Читайте с умом

В Грузии принято искать поэтичность. И она там есть, причем подлинная. А это большая редкость. На этой земле вечное просвечивает в повседневном, переплавляясь в красоту и стиль.

Гурам Сванидзе создает здесь сильную и честную прозу. Грузинский писатель нашел доступный способ рассказать о людях, об их отношениях друг с другом, с природой, с историей и с сегодняшним днем.

Его рассказы – это притчи, ироничные и по-настоящему добрые, от которых щемит сердце и захватывает дух. В них – поэзия, философия, улыбка, печаль. Разные они – нет бездарных.

Две девушки приезжают покорять столицу в 70-х годах прошлого века и попадают в калейдоскоп: золотая молодежь, поэты и интеллектуалы, чиновники и «рабочий класс».
Хроника, возможно, самого незамеченного периода советской истории: шестидесятники уже отгремели, а перестройка еще не началась.
По признанию самого автора, «Эрон» — «принципиальный черновик и тотальная импровизация», где реальность сама выстраивает текст, постоянно сменяя жанры и стилистику.

В Венеции, конечно, надо побывать самому, увидеть всё собственными глазами. Но что увидеть? Арт-критик, редактор разделов «Музей», «Реставрация» и «Книги» в The Art Newspaper Russia Дмитрий Бавильский проводит вас в такие места, в которые вы можете не попасть, следуя обычному путеводителю.
Однако это не просто альтернативный гид по венецианским галереям и шедеврам архитектуры, это всецелое погружение в историю и считывание уникальных кодов искусства, которое рассматривается через призму «русского» опыта.
Это уж точно понятнее и проникновеннее, чем любое академическое описание достоинств того или иного экспоната в знаменитом городе на воде.

Как и в «Пушкинском доме», ставший уже живым классиком Битов представляет здесь свое альтер-эго. За Монаховым, которому любой жизненный поворот дает благодатную почву для пространных, будто «летающих» размышлений и философствований, мы следим с самого его детства, затем на протяжении юношества и молодости, а потом и во взрослой жизни. Вся его жизнь оказывается каким-то странным образом связана ностальгической нитью с Асей: девушкой, которая по прошествии времени стала видением; не реальным человеком, а выдуманным идолом. Это можно было бы объяснить поэтическим устройством души героя — если б не было так похоже на воспоминания о первой любви каждого из нас.

Ломовые «НЕстихи по поводу и без».
На злобу дня, околофутбольные, гламурные, политические, экономические, стёбные и едкие, острые и меткие.
Читайте, смейтесь, продлевайте жизнь!

Масхара — «грустный клоун», но это не образ, а настоящий клоун Генрих Масхарашвили, который проходит печальные моменты своей жизни со стоической улыбкой.

Для писательницы и журналиста Анны Бердичевской, которая провела в Грузии детские годы, а затем жила там уже во взрослой жизни, этот герой и есть живое воплощение пестрой, но не поверхностной, глубокой Грузии, переживающей один из самых трагических моментов своей истории: разгром митинга на площади перед тбилисским Домом Советов в 1989 году. В этот момент в южной республике, случайно или вполне закономерно, оказываются самые разные герои, на которых страшные события влияют опосредованно, но не менее болезненно.

Своему ребенку человек точно плохого почитать не посоветует, а если ничего не найдет — напишет сам.
Так и получилось у писателя, арт-критика и путешественника Дмитрия Бавильского, который написал для своего сына добрую, светлую и занимательную книгу о странствиях по свету, где мальчик Кирилл, пересаживается с корабля на самолет, а затем идет пешком, гостит в Грузии и в Израиле, в холодной Сибири и в жаркой Средней Азии.
Но это не только история веселой поездки: Бавильский коротко, но интересно рассказывает историю человеческих «передвижений»: кочеваний, паломничеств и просто путешествий, от древности до наших дней.

Знакомьтесь с неприметным, но полным фантастических коллизий городом Мухосранском. Литератор Кармазин, словно гоголевский Чичиков, въезжает в странный город, путеводитель Вергилин, будто Воланд, таинственным образом встречается на его пути. И больше они не расстаются, окружаемые плутами и шулерами, человекоподобными инопланетянами, гонцами из двадцать шестого века…

Мистический травелог переплетается с анекдотическими байками, философские записки становятся частью фэнтези-комедии. Остаться в трезвом уме и твердой памяти здесь точно не получится.

Известный сценарист и драматург, журналист и телеведущий Андрей Максимов, которого мы все знаем по программам «Времечко», «Дежурный по стране» и «Ночной полет».
В своих многочисленных интервью с самыми разными гостями он всегда разговаривает на универсальные темы человеческого бытия: о лжи и страсти, скромности и хитрости, милосердии и жестокости. Именно об этих, таких неосязаемых, но ужасно важных терминах и говорится в «Многослове».
Но это не словарь с определениями — Максимов просто разговаривает с нами, не меньше нашего желая докопаться до сути вещей.

Этот текст современного драматурга и филолога Анатолия Королева, написанный аж в 1990 году, а отдельным изданием вышедший совсем недавно, читается сегодня с нескрываемым непониманием: всё вокруг с грохотом меняется, а здесь ты будто надеваешь беруши и погружаешься с головой в перипетии обычного питерского парка как самостоятельного, чуть ли не дышащего субъекта. Да, тут тоже есть люди, и все они так или иначе причастны к созданию этого парка или к любым другим событиям, в нем происходившим. Но в итоге получается совсем не нон-фикшн об истории усадьбы Ганнибала в Суйде, а полноценная хроника взаимоотношений человек-место. Такая пара не так уж и нова, но обычно под «местом» понимается целый город или, напротив, целая россыпь примечательных уголков на земном шаре, где побывал автор. В этой же книге — только одно место, которое быстро становится героем.

