СЛОВАРЬ
малоупотребительных слов и выражений, встречающийся в тексте:
Авгур — (Птица. Лат.) 1.Птицегадатель. 2.Человек, делающий вид, что посвящён в особые тайны, «прорицатель».
Антропоморфизм — человекоподобие, представление божества в человеческом образе.
Банник, домовой, овинник — духи дома в представлении древних славян.
Верея — столб-верея, на который навешиваются ворота..Часто изукрашивается резьбой, узорными насечками.
«В лапу», или «Обло» — различные способы рубки венцов дома.
Десница — правая рука. Шуйца — левая.
Доска-огнива — стягивает жердевые, кровельные гнёты. Изукрашенная резьбой, она, по древним верованиям, оберегала дом от огня.
Зооморфизм — звероподобие, представление божества в зверином образе. Предшествует антропоморфизму.
Истера, Дна — матка. (Древнерусск.)
Кануны — корзинки с рожаничными трапезами в честь Рода (Святовита, Свентовита, Световида) и других языческих богов. Приносились накануне языческих праздников в баню, овин для ублажения древних славянских богов.
Коруна (лобан с коруной) — кругляш с глухой резьбой, набивавшийся на фронтон избы. Украшался, как правило, восьмиконечной коруной-лучами. (По-видимому, изменённое от слова корона).
Неофит — новый приверженец какого-либо учения.
Нестяжатели, Заволжские старцы — противники церковной и монастырской частной собственности (в том числе и на землю). Непримиримые враги «Осифлян» — сторонников Иосифа Волоцкого. (16 век).
Овамо и Осемо — право и лево (церковнославянск.).
Подзор — подвесная кайма, резной навес на деревянных избах.
Полотенца — ветровые подвесные доски с пропиловочной резьбой по лицевой стороне кровли.
Прозелит — (Пришелец. Греч.). Новый горячий приверженец чего-либо.
Поганцы — язычники (не ругательное). «Поганьска вера» — просто обозначение язычества.
Рамена, раменья — плечи, уступ от шеи и часть руки до локтя.
Уд — член тела. Крайний (или срамной) уд — половой член. (Древнерусск.).
Филоктерии — кожаные коробочки с молитвами, прилеплявшиеся на лоб и руки особо яростными обращенцами в иудейство, желавшими подчеркнуть этим приверженность новой вере.
Харизма — стилевая ярковыраженность личности.
Хтоническое — подземное, довременное.
Чашки-пазы — чашеобразные выемки на концах брёвен для вязки сруба.
Языческие боги. — Пантеон древнерусских, общеславянских богов многолик и не всегда конкретно обозначен. Существует известная «многофункциональность», размытость их. Выкорчёвывание (веками) Христианской Церковью их из народной памяти и сознания привело к тому, что пантеон этот трудно поддаётся реставрации. Так Макошь (или Мокошь), Дивия-Жива, Рожаницы, Берегини и некоторые другие божества женского рода причисляют, как правило, к силам плодородия. Хорс, Дажьбог — боги солнца, огня. Сварог — неба. Стрибог — ветра. Велес — охранитель скота и урожая. Симаргл, или крылатый Пёс-Переплут — хранитель посевов. Перун — довольно поздний, привнесённый языческий бог-громовник (по аналогии с Зевсом, Юпитером). Это не столько народный, сколько дружинно-княжеский культ. Идол его с серебряной головой и золотыми усами стоял не в общем языческом пантеоне, а в княжьем дворе.
Род-Световид — верховный языческий бог славян, потому и осталось о нём сведений меньше, чем о других, «подчинённых» ему богах. Сохранилась уникальная статуя,
найденная при археологических раскопках, известная (по месту нахождения)
под именем Збручский идол. У него четыре лика, а по всему телу — снизу доверху — изображение всех символов космогонии древних славян. Родовой, фаллический кумир, где земное начало переходило в космическое.
ииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииии
***
«…сюжет, как молодость, старинный,
Как ночь в потопах стеарина
В те баснословные года,
Когда сердца сжигали в спорах,
Когда в пороховницах порох,
Когда, о Боже мой, когда…»
(Отрывок эпиграфа ко всей книге)
1. Из первой главы
ПЕРВАЯ CИЛА
…облава готовилась долго.
Отважные рыцари долга,
Мужи, золотые умы —
Все шли, как один, против тьмы.
А тьма угнездилась в подвале
Обычного дома. Едва ли
Кто мог заподозрить, что в нём
За окнами с бледным огнём
Сверкала лихая ватага,
Шумела и пенилась брага
И кровь забродившая…
днём
Стоял в переулочке домик,
Как будто на полочке томик
Обычный стоит среди книг…
Ворота с щеколдою. В них
Порою какие-то люди,
Чуть кашлянув, как бы в простуде,
Входили, не дёрнув кольца,
Под шляпою скрыв пол-лица,
Поближе, естественно, к ночке,
Естественно, поодиночке,
В глухом, непременном плаще, —
Таинственно… и вообще,
Что там затевается?.. Чудно!..
Росла тяжело и подспудно
Тревога, и, ясное дело,
Он как инородное тело
Нам стал, как в зобу щучья кость
Он стал нам, тот домик обычный,
Под кровлей своей черепичной,
И страх породил в нас, и злость…
2. Из главы второй
СИЛА ВТОРАЯ
…мы подбирали тщательно и долго
Страну и время действия. Без толка
Десятки вариантов перебрав,
Остановились в городке обычном,
В простом дому, вполне среднестатичном.
Как выяснилось позже, я был прав.
Духовный лидер и мотор команды,
Я убедил, что города-громады
Нам не подходят — много суеты.
А блеск и шум ворвутся непременно
В корректный ход и ритм эксперимента,
И не достичь искомой чистоты.
Пустая трата времени… а кроме,
Там, в многоликом хаосе и громе
Нас попросту не скоро различат
Кто мы такие — шантрапа? Пророки?
Потребуются длительные сроки, —
Опять затяжка времени…
Молчат
Часы на старой башне… скоро полночь…
И, значит, вскорости вся эта сволочь
Пойдёт на штурм. Отлично, поглядим
Насколько хороши мои расчёты…
Я тихий человек, смешные счёты
С людьми я не свожу, я нелюдим.
Моя будь воля, сел бы потихоньку
В такую вот, как эта, пошехоньку,
Рыбёшку бы удил, сушил грибы,
Какую-нибудь глупую бабёшку
Привадив, приохотив, понемножку
Детишек бы плодил… да от судьбы,
Коли не врать себе, не отбодаться.
Когда могучий голос вдруг раздастся
И потрясёт тебя до глубины
Всей сущности кромешной, приневолишь
Мечты, и осознаешь — ты всего лишь
Здесь чей-то проводник, и решены
Твои поступки, помыслы, стремленья
Не здесь, а где-то в страшном отдаленье,
Откуда Голос был… и будет впредь.
А чей? Кто ж это знает?.. он раздался,
И ты ему поддался, ты поддался! —
Попробуй, не поддайся…
Умереть,
Не быть, не отвечать на позывные,
И ни за что не отвечать — иные,
Пожалуй, предпочтут. А я не стал.
Не смог, точнее. Ибо сам в ту пору
Задумываться начал без разбору
О Боге, о начале всех начал…
…
…
Но вот что интересно, стал мне гадок,
Тошней, чем прежде, весь миропорядок
Веками освящённый, и ясней,
Рельефней проступили все каверны,
Гноилища мирские, и от скверны
Не смог я отвернуться. Я честней,
Я жёстче и правдивей, чем другие,
На мир взглянул… мои вы дорогие,
Я внял кошмару нравственных калек
И понял, что всему тому виною
Не Божий Промысел, не что-либо иное,
Но люди сами, самый человек…
…
…
Ну посмотрите, что я был такое?
