Оглавление

Часть 1

Между народами Паладии иногда всплывают разногласия: их взгляды на мир сильно отличаются. Однако, есть нечто, в чем они едины — боязнь теней. Никто не знает, откуда появились эти твари, источники разнятся. Люди полагают, что после смерти ангел Люксилина — их покровитель — очищает души от скверны, чтобы забрать к себе на небеса. Вся та злоба, что копилась годами, уходит под землю, где принимает облик тени. Стимы почитают Творца — первый механизм, появившийся на Серной Пустоши. Он создает их совершенными, а все излишки выбрасывает, из отходов и рождаются проклятые сущности. Эльфы утверждают: все это происки злых колдунов. По этой же причине они воевали с темными сородичами, и те, как бы странно это не звучало, разделяли мнение собратьев по поводу магии. Только темные эльфы считают, что тени — спятившие адепты Ночи. Слишком ярые фанаты, ослепленные тайнами Сумеречного леса. Гномы составили такую легенду: когда-то Вечный Холод, что укрывает их родные горы, проникал до самой глубины пещер. Там невозможно было жить, пока не появился Огонь Негасимый. Он растопил лед, дал их предкам кров, изгнанный мороз и стал тем, что остальные народы зовут «тень». Чудища не имеют ни земли, ни иерархии, ни рода, ни племени, они не без гордости говорят, что мрачные твари их бывшие собратья, загнобленные другими народами. Возможно, кто-то уже нашел истину, а может нет ее вовсе, только в одном сходятся жители волшебного мира — откуда бы оно не пришло, нету в тенях ничего доброго, созданы они только чтобы разрушать. Правда, есть у тварей одна слабость — боязнь света, будь то солнце, свеча, фонарь, кристалл, факел или еще какой прибор. Риза никогда не видела живых теней, только последствия столкновения с ними. С детства ее обучал однорукий вояка, бывший полководец имел неосторожность ухватить врага, правая кисть почернела, покрылась волдырями, вещество начало растекаться по венам. Все происходило в течении нескольких часов, чтобы спасти его целители отрезали руку до локтя, но даже спустя много лет она временами кровоточила. — Принцесса, запомните одно, — говорил он после рассказа. — наши враги не обычные тени, они лишь отдаленно похожи на силуэты. За собой эти твари тянут черный шлейф из дыма, к нему ни в коем случае нельзя прикасаться. Девушка долго не могла понять, о чем говорит учитель, пока сама не увидела этого. Одним летним утром незадолго до рассвета она услышала голос за окном. Он принадлежал женщине, называл ее по имени и приговаривал такие вещи, которые даже самые близкие друзья не знали. Неожиданно спокойный разговор сменился криком. В порыве эмоций Риза выбежала на улицу и очутилась одна в темноте. Шлейф был заметен сразу — он темнее самой ночи, растекался медленно, подобно туману. Тонкие нити тянулись вверх, качаясь на ветру, выжидая жертву. Все, чего касались отростки, начинало увядать — деревья, трава, даже столетние стены замка покрывались трещинами. Следов было очень много, обычно тени появлялись в одиночку. Эмоции затихли, уступив место страху. В один миг из черноты выпрыгнула высокая фигура, ее очертания напоминали человека, но не имели ни лица, ни одежды, ни пальцев — края силуэта попросту расплывались. Оно оказалось у ног юной принцессы, потянуло к ней свои отростки. Еще секунда и ее тело сгниет, а душу сущности заберут с собой, а может съедят или обратят в какую-то гадость. Но тень остановилась. Существо подняло голову, словно прислушиваясь, вокруг царила тишина. Оно протянуло руки в направлении часовни (такие стояли у каждого замка) и устремилось туда. Следом кинулись сотни подобных тварей, и это был идеальный момент для побега. Однако в голову постучалась другая мысль: «что-то отвлекло их от жертвы, и это нечто будет хуже миллиарда теней». Принцесса кинулась за ними, стараясь не подбегать слишком близко, перепрыгивая черные сгустки, падая и снова вставая. Когда она добралась до места существа не обращали на посторонних внимания — они окружили здание, склонив