Оглавление

1. Радуга чувств, или Учиться любить
2. Пролог
3. Часть первая
   1. Глава первая
   2. Глава вторая
   3. Глава третья
   4. Глава четвертая
   5. Глава пятая
   6. Глава шестая
   7. Глава седьмая
   8. Глава восьмая
   9. Глава девятая
   10. Глава десятая
   11. Глава одиннадцатая
   12. Глава двенадцатая
   13. Глава тринадцатая
4. Часть вторая
   1. Глава четырнадцатая
   2. Глава пятнадцатая
   3. Глава шестнадцатая
   4. Глава семнадцатая
   5. Глава восемнадцатая
   6. Глава девятнадцатая
   7. Глава двадцатая
   8. Глава двадцать первая
   9. Глава двадцать вторая
   10. Глава двадцать третья

Пролог

Он прислонился к ней всем своим неунывающим желанием, всей своей готовностью. Неутихающим пылом схватил ее за талии, а его полноватым губам не терпелось целовать ее. Она не сомневалась, это будет невероятно и долго, непреодолимо долго.

— Не надо — все же проронила она.

Ничего не ответив, он только на минуту отверг свои глаза, которые раньше казались ей пугающие, ранящие ее своим высокомерием. А сейчас?

Она не знала, уже не была в состояние определить… Все, что происходило в этом моменте, навевало какого-то недвусмысленного, обуревающего ее почти нескончаемого беспокойства.

— Джойс, Джойс… — сейчас его голос зазвучал мягче, как колыбельная, взор обволакивал ее как будто дивное видение, его руки вновь и вновь прижимались к ее телу то умильно, наслаждаясь мгновеньями, то нестерпимо, неприрученно мяли изгибы ее груди сквозь блузки.

— Позволь мне тебя увидеть… Не стоит меня пугаться… — и она вновь и вновь долавливала одновременно просьбу и приказ в его словах.

Глубоко-глубоко в себе, там, где нет места для выдуманных, притворных эмоций, она чувствует, что ни за что не надо ему поддаваться…

Кончиками пальцев его рук продолжают снова ласкать ее покатые плечи, шея и очертания ее лица. Они неуемно, настойчиво спускаются к ее декольте, но в этом моменте только на секунду дотрагиваются к ее задыхающуюся от возбуждения грудь.

Надо не показывать, надо прикрыть свое искушение, надо сделать так, чтобы оно никогда, никогда не возвращалось к ней вновь! Но, как справиться с ним!? Никто ей никогда не учил, как можно преодолеть, или хотя бы контролировать таких душевных порывов?!

— Не надо! Прошу! — и все же из-за разбушевавшегося вихра неоднозначных эмоций, тембр ее голоса зазвучал тверже.

«Надо, чтобы существовало что-то, что должно мне помочь! — Она вся лихорадочно искала этого чудного истока. И вдруг, на мгновенье, она осознала, она восприняла, что, то единственное, которое может быть в состояние спасти ее это ее искренняя вера в Боге!»

— Тебе не нравится? — сейчас не только его рукам не терпелось к ней прикасаться располагающе и настойчиво одновременно, сейчас уже и его голос не хотел уняться. И в себе, он был должен признаться, что его давно будоражило ее невинном, словно лишенном порочности существо. И постепенно, постепенно стал превращаться во что-то как бессознательное существо, обрушивая все на своем пути и неутихающе, непрестанно стремясь только к ней.

Отрешено, словно из далека, она смирилась с тем, что они вдвоем уже находятся на диване, и его руки вновь, нетерпеливо пробираются под ее блузкой, а затем он как будто нечаянно расстегивает несколько пуговиц.

Она крепко, крепко закрывает глаза, не желая знать, что он делает с ее возбужденным телом, извивающимся под его неуемные, опытные руки. Единственно, что ей остается вздыхать с перерывами, беспокойно трепетав как маленькая птичка…

Она ни за что не стремилась к этому непреодолимому искушению! Ни за что!

Она не знает, какова может быть сила Бога, она не знает, как может рассчитывать на Него, она просто догадывается, ощущает, что если она к Ним обернется, так будет лучше… Но!

Делая все возможного прогнать от себя этого неоднозначного состояния души, она снова и снова пытается себя успокоить, взять себя в руки…

И вдруг, до нее рядом его брат.

