все подобные увлечения спиритуализмом происходят лишь от постоянного расстройства воли. Они, в конце концов, питают отвращение к жизни, вялость, паралич дееспособности. Какое верование надо посеять, чтобы позвать силу и мир?
Новая религия, очевидно, должна приблизиться в жизни, отнестись к земному благосклоннее, примениться к добытым наукою истинах. Она, в особенности, не должна распалять стремления к смерти.
ничто не в силах возродить в нем утраченную веру. Возникни католическая демократия, — о, тогда возобновилось бы течение истории. Но возможно ли создание нового христианского народа? Не требует ли подобная задача пришествия нового Спасителя, чудесного мановения нового Мессии?
Достигнет ли оно когда-нибудь философской отваги, чтобы примириться с жизнью, какова она есть.
человек не может обойтись без мечты о всемогущем, восстановляющем равенство, совершающем чудеса Божестве. Когда человек заглянул вглубь жизни, он возвращается в иллюзии божественного, и этим объясняется происхождение всех религий: без надежды на блаженство в жизни вечной, слабый и бессильный человек не был бы в состоянии выносить бедствия земного существования.
Откуда являлось это стремление страждущего человечества к чему-то высшему?
Надо жить, надо действовать; пусть разум вступит в борьбу с невежеством и страданием для того, чтобы победить их.
Разум — прежде всего; помимо него нет спасения!
Начало и конец — все заключалось для него в разуме, в нем таилась причина всех его радостей и страданий.
руководил разум, мешавший ему принимать все на веру, — и теперь это было очевидно для него. Он не мог убить его, смириться, уничтожиться
