— Прости меня, — повторила Персис. — Но, если бы ты не дернулся в последнюю секунду, я бы не задела ухо.

— Значит, это я во всем виноват? — он повернулся к ней. Щеки у него горели.

«Вот было бы забавно сейчас ляпнуть, что он очень красивый, когда сердится»,