Образ его юной матери присутствовал рядом с Лермонтовым всю его жизнь. При засыпании, когда сновидения особенно ярки и реалистичны, он видел ее образ, слышал ее голос и даже чувствовал ее прикосновение. Незадолго до своей гибели в письме Софье Карамзиной от 10 мая 1841 года поэт представил свое стихотворение на французском языке «L’Attente», которое характеризовал следующим образом: «Я дошел до того, что стал сочинять французские стихи, — о падение! Если позволите, я напишу вам их здесь; они очень красивы для первых стихов и в жанре Парни, если вы его знаете». Не стоит придавать значение этому игривому лермонтовскому объяснению. Очевидно, что это типичный маскарад «Лермы», призванный скрыть подлинные причины написания таинственных строк:

«Я жду ее в сумрачной равнине; вдали я вижу белеющую тень — тень, которая тихо подходит… Но нет — обманчивая надежда! — это старая ива, которая покачивает свой ствол, высохший и блестящий.

Я наклоняюсь и долго слушаю: мне кажется, я слышу по дороге звук легких шагов… Нет, не то! Это во мху шорох листа, поднимаемого ароматным ветром ночи.