головы. Часовня представляла из себя подобие огромной беседки. По поверьям людей общаться с ангелом можно было только в открытом помещении, по этой же причине на ночь все посетители святого места уходили. Каждый шаг давался с большим трудом — было сложно найти место, куда не доставало черное нечто. Под кованной крышей стояли два силуэта. — Я его уничтожу, чего бы мне это не стоило! — Первый сделал жест рукой, словно пытался сотворить заклинание, но его силы были на исходе. — Ты не доживешь до дня его восхождения! — Вторая фигура подскочила к первой, после чего резко оттолкнула ее от себя и каким-то невообразимым образом растворилась во тьме. Первые лучи солнца коснулись земли. Они были слишком ничтожными, чтобы их заметил человеческий глаз, но тени почувствовали приближение света. В одно мгновение ока они исчезли, шлейф начинал растворяться, словно мир пришел в норму и все произошедшее оказалось сном. Только вот какая штука — прямо как с рукой того вояки — отголоски этого дня еще долго будут терзать земли Паладии. Риза подбежала к незнакомцу, который пытался разогнать мрак. Его лицо и шея были покрыты странными символами, внешне он походил на человека, лишь кровь была какой-то необычно темной, отсвечивала зеленым светом. Тело было холодным, но дыхание присутствовало — едва уловимое, все из-за раны между ребер. Девушка вспомнила, что ей говорил придворный лекарь о подобного рода травмах — рану срочно закрыть, чтобы туда не попадал воздух. Не имея ничего подходящего дочь короля просто зажала ее руками и стала ждать, пока придут паломники. Так прошла минута, другая, они казались невероятно долгими. Похоже, люди не спешили на службу, а когда придут будет слишком поздно. И она единственная может спасти его, но в то же время абсолютно бессильна, ведь необходимых знаний нету. Вдохи становились прерывистее, рука, закрывавшая рану, дрожала. Внезапно за спиной раздался голос. «Лишь бы не те сущности снова» — подумалось принцессе. — Ты действительно хочешь спасти незнакомое существо, зачем? Возможно, это его судьба — умереть здесь и сегодня, бесповоротно покинуть мир живых. — Тени пришли сюда за чем-то, а он пытался уничтожить это. Пожалуйста, позовите на помощь… — Мне не нужно звать, я и сам могу помочь. Не пойми как она оказалась в стороне, над раненым нависло странное существо. В память врезались большие глаза с золотистой радужкой, плащ из вороньих перьев и неестественно длинные пальцы. Он снял одно из перьев, приложил его к ране и муки больного тотчас облегчились. — Теперь будет жить? — С надеждой спросила Риза. — Сил ему не хватает, чтобы поправиться. — Ответил человек-ворон. — Вампиры, в отличие от зомби, очень тяжело переносят ранения. — Вампир?! Но раз уж я взялась его спасать… Об этих существах девушка слышала лишь в легендах, ведь ходить в Запретный лес, где обитала всякая нежить, людям запрещалось. В телах упырей тек яд, он поддерживал тело в рабочем состоянии и не давал ему стареть, взамен требуя крови. Словно прочитав ее мысли персона в черном плаще ухватила за руку, занесла над ней свои когтистые пальцы. — Учти, как только отпущу беги со всех ног — когда проснется может напасть. — Предупредил он, после чего острие впилось в запястье. У вампиров была одна страшная особенность — их клыки подобно когтям филина хватали свою жертву, впивались в кожу, причиняли адскую боль, и все это дочь короля прочувствовала на себе. По щекам потекли слезы, кричать у нее никогда не получалось. Тело накрыла слабость — оно и не удивительно, жажда этого существа была огромной. Человек-ворон помог высвободиться из мертвой хватки, борец с тенями открыл глаза. Обратившись птицей целитель исчез, а принцесса со всех ног побежала обратно во дворец. Ее качало из стороны в сторону, голос в голове истошно вопил «зачем ты это сделала?!», однако вспоминая сборище темных сущностей девушка понимала, что вряд ли кто-то из поданных короля сможет одолеть такое войско. Появилось непреодолимое желание вернуться в постель, упасть