Каждый изгиб этого разнеженного паром юного тела, эта розовая кожа… этот обалденно упругий рельеф местности…

– Я студентка медицинского факультета! – восклицает она. – Могу ли я вам помочь?

– О да, да-а-а!!! – хором пропели Гуревич с Тимой. – Помоги-и-и-те, помогите нам, пожалуйста!

Дальше Гуревич ничего не помнил. Студентка ведь тоже не спешила прикрыться: да бросьте, чего там, все мы – медики, братья и сёстры во Гиппократе!

…в общем, чудо, что старуха осталась жива.

Позже, заполняя в машине карту вызова, Гуревич задумался и спросил:

– Ты не помнишь, Тим, мы чего бабке-то вкололи?

Тимур Файзулович, божий человек, хотя и без бороды пока и без усов, скосил на него долгий такой сочувственный взгляд.

– Ну, Гуревич… – вздохнул, – ну ты и манья-ак!