Сознание и архетипы

Юлия Милович-Шералиева

Возвращение героя

Архетипические сюжеты, древние ритуалы и новые символы в популярной культуре

Москва
МИФ
2024

Информация
от издательства

Милович-Шералиева, Юлия

Возвращение героя. Архетипические сюжеты, древние ритуалы и новые символы в популярной культуре / Юлия Милович-Шералиева. — Москва : МИФ, 2024. — (Сознание и архетипы).

ISBN 978-5-00214-227-9

Архетипические образы древнегреческих трагедий живы до сих пор. «Возвращение героя», «воссоединение возлюбленных», «борьба с чудовищем», «опасное путешествие» — все эти сюжеты воспроизводятся в нашей жизни снова и снова, почти не изменяясь со временем. Как они влияют на наше восприятие реальности (и себя)? Могут ли помочь лучше понять моду, кино и искусство? Как разыгрываются в рекламе и шоу-бизнесе, деловом мире и даже политике? Об этом и о многом другом рассказывает эта книга.

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Оглавление

Предисловие

Понятие «культура» можно трактовать по-разному, но смысл всегда остается примерно одинаковым. Под культурой принято понимать совокупность духовного и материального наследия, которое человечество накапливало на протяжении своей истории и которое оно, во-первых, продолжает накапливать, а во-вторых, постоянно использует.

Составляют этот синтез духовного и материального наследия повседневный быт, религии и искусство. При этом какая-то одна из этих составляющих культуры в реальной жизни крайне редко проявляется сама по себе. В действительности мы чаще всего наблюдаем разные сочетания одного, другого и третьего. Бытовая, религиозная и художественная культуры постоянно перемешиваются. Например, в моде, рекламе и дизайне встречаются элементы и художественной, и бытовой культуры; в празднике — бытовая и религиозная; в «Песни песней» — религиозная и художественная.

Все три составляющие культуры — искусство, быт, религия — неотъемлемая часть нашего существования вне зависимости от географических координат и исторического периода. Это объединяет всех людей на планете; это было у древних, это есть и у нас.

Следовательно, есть (и всегда был) некий общий для всего человечества ключ, понятный и представителю неконтактного племени на Андаманских островах, чей быт практически не менялся на протяжении тысяч лет, и молодому предпринимателю с Манхэттена наших дней. Именно этот ключ еще в начале ХХ в. Карл Густав Юнг назвал архетипом, представляющим собой структурный элемент коллективного бессознательного.

Коллективное бессознательное состоит из нескольких слоев, отвечающих за личное, групповое, семейное, национальное, расовое и т. д. Но, в отличие от личного (или индивидуального) бессознательного, коллективное оказывается действительно общим для всех: его элементы — архетипы — находят отклик у каждого.

Архетип представляет собой некий общечеловеческий первообраз, выраженный в виде персоналии, обстоятельства или ситуации. Люди легко их считывают и видят постоянно. Где же?

Каждый день человек сталкивается с текстами, изображениями и самыми разными медиа. Многие любят читать (во всяком случае, на это хочется надеяться), смотреть кино и сериалы, обсуждать рекламу, клипы и фотографии. А почему любят читать и обсуждать? И что именно обсуждают? То, что понравилось или не очень, отозвалось в душе или нет, когда близка и понятна история героя и сама ситуация.

Если «понятно» — это вопрос узнавания. Говоря: «Мне это близко», «Я такой же!» или «Со мной такое тоже было», а то и «Вот бы со мной такое случилось / никогда такого не произошло!» — человек выражает отклик; обычно люди пропускают увиденное, услышанное или прочитанное через себя. И здесь мы подходим к ключевым понятиям, с которыми человечество сталкивается на протяжении всей своей истории. Это вопрос самоидентификации («О, это же я! Я узнаю себя в этом образе») и сопричастности («Я такой же, как…»).

Дело в том, что человеку от начала времен и по сей день важно, с одной стороны, определиться со своим индивидуальным «я» и понять, «что я такое есть». С другой — не менее важно слиться с группой себе подобных, то есть сохранить самость и в то же время ощутить себя защищенным благодаря принадлежности к общности. Все это и дают нам узнаваемые образы или ситуации — архетипы.

