С древнейших времен и до наших дней — их рисуют, их обсуждают, о них пишут. Они удивляют нас грациозностью и наглостью, умением тонко чувствовать и преднно любить. Удивительные истории про удивительных животных. Обычный дворовый кот по имени Вася превращается в человека, чтобы заглянуть за пределы двора. Взявшийся из ниоткуда кот спасает Землю от расы инопланетных захватчиков. Ева находит в Израиле странных друзей, очень уж похожих повадками на кошачьих. Света спасает котят от ожогов, вот только откуда огонь и почему хозяйская любимица ведёт себя так по-человечески? На улицах Франции бродяга Кларенс и избалованная Лотти внезапно меняются телами. А Мишина новая кошка, кажется, умерла несколько лет назад. Удивительные истории о котах.
Если честно, очень тяжело эмоционально далось чтение этого сборника. Да, есть милые ниочемные рассказики, умилился и пошёл дальше. Но есть те, которые прям по сердцу. Васька и Палыч, Интервью, Комянда. Над Васькой плачу вот прямо сейчас, только дочитав, прям в электричке. Больно за них за всех.
Так они и жили. Ссорились, мирились, Чапайка пару раз сбегала от хозяйки, и, жмурясь на карнизе соседского чердака, спокойно наблюдала, как старая Анфиса в галошах на босу ногу, в кухонном переднике (тесемки развязаны, болтается тряпкой на шее, снять некогда, беда ведь) таскалась по всей деревне, трубно выдыхая «кыс-кыс» и речитативом, как молитвой, громко прощая Чапайке все грехи – прошлые и будущие. Тогда Чапайка, выждав еще пару часиков, царственно спускалась, потягивалась, изогнув дугой гибкую спину, демонстративно зевала и шла к своей миске, заранее возмущенным ором ругаясь, что молока в ней не налито или налито мало, или не молока ей подать, а рыбину. Анфиса кидалась к ней, целовала в наглую морду, кормила всем, что имелось в доме (оголодавшая Чапайка не брезговала и огурцами), и кошка неделю жила королевной.
Когда же из Анфисы выпаривалась сентиментальность, она снова начинала ворчать и причитать, что лучше бы Шарика завела, а не скотину-Чапайку, которая намедни опять набезобразничала в сенях. Чапайка чуяла подобное бабкино настроение в самом его изначалье и всегда забиралась на антресоль: и обзор маневров лучше, и презирать сверху удобнее, и мокрым полотенцем – излюбленным Анфисиным аргументом – ее оттуда шиш смахнешь.
– Как вы их назвали? – деловито осведомился дедушка.
– Пока никак, – ответил доктор Иванов, – не до того было. Глистов гнали, глаза им промывали.
– А если глистам промыть глаза – они всё поймут и уйдут сами? – заинтересовалась бабушка.
– Я зову их Подарок. И того и другого, – вмешалась Рая. – Они же нам бесплатно достались. Вроде как в подарок.
– Нет, бесплатно животных брать нельзя, плохая примета, – сказала бабушка. – Давайте мы вам заплатим за глистов и за глаза. И возьмем себе этого, рыженького.
– Подарок остается у вас, – подытожил дедушка, – а наш будет зваться Неподарок.
– Мы его зовем Лапа! – внесла ясность супруга. – Понимаете, когда нам его принесли, он был – ну вылитый лапоть. Такой, знаете, каким щи хлебают. Мы сначала назвали его Лапоть, а потом сократили до Лапы.
– Тогда я записываю: кличка – Лапа, – сказал Максим. Он не стал говорить, на кого, по его мнению, похожи сами хозяева шотландского вислоухого котика. (Аркадий Кириллович – на лысого ежика в тесном костюме, Ирина Владимировна – на метелочку для пыли, сделанную из разноцветных синтетических волокон.)