Презрение к философской науке не может идти так далеко, чтобы отрицать возможность обсуждения идей, принципов, предпосылок, задач, целей в отдельных областях науки и творчества. Или в таком случае пришлось бы ставить на вид «фельетонизм» не только мне за обсуждение принципиально-философских вопросов естествознания, но и Канту, Шопенгауэру, Гегелю и другим мыслителям (да, наконец, самому Гёте и Штейнеру), вообще всем, кто говорит о музыке, не будучи музыкантом, о живописи, не будучи живописцем, и т. д. и т. д. и т. д. Это значило бы похерить философию и все-таки не избавиться ни от верхоглядства, ни от педантизма.