Необычная вещь. Сначала язык ритмом и фразеологизмами напоминает притчевый, как будто читаешь нечто старинное, типа, “Песни о Нибелунгах» . Но нет, очень скоро в полотно эпического сказания начинает вплетаться современный язык (сравнения с телепередачами, смартфонами, холодильниками, т.п.) и красочные лексические экзерсисы автора («соплечавкал», «муки проспиртованной совести», «изрыгать свой внутренний свет в ночную в ночную мглу» о блевании моряков, «полюс расперделся» о непогоде и холодном фронте, «сделал свое мокрое дело» и «мочеиспускатель» про отлить, пр.). Вот такое украшательство речи на фоне крайне суровой действительности романа. Плюс, физиологический язык плотников, моряков и прочих мужских персонажей (а это очень мужественная книга). Стилистически произведение диссонирует. Надо привыкнуть, натренировать ухо.

За языковым шуршащим фантиком оказывается сложное произведение о нелегкой судьбе Исландии на рубеже 19 и 20 веков. Быт. Дома-землянки. Клейковина и каша из мха (каша из рыбных костей - это уже пировать). Рабство (здесь больше «зависимость», несвобода и бесправие, безволие, смирение, как говорит один герой, «Исландия - это преступление… Мы все связаны общей виной.») Край, где за 3 килограмма муки теряешь жилище, жену, детей, корову, свою жизнь, где мечтаешь о тюрьме на юге, чтобы согреться и не голодать, где соседу должен один из четырех сосков вымени коровы. Где ребенок идет в часть долга за 99 форелей. Где сезон охоты на акул как исландская рулетка на выживание. Где один единственный лес и поле со злаками на всю страну. Где спят в доме, привязавшись веревкой с антилавинной петлей. Где дефицит бумаги (очевидно) и чернила из коровьей мочи и навоза. Где для большинства не существует понятия экономики. Где выживают, а не живут.

И вдруг наступили новые времена, с норвежским кораблем, селедкой, драмами, надеждой и переменами.

А какой финал, ух.