«Давай, будем играть в прятки!» — и она слышит его приветливый голос, который как будто призывает всем звукам мироздания.

«Какие прятки?!» — ее веселый тембр спрашивает его, хохоча.

«Вот увидишь!!! Я буду с повязкой на глазах и если я поймаю тебе, то я буду снимать твою одежду медленно, медленно. И каждый раз я буду целовать то, чего уже не прикрыто. Ну, как тебе!?» — возбужденно спрашивает он.

«Хи-хи-хи! Здорово придумал!» — отвечает она ему, смеясь всем сердцем.- «Я говорила тебе, что ты человек искусства не только по душе, но и всем своим существом?!»

Вся ее подушка промокла от такого чувственного сна! Вновь и вновь ее сознание мучается, бьется в раздумьях о ее муже, и о Даниэле. Брата ее мужа…

После такого эмоционально-насыщенного сновидения, над ней вновь нависают тучи, темные бурные тучи. И она чувствует себя как уловленную в сачке бабочку!

Она так желает разобраться со своими непонятными, раздирающие ее сущности ощущениями.

Часть первая

Глава первая

Что нужно сделать, чтобы успокоиться?

Возвращаясь домой, Антони рассеянно вел машину и вспоминал недавнюю ссору со старшим братом.

Отец выбрал именно его в качестве директора компании, но самооценка парня осталась прежней: ни малейшего признака неоправданной гордыни или унизительного снисхождения к остальным. Но брат Антони, Даниэль, видимо, думал по-другому. «Ты не тот, кто нужен компании», — гневные слова старшего брата безжалостно звучали в его ушах. Высокий статус не позволил обоим мужчинам опуститься до драки, но словесные нападки Даниэля были очень свирепыми: «Не надейся, что кресло председателя так легко достанется тебе, маленький недотепа!»

Куда можно пойти, чтобы отдохнуть хотя бы полчаса от одолевающих проблем? И что именно делают мужчины, когда не желают драться?

Антони задумался. Некоторые пытаются погасить недовольство, предаваясь множеству пороков. Но нашему герою только на минуту понравилась такая перспектива.

Чувство голода отвлекло его от тягостных размышлений. И когда вдалеке засверкали витрины незнакомого супермаркета, Антони воспринял их как спасение: «Распри с братом всегда могут подождать, а вот желудок — никогда. Сейчас я найду что-нибудь вкусненькое и…

Даже недавняя ярость Даниэля не помешает мне поесть с удовольствием!»

Не откладывая ни на минуту своего внезапно появившегося желания купить и продегустировать как гурман невообразимое количество еды, Антони поспешил войти в магазин. А затем начал складывать в тележку все, что попадалось на глаза.

«Вот и свиные отбивные положим, а затем попрошу повара приготовить их по самому вкусному рецепту. А это что такое?» — Он вытащил еще один увесистый кусок мяса и прочитал на упаковке:

«Ягненок».

— Ягненок?! Замечательно! Я так давно его не пробовал.

— Потом в тележку полетели пакеты с креветками, мидиями и рыбой, нашлось место для банок с овощами и бутылок с напитками, для фруктов и аппетитных пирожных… Наполнив тележку до краев, он подвез ее к кассе, размышляя, не поискать ли на полках что-нибудь необычное, экзотическое, чего он никогда не пробовал.

— Это все, сэр?

Молодой человек поднял глаза и увидел действительно нечто необычное. Видимо, не только пища может соответствовать подобному определению! Роскошные кудрявые волосы девушки за кассой спадали ей на плечи, а светло-зеленые глаза искрились, как покрытая росой весенняя трава. «Ну вот и сюрприз! Разве кассирши могут быть такими красивыми?» — И внезапно нахлынувшее удивление вдруг взяло вверх над всем остальным: Антони уже почти забыл и о пустом желудке, и даже о конфликте с братом.

Никогда прежде он не обращал внимания на девушек за кассой: на их лицах читались чаще всего досада и скука. Но сейчас, на лице этой кассирши вспыхивали разные эмоции — то воодушевление, то интерес, то легкое недовольство, и, заинтригованный, парень не мог не рассмотреть ее еще раз.

— Три тысячи пятьсот долларов, сэр, — произнесли бледно-розовые губы Афродиты за кассой.

— Три тысячи пятьсот?! Но…

— У вас нет таких денег?

