Я не понимаю, Лиззи, – говорил японец в тот же вечер, укладываясь спать. – Я не понимаю, как у тебя любовь ко мне сочетается с такой нелюбовью к животным.

– Сочетается, и всё, – мрачно отвечала Лиззи, взбивая подушки. – Наверное, ты единственное животное, которое принимает моё сердце.