«…А потом Зяблик повез меня вокруг платана, а смотритель шел впереди и вел его под уздцы. Но мы с Зябликом были только вдвоем. Он и я, и больше никого и ничего. Ни каруселей, ни горок, ни киосков, ни музыки, ни толпы, ни голосов. Ни даже мамы с папой, которые ждали за веревочной оградкой. Мы ехали по кругу только вдвоем. И мне было очень хорошо в каждом мгновении. И очень легко. И я подумал: „Вот как все здорово! Все правильно и все именно так, как должно и быть“. И я знал, что все эти ощущения останутся со мной. Станут частью меня. Но главное, я знал, что Зяблик везет меня не потому, что слушается смотрителя, а потому, что у нас с ним один путь, и он проходит не вокруг дерева, а через все самые важные вещи в моей жизни. Он и есть мое чувство жизни — то, что делает меня мной».