Но, возможно, самым странным в бесконечном ряде точек, составляющих прямую, является то, что рациональные числа континуума прямой составляют бесконечность меньшую, чем заполняющие расщелины между ними иррациональные числа, которых по определению гораздо больше. Уже в силу одного этого всякая линия состоит из нескольких едва ли сопоставимых бесконечных множеств, которые в ней смешаны, но различимы. Создатель теории множеств Георг Кантор говорил о том, что рациональные числа при всей их бесконечности счислимы, а иррациональные — нет. Более того, он утверждал, что если из линии изъять все счислимые иррациональные числа, она сохранит в силу бесконечности входящих в нее иррациональных чисел ту же длину. Новаторство Кантора состояло не только в том, что он провозгласил конечность всякой бесконечности, но и в том, что некоторые математические объекты вроде линии стали пониматься как сложные конфигурации разных множеств, которые могут быть между собой сопоставлены и соотнесены. Это раздвоение казалось бы единых в своей сущности объектов важно. Оно метафорически позволяет мыслить творение как умножение или удвоение (ср. с зеркальным удвоением Нарцисса на оси абсцисс, исходящей из нуля у Гандельсмана). Но для того чтобы исчислить количество элементов бесконечного множества и сравнить его с другим бесконечным множеством, надо представить себе их как конечные. Числа, определяющие количество элементов каждого бесконечного множества, были названы Кантором «трансфинитными» [46] (именно трансфинитные числа будут в дальнейшем особенно интересовать обэриутов). Трансфинитные числа Кантор обозначил первой буквой еврейского алфавита — «алеф» (ﬡ).