Елка там была уже обвешана и убрана всем, чем полагается: учитель позаботился – (хороший, кстати сказать, малый был, царство ему небесное, покойничку), – всю душу в дело положил. Зажгли свечки, впустили ребятишек… Учитель заскрипел на скрипке что-то торжественное… Ребятье стало, разинув рты, и запустило палец в ноздрю. Словом, удивление выражено, как подобает случаю. Сначала молчали, потом стали проноситься отдельные восклицания – сперва шепотом, а затем и вслух – замечания несложные, вроде: «Эво-на!.. Ишь-ты!.. Горить!.. Свецецки… ровно звездоцки… Ванька! Ась? Глянь-ка… Вижу, церт! нешто не вижу?..» – Замечания, говорю, несложные, наивные, какие-то полудикие, но милые… Да, милые замечания… понимаете ли, милые. Вот и все тут. Милые, да…