Владимир Александрович Соллогуб
ЧИНОВНИК
Комедия в одном действии
«Чиновник» — произведение русского писателя В. А. Соллогуба (1813–1882).***
Комедия в одном действии написана в 1856 году и была представлена на домашней сцене у великой княгини Марии Николаевны в присутствии императора Александра II. Затем — премьера на сцене Александрийского театра. Текст комедии был опубликован в мартовской книжке «Библиотеки для чтения» и вскоре вышел отдельным изданием. Так комедия очень быстро стала известна не только петербургскому зрителю, но и широкому кругу провинциальных читателей — подписчиков «Библиотеки для чтения». Эта пьеса положила начало «обличительной литературе» и вызвала много хороших откликов.
Перу Соллогуба принадлежат и такие произведения: «Сотрудники, или чужим добром не наживешься», «Старушка», «Тарантас».
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Графиня, богатая вдова.
Мисхорин.
Надимов.
Стрельский, отставной полковник.
Дробинкин, сосед графини.
Слуга.
Действие происходит в деревне графини.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Декорация представляет комнату старинного барского дома, приходящего в разрушение.
В углублении и по сторонам двери, в комнате расставлены кое-какие вещи, привезенные из столицы, — кресло, письменный стол, покрытый богатым ковром и бронзовыми безделками: на другом столе, тоже покрытом ковром, ваза с букетом полевых цветов. Графиня сидит за письменным столом, окончив письмо, она запечатывает конверт, а потом звонит. В дверях показывается полковник Стрельский.
Стрельский. Извините, графиня, в передней никого не было; я вошел без доклада.
Графиня. Ах, это вы, полковник! Какой вы милый, бесподобный человек!
Стрельский. Ну, слава богу! Насилу догадались.
Графиня. Что, вы думаете, я делаю в настоящую минуту?
Стрельский. В настоящую минуту? — кокетничаете.
Графиня. Это я всегда делаю, — нет, чем занималась я, особенно теперь?
Стрельский. Собою, вероятно, — чем же лучше?
Графиня. Так нет же, ошибаетесь.
Стрельский. А! знаю теперь. Соседом вашим, несносным этим Мисхориным.
Графиня. Совсем нет; отгадывайте лучше.
Стрельский (со вздохом). Помилуйте, в мои лета, кажется, отгадывать нечего; мне даже следует быть бестолковым.
Графиня. Этого никогда не следует. Ну, так слушайте, я скажу вам: я занималась…
Стрельский. Ну-с…
Графиня. Вами.
Стрельский. Мною!.. Ах!.. Графиня, вот слово, за которое я бы дорого дал двадцать пять лет тому назад.
Графиня. Да перестаньте хвастать своими годами: вы совсем не так стары; вы даже моложе, право, многих наших молодых людей.
Стрельский. Графиня, вы меня пугаете; видно, вы имеете во мне большую надобность.
Графиня. А что?
Стрельский. Да вы так стараетесь меня задобрить; я хоть и стар, несмотря на все ваши утешения, а еще помню, чему учили меня в детстве.
Графиня. Чему же, например?..
Стрельский. А например, хоть вечно верной и старой, в моем роде, басне «Ворона и Лисица»: «Вороне где-то бог послал кусочек сыру…» Как бишь дальше?
Графиня (перебивая). А, так вы неблагодарный! вы не верите друзьям своим! (Встает.) Что я писала к вам, вот вам доказательство — прочитайте адрес.
Стрельский. Так позвольте же…
Графиня. А помните ли вы другую басню? и тоже про лисицу, — вы, кажется, лисиц любите?
Стрельский. Какую же это?
Графиня. «Лисица и Виноград»? (Рвет записку.) «Хоть видит око, да зуб неймет»!
Стрельский (холодно). Как вам угодно.
Графиня. Послушайте, баснями мы поменялись; теперь я буду говорить серьезно. Не сердитесь; я всегда слышала, что писать записки большая неосторожность; в особенности к людям таким опасным, как вы.