Глава 1

От первобытности к Античности. Откуда родом архетипы

Религиозная, художественная и повседневная культура — откуда все это произошло?

Все, что люди видят и делают, берет свое начало из первобытного ритуала.

Искусство, реклама, мода и быт — все это родом из ритуала и мифа. Древний ритуал — будь то праздник в честь удачной охоты, сезона дождей, разлива рек или поворота к лету — знаменует собой торжество жизни, ее победу над смертью. Ритуал как бы воспроизводит охватившую людей радость и служит просьбой продлить ее. А значит, древний ритуал, праздник — это начало всех искусств и всех наших традиций, привычек и моделей поведения.

Главные праздники по всему миру и в последние две тысячи лет — Новый год, Пасха, Рождество. Где-то более важными считаются светские праздники, где-то — религиозные. Но все они знаменуют собой точку отсчета, переход от старого к новому. Новый год — здесь название говорит само за себя. Рождество — празднование рождения Иисуса Христа, проживается как рождение нового, приход того, чего не было прежде. Пасха, само название которой у христиан означает «переход от смерти к жизни», символизирует смену прошлого будущим, отмену смерти и торжество жизни. Одним словом, все главные праздники мира восславляют новую жизнь, знаменуют собой ее гарантию и триумф.

Даже когда забывают об истоках, люди сохраняют традиции. И хотя они проявляются по-разному в зависимости от среды, географии и времени, они есть везде, как везде есть небо, солнце и земля, родители и дом. Это — вечные понятия, это константа. А уж то, какими они будут — семья и все, что вокруг, — зависит от времени и места, и это — переменная; то, что различается во все времена и в разных уголках планеты.

Итак, главные праздники есть везде, но приходятся они на разное время года. В году есть четыре — нет, даже не сезона — астрономических явления: два солнцестояния (летнее и зимнее) и два равноденствия (весеннее и осеннее). Вокруг них и строится история главных праздников со времен очень глубокой древности. Пасху всегда отмечают в середине весны. Рождество и Новый год в христианском мире — зимой. Как и шотландский Хогманайил и скандинавский Йоль, а в некоторых странах Африки, например Кении и Танзании, как и в Древнем Египте, праздники выпадают на лето.

Или иудейский Новый год (Рош ха-Шана) приходится на сентябрь, как и Новый год на Руси до Петра.

Кстати, с принятием христианства и привязкой аграрного языческого календаря к церковному вышло интересное совпадение. В день осеннего равноденствия, 21 сентября, христиане отмечают Рождество Богородицы — символический день рождения той, которая станет матерью Христа. Ее Рождество также входит в годовой цикл праздников.

Почему же в разных уголках планеты одинаковый для всех праздник новой жизни отмечают в разное время? С чем это связано?

Вся человеческая история начинается с первобытности. А что представляет собой первобытный мир? Мир, где человеку главное — выжить, и зависит его выживание от природных циклов, характерных для места его обитания. Древний человек отмечает в качестве самых важных периодов те, что дарят жизнь и надежду на ее продолжение. Сбор урожая или посев, приход тепла и света, разливы рек и сезон дождей — в эти даты или периоды и устраивают торжество и приносят жертву в качестве благодарности. Если эти радостные события происходят регулярно, циклично, такое празднование становится традицией. В эти дни не надо работать, ведь жизнь уже утвердилась в своих правах. Именно поэтому до сих пор их называют праздниками — то есть праздными, когда трудиться ради выживания не нужно.

Поворот к лету, прирастание долготы дня важны в северных широтах, где именно солнечный свет и тепло обещают продолжение жизни, а потому скандинавы, кельты, северные славяне и европейцы обнуляли календарь на рубеже декабря-января. В Древнем Египте за выживание отвечал разлив Нила в середине лета — и Новый год отмечали в этот период. На это же время приходится главный праздник в Африке, где сезон спасительных дождей — условие жизни. Некоторые народы Ближнего Востока отмечают Новый год весной, радуясь пробуждению природы. Хаб-Нисан, ассирийский Новый год, празднуют 1 апреля. Навруз, что с персидского и таджикского переводится буквально как «новый день», отмечали еще зороастрийцы, и сегодня его празднуют многие на Ближнем Востоке и в Закавказье. Да и уже не раз упомянутая Пасха с символической отменой смерти жизнью — самый настоящий весенний Новый год.