Как ни странно, девушка говорила с ним скорее ласково, чем просто вежливо. Обворожительно нежное создание!

— Пожалуйста, не беспокойтесь! Можете вернуть черную икру и мясо ягненка.

— Ягненка? Да никогда!!! — Он вспомнил, как старательно доставал этот огромный кусок из самой глубины холодильника.

— Но… сэр, за вами очередь! Пожалуйста, не задерживайте наших клиентов!

Трудно определить, что сейчас больше интересовало Антони: ягненок или девушка. Пожалуй, пока еще, наверное, ягненок.

— А может, так пойдет? — И парень уже держал в руках десятитысячную долларовую банкноту.

— Да, вполне. — Довольно наклонив свою милую головку, кассирша выглядела так, будто сумела подняться на одну из вершин Гималаев. — Я подумала, что вы хотите взять в кредит. Но, конечно, наличными лучше!

«В кредит?! Неужели у меня так много еды?» — и наш герой с ужасом воззрился на тележку, а в его ушах зазвучали странные слова, заканчивающиеся на «голизм»: трудоголизм, алкоголизм, шопоголизм…

А прелестная кассирша была уверена, что где-то с месяц не брала в руки десятитысячную долларовую банкноту.

— Вы покупатель, сделавший самую значительную покупку в этом месяце. Поздравляю! — торжественно произнесла она.

Люди в очереди еле сдерживали свое недовольство:

— Ей на нас наплевать, она думает только о том, как привлечь внимание толстосумов!

— Джойс, это что за шум? — Управляющий супермаркетом уже летел к разбушевавшимся клиентам.

— Но… но этот господин сделал самую дорогую покупку в этом месяце!

— Да?! — И управляющий зафиксировал свой профессиональный оценивающий взгляд на Антони. — Ну тогда… можно… немножко поболтать… Наш персонал такой же хороший, как товары в магазине. Нечаянно или нарочно, забыв об очереди, он расчетливо подумал:

«Все-таки надо уважать Большого Покупателя!»

— Позвольте представиться. Меня зовут Антони. Антони Милтен.

— Джойс Хейс.

Милтен… Девушка знала, эту фамилию из газет, и ей, было известно, что члены этой семьи занимаются нефтяным бизнесом. Но ей даже во сне не могло привидеться, что Милтен-младший может оказаться рядом с ней. До нее доносился тембр его голоса, и неожиданно для себя она постепенно заслушалась. Голос был приятный, бархатистый и словно обволакивал ее своими дружелюбными, беспечными нотками. Но пока девушке еще было сложно поверить, что люди из высшего общества Бостона могут вести себе так непринужденно. И она украдкой ущипнула себя, чтобы убедиться, что не спит и что все это происходит с ней на самом деле. Полные губы юноши изогнулись в открытой теплой улыбке, и до нее дошло, что если ее собеседник будет продолжать в том же духе, ей недалеко от обморока.

Джойс так любила, когда люди улыбались ей искренне, а не притворно!

— Извините, что мешаю вам… тебе работать, — неловко пробормотал Антони. — Девушки редко нравятся мне с первого взгляда. Но ты, ты — почти неземное создание, отличающееся от других своей дивной красотой и естественностью.

Последнюю фразу парень запомнил из прочитанного вчера приключенческого романа и, надеясь, что она произведет благоприятный эффект, повторил еще раз:

— Своей дивной красотой и естественностью…

Антони понимал, что он похож на шута, но, начав игру, не мог остановиться.

— Таким высоким стилем пользуются только поэты и обманщики, — насмешливо сказала Джойс, возвращая нашего героя с облаков на землю. — А настоящих поэтов, к сожалению, не так уж много.

Благодарю за красивые слова, но я им не верю, потому что уже слышала подобные речи, и все они оказались только прекрасными сказками. Не хочу опять попасть в такую же ловушку!

Ответ девушки потряс его. Не то что его восхищение не было искренним, но, видимо, — приукрашенным пафосом. Антони и не предполагал, что его полушутливая тирада может вызвать подобную реакцию. И хотя он видел Джойс впервые в жизни, он сразу же почувствовал, что это глубокая, чувствительная натура…

— Ты, наверное, пережила что-то очень серьезное, что-то такое, что заставило тебя страдать?

С минуту девушка оставалась ошеломленной: взгляд был растерянным, губы — плотно сжатыми, подбородок — напряженным.

