прилежно развлекал девушку. Хитрец придумал, как ненавязчиво вытащить из нее все, что его интересовало – выложил свои паспортные данные в шутливой форме, Алена не Мики, сообразила, чего он ждет и:
– Понятно, хочешь знать, сколько мне лет? Ой, лучше молчи, – рассмеялась, когда он собрался оправдываться. – Женщины разумно скрывают свой возраст, но тебе я по-дружески скажу: мне двадцать шесть.
Что ж, неплохо, а то она такая серьезная бывает – на все тридцать пять! Но Савелий запасся целым портфелем вопросов, если их записать на бумаге:
– А ты была…
– Замужем не была, – перебила его Алена, хитро щурясь.
– Почему?! – искренне возмутился Савелий, в общем-то, польстив спутнице, мол, такая девушка и ни разу не была замужем… это нонсенс.
– Я умная, поэтому меня замуж не берут.
– Мы это исправим, – заявил он многообещающе.
– Да ну! А как?
– Ух, я бы сейчас накатил бокальчик вина… Алена, поехали ко мне? У меня такое вино… греческое! Мы посидим, поговорим, выпьем… по-дружески!
И приложил ладонь к груди, можно сказать, поклялся, что он с ней будет только звезды считать, если найдутся на небе. Не давая опомниться слегка ошарашенной нескромным предложением девушке, Ярцев начал действовать: оставив деньги на столе, он заставил подняться Алену и, взяв ее за руку, повел к выходу. Опомнилась она уже в машине, когда ехали по городу, и какова реакция? Начала хохотать! Только затихнет, посмотрит на Савелия и снова… до слез…
– По-твоему, я смешной? – и не думал обижаться Ярцев.
– Очень. Очень-очень…
Так и доехали. Попав к нему домой, оба упали на кровать чуть ли не в верхней одежде! Любовь иногда вспыхивает внезапно, как пожар от искры в проводке. Хотя, может, она и не вспыхнула вовсе, а зародилась при первой встрече, но сейчас получила толчок. Она не дала ни минуты на: подумать, взвесить, поломаться одной стороне и терзаться уговорами другой, зато отодвинула подальше от них все мыслимые барьеры.
И вот странное дело, им бы после столь бурной любви полежать в тишине, прислушаться к себе, проникнуться новизной, но они и тут отличились. Оба люди достаточно взрослые, связали себя с солидными профессиями, приобрели опыт, который, надо признать, отягощает, ведь им открывается самая паршивая изнанка жизни. Но от восторга, что все случилось легко и просто… бесились, как дурачье из подростковой среды. Оба бегали по комнатам, кидались подушками, шумели, пока сверху не постучали угрожающе по батарее. Парочка присмирела и на цыпочках, будто сверху могли услышать даже их босоногий топот, хихикая, вернулась на кровать.
Ночь
– Понятно, хочешь знать, сколько мне лет? Ой, лучше молчи, – рассмеялась, когда он собрался оправдываться. – Женщины разумно скрывают свой возраст, но тебе я по-дружески скажу: мне двадцать шесть.
Что ж, неплохо, а то она такая серьезная бывает – на все тридцать пять! Но Савелий запасся целым портфелем вопросов, если их записать на бумаге:
– А ты была…
– Замужем не была, – перебила его Алена, хитро щурясь.
– Почему?! – искренне возмутился Савелий, в общем-то, польстив спутнице, мол, такая девушка и ни разу не была замужем… это нонсенс.
– Я умная, поэтому меня замуж не берут.
– Мы это исправим, – заявил он многообещающе.
– Да ну! А как?
– Ух, я бы сейчас накатил бокальчик вина… Алена, поехали ко мне? У меня такое вино… греческое! Мы посидим, поговорим, выпьем… по-дружески!
И приложил ладонь к груди, можно сказать, поклялся, что он с ней будет только звезды считать, если найдутся на небе. Не давая опомниться слегка ошарашенной нескромным предложением девушке, Ярцев начал действовать: оставив деньги на столе, он заставил подняться Алену и, взяв ее за руку, повел к выходу. Опомнилась она уже в машине, когда ехали по городу, и какова реакция? Начала хохотать! Только затихнет, посмотрит на Савелия и снова… до слез…
– По-твоему, я смешной? – и не думал обижаться Ярцев.
– Очень. Очень-очень…
Так и доехали. Попав к нему домой, оба упали на кровать чуть ли не в верхней одежде! Любовь иногда вспыхивает внезапно, как пожар от искры в проводке. Хотя, может, она и не вспыхнула вовсе, а зародилась при первой встрече, но сейчас получила толчок. Она не дала ни минуты на: подумать, взвесить, поломаться одной стороне и терзаться уговорами другой, зато отодвинула подальше от них все мыслимые барьеры.
И вот странное дело, им бы после столь бурной любви полежать в тишине, прислушаться к себе, проникнуться новизной, но они и тут отличились. Оба люди достаточно взрослые, связали себя с солидными профессиями, приобрели опыт, который, надо признать, отягощает, ведь им открывается самая паршивая изнанка жизни. Но от восторга, что все случилось легко и просто… бесились, как дурачье из подростковой среды. Оба бегали по комнатам, кидались подушками, шумели, пока сверху не постучали угрожающе по батарее. Парочка присмирела и на цыпочках, будто сверху могли услышать даже их босоногий топот, хихикая, вернулась на кровать.
Ночь