Под юбкой мамки рос в тепле, в покое,
Ни горестей не ведал, ни забот,
Как, впрочем, и родители, и предки.
Был вечно полон дом гостей, нередки
Застолья были, танго да фокстрот.
Всё это веселило, забавляло,
Но — до поры. Тогда пора настала,
Когда я брошен был, отвергнут был
Возлюбленной… но что меня убило?
А то, что ведь она меня любила
Не меньше, чем я сам её любил!
И ведь ушла с каким-то забулдыгой…
А чем прельстилась? Болтовнёй да книгой,
Которую подмышкой он таскал,
«Запретный плод» какой-то… вот ведь смелость!..
Теперь всё это вышло, и успелось
Забыться даже… главное, шакал
Был просто провокатор, пёс конторы
Известной. Что еще? Алкаш матёрый,
Как выяснилось позже. С ним она
Спилась вчистую — видел у базара…
Здесь можно бы воскликнуть: «Божья кара!»
Но ведь и каре этой грош цена.
Какой тут смысл, во всём безумье этом?
Но, впрочем, не желая слыть поэтом,
Я это безобразьем назову.
Где лад, где смысл в такой тоске и грязи?..
И понял я, что в этом безобразьи
Не только все вокруг — я сам живу!
3. Из третьей главы
ПЕРВАЯ СИЛА
………………………………………………..
………………………………………………..
…а, собственно, что им за право
Такое дано? Если право
Простое, пускай, большинство,
То, значит, не право, а криво,
Себя обособив спесиво,
Крутое, пускай, меньшинство.
Гляди-ка ты, шайка прохвостов
Весь город мутит, гложет остов
Уклада и быта. Века
Ушли на его созиданье!
И вдруг оно рушится, зданье,
В котором и живы пока.
Да, живы, — мы все!.. Между прочим,
И те, кто его же порочит…
И вот вечерами в дому
Главы городского за чаем,
За чарочкой, кто неслучаен,
Мы начали по одному
Сходиться. Мужи, горожане
Торговые, просто мещане,
Пожарные… в общем, весь цвет,
Вся крепь городка. Суть вопроса
Ясна: назревает угроза.
Мы стали держать наш совет.
***
…во-первых — дозор. Надо точно
Разведать, хотя бы заочно,
Их возраст, их пол, имена,
Час встречи, условные знаки.
(Пускай они все одинаки
И грош им, на взгляд мой, цена).
Однако же, судя по шторам,
Цветкам, кружевам и подзорам
Не лишнее предположить —
В дому обитает приватно
Бабёнка. Оно и понятно,
Ведь надо же с кем-то им жить,
Всем скопом иль поочередно…
Неважно. Да если угодно,
Пускай бы купили патент,
Поставили дело публично…
А что? Тут и сам бы я лично
Наведался. Не импотент.
Так нет же, дуркуют, таятся,
Темнят… а ведь люди боятся
Как раз неизвестности!.. Мне
Пал жребий стоять на дозоре
У ихнего дома, и вскоре
Пасьянс разложился вполне:
Четыре — входящих. Плюс двое —
В дому постоянно. Листвою
Укрывшись, я видел порой
В окне, озаряемом слабо,
Два мрака. Один — явно баба,
Мужик несомненно — второй.
Сойдясь за столом, самоваром
Занявшись, окутавшись паром,
Толкуют о чём-то… и — ждут…
И точно. Чуть сумерки пали,
Глядишь, — с ними третий… а дале —
Четвёртый… и пятый…
Идут!..
4. Из главы четвёртой
СИЛА ВТОРАЯ
…когда я понял ужас средостенья,
Как говорится, «мерзость запустенья»
Земного бытия, я стал смотреть
По сторонам, ища среди прохожих
По взгляду неприкаянному схожих
Со мной, как я готовых умереть,
