Почти метнулся за дверь, стараясь никуда не смотреть, – чтоб не ловить себя на мысли, что в последний раз видит дочкины туфли, дочкину куртку, дочкин портфель, этот подъезд, это дерево во дворе, эти окна – на которые мельком глянул, – и, конечно же, увидел лицо дочери, приникшее к стеклу и совершенно бесстрастное: как если бы он смотрел сквозь воду на икону, упавшую на дно.

Лесенцов сел в такси и сбежал.