«Неужели она будет жаловаться незнакомцу, исповедоваться перед ним?» — в недоумение спросила себя и быстро перевела разговор:

— Извините, не знаю, что на меня нашло. Но мужчины такие непредсказуемые существа…

— А для нас непредсказуемые женщины… Наверное, мы оба так считаем, потому что имеем неудачный опыт общения с противоположным полом? — И теплые карие глаза Антони погрузились в зеленую глубь глаз девушки.

Очередной клиент с полной тележкой подошел к кассе. Антони отодвинулся немного в сторону, стараясь отвести от Джойс свой взгляд, а вместе с ним устранить и все неприятности.

— Извините меня… Не знаю, что со мной случилось. Простите, что помешал вам работать.

Она не проронила ни слова, говорили только ее беспокойные, необыкновенного цвета глаза: «Вы уходите? Как жаль… Мне будет вас не хватать».

Глава вторая

Антони устроился в кресле, его взгляд изучал девушек, которые беспечно проводили время в огромной гостиной. Эту вечеринку организовал Ник Кейв, друг детства. Не горя желанием бороться со своей непонятной меланхолией, молодой человек сначала вообще не хотел идти в гости, но его осыпали обещаниями о «чем-нибудь необычном», и тонкий лед его незаинтересованности растаял, как снег под солнцем. А вдруг в гостях он встретит ту, которая сможет затронуть самую глубину его души?! Ему давно надоели эти светские тусовки, которые проходили всегда совершенно одинаково — в них не было ни малейшего намека на искренность и настоящее веселье.

Антони казалось, что вечеринки в их круге были нескончаемой показухой машин, яхт, драгоценных камней. И сейчас от этого ему становилось одновременно смешно и противно. Ну а вдруг эта вечеринка будет действительно отличаться от других, станет запоминающейся? Он понимал, что раз дотащился сюда, проехав половину Бостона, ему придется включить свое прирожденное жизнелюбие и не унывать.

Молодой человек стал с любопытством присматриваться к одетым по последней моде девицам. Лица красивые и не особенно, но ни одно нельзя назвать открытым, своеобразным, с отпечатком интереса к жизни. Всех затеняло одинаковое равнодушие и притворство. Ни улыбок, ни хотя бы искры сердечности…

— Антони, что ты задумался? Пойдем танцевать! — Это была девушка в черном облегающем платье, с которой он переспал несколько раз.

И он подчинился. А что нужно было делать? Ее безжизненные голубые глаза смотрели в пустоту, и ему вдруг стало жаль ее.

— Как у тебя дела? — поинтересовался он.

— Да никак. Папа хочет продать серый «фольксваген» и купить мне «вольво». А так… ничего особенного. Все одно и то же. Сплошная скука.

Взгляд Антони снова остановился на ней. Лиа, так звали его знакомую, выглядела такой молодой, но была словно лишена эмоций, неожиданного восторга, как давно прочитанная книга, которую не хочется снова перелистывать.

— А тебе есть чем похвастаться? Наверное, твой отец стал еще богаче, раз цены на нефть так быстро растут?

— Да, он стал богаче на пару миллионов.

— И ты тоже.

— Можно и так сказать.

— Но ты должен быть без ума от радости! Меня ничто так не заводит, как деньги!

«Хорошо, что все-таки существует хоть что-то, что тебя заводит», — пробормотал про себя Антони, а затем объяснил:

— Знаешь, деньги — это еще не все! Представь, есть люди, живущие счастливо и без миллионов!

— Какая чушь! Ты говоришь так потому, что у тебя деньги были всегда.

— Возможно, но я их тоже зарабатываю. По крайней мере, я для этого пашу в фирме отца.

— Ну хорошо, хорошо, не заводись! Лучше потанцуем, а потом… — игриво сказала она и вдруг взглянула на него с почти неподдельным желанием, — потом пойдем ко мне.

Некоторое время он раздумывал, почему она так загорелась: то ли от мысли о его сексуальных возможностях, то ли из-за новых прибылей его отца. А может быть…

Антони обвел взором ее роскошную фигуру в облегающем платье, потом перевел взгляд на пышную светлую шевелюру, на полные губы, накрашенные темно-красной помадой; внимательно всмотрелся в ее глаза, почти отчаянно ища в них отражение нежности и любви, о которых он так давно грезил. Но увидел только равнодушие и с трудом скрываемое уныние, только холодность и трезвый расчет. Нет, ему не нужны эти глаза…

— Лиа, не сердись, сегодня я не в настроении.