на подушку и уснуть крепким сном. Усталость накатила подобно волнам Лазурного моря в дни прилива. Не разбирая дороги девушка налетела на фигуру в золотом платье, та начала что-то кричать, на что Риза отмахнулась рукой, не до того было. И как только тело упало на перину в покои ворвалась служанка. — Ах, принцесса, вы еще спите? Безобразие, вам нужно быть в обеденном зале через час! — Подумаешь, на обед опоздаю, отец злиться не будет. — Сегодня вы встречаете важных гостей — представители всех царств соберутся. — Настаивала на своем гувернантка, ухватив воспитанницу за руку. Она потащила дочь короля в ванную, где уже ждала теплая вода, спать захотелось еще больше. Представители шести земель проводили собрание раз в год, по очереди встречаясь в землях каждого. Пять лет назад принцессе удалось уговорить королевскую свиту оставить ее в покое, хотя двенадцать — вполне подходящий возраст для выхода в свет. На этот раз выкрутиться не получилось. Приготовления продолжались: отмыли, причесали, нацепили корону, одели в традиционный наряд. Он состоял из белых штанов и темно-синего верха, украшенного гербом семьи, иногда казалось, что со стены сорвали гобелен, а потом просто подвязали его поясом. — Не переживайте, миледи, на совете присутствует по одному представителю каждой земли, вы лишь посидите на завтраке, поприветствуете всех, покажите свое гостеприимство и уйдете. — Попыталась сгладить момент прислуга. Входить в зал пришлось через черный ход, так как у парадного ждали гости. Перед столом уже стоял король — темноволосый мужчина средних лет, наряженный в тот же костюм-гобелен, с мечем на поясе. Его пальцы украшали драгоценные перстни — подарок гномов, золотую корону венчали сапфиры. Символ власти дочери был не таким знаковым — всего лишь бронзовый обруч, местами покрытый позолотой. — Опаздываешь. — Подметил отец, осматривая ее с головы до ног. — Нельзя заставлять гостей ждать. — Прости, меня мучили дурные сны, я плохо спала. — Слегка склонив голову девушка почувствовала, как правитель прижал ее к себе. — Твое ребячество греет мне душу, но возраст уже не тот. Постарайся вести себя достойно. Представители долины Ив стали перед столом, слугам подали знак и они открыли двери. Глашатый стоял у входа и представлял каждого. — Господин Зеон, представитель Серной долины. С характерным треском шестеренок появился стим. Эти странные создания работали от нескольких источников питания, основным считался паровой двигатель. Все тело состояло из серебристого металла, секрет создания которого знал только Творец, причесок у механизмов не было — они не нуждались в роскоши и считали, что их изначально создали идеальными. Одежда так же была чистой формальностью, и ее научились использовать с толком. Из всех народов Паладии только гномы могли примерить на себя подобную одежонку — тяжелая броня, состоящая из множества слоев. Где заканчивался наряд и начиналось тело? Сложно было понять. Зеон откланялся и стал по правую сторону от двери, вообще в этикете предпочитали все ставить справа, будь то гость, символ власти или вилка на столе. Было очень неудобно соблюдать все тонкости, если ты был левшой. — Королева Уна, король Зельдабур, их дочери Хельга и Ханаар — избранники Негасимого Огня. Гномы были не намного ниже людей, зато в разы сильнее. Родители нарядились в доспехи, дочери предпочли красивые платья для официального приема. Хорошо, что из всей свиты пришли только самые близкие родственники, потому что следующими заявились эльфы. — Сансай Ваниэль, его жена Лазурина, сыновья… Титул эльфа означал «избранник солнца», но к нему еще можно было привыкнуть. А вот что всегда причиняло неудобства, так это трепетное отношение лесных жителей к своей семье. Короли имели обычай — дальним родственникам давать высокие должности, города под командование, но не считать за членов династии. Ваниэль же всегда брал с собой семью — детей, внуков, дядек, тетек, кузенов, кузин, мужей десятиюродных сестер, внучатых племянников и таких