Если б я распоряжался этим садом,

если б я распоряжался этим судном,

если б я распоряжался этим скудным

судным днём, в котором нету виноватых,

если бы я распоряжался этим стадом,

этим праздничным, весёлым и бесстыдным —

с неумелым, но божественным рапсодом,

распевающим с безжалостным надсадом

о далёких, им не виданных широтах,

или — бедным медным светом за фасадом,

испещрённым завитками финтифлюшек...

или вот хотя бы только этим сердцем —

этим нежным, малолетним этим ситцем,

полным творческих сомнений и ромашек, —

-

то клянусь, что и тогда бы я не тронул,

несмотря на все издержки и излишки,

ни ромашки ни одной, ни финтифлюшки,

не коснулся б, не нарушил, не поранил —

всё считал бы дорогим и ненаглядным,

вызывающим любовь, и боль, и жалость!

-

Потому-то я и не распоряжаюсь

этим светом, этим садом, этим судном...