стремление выстраивать нарратив может возникнуть из желания избежать чувства вины, а не из потребности — как всегда было принято считать — связать происходящие с нами события в осмысленную последовательность; другими словами, что эта стратегия призвана освободить нас от ответственности
если мир полон людей, творящих зло безнаказанно, и людей, живущих добродетельно без воздаяния, то искушение отбросить личную мораль может возникнуть именно в тот момент, когда эта мораль наиболее важна.
— Время от времени, — продолжила она вскоре, — я встречаю людей, которым удалось освободиться от семейных отношений. И всё же часто кажется, что в их свободе есть какая-то пустота, как будто, чтобы избавиться от родственников, они избавились и от части себя. Как тот мужчина, который отрубил себе руку, придавленную камнем, — сказала она, слабо улыбнувшись. — Я не намерена этого делать. Моя рука периодически побаливает, но я считаю своим долгом сохранить ее.
за двадцать с лишним лет брака наши мужские и женские качества притупились друг о друга. Мы жили вместе, как овцы, пасущиеся бок о бок, прижимаясь друг к другу во сне
На днях, сказал он, мы с сыном говорили о политике, и он заметил, что в текущей ситуации нам, кажется, действительно угрожает возможность гибели, и он не понимает, какой ход на шахматной доске позволит нам выйти из этого тупика. Я ответил, что все мы ощущаем это в свое время, когда взрослеем и признаем роль внешних событий в формировании истории и их способность вмешиваться в нее, изменяя наши жизни, которые до сих пор оставались в герметичном состоянии детства
Единственное, что можно с уверенностью сказать про людей, — сказал Райан, — это то, что они станут свободными только тогда, когда свобода будет им выгодна
Я начала думать о нашей дочери и о том, какая она милая и невинная, и совсем забыла, что рядом с ней я иногда чувствую себя загнанной в комнату с роем пчел.
него много друзей — умных, амбициозных людей с хорошим вкусом, — которые сажали жакаранду в своем саду, пытаясь заставить дерево расти силой воли, как будто закон природы каким-то образом не распространялся на них. Через год или два они разочаровывались и начинали жаловаться, что оно не стало выше ни на дюйм. Но чтобы дерево выросло и начало так красиво цвести, должно пройти двадцать, тридцать, сорок лет, сказал он улыбаясь; когда говоришь им об этом, они ужасаются — возможно, потому, что не могут представить, что останутся жить в том же доме или будут до сих пор в браке с тем же человеком, и едва ли не начинают ненавидеть дерево, сказал он, а иногда даже выкапывают его и сажают на его место что-то другое, потому что жакаранда напоминает им о том, что именно терпение, стойкость и верность — а не амбиции и желания — в конечном счете вознаграждаются. Это чуть ли не трагедия, сказал он, что те же самые люди, которые хотят иметь жакаранду и понимают ее красоту, не способны сами ее вырастить.