дальних родных, что для них даже названий не придумали. Среди прочих дочь короля отметила Азеркину — троюродную сестру в золотом платье, та тоже заприметила нахалку, на лице промелькнул злобный оскал. — Представитель Вечного Союза Разак. Легкий запах гнильцы пронесся по залу, когда порог переступил зомби. Стоит отметить, он сильно отличался от простых воинов Запретного леса — не позволял себе ходить с открытыми ранами, ломаными костями в грязной одежде. Пусть большинство гниющих трупов выглядели как беспризорники с мечами, главный советник правителя был статусом повыше и не желал уподобляться собратьям. — Луназир Аргедон, его жена Мелисса и сын Сумериэль. Избранник луны — так называли правителя темных эльфов. Вопреки тому, что писали в сказках, внешне они почти не отличались от лесных, разве что кожа была немного светлее из-за ночной жизни. По достижению совершеннолетия любой эльф мог перейти с одного племени в другое, если хотел заниматься темной магией или наоборот вести мирную жизнь, почитая природу. Это правило не касалось детей правителей, особенно если те были единственными наследниками. Мелисса — вторая дочь Ваниэля, была выдана замуж в качестве мирного договора и насильно обращена во тьму. Толи назло родителям, толи по какому чуду, а через пару месяцев королева освоилась и теперь даже смотреть на бывшую родню не желала. — Король Георг, его дочь Риза. — Наконец-то представление закончилось, начались приветствия. Все эти формальные фразы вроде «давно не виделись», «для нас это большая честь», «да благословит наши переговоры сам…» — в общем на них отвечали не задумываясь. Так и проговорили минут пять, после чего сели за стол. Обычно принцесса сидела около своего отца, но в тот день между ними расположились пятеро персон, девушке не повезло оказаться около стима. Постоянный шум механизма напрягал ее, уставший мозг отказывался понимать, что эта груда железа живет. Принесли еду, с другого края стола — там расположились отпрыски лесных эльфов — раздался тонкий голосок. — Ваше Величество, мне очень приятно увидеть вашу дочь, но где же королева? — О, вся моя Империя знает. — Не скрывая ответил король. — Мой отец поженил нас, а через год после его смерти мы развелись. Галия была хорошей женой, только смотреть на нее было противно. К сожалению новый муж убил ее, да примет Люксилина эту праведную душу! Разговоры ни о чем продолжились, чередуясь с первым, вторым и десертом. Пытаться услышать что-то важное было бесполезно — все деловые вопросы обсуждались за закрытыми дверьми. — Юная леди, — как можно вежливее заговорил Зеон, — если меня не подводят знания этикета, ложку следует держать правой рукой. — Что-то я не голодна. — Ответила Риза, отложив столовый прибор. А спустя пару минут просто плохой завтрак превратился в кошмар — как-то угораздило принцессу попасть в поле зрение зомби, и теперь тот пристально наблюдал за ней. Учитывая тот факт, что представители его вида питались мясом разумных существ, чтобы продлить свою жизнь, (в отличии от вампиров, которые могли пить кровь хоть эльфа, хоть человека, хоть зверя) стоило избегать встреч с Разаком. По окончанию обеда гостям предложили прогуляться по замку, осмотреть окрестности. Собрание продолжалось до самого обеда, так что времени у правящих семей было предостаточно. Воспользовавшись моментом принцесса поспешила обратно в постель, но тут ее перехватила парочка эльфов. — Мы с кузиной поспорили, что я тебя за волосы ухвачу, — как можно осторожнее начал Сумериэль, — но поскольку хватать особо нечего, придется провести битву. — А я в этом споре не участвовала, и пачкать руки не собираюсь. Эльф не стал слушать отговорок. Он просто вручил кузине корону, а сам подбежал к хозяйке замка и не промахнулся врезал прямо в глаз, так что синяк еще две недели не сходил. Полусонная девушка что-то проворчала, на внятные слова не оставалось сил. Она попыталась занести руку, и тут сын избранника луны ухватил ее за запястье. Адская боль вернулась, усталость