Дмитрий Бавильский, к которому мы привыкли как к арт-критику и необычайно глубокому путешественнику и наблюдателю, на самом деле имеет за спиной больше 15 романов, сборников короткой прозы, пьес и нон-фикшн книг, в которых он обращается к самым разным темам.

«Нодельма» — это городская социальная проза, где мы видим необычного персонажа: женщину, полностью перенесшую свою жизнь в виртуальную реальность. Плотное «общение» с компьютером доходит до логического итога: она получает весточку от кого-то из неведомого мира…

Роман, буквально нашпигованный большим количеством разных героев, связанных узами одной большой семьи, за которой мы наблюдаем на протяжении 80 лет.

Их много, но их невозможно спутать, и уж тем более позабыть к концу романа. Потому что все они до предела живые, нешаблонные персонажи.

Они идут на крайние глупости; не верят в совпадения и ждут их как спасения; рвут многолетнюю дружбу по смешной обиде; ищут счастья на стороне, когда оно поджидает их под носом. Всё как в жизни, одним словом.

Незаменимое чтение для тех, кто с интересом читал «Женщины Лазаря» Марины Степновой или «Дом образцового содержания» того же Ряжского.

Фигура Уильяма Буллита для культуролога и литературоведа Александра Эткинда почти родная: двадцать лет назад в самой известной своей книге «Эрос невозможного» он рассказал о том, что именно этот американский посол в СССР — прообраз булгаковского Воланда.

В этой же книге он подробнее останавливается на остальной биографии грандиозной и прямо-таки странной личности Буллита. Кроме того, что тот лично знал Булгакова и Фрейда, покорял советских балерин и писал биографии американских президентов, он одним из первых предсказал репрессии 1937 года, о чем активно писал своему руководству.
Возможно, мир мог быть хоть немного другим, если б к нему прислушались.

Внушительный сборник Михаила Эпштейна включает почти все исследования известного культуролога о русской классике.

Казалось бы, она уже изучена вдоль и поперек, но Михаил Наумович находит параллели между неожиданными «парами»: «Чевенгур» и «Шинель», «Медный всадник» и «Сказка о рыбаке и рыбке», «Идиот» и «Человек в футляре»…

Автор «ловит» русскую литературу на противоречии самой себе и развенчании собственных архетипов, и это оказывается не просто эволюцией жанров или направлений, а настоящей драматической историей взаимоотношений автора и литературной эпохи. Кроме, Пушкина, Гоголя или Платонова, Эпштейн разбирается в произведениях Набокова, Пригова и даже Сорокина.

Кандидат филологических наук и доктор философии Ефим Курганов, автор монографий и эссе о Достоевском, Тютчеве, Бродском, Довлатове и других писателях, пишет продолжение романа Александра Дюма «Ожерелье королевы».

Но это совсем не занудное филологическое исследование. Курганов, один из крупнейших специалистов по истории анекдота, создает полновесный авантюристский роман, по смелости не уступающий своему оригиналу: хитрая графиня де ла Мотт умудряется сбежать из заключения в Англии, оказаться в Петербурге, а потом и в Крыму.

Заветные драгоценности всё это время с ней — и тянут за собой шлейф новых приключений и неприятностей.

Русский двадцатый век ведет свое кровавое начало с революций 1917 года, но Юрий Арабов, раскрывающий альтернативный сценарий нашего прошлого, главным событием считает отречение Николая II.

Автор по-новому смотрит на последнего царя, отказываясь от привычного образа слабого и нерешительного человека, а заодно — наполняет новыми качествами фигуры других, не менее значительных личностей: Ленина, Троцкого, Юровского…

Но это не исследование историка, а художественное переосмысление истории страшного века, сюрреалистическое и в то же время ироничное, — то, чем русские писатели, кажется, никогда не перестанут заниматься.

Дальневосточный остросоциальный детектив (хотя автор и москвич), написанный таким же острым языком, будто помещает нас в приключенческий боевик — с ментами, толстосумами-нуворишами, простыми мужиками, встающими на защиту своих земель…

Ремизов, попавший в шорт-листы и «Букера», и «Большой книги», еще два года назад написал такой роман, за который Алексей Иванов в 2016-м получил премию «Книга года»: герой из народа борется против жизни по понятиям и готов в этой борьбе пойти на самые крайние поступки.

За сюжетным слоем разворачивается энциклопедия героев из 90-х, которые и до сих пор никуда не делись, особенно в провинции.

Бесчисленный набор суперкоротких и не очень историй, в которых Александр Иличевский делится личными наблюдениями, рассказывает об исторических событиях и научных фактах, обнаруживает невероятные параллели между реальностью и вымыслом, поднимаясь к философскими основам бытия и бесконечно отдаляясь от практической стороны жизни.

Вы не узнаете Шарова.

Трудно поверить, что маститый ныне автор «крупнотоннажной» прозы написал эти короткие, быстрые, как мазок, стихотворения. Но что еще удивительнее — мы впервые видим Шарова-пейзажиста, который будто в безлюдном оазисе наблюдает за красотой нетронутой природы.

Герой Максимова — попаданец, но попал он не в прошлый век, и даже не в позапрошлый, а на целых 2000 лет назад.
Его задача — отыскать Христа и пообщаться с ним. Зачем ему Иисус, вы не узнаете до самого конца, который, впрочем, настанет слишком быстро: в сюжете так много экшена, что есть опасность прочитать всё за раз.
В итоге получается что-то среднее между «Янками при дворе короля Артура» и боевой фантастикой с попаданцами, где, на минуточку, обсуждается серьезный вопрос:
«Что важнее для христиан — распятие Христа или его воскрешение?»