— Разве?

— Да, — голос Антони звучал уже уверенно. — И поздравляю с новым «вольво».

Наверное, ей захотелось провести с ним ночь не из-за особой симпатии к нему и не из-за прибылей отца, а просто чтобы убежать, хотя бы на несколько часов, от завладевшей ее существом ошеломляющей скуки.

Глава третья

Непонятно, что сложнее человеку: определить свою ценностную систему или осознать, кто ему по-настоящему нужен. Антони стало ясно, что круг провинциальной элиты, в который он входил, был ему не по душе. В его сознании всплывали люди, которые присутствовали на вечеринках, их лица, мимика, жесты. И что же? Одинаковые безразличные взгляды и фальшивые улыбки, всегда словно заученные и лишенные всякой теплоты слова. Притворством было пропитано все…

И вдруг он вспомнил пышные темные волосы, светло-зеленые глаза, наполненные откровенным трепетом, нежный голос и улыбку, такую приятную и искреннюю! Множество мыслей заполнили его сознание и порхали там, словно маленькие мотыльки. Юноше было неимоверно трудно контролировать их и суметь найти определяющее среди всех своих размышлений. И вдруг мысль, что эта кассирша была его отражением, более удачной его копией, подкралась незаметно и стала звучать все настойчивее.

Стоя в растерянности, Антони никак не мог поверить, что ему пришла в голову такая потрясающая глупость. Он вообще не знал эту молодую женщину. Может, у нее, как у большинства его знакомых, — совершенный, отполированный фасад, а внутри — пустота. Может, она такая же лицемерная и неинтересная, как все остальные… Но ее глаза говорили о чем-то другом. Почему бы не пригласить эту девушку на ужин? Даже если он и разочаруется в ней, это будет нормально, но хотя бы не останется сожаления о чем-то упущенном.

Доверяя своей интуиции, Антони все же решил рискнуть и встретиться с девушкой из магазина. Он вспомнил, как все знакомые девчонки строят из себя столичных примадонн, как они увиваются вокруг него, но не ради него самого, а из-за богатств его семьи. Как ему все это надоело!

Молодой человек считал, что сил у него почти не осталось, чтобы в очередной раз разочаровываться в ком-то… Но чтобы не травить свою душу неведением, он поспешил прыгнуть в свой «порше». Обнял руль как нечто спасительное и с нетерпением нажал на педаль, припоминая адрес находившегося почти на окраине города супермаркета.

Потом события развивались со скоростью света. Каким было изумлением всех работающих в супермаркете, когда, как ни в чем не бывало, Милтен — младший вырос у касс! Его напряженный взгляд настойчиво искал кого-то.

«Я делаю это впервые! Наверное, я уже похож не просто на шута, а на болвана! Не стоило мне приезжать сюда. Ее, так или иначе, нет!»

Он уже двинулся к выходу, когда из самого крайнего уголка магазина, как утренняя заря, появилась Джойс. Ее лицо выглядело почему-то бледным, усталым, но прежняя неординарная красота сохранилась: осанка была гордой, волосы завивались в пышные локоны, коралловые полные губы были полуоткрыты. Она была похожа на пленительный цветок, осиротевший без солнца и влаги.

— Пойдем со мной — Антони произнес первое, что пришло на ум. — Но… — Она была так изумлена, что не могла больше произнести ни слова.

— Я… понимаю, что я снова некстати, — еле выговорил молодой человек, наслаждаясь ее дыханием.

В ее необычных глазах цвета весенней травы заблестели искорки: искорки радости, искорки надежды…

— У меня смена заканчивается в семь, — произнесла еле слышно девушка.

Она согласилась! Только это ему и было нужно! Юноша даже не желал смотреть на свои часы… Он догадывался, что ему не придется долго ждать… А может быть, придется?… И что именно означает одна встреча?! Одна встреча редко бывает прелюдией ко всей оставшейся жизни. Обычно одна встреча — это просто одна встреча, о ней постепенно забывают в потоке дел. Одна встреча редко означает что- то особенного, она редко к чему-то обязывает.

