Изменяться — выше моих сил. А дети меняются, и это невыносимо для меня. Вынести можно только то, что пережил сам. Видеть собственную потерянную юность в детях нестерпимо, хотя это и закономерно. Такая закономерность унижает того, кто остался в прошлом. В их возрасте я слушался отца и не настаивал на своем. Потом подчинился государству и безропотно пошел на войну. Я посвятил юность родителям и обществу. А дети тычут мне в нос своей юностью.