Президент, Эзра Скидмор, чем-то походил на здание, в котором банк размещался, – иными словами, время, хоть и не могло сразу сладить с ним, подтачивало этого гиганта исподволь. Крупное нескладное Скидморово тело венчала массивная голова; бакенбарды росли пышно и уже начали седеть, а длинная, чисто выбритая верхняя губа придавала всему лицу постное выражение, какое бывает у священнослужителей. Скидмор имел суровый, даже крутой нрав; его взгляды давно устоялись и изменению не подлежали, а чутье было такое, какое только и пристало дельцу, то есть Скидмор, когда видел выгоду, не интересовался ни репутацией, ни степенью религиозности, ни нравственностью потенциального вкладчика либо заемщика, ни тем более целями, на которые пойдут деньги