как рукой сняло. Оскалившись от неприятных ощущений, дочь короля долины Ив ухватила его за шиворот другой рукой, и толкнула к окну, которое как раз открыли на проветривание. Однако в последний момент Риза опомнилась и поспешила на помощь кузине, которая успела ухватить двоюродного брата за рукав. Вместе они вытащили парня, теперь он казался еще бледнее. — Я расскажу родителям, они вам войну объявят! — Давай, говори, а заодно припомни о споре со своей сестрой. — Понимая, что сейчас она либо уснет, либо обдаст гостей потоком брани, правительница вернулась в свою комнату и наконец-то смогла нормально отоспаться. Вечером гости уехали, горожанам объявили о продлении торгового договора с гномами, стим ушел чем-то недовольный, а Сумериэль пытался уговорить родителей устроить несколько нападений на границы, но его просьбы ни к чему не привели. Закончив с официальной работой Георг велел привести дочь, и кто бы сомневался, что она придет в помятой одежде, зевая на ходу. Свечи догорали, следовало бы сменить их, тени заполонили зал, гудевший от шума пару часов назад. Это были не те сущности, которых приравнивали к черным силуэтам, а самые обычные темные участки. Приглушенный свет успокаивал, настраивая на разговор по душам. — Как тебе первая дипломатическая миссия? — Ужасно скучно, и немного страшно. Столетние эльфы, неуязвимые машины, бессмертные некроманты и мы — просто люди, наверно самые слабые существа после чудищ. — Договорив принцесса сняла корону, виски неприятно покалывали от долгого ношения украшения. — Наша сила не столь явна, и все же соседи считаются с мнением долины Ив. Знаешь, почему? Мы — потомки ангелов, многие из них пали, обратившись в людей, только Люксилина осталась в своем первозданном облике. Наш народ утратил крылья и светлый нимб — защиту от теней, только одно осталось — магия света. Она способна восстанавливать разрушенные земли, мы исцеление для всей Паладии, без наших знаний враги постепенно разрушат мир. — А если противников будет много, соберутся сотнями тогда… — Этого не случалось уже десять лет и никогда не случиться. — Прервал отец. — Что же заставило их собраться вместе ранее? У теней есть разум? Они планируют что-то нехорошее? — Мы отвлеклись. Касательно твоего первого появления, Снасай острова Жизни хотел бы видеть тебя среди дипломатов на своих землях. Я знаю, правила кажутся тягостью, но помимо официальных встреч существует целый мир — разные народы, их традиции, культура. Этот тон говорил сам за себя — отец уже принял решение, он был настроен обучить свою дочь тонкостям правления, да и по закону старшие наследники должны были помогать правителю. К сожалению был только один способ избежать очередного ужина, полного формальных фраз и странных обычаев. — Я и сама долго размышляла над этим и пришла к выводу: наша страна и так переполнена дипломатией, а будущий правитель должен думать в первую очередь о своих, а не о чужих. Король Георг, как ваша дочь и ученица легендарного воина, прошу вас, — говоря это она стала на колено, — посвятить меня в рыцари. — Это очень серьезное решение. Понимаешь, что тебе придется покинуть замок и пока не отслужишь год не вернешься? — Да, таково мое решение. — Ну что же, Риза из королевского рода, именем нашей хранительницы Люксилины нарекаю тебя рыцарем. — Не без тени сомнений он достал меч и поочередно коснулся ее плеч. Георг недолюбливал свою жену, как бы она не старалась угодить ему, но в день рождения дочери что-то в его сердце екнуло. Она была его семьей — не навязанной, не формальной, а кровной, с детства ходила по пятам, постоянно просила совета. Он поклялся, что позволит ей идти своей дорогой, ведь больше всего на свете боялся стать таким же как его предшественник. Перед тем как выпроводить родную кровинку из дому правитель отдал ей свой медальон — с ним окружающие всегда могли распознать в девушке принцессу и не навредить ей ненароком, к тому же в армии присмотрят, да и сама она, посмотрев на украшение, вспомнит отца.