И так далее.

Поскольку это не обыкновенные дни, а праздники, которые буквально отмечают — выделяют среди других дней, — то и проводят их по-особенному: одеваясь, двигаясь не как обычно, произнося речи, нанося грим и готовя блюда с особым значением. Так и появились танцы, музыка, костюмы и маски, а также стремление выделяться, нравиться, демонстрировать статус — то, что мы видим в современной моде, шоу-бизнесе, политике, рекламе и дизайне.

Древний человек в дни празднования в каком-то смысле и сам себя выносил за пределы будней, словно связывая с теми силами, которые хотел поблагодарить за жизнь, и прося продлить ее. И сегодня, заходя, например, в храм, мы делаем то же самое — благодарим за уже имеющееся и просим о чем-то на будущее.

Без чего не обходится ритуал празднования любого торжества и сегодня? Гастрономия, конечно же. Кстати, здесь мы снова видим сочетание бытовой культуры с религиозной: трапеза в такие особенные дни не просто становится способом утоления голода, а несет духовный символический смысл.

Первобытному человеку важно было выжить, продлить свое существование еще хотя бы на несколько часов или дней. И когда у него это получалось особенно удачно — как в те самые знаменательные моменты смены астрологических периодов, — он мог позволить себе куда больше, чем просто пару корешков для поддержания энергии на ближайшие сутки. Найдя жучка или личинку (уж простите), древний человек уже был несказанно счастлив: жизнь продлена. Представьте, что с ним происходило, когда он добывал нечто не просто энергетически ценное, но и с жирком: конечно, человек радовался, ведь с такой пищей можно продержаться еще дольше, даже на холоде! А что, если это было еще и сладким: мед, фрукты, ягоды? А уж если соленым…

Яркий вкус и высокая питательность сообщали мозгу вспышку счастья. И это не фигура речи: сочетание жира, соли и сахара вызывает в мозге человека эффект как от принятой дозы наркотического вещества. Потому мы до сих пор называем и карнавалы, и рейвы вполне логичным продолжением древних ритуалов, мистерий и праздников.

Разумеется, память об этом никуда не делась. Даже в том, что мы объедаемся за праздничным столом, вряд ли стоит себя винить: это не мы, это все наши пращуры! Кроме того, объедаемся мы совершенно тем же сочетанием жира, соли и сахара. На праздничном столе всегда оказывается то, чего недостает по природным условиям и чего хотелось бы чаще. Например, нам не хватает ярких красок вообще и экзотических цитрусовых в частности. Яблоки есть, солений полон погреб, а как бы добавить яркости? А вот как: привезти из южных регионов не просто фрукты, а самые настоящие круглые символы солнца. Вот где берет начало наша радость от аромата мандарина — счастливого и неизменного спутника Нового года в наших широтах! Почему? Да потому, что это редкость для нас. И это не ошибка: такие привычные сегодня абхазские мандарины поспевают там не испокон веков, а всего лишь с середины позапрошлого столетия, когда эти диковинные деревья завезли в северные для них широты. Экзотические фрукты — символ чего-то заморского, малодоступного, на что можно раскошелиться разве что в праздник. А сами мандарины (как и круглые румяные блины в Масленицу) — еще и отсылка все к той же солярности: к нехватке солнца и потребности в нем.

Еще один неизменный атрибут главного зимнего праздника — ель, вечнозеленый символ самой вечности. Связь небесного с земным демонстрируют самые разные символы. Это и мировое древо, и сказочные растения, по которым герои попадают в небесный мир; это лестница Иакова, по которой ангелы сходили с небес и восходили туда, и крест, на котором распяли Христа, соединивший земное с Божественным. И ползущая по земле, устремляющаяся к небу виноградная лоза у греков, а потом у римлян (до христианства. И знакомая всем нам с детства праздничная елка. 

