Приглашение на казнь
Придержал написание полноценного отзыва, чтобы начать читать другую книгу Владимира Набокова и проверить себя — вдруг глаз замылился. Но, к сожалению, не замылился и это произведение я рекомендовать не могу.
Многие называют его кафкианским, но Набоков не зря говорил, что на тот момент Франца Кафку не читал. Это чувствуется. Не все произведения, в которых полумистический абсурд и образность играют ключевую роль, являются кафкианскими, иначе писать в стиле австрийца было бы ну очень уж просто, знай себе заворачивай архетипичные образы в многомудрое повествование с намёками. Кафку отличает лёгкость и естественность повествования, он не относится к себе слишком серьёзно, он — простой клерк, по вечерам развлекающий себя писательством. Они интимны в том хорошем смысле, что Кафка не пытается что-то сообщить urbi et orbi, а просто записывает то, что ему подумалось.
«Приглашение на казнь» лишена лоска этих плюсов. Набоков — мастер литературного языка, но в этой конкретной книге он не справляется с управлением и периодически слетает с серпантина литературных приёмов. Довольно заметно, что исключительность Цинцинната Ц. последовательно подчёркивается немного иным, более «богатым» языком, которым описываются его мысли и слова. Но он выглядит настолько натужно, что на сотой аллитерации за абзац хочется ускорить процесс и приблизить пресловутый клинок карающего топора палача к шокированной шее Цинцинната Ц.
Из-за этого стилистического решения, а также из-за других моментов в повествовании у Набокова не получилось создать героя, в которого бы я поверил как исключительного, даже на самую малость, относительно окружающего режима, а это один из основополагающих моментов при написании антиутопии. Цинциннат выделяется... чем? Без меры цветастым, а потому надоедающим языком? По идее, как я понимаю авторскую задумку, он должен выделяться своей фантазией и свободомыслием, но нюансы демонстрации его инаковости убивают её на корню. В большинстве ситуаций он выглядит как обычный представитель своего государства, который просто больше читает, что сводит на нет весь конфликт. Безусловно, тут возможны трактовки: кто-то скажет, например, что обычный винтик не способен так любить Марфушку, что остальные в этом мире живут без подобных чувств; я же скажу, что человека можно узнать в т.ч. по его отношению к другим, и сложно считать «выдающимся» человека, который непоследовательно и лицемерно прощает ей те грехи, которые ненавидит в других.
Поначалу критики не особо приняли эту книгу, она стала высокооценённой лишь позднее; может быть, я тоже её потом полюблю, но это всё wishful thinking. Честная оценка сейчас — не советую.
3 Ұнайды
Кіру не тіркелу пікір қалдыру үшін