Нет, ему не стоит думать об этом! Иначе скоро начнет жалеть, что как последний дурак решил сюда приехать…

Он прошелся взглядом по приклеенным объявлениям у самого входа в супермаркет в надежде, что время быстро пролетит… И снова не осмелился взглянуть на свои часы… Пять минут, десять, пятнадцать, двадцать…

А затем она вышла, и весь мир вокруг нее как будто проснулся. Молодой человек не проронил ни слова.

И снова, умышлено не посмотрел, сколько времени.

Невзирая на неопределенность поведения фортуны, в машине у юноши неплохо получилось завести разговор. Он говорил о пустяках, единственная его задача была — поднять свое настроение и настроение своей спутницы.

И через полчаса «порше» остановился перед освещенным старинными фонариками рестораном с таинственным названием

«Вуаль».

Девушка была изумлена роскошной обстановкой: дорогой мебелью, мрамором на полу, тяжелыми темно-красными плюшевыми шторами — вообще всем, что ее окружало. Ее внимание было привлекли посетители ресторана, и ей показалось, что никогда прежде не видела она таких утонченных и сдержанных людей. Все в них говорило об изысканности: и то, как они ели, изящно пользуясь вилкой и ножом; и то, как разговаривали, — совсем тихо, как будто перешептываясь; и то, как улыбались, — немного скованно и как-то лицемерно.

Антони галантно помог даме сесть, потом занял свое место. А затем, глядя на это необычное, нежное создание, он словно впервые по- настоящему задумался о предмете их разговора. «Надо же? Как мне это раньше не пришло в голову?! Так сильно жаждал, чтобы девушка согласилась на встречу, а затем…»

Пауза в разговоре незнакомых людей — самое непривычное состояние. Она — слияние или неслияние душ. Если не удастся поймать и понять такое состояние сразу, оно не пройдет, не растворится… Останется до самого конца встречи.

Даже если разговор перемежался паузами, это не значит, что его не было… Так всегда бывает в самом начале знакомства. Это как трепет души — невиданный, непознанный, местами пронизывающий, опустошающий. И это нормально… Люди пока не знают друг друга, поэтому и искренность трудно распознать. Нужно просто не бояться таких состояний! А прочувствовать эти мгновения душевной близости и отдаться им целиком с первого свидания. Если не успеть это сделать, тогда и следующего свидания, наверное, не будет. Интуиция подскажет, что человек нам просто не подошел.

Сейчас Антони уже воспринимал напряжение Джойс как вызванное ее трудно скрываемым смущением и неловкостью. И постепенно осознал, что он обязан помочь ей и себе расслабиться.

Он прокашлялся, глубоко вдохнул, а затем постарался подбодрить девушку взглядом — и начал говорить о деятельности своей компании. Стал перечислять всевозможные цифры прихода и расходов, рассказывая о состоявшихся и предстоящих сделках. Какая-то сила словно непрестанно подталкивала его разъяснять предмет своей деятельности, и скоро у его дамы закружилась голова.

На какое-то время тонкая, необходимая душевная близость куда-то исчезла.

Антони и Джойс так невообразимо, так неимоверно нуждались в ней! Она была для них как живительный воздух, как неизменный толчок, передающий энергию их телам.

Повисло молчание, молодой человек и девушка не знали, что сказать друг другу.

Появился официант. Театральным жестом он поставил на стол огромные, покрытые большими позолоченными крышками тарелки, затем открыл вино и налил в хрустальные фужеры пенящуюся жидкость. После чего начал раскладывать множество столовых приборов. И чем больше их появлялось на столе, тем тревожнее становился взгляд Джойс. Она пыталась сохранить самообладание, но не смогла, так как ей становилось плохо от одного вида причудливо изогнутых приспособлений для еды, названий которых она даже не знала. На лице девушки на минуту отразился испуг.

А затем вдруг ее осенила спасительная идея. Вот если бы Антони мог ей помочь! Она была уверена, что в его переполненной отчетами и прогнозами голове умещались и знания о том, как пользоваться кучей этих странных вилок и ножей.

