Влюблённая женщина никогда не сдаст своего мужчину. Даже если он сущий дьявол.
Хотя костюм у вас неплохой, английский. Вам, наверное, жена одежду покупает? – Я не женат. – И не торопитесь.
Похоже, у неё сотрясение. Или у него? – спросил врач. – Кто это, бога ради? Барышня или юноша? – Сотрудник полиции.
– Тогда ты должен понять, что значит переживать за близких. – Как раз это я сейчас и делаю. – Митя вздохнул и в упор посмотрел на Соню, надеясь, что она догадается
В общем, тяжёлым физическим трудом не занималась. Но есть нюанс… Точнее, два. – Какие? – На глаза посмотри внимательно. – Тёмные. Блестящие. Погоди… – Ага. А должны быть тусклые и сухие. Она же не пять минут назад умерла. – Что за фокус? – Краска. Масляная. Нарисовано поверх роговицы. Весьма правдиво, кстати. – Бред какой.
Дорогой мой, не портите мне творческий замысел своей унылой кредитоспособностью,
Как же всё-таки утончённо коварны женщины. Даже если им только что исполнилось восемнадцать.
«Здесь я на все руки доктор. Разве что не акушер», – шутит Глеб. На войне не нужны врачи, дающие жизнь. Нужны принимающие смерть.
былая роскошь», остатки которой проглядывали тут и там – в облупленных барельефах на фасаде, в траченных молью тяжёлых шторах, в ярких квадратах обоев на фоне их блёклых собратьев.
извозчика подняли, влили внутрь стакан огуречного рассола (без особого эффекта) и в статусе недвижимого имущества перевезли в арестантскую.