Хоровод вокруг елки — часть новогоднего ритуала. В центре праздника, объединяющего всех без исключения, — символическая ось, тот самый центр, вокруг которого движутся сменяющие друг друга циклы.

И вот мы подходим наконец к тому, что нас интересует,— к еще одной составляющей любого ритуала, в том числе праздника. Это маска.

Маски и сюжеты касаются общих для всего человечества тем, связанных с вопросом выживания: прохождения пути, сражения, охоты, победы, спасения, предательства, преодоления сложностей, козней вредителей и поддержки помощников. Любая маска есть олицетворение превалирующего над другими качества, устремления, целей, ценностей и умений. Вот они — универсальные, вневременны́е и не привязанные к географии ключи к пониманию сути того или иного образа.

Их выделил Карл Густав Юнг в своих работах 1910-х годов. А систематизацию 12 типов обозначили и назвали Кэрол Пирсон и Маргарет Марк1. Вот эти двенадцать архетипов:

Герой (Воин),

Правитель,

Родитель (Заботливый, Опекун),

Ребенок (Невинный, Простодушный),

Славный малый (Приятель),

Шут (Дурак),

Бунтарь,

Маг (Волшебник),

Мудрец (Учитель),

Гедонист (Любовник, Эстет),

Творец (Художник),

Искатель (Отшельник, Монах).

 

У каждого из этих типов свои характеристики, свойства, страхи, чаяния, теневые стороны, детали внешности и особенности поведения. Возьмем, к примеру, архетип Героя — парня, рвущегося всех спасти: он действует, он активен, силен, уверен в себе, физически развит, быстр; он всегда готов и живет настоящим. У Ребенка душа нараспашку: он верит в возможность счастья на земле, ищет его и тем самым тоже помогает миру. Он открыт и беззащитен, прост и чист. Родитель опекает Ребенка, да и всякого, кто нуждается в опеке. Гедонист меняет окружающую действительность через красоту и любовь. Другие архетипы — Маг, Мудрец, Творец, Бунтарь, Шут, Правитель, Искатель и Славный малый — тоже по-своему ищут счастья, самореализации и спасения. Каждый выглядит, действует, чувствует, самовыражается на свой лад. А еще у каждого архетипа есть темная сторона, где все вышеназванное проявляется со знаком минус. Так, искатель удовольствий и красоты Гедонист в теневом воплощении оборачивается насильником, развратником и сластолюбцем. А если качества Бунтаря не находят конструктивного применения, например в авангардном искусстве, он вполне может стать преступником, вандалом, разрушителем.

Сжатое описание общих черт всех двенадцати архетипов можно уместить в одной таблице.

Ар­хе­тип	Дейст­вия	Ка­чест­ва, свойст­ва	Не­га­тив­ные про­яв­ле­ния
Ро­ди­тель	За­бо­тит­ся, опе­ка­ет	На­деж­ный, спо­кой­ный, уми­ротво­рен­ный	Ги­пе­ро­пе­ка, по­дав­ле­ние
Ре­бе­нок	До­ве­ря­ет, ве­рит, на­де­ет­ся	От­кры­тый, на­ив­ный, эмо­ци­о­наль­ный оп­ти­мист	Ин­фан­ти­лизм, не­про­ду­ман­ность
Маг	Стре­мит­ся ос­част­ли­вить мир, по­де­лить­ся от­кро­ве­ни­ем, по­мочь по­ве­рить в не­воз­мож­ное	Оду­хотво­рен­ный, меч­та­тель­ный, спо­соб­ный вес­ти за со­бой	Шар­ла­танст­во, сек­тант­ст­во, мо­шен­ни­чест­во
Шут	Ва­ля­ет ду­ра­ка, фан­та­зи­ру­ет, при­ду­мы­ва­ет но­вое, шу­тит	Яр­кий, не­пред­ска­зу­е­мый, не­стан­дарт­ный, ве­се­лый	Ху­ли­ганст­во, ци­низм, злая иро­ния, сар­казм, жес­то­кие шут­ки
Бун­тарь	Раз­ру­ша­ет барь­е­ры лю­бой це­ной, от­ри­ца­ет нор­мы и пра­ви­ла	Сво­бод­ный не­фор­мал	Ва

...