Глава I. Хозяин трактира ссорится с сыном
Твердой тяжелой походкой по пустой улице шагал Федор Константинович Крушин. Темно-синие злые глаза, прямой, чуть заостренный нос, плотно сжатые губы. Если вы не знали Крушина до сей поры, то вы точно сказали бы про него: «Что за ужасный старик?!» К тому же на щеке мужчины красовался косой рубец, и при солнечном свете могло показаться, что шрам начинал кровить. Добавить еще старое пальто, зонт тростью да черный цилиндр (так, для собственного удовольствия), и вы получите Федора Крушина, владельца местного трактира «Синие ели». Необходимо также знать о нем, что всю испорченность его характера на себе ощущал сын Виктор. Об отце он говорил так: «Мне иногда кажется, что Бог создал черта во плоти. Где же еще батюшка мог взять для своей душонки столько пошлости, цинизма и дурного тона? На него только взглянешь, а он уже высказал тебе пару ласковых». Но пока мы попусту сотрясаем воздух, «черт во плоти» уже дошагал до старого ветхого моста, переброшенного через грязную мелкую речушку. А за мостом как раз и располагался трактир Крушина. Это была крепкая деревянная постройка с выцветшими буквами «Синие ели» на уже давно проржавевшей пластине.
— Верка! Где эта сколопендра?! — только войдя в свои владения, пробасил Крушин.
— Федор Константинович, вы же сами Верку послали за водкой на местный рынок, — напомнил хозяину плотный немолодой бармен Швырягин.
— Без тебя знаю, толстяк! — прикрикнул на мужчину Крушин, но Швырягин только устало посмотрел на пришедшего. За столько лет он уже привык к нескончаемому гневу Крушина. — Верка давно водку купила, видал я на улице, в ящиках стоит. Я спрашиваю, где сейчас она шляется?!
Бармен только пожал плечами. Крушин тяжело вздохнул и прошипел:
— Если эта шлында опять опоздает к ужину, то я ни капли не удивлюсь.
Он скрылся в своем кабинете, где его ждала кипа бумаг: счетов, договоров и прочее. Документы на меня навевают скуку, поэтому оставим Федора Константиновича одного и переместимся на другой конец города, где вышеупомянутая Верка прогуливалась с молодым человеком.
Вера была девушкой не совсем того поведения, которого бы ей самой хотелось, но не будем оскорблять ее грязными словами. Просто заметим, что добрая половина мужчин наведывалась в «Синие ели» не для того, чтобы поесть и выпить. Верке было чуть больше двадцати лет. Ясные зеленые глаза, пышные русые волосы и, конечно, роскошная фигура буквально пленили мужчин. И их совсем не смущал ее довольно скудный гардероб: широкая длинная юбка из плотной ткани темно-серого цвета, старые башмаки, прохудившиеся в нескольких местах, зато аккуратно заправленная клетчатая рубашка да шаль, черная крупной вязки.
— Вера Антоновна, как вам нынче погода? — поинтересовался молодой человек, по внешности которого сразу было понятно, что он иностранец.
— Погода, как кот мартовский, все воет и воет, — нехотя ответила Вера.– Давайте лучше за вашего батю поболтаем или за еду вашу заморскую.
— А чем, Вера Антоновна, вам…
— Ой, да прекратите! — вспылила девушка. — Будет вам известно, дорогой мистер гость, что для здешних я — Верка. Все меня так кличут, и вы будете, коль не считаете себя исключительным.
— Но это же некультурно… — вновь начал иностранец, но был перебит.
— Со своей культурой ты тут быстро окочуришься. Или научись вести себя по-человечески, или проваливай — плакать никто не будет.
Тут Верка как бы невзначай заприметила того, ради кого, собственно, и пришла сюда под предлогом прогулки с гостем. Она довольно грубо приказала иностранцу ждать ее, а сама поспешила к другому со словами:
— Что, Витя, мамку навещал?
Виктор Крушин поднял свои красные от слез глаза на девушку, но голос его был тверд и равнодуш
