов, расскажут о последних писках моды и научат собирать волосы. Сегодня можешь взять любой халат в шкафчике, сорочку найдешь на верхней полке гардеробной.

Я кинула взгляд на унитаз, белый, фаянсовый, идущий в разрез с общей картиной дома и этим миром.

— Унитаз?! Как он сюда попал?!

— Ты нас совсем за дикарей держишь? У нас ещё и водопровод есть, и слив, и чувство собственного достоинства!

— У-у-у, ты сейчас лопнешь от негодования, — я рассмеялась, — ну я только здесь появилась, откуда мне знать что есть в этом мире, чего нет. Пожалуйста, потерпи некоторое время мои вопросы о банальных для тебя вещах. На сегодня ты свободен, увидимся завтра. — Кот уселся в дверном проеме и буравил взглядом мой затылок, пока я искала в шкафчике мыло, мочалку и полотенца, — Гамлет, иди спать, не испытывай моё терпение, — кот фыркнул и пошёл по направлению к выходу медленными шагами, чинно покачивая обгоревшим хвостом из стороны в сторону.

Я крутнула вентиль и вода веселым ручьем полилась в ванну, по началу поток гулко бил о дно, но как только уровень воды поднялся, неприятный звук сменился монотонным журчанием. Я скинула на пол одежду и забралась в горячую воду, не дожидаясь наполнения. Брусок мыла пах горькой полынью в перемешку с пряными травами, жесткая мочалка стирала не только грязь, но кажется, и кожу.

Я облачилась в халат и подошла к кровати. На тумбочке лежала книга в коричневом переплете, на обложке красивым почерком выведено: кодекс ведьмы, как, зачем и почему. На белом и идеально отглаженном постельном белье лежала шелковая сорочка до пят на тонких бретелях. Изумрудная ткань переливалась в свете прикроватной свечи, я скинула халат и натянула её. Шелк коснулся кожи, словно лаская. Я плюхнулась на перину и взяла в руки книгу, но усталость была такой сильной, что мозг отказывался воспринимать информацию. Я повернулась на бок, обняла книгу и провалилась в сон.

Впереди ждали выходные в моем новом мире, мире, о котором я грезила с раннего детства.

Глава 3

Сон завернул мое тело и сознание в крепкий, мягкий кокон. Обычно мне свойственно просыпаться ночью, то воды попить, то одеялом накрыться, но в этот раз спала крепко и без пробуждений. Из сна выхватили легкие шаги по спальне. Молодая девушка стояла у журнального столика с огромным букетом роз в дутой, стеклянной вазе. Цветы заполнили комнату сладким, фруктовым ароматом в сопровождении свежести утренней росы.

Я села на кровати и кашлянула, служанка поставила вазу и обернулась. В глазах девушки был жуткий страх, она прикрыла рот ладошками, зажмурила огромные глаза и упала на колени:

— Госпожа, простите, что нарушила Ваш сон. Я сейчас же уйду, но готова понести любое наказание после того, как Вы окончательно проснетесь. Пожалуйста, умоляю, не увольняйте! — руки сложены как при молитве, по розовым щекам катятся огромные горошины слез, в глазах мольба.

— Как тебя зовут?

— Аксинья, госпожа. Пожалуйста, не увольняйте, я сделаю все, что Вы пожелаете!

— Значит так, Аксинья. Во — первых, встань, во — вторых, утри слезы и успокойся, в — третьих, спасибо за букет, он очень красивый, — я спустила ноги на пол и прошла к источнику нежного благоухания. Цветы мне не дарили давно, шикарный букет, да еще и рано утром — прекрасный повод для хорошего настроения. Рука скользнула по бархатным и влажным от росы лепесткам. Наклонилась чуть ниже к букету и вдохнула аромат, прикрыв глаза, — сделай мне кофе, пожалуйста. Я скоро спущусь вниз, — я улыбнулась Аксинье, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, и показать, что я ни капельки не зла, но сделала только хуже, от моей улыбки девушке стало страшнее.

— Как скажете, госпожа! — низкий поклон и служанка бесшумно покинула комнату.

Я прошла в ванну, босые ноги шлепали по полу, холодная вода приятно покалывала кожу. Первый раз за долгое время я выспалась, отдохнувшее тело было готово к новому дню и исследованиям дома. В недрах шкафа был обнаружен халат, идущий в комплекте с сорочкой. Шелковая ткань струилась и переливалась в лучах солнца, только выглянувшего из-за далекого горизонта, пола халата развивалась от шагов по комнате, а пришитые к обшлагам рукавов черные перья по типу шарфа боа, щекотали кожу, вызывая улыбку. Так как вчера я пришла босая, то и сегодня решила щеголять по дому без обуви. Ноги итак устают от туфель за рабочую неделю.

Я выпорхнула из спальни и обомлела, дом сиял чистотой! Интересно, это Гамлет постарался или Аксинья и её коллеги? В кабинете наведен идеальный порядок, записи сложены на одном углу стола, книги на другом, чернильница наполнена и стоит около лотка для бумаги, стеклянные поверхности и котелок натерты до блеска. Статуи