– Возьмите у меня револьвер.
– На какого черта?
– Мало ли что…
– Чепуха с маслом! Не надо!
– Как знаете!
– Спасибо, не надо!
И опять пошел Усердный, но не тою закатистою рысью, какою он обыкновенно угощал нас, а тяжелою, размашистою, и с каждым ударом его ноги о снег чувствовалось на слух, как увесисто ступал он и как глубоко должна была уходить его нога.
– На какого черта?
– Мало ли что…
– Чепуха с маслом! Не надо!
– Как знаете!
– Спасибо, не надо!
И опять пошел Усердный, но не тою закатистою рысью, какою он обыкновенно угощал нас, а тяжелою, размашистою, и с каждым ударом его ноги о снег чувствовалось на слух, как увесисто ступал он и как глубоко должна была уходить его нога.