Часть 2

Рыцари в империи занимали особое место. Исполняя свой долг они не могли покинуть родных земель, так же как и отказать в помощи — в их обязанности входили поимка преступников, поиск похищенных вещей, патрулирование границ и встречи с представителями других королевств. Благородные воины и воительницы все время путешествовали с одного места в другое — все же по рангу они стояли ниже лордов, герцогов и графов. У каждого отряда был свой командир. — Броню надеть и без вопросов! — Закричала Луазира. — Она тяжелая, ходить невозможно! — Возмущалась ее новая подчиненная. — Рыцари всегда носят тяжелые доспехи, только такие не пробьет вражеское оружие, и то иногда не защищает. Разве твой наставник не обучал подобным тонкостям? — Только верховой езде и владению мечем, к тому же он однорукий. Спор длился долго, остановить его было непросто. Опытный командир не собиралась отчитываться перед королем за смерть его единственной дочери, а та в свою очередь не могла представить, как можно работать в одежде, которая весит больше тебя. Сошлись они на кольчуге — вариант не самый прочный и тяжелый. Насчет меча спорить не пришлось: король выдал экземпляр из оружейной, с ним расставаться принцесса не желала. Ночевала девушка уже в палатке, а утро встречала у костра. Были там выходцы из простого народа, хотя и отпрысков знатных людей немало. Подобная жизнь поражала своей новизной и в то же время узнаваемостью: истории учителя оживали. Запах каши, смех товарищей, тренировки с такой силой, что искры с мечей слетали! Скучать не было времени, лишь вечером удавалось немного отдохнуть. Отходя подальше от шумных вояк девушка садилась на траву и читала книги, которые взяла из замка. Справочники по магии и прочие учебники не представляли особого интереса, а вот поэзия помогала отдохнуть, успокоиться и заснуть в два раза быстрее. Утро начиналось с тренировки, потом — завтрак, затем исполнение долга. Здесь то принцесса поняла, что старый друг отца обучил ее лишь основам, да и сражаться с двурукими противниками намного сложнее. Мало того, соперники умудрялись ставить подножки, наступать на ноги и всячески мухлевать. Никто и не говорил, что настоящие враги будут биться честно. — Позорище королевской семьи! — Заявил Альпон. Он был сыном графа и скорее всего, в его роду были далекие родственники короля. Именно это отличало графов от герцогов. Своим мечом юноша разорвал кольчугу и оцарапал горло. Заметив это, капитан отряда наказала обоих, вместо завтрака они должны были расчесать лошадей, накормить, напоить, почистить подковы. Третьим в эту кампанию затесался Сарам — тоже из благородного рода, и на вид вроде человек, но отец его был гномом, и каким-то чудом все об этом узнавали. — Ты тоже с нами, уродец? — Будущий граф не подбирал слов. — А вас за что? — Спросил он у новенькой, игнорируя выскочку. — Подрались. Дисциплину нарушаем, или что-то вроде того. — Переложив чистку копыт на паренька, дочь короля взялась за грабли, отвлечься от запаха было непросто. — Тебя ведь Риза зовут? Меня Сарам. — Слышала, те, кто помоложе, тебя недолюбливают, а старшие не трогают. — Ты понимаешь, верно? — Нелепо улыбнувшись отшутился юноша. — Только вот за что столь знатную даму оскорбляют? — О, это долгая история. Начать стоит с того, что в генеалогии нашего рода было только три развода — в начале времен королева развелась с неверным мужем, затем король с женой, которая убила его дядю, а мой отец… Без весомой на то причины, просто потому, что захотел. По законам долины Ив потомки династии должны оставаться с правителем, вот и я осталась. За мной присматривала няня, иногда называла ее мамой, придворные знают, а остальные думают, что она действительно моя мать. — Тем не менее ты единственная наследница, — новый знакомый наблюдал за тем, как девушка убирает, и сам хихикал от своих слов. — Будешь