Я верчу головой туда-сюда. Вокруг прыгают и смеются. Всё-таки хороший это класс — мой класс. Я рада, что он мой. И юфрау Като — хоть она и продолжает звать меня другим именем — очень хорошая учительница.
Левым передним копытом я чешу правую ногу, тоже переднюю. Я не ем тортов. И танцевать не умею. Очень осторожно — как бы что-нибудь не опрокинуть — я выхожу из
Все родители сегодня нигде. Потому что думают, что сегодняшнего дня не существует. Но мы-то — вот они: сидим и готовимся к празднику
А где твои родители? — спрашивает Зива.
— Нигде, — отвечает Мерал. — Они в тридцатое не верят.
Зива кивает.
— Мои родители сегодня тоже нигде, — говорит она. — Проснулась утром — а их нет как нет.
ПОПРОБУЙТЕ САМИ — ЛЕТАЙТЕ САМОЛЁТАМИ
И ниже:
ДЁШЕВО, ИНТЕРЕСНО
И БЕЗОПАСНО!
Внутри описывалось, как это — летать самим. На оборотной стороне в самом конце я прочитала, что ответственность за безопасность полёта от взлёта до посадки лежит на пассажирах, но это было напечатано малюсенькими буквами, а значит, решила мама, не так уж и важно.
Мы с Мерал шли вдвоём по большому зелёному лесу, и вдруг она взяла меня за руку. Во сне это было обалдеть как приятно.
Я беру голову в руки. Нупи — тоже, только свою. Я объявляю:
— На счёт «три».
— Хорошо, — кивает Нупи.
— Готова?
— Да.
Я начинаю отсчёт:
— Раз…
Мы всё ещё держим головы в руках.
— Два…
Мы смотрим друг другу в глаза.
— Три!
Я смотрю на Нупи. Моими глазами, из моей головы. Я люблю свою голову. Это прекрасная голова. С прекрасными глазами, прекрасным носом и прекрасными ушами.
Оказалось, папа считает: если ты не взял с собой предмет своего доклада, то это уже не доклад, а так, серединка на половинку.
Выйдя на улицу, я ни с того ни с сего пустилась вприпрыжку.
Мы прожили с ней почти три недели. Откуда она взялась, было неясно, хотя папа думал, что притащил её с работы. Он смутно припоминал, что раньше она была у кого-то из коллег, так что вполне возможно.
