– Добрая – моя – женщина, – произнесла Люкс, при каждом слове тыча в Люси указательным пальцем, – никогда не жалейте Эдварда Эйдриана. Женщины тратили лучшие годы своей жизни на то, что жалели его, а кончалось тем, что жалели их самих. Изо всех самовлюбленных, самообманывающихся…