Задали на лето. Канал. Прочитанное

Незнакомый Пехов. Эта книжка-малышка на вечер представляет собой не любимое автором героическое фэнтези, а фантастику. Прямо-таки зомби-апокалипсис, если быть точной. Что сказать. Говорят, талантливые люди талантливы во всём. Ну может и не во всём, но в фантастику у него тоже здорово получилось. С одной стороны, это старый добрый ZA, миру случился трындец и появились новые формы. С другой, как-то здесь поэтично-меланхолично. Представлено как дневник. С приключением, конечно, и своими твистами.

С первого взгляда ведь и не скажешь, что там, под мягкой обложкой, сидят ритуальные козлы, супергерои, которым, чтобы использовать супер-силу надо для начала основательно накидаться (вечно-молодые вечно-пьяные люди икс — вот они мстители, которых мы заслужили), сшитый из десяти самых популярных американских президентов Франкштейн и другие истории.

Но весь этот сеттинг — фон. Книга о нитях, которые связывают людей.

Сборник околобытовых рассказов о самоубийцах, алкоголе, психотропных и одном походе за грибами в лес. Очень легко это всё читается и выглядит более чем достоверно, но к Евгению Чижову если когда-нибудь ещё вернусь, то не скоро, потому что как-то оно всё уныло. Такая унылая меланхоличная жиза на шестом десятке.

Тут, конечно, ловишь вайбы той фантастики, что была полвека назад плюс-минус. А ещё Навсикаи из долины ветров и фильма «Сквозь снег». Хотя... Навсикая же тоже полвека назад? Ну вот, всё сходится.

История такая. Миру случился трындец и мчит сквозь снег поезд с выжившими. Нет. Миру случился трындец и девочка с флаером совершает вылазку в радиационно-активную зону. Нет. Миру случился трындец и вылазку в радиационно-активную зону делает человек, который ремонтирует трубы. Он так и называется: трубарь. Там где-то впереди сидят илиты, а он социально дно. Но ему всё равно в первый вагон надо на лифте наверх.

А потом вдруг внезапно этот дизель-панк обрывается и разворачивается стругацкий мир Полудня.

Честно говоря, остановилась на этой книге из-за мелькнувшего где-то в отзывах неканоничного «Один в поле воин». И представился сразу реставратор-одиночка (из аннотации я знала уже, что роман о реставраторах), который выползает каждую ночь на неспящие улицы Питера и штукатурит заброшенные дворцовые залы. Где-то кипят большие страсти, решаются глобальные вопросы, а тут человек складывает газетку в треугольник, устраивает на голове, берёт кисть и делает ремонт.
Так вот, и да, и нет.
И об этом тоже есть, но не только лишь об этом. И реставратор тут не вполне одиночка, а группа стихийно-организовавшихся энтузиастов, и какие-то ещё размышления о несовершенствах, о принятии их в себе и в собственном творчестве — несколько банальные и оттого скучные — в изобилии. И наверно, немного много технических деталей, касающихся реставрационной работы, отчего опять же становится иногда скучно как на затянувшейся экскурсии. Тем не менее, какое-то своё очарование у романа есть. А ещё автор любит своих героев, поэтому они все тёплые, уютные, уникальные. И всюду Питер.

Афганистан, Кабул, два мальчика. Один — Амир — сын богатого уважаемого всеми человека, второй — Хасан — его слуга. Детство, лазанье по деревьям, чтение книжек, воздушные змеи, солнечные зайцы.
Страх и предательство.

А потом в стране случается государственный переворот. А потом въезжают советские танки. А потом наводняют талибы. Но всего этого Амир уже не видит, они вместе с отцом эмигрировали в Америку и скупают вещи на гаражных распродажах, чтобы потом перепродать их на рынке.

Когда Амир возвращается в Афганистан, то, понятно, что он там находит. Разоренную страну, мужчины погибли в войнах, женщинам работать запрещено, нищета, беспризорность, талибы. Деревья вырублены на дрова. Для безопасного перемещения по городу нужно носить накладную бороду. И возле трёхэтажного дома, где он когда-то жил, всё также растёт гранат с вырезанным на стволе «Амир и Хасан — короли Кабула», но плодов больше нет, сам дом помельчал и сжался и обитают в нём теперь другие страшные люди.

Марс засушлив. Из каналов функционирует только 10%. Нужно экономить воду. Нужно беречь вещи. Можно выращивать в огородике рядом с домом кукурузу, свеклу и редис. А если нужны медикаменты, нужно ехать в город на огромном гусеничном автобусе.

Всякий здесь крутится как может. Специалисты, способные починить разную бытовую утварь, на вес золота. Или вот продавая на чёрном рынке контрабандные продукты тоже можно неплохо заработать. Авантюра конечно, но потихоньку заселяется Марс.

И, конечно — это же Марс Филипа К. Дика — здесь водится свой психодел. Шизофрения нового времени. И есть гипотеза, которая всё объясняет. Дело в том, что время для страдающих ей, движется иначе. Они видят всё в очень ускоренном темпе, живут в своих временных координатах. И может быть даже способны предсказать будущее. Или влиять на настоящее.

Шахматная антиутопия.

...Касадас Хуан Карлос — звучит по-испански. Сказка же оказалась про Китай. Если точнее, про империю Цинь.

