Лазария, – лик его свиреп, – на самом деле никто не уходит. Это преображение, но преображение не означает потерю или уход. Ты была собой еще до того, как обрела тело, и останешься собой, когда тела больше не станет. Гусеница может превратиться в бабочку, а человек стать духом, но суть остается прежней. Это просто преображение. Лазария, – повторяет он, ища мой взгляд, – если бы ты видела жизнь, как вижу ее я, ты бы знала, что все хорошо – и все будет хорошо. Что смерть – это конец страданиям.