Как будто прочитав ее тайные мысли, Антони сочувственно улыбнулся, потом снял огромную позолоченную крышку и втянул носом воздух, чтобы ощутить аромат предложенного блюда. Подавив вскрик наслаждения от вкусной едой, он взял столовый прибор какой- то странной формы и начал открывать панцирь омара. Джойс также сняла огромную крышку и остановила пристальный взгляд на изгибах прибора, который молодой человек держал в руке, стараясь выбрать точно такой же. Антони поместил клешню омара под свою

«открывалку», надавил с точно рассчитанным усилием — и клешня разломилась. Со стороны это действие не казалось таким уж трудным, и Джойс успокоено улыбнулась. Молодой человек уже начал вынимать мясо из клешни, и девушка подумала, что необходимо поторопиться, если она не хочет пропустить следующий этап. Она тут же подсунула клешню под странный прибор, нажала на него… С клешней произошло что-то очень странное: она проследовала по замысловатой траектории и оказалась около тушеного зайца, сервированного на соседнем столе. В первый момент девушка не могла даже понять, что случилось. Странно изогнутое «приспособление» находилось у нее в руках, а то, что должно было быть открыто… Его просто не было.

Только через несколько минут Джойс по-настоящему поняла, что только произошло! Ей ни за что не хотелось верить, что клешня омара так внезапно испарилась! Незаметно девушка оценила реакцию гостей ресторана и сразу поспешила уставиться в свою тарелку. Была уверена, что со всех сторон на нее смотрят с усмешкой. Что она наделала?! Неужели в такой ответственный момент оказалась такой неряхой?! Но перед тем как окончательно впасть в отчаяние, она почувствовала, что готова на все, даже броситься в раскаленную лаву, лишь бы только не вызвать гнева Антони. А молодой человек изумительно быстро для такой аварийной ситуации сумел взять себя в руки. Он весело рассмеялся, жестом подозвал официанта и велел навести порядок. Пока подавали новое блюдо, Антони начал извиняться:

— Простите, это моя вина. Я должен был сам открыть эти клешни. И как я не подумал!

Он посмотрел на ее губы: они были крепко сжаты, как будто она боялась говорить. Руки ее слегка дрожали, как ажурные занавески на ветру.

Антoни не знал, что сказать. Наверное, впервые ему пришлось общаться с такой тонкой натурой: все тело девушки словно выражало чувство вины. А затем юноша еще раз посмотрел на Джойс своим теплым бархатным взглядом. Она же, ощутив это, вернула себе свое хладнокровие — и в ее глазах цвета весенней травы засверкали искорки смеха. Антони очарованно смотрел, как она расцветает, словно роза после короткого ливня.

— Огромное спасибо, мистер Милтен. — Она уже не стеснялась отвечать ему.

— Ты могла бы обращаться ко мне по имени? — тихо попросил он.

— Ну как хотите… Антони.

— Так лучше. Так ты принимаешь мое предложение о дружбе? Она не верила своим ушам.

— Я… я только что устроила почти катастрофу, а вы предлагаете мне стать вашей подругой?

— Ну не воспринимай это так серьезно, потому что я еще не в состоянии обещать тебе верность и все эти моральные штучки, которые парни должны обещать девушкам… — И тут он наткнулся на ее взгляд. Он не был ни возмущенным, ни растерянным, он просто был изумленным. Наверное, никто не говорил с этим невинным созданием так конкретно. Ее особенная, ангельская внешность толкала мужчин лгать ей. А ему почему-то этого не хотелось…

— Мы из разных миров, Антони, — нежный голос Джойс прервал его мысли.

— Ты говоришь так, потому что тебе не понравилось то, что я сказал?

— Наоборот. Это мне понравилось. Ведь ты почти не знаешь меня, но тебе не хочется обманывать нас обоих.

— Тогда что?

— Ты забыл, что только что случилось?

— Ну и что? Заставила побегать целую гвардию официантов.

— А мне было не до шуток! И я чуть не погибла в воображаемой лаве.

«Воображаемая лава?! — Он еле успел подавить свой смех. — Ну и фантазии!» Но вместо того чтобы ответить, скользнул долгим взглядом по ее тонкому, но не худому телу, по изящным рукам, которые могли бы ласкать его. А потом заглянул в ее глаза неповторимого оттенка, увидел ее полные губы, которые он мог бы целовать, целовать, целовать…

Она дышала, она говорила, как он. И он ощущал ее, как самого себя. Она была такая естественная, ни с чем не сравнимая. Наверное, он спятил?! Такого с ним никогда раньше не происходило! Или происходило много раз, но те женщины были ему уже неинтересны и он все забыл?

— Может, все-таки попробуем… пожалуйста, — еле слышно произнес он, завороженный таким почти необъяснимым волшебством.