Итак, это императорский Китай. Его правитель, Цинь Шихуан (реальная, кстати говоря, историческая фигура) — безжалостный тиран, который жаждет обрести бессмертие. Жуткий оракул, пифия, поросшая шерстью и чей голос — одышка крыс(!), открывает ему способ заполучить вечную жизнь. Ян Пу, в детстве обретший способность видеть мёртвых и ремесло коего заключается в рассказывании историй, отправляется на одном из 33-х кораблей в Земли Бессмертных, следуя приказу императора.

Нон-фикшн с уклоном в физику и жизнь физиков. MANIAC про компьютеры и нейронки. Переставший быть понятным мир про технический прогресс. Камень безумия — про безумие, хаос, вероятность нескольких измерений и немного про плагиат. В целом, все книги Лабатута можно назвать книгами о разуме и стёртой грани между гениальностью и безумием.

Нон-фикшн с уклоном в физику и жизнь физиков. MANIAC про компьютеры и нейронки. Переставший быть понятным мир про технический прогресс. Камень безумия — про безумие, хаос, вероятность нескольких измерений и немного про плагиат. В целом, все книги Лабатута можно назвать книгами о разуме и стёртой грани между гениальностью и безумием.

Нон-фикшн с уклоном в физику и жизнь физиков. MANIAC про компьютеры и нейронки. Переставший быть понятным мир про технический прогресс. Камень безумия — про безумие, хаос, вероятность нескольких измерений и немного про плагиат. В целом, все книги Лабатута можно назвать книгами о разуме и стёртой грани между гениальностью и безумием.

Умеренно тяжёлый и, говорят, отчасти биографичный роман о взрослении Шагги, мальчике, который очень любит свою маму и надеется что однажды, если он будет себя хорошо вести, она перестанет пить. Мама у него, между прочим, Скарлет О'Хара, с той разницей, что состоит в клубе АА.
Кроме зависимости здесь в деталях описан быт гетто, включая уличную болтовню во всех подробностях.

История на тему «Сделка с дьяволом». Сатана искушает писателя — в перспективе одарённого, но на сегодняшний день удручающе бедного — деньгами и положением в обществе. История не нова и может обернуться как падением, так и падением с последующим возрождением. Но о чём же скорбит сатана, сам себя именующем по-детски милым именем «Лучо» (очевидно, от Луцио / Люцио — Люцифер).

____
Да низвергнешься ты, гордый дух, с высокого престола – и ты, и товарищи твои! и не вернешься, пока сам человек не искупит твой грех! Каждая душа человеческая, что поддастся искушению твоему, станет новой преградой меж тобой и небесами; каждый из тех, что по воле своей отринет тебя и поборет, вознесет тебя выше к утраченному дому! Когда же тебя отвергнет весь мир, Я прощу тебя и приму назад – и только тогда.
____

Но что-то пока никто не отринул.

Интерстеллар от Дэна Симмонса. Если по версии Патрика Несса мысли людей без фильтров — это хаос, то по версии Дэна Симонса — это жесть. Роман о телепатах, о потере, об одиночестве и о загадках вселенной.

Симпатичный роман о питерской коммуналке в реалиях наших дней.
/Если вам снится…
…что вы спите в гнезде гарпии, следите за своими мыслями.
…что вы едите печень гарпии, вы скоро умрете.
…свернувшаяся кровь у вас в волосах,
вы превратитесь в гарпию и будете жить в Венеции.
…что гарпии кормят вас грудью, меньше пейте.
Габриэль Витткоп «Вечный альманах гарпий»/
Это эпиграф.

Непростая неделька была у Хэнка Деверо, заведующего кафедры английского языка в провинциальном колледже. Планируется бюджет на следующий год, есть риск, что штат переформируют — всё это запускает лавину слухов, сплетней, домыслов, интриг, разброда и шатаний. Комедийный роман о сохранении чувства юмора и человечности в бурном течении жизни.

Вечера на хуторе близ Кенгиса. Тень врага рода человеческого легла на поселение, а ещё кто-то убивает девушек. Возможно, медведь, но это не точно.

Магический реализм на затерянном островке Японии в сезон тайфунов.

О самых ранних этапах советского кино и вообще кино, о противоречивом и мятущемся гении, о страсти к работе и о рабочем процессе на съемочной площадке, об операторском искусстве и о массовке, о Советском Союзе, Мексике, Алма-Ате, псевдоКазани и Москве.

Закрученный психологический детектив, в деталях которого предстоит разобраться посредством сеансов гипноза. Психиатрия, мистика, твист.

Эта история о людях и драконах есть. Занимательная она довольно есть и как «Смех лисы» Сергеем Гилёвым озвучена. Людей в ней в зеркало ходят, а драконы в ней на людей похожи. Это сказка для взрослых есть. Когната — это имя есть. Детское это имя есть.

Вечность до конца, юность в волосах, лето в лагере, лисы в лесу, вирус под землёй, самолёт в небе, клифхенгер в конце абзаца. И всё это хронофантастика и роман-эпидемея в советском летнеканикульном пространстве.

Тот детективный триллер в психиатрию, когда буквально с первой главы опытно и дисциплинированно ожидаешь сюжетный твист. А будет он или нет я не скажу, потому что это спойлер.

Хронофантастика и компьютерные игры. Сюжет, в котором совершенно точно можно запутаться без малейших усилий, поэтому рационально будет и не напрягаться пытаясь понять, куда, зачем и к чему все бегут. Бегут и бегут. В играх вечно так.
А ещё когда Шамиля Идиатуллина читаешь, понимаешь: человек вовремя сообразил, что работа над tv-сериалом — процесс суетный и сопряжённый всяческими хлопотами сверх всякой меры. Поэтому он сериалы стал сразу буквами писать.