автордың кітабынан сөз тіркестері  1947. Год, в который всё началось

Элисабет Осбринк

Седьмого января Лондонское управление пассажирского транспорта уведомляет, что 500 его сотрудниц должны оставить работу. Пора им вернуться домой. В ближайшие месяцы будут уволены все кондукторши лондонских автобусов и трамваев. В общей сложности 10 000. Вернулись мужчины.

Как пройти мимо случившегося? Как не слышать то, чего больше не говорят? Как смотреть в будущее, не внимая эху молчания? Это ведь все равно что снова убивать мертвых, снова убивать убитых.

«Расовая враждебность слишком сильна, — записывает австралиец и подытоживает: — Ситуация опасна и решения не имеет».

Вознесите униженного на вершину — неважно, русского, еврея, негра, руководителя, подчиненного, мормона, баптиста, — и он сбрендит»

Волны насилия шумят, ширятся. Слухи становятся правдой, а правда — слухами: беременным вспарывают животы, женщин и детей насилуют, подвергают издевательствам и забрасывают камнями, мужчин казнят прямо на месте, сотнями.

Филиппины планировали голосовать против — было бы ошибкой отдавать чью-то страну другому, — однако после звонка из Вашингтона меняют свое решение.

Палестинские арабы не виноваты в гитлеровском геноциде, почему же они должны за него расплачиваться?

происходит несправедливость. После долгих лет британского мандата и угнетения они жаждут самостоятельности, и мысль, что родная земля опять окажется под чужим управлением, причиняет им огромную боль. Никакие экономические преимущества, никакой прогресс не могут свести на нет это глубокое и сильное коллективное чувство.

Писатель Томас Манн тоже замечает, что на прежней его родине делаются попытки прикрыть насилие последних четырнадцати лет идеей о благородстве и доброте немецкой культуры. Книга, которую он недавно закончил, повествует о композиторе, который заключает сделку с дьяволом, чтобы достигнуть огромных, новых художественных высот и успеха, но взамен должен отдать способность к любви. Роман рождается из понимания, что буржуазная культура, в которой Томас Манн жил и любил, содержала зародыш нацизма. Идея дурмана сплавляется с идеей антиразума, пишет он. Результат — плачевная судьба Германии.

Прав человека не существует, понятие «геноцид» почти никому не знакомо. Уцелевшие только-только начали считать своих мертвецов. Одни едут домой и не находят дома, другие едут куда угодно, только не туда, откуда пришли.