автордың кітабынан сөз тіркестері  Полжизни в Средней Азии. Часть вторая. 1968—1992

Татьяна Раутиан

Начинайте писать не раньше тридцати, но и не позже пятидесяти.

Вот сломал бедро — операция, четыре гвоздя и через день — домой. Чуть живой, а радостный, веселый, кокетничает с медсестрами.

Мы жили у Ирочки с Фредом в Пало-Алто. В километре от нас — гараж, где начинали Хьюлетт и Паккард. Рядом — общежития Стенфордского университета, где начался Google. На соседней улице жил компьютерный гений Steve Jobs…

Проще простого было сделать легкомысленный шаг — выбросить обратный билет. А вот суметь проработать здесь 12 лет, побывать на десятках конференций с докладами и заработать в Ламонте репутацию людей, которые «знают о землетрясениях всё» — это, я бы сказала, неожиданно для нас самих.

Одна я тут ни за что бы не адаптировалась. Это дело просто невероятное в Америке. Ведь когда мы приехали, нам было по 66—67 лет… А тут столько своих молодых ученых, столько университетов готовят сейсмологов!

Мы думали, что едем на полгода, оказалось — на много лет. Оказалось, что авантюризм Виталия сулит нам еще одну перемену участи. Новую страну, новый опыт, встречи с новыми людьми и старыми друзьями. В 67 лет жизнь только начинается!

И тут первое приглашение «обнаруживается». В самом низу кучи бумаг на столе у замдиректора по международным делам. На письме из Госдепа — желтые круги от стаканов с чаем. Я сгораю от стыда перед Майклом Гамбургером, перед Госдепартаментом. А замдиректора — нет. Не сгорает.

Вмешалась Россия, начались бомбардировки, настоящая война… В Гарме — военные действия. Половина домов на базе разрушена.

20 тонн накопленных за десятки лет, любимых, уникальнейших, бесценных ЧИСС-сейсмограмм, которых нигде больше в мире нет и — никогда! — не будет. Ищет и находит «самые уникальные». Прикидывает, сколько же он, со своим инфарктом, может спасти? Сколько, с риском для жизни, может унести в своем чемодане, когда врачи не велят больше двух кило?

А институт не хотел ни усилий, ни потесниться, ни расходов, ни уникальных данных. Ответ был: «Ведь уже есть каталог землетрясений — зачем вам сейсмограммы?»