править после своего отца, ничего с этим не поделать. И стоило записываться в рыцари, уж лучше бы в дипломаты. — Я не понимаю дипломатии. Собрания проходят всегда, даже во время войн, два противника сидят друг напротив друга и обещают, что не будут убивать тех-то или разрушать того-то, в итоге никто не держит слово. Может в этом и есть какой-то толк, но только не по мне подобные спектакли. — В любом случае придется, нельзя строить королевство на крови. Паренек слово в слово повторил слова няни, услышав их впервые будущая королева разозлилась, теперь уже не была так категорично настроена. Толи из-за кучи навоза под боком, толи из-за смешков Сарама ответом на замечание стала легкая улыбка. Рыцари пожали друг другу руки и продолжили отбывать наказание. Луазира сжалилась над троицей и позволила им перекусить, но не переодеться — так и ходили целый день. После полудня они и еще двое опытных воинов направились в городок Стальгейм. На первый взгляд — лысая долина, никогда не дает богатого урожая, ближайшая река в полудне пути. На самом деле под ней спрятана огромная сеть пещер, где есть и руда, и вода и дорога в земли гномов — один из двух способов добраться в горы. На жителей обрушилась страшная напасть: неизвестный похищал их по ночам, а на утро выбрасывал обглоданные кости к порогу графского дома. Убийцу назвали «каннибал», никто не знал его расы, пола, внешности, мотивов. Только то, что работает эта тварь по ночам. Старшие уже сделали основную часть работы — отловили подозреваемых, молодым доверили их стеречь. Первый человек преклонных лет, нелюдимый и чокнутый жил на краю города. Каждого встречного покрывал матом, родных не было, питался в основном грибами с подземелья. Противная личность — ничего не сказать, его бы с радостью повесили, даже если бы мужчина оказался невиновен. Вторая сестра солдата, что служил здешнему графу. Юнец погиб во время разборок с бандитами, так что у нее был мотив убивать, но чтобы пожирать трупы? — А почему все уверенны, что он их ест? — Резко спросил полугном. — Может, просто режет ножом и выбрасывает, а то что люди назвали каннибалом, это не факт. — Говорят, раны такие, словно зубами кто впивался. Старые рыцари умеют подмечать подобные детали, не то что вы, неучи! — Крикнул Альпон. — А ты не подлизывайся, негодник, лучше бы сам научился, а потом уже говори! Очередная ссора. Благо в этот раз оружие осталось нетронутым, в ход пошли кулаки. Старик изрядно похохотал над стражами порядка, хватаясь за свой ссохшийся живот, а потом еще добавил, плюнув им под ноги: — Э, какие идиоты, как вас земля таких носит? Новобранцы засмущались и разошлись по углам. Они приглядывались к двум другим подозреваемым, и каждый пытался вычислить преступника. Третий пьяница случайно подвернулся под руку. Скорее всего, его поймали чтобы проспался и народ не тревожил, вскоре должны были отпустить. Четвертый являлся чудищем. И по сей день лесные эльфы использовали тотемных животных для своей магии, только вот современные жители Острова Жизни никогда не убивали их, собирая шерсть, рога или зубы. Старое поколение имело обычай снять шкуру, раздобыть череп, и все это нацепить на себя, пройдя при этом кучу ритуалов. Эти заклинания стали причиной слияния с животными, породив нечто неизвестное Паладии, названное «чудовище» или «чудище», так же сами остроухие прозвали тварей «чудовеями». Полагали, будто вместо духа животного на помощь таким магам приходили тени, от чего представители этой расы были ужасно уродливы и не особо умны. К слову, никто с ними особо не общался, чтобы узнать, правда ли это. Сей представитель вида напоминал что-то среднее между тигром и козой. Рога у него были обломаны до основания, зубы острые, одежда рваная, из десяти шкур сшитая. Только вот ходить нормально подозреваемый не мог, и все время опирался на палку. — Погляди, ну как такой может быть маньяком? Он жалкая хромая тварь! — размышлял сын графа. — Согласна, его посадили только потому, что родился чудищем, давай отпустим. — В кое-то веки принцесса сошлась во мнении со своим недругом. — Да вы что, с ума сошли? Нам же строго-настрого запретили… — Говорить с виновниками, а он и не виноват ни в чем. — Умные вещи, королевская байстрючка, отпустим-ка мы его, а деда укокошим, гляди, как руки потирает — сожрать нас хочет. — Насчет убийства я не согласна. В общем, решили схитрить. Капитан просила выпустить пьяницу, вот чудище переодели, а на гуляку накинули одежду из шкур. Сказали, найти своих и бежать — второй раз поймают, точно голову отсекут, сдали вахту и как ни в чем не бывало пошли в лагерь ужинать и спать. Риза спала с другими девушками в общем шатре. Она поудобнее легла в своей постели, раскрыла книжку на закладке и принялась читать. Том был необычным — от безумного поэта, одержимого страхом перед тенями. Говорю вам, глупцы, что наступит тот год, Когда к вашим дверям дитя Тьмы придет, Будет смертным рожден, но от тени зачат, Солнца свет победит, мир развеет он в прах. Ты молись, как монах, и гляди, не греши, Чтобы душу свою в Судный День спасти. Книга закрылась с громким хлопком. Сердце застучало как бешеное. Ах, ведь его считали автором ужасов, мастером пуганий, просто развлечением… Но что Риза видела в тот день? Сущности кланялись, тьма укрывала беглянку, а был ли у нее младенец в руках? Этого свидетельница уже не помнила. — Тише, не стоит переживать. Вампир пытался ее остановить, он не помер, а значит и ту барышню остановит, это его проблемы… — Успокаивала себя девушка, уснуть получилось с большим трудом. А очнулась она от лязга ножей. Руки и ноги были привязаны к доске, шатер исчез вместо него сырое подземелье, над головой висят куски мяса, кровь капает на лицо. Отвратительный медный привкус растекается во рту, вместо крика к горлу подкатывает тошнота. Веревки крепкие, даже повернуться невозможно. Дочь короля молит Люксилину, чтобы та дала ей возможность закричать, снять напряжение, но вместо этого кричит кто-то другой, парень. — Твое мясо слишком сладкое, какая досада! Фигура в накидке из шкур подходит ко второй жертве. Это были животные, люди, или эльфы? В полумраке невозможно различить, лишь свет кристаллов хоть как-то сопротивляется темноте. — Еще одна добрая душа пришла в себя. А ты какая будешь на вкус? Это лицо того самого чудища, что обреченно смотрело в окно. Он все еще опирается на палку, при этом сжимая в другой окровавленный нож. С губ стекает пена, глаза пронзают тело, измеряют его, ищут подходящее место. В один миг страх отступает — бояться стоит лишь тогда, когда избежать смерти возможно. — Ну попробуй, тебе никогда ничего кроме гнилых трупов жрать не доведется! — Наконец-то получается закричать. Какое облегчение! — Пусть ангелы простят меня за милосердие, я отрежу твою голову без сожалений! В этот же миг в затылок чудища прилетает камень. Тот оборачивается и видит незваного гостя, обнажает клыки и на удивление быстро бросается вдогонку. Палка служит вместо третьей ноги, куда пропали те скованность и немощность? Где-то там, в лабиринте темных коридоров, раздаются крики, вопли, после чего полугном выбегает обратно и развязывает пленницу. — Говорил же, нельзя этому уроду доверять. Он вас выкрал из лагеря и хотел сожрать! — Не сейчас, скорее, освободим Альпона. Каким бы гадом он не был, бросать рыцаря в подобной передряге не хотелось. Они были товарищами и поклялись в бою становиться ближе братьев с сестрами. Каннибал отрезал от его руки кусок плоти, освободившись от пут сын графа ухватился за больное место и расплакался. — Я истекаю кровью, о, ангелы небесные, умираю! — Замолчи, не сдох же еще! Вспомнив наставления придворного лекаря девушка попросила друга отвлечь внимание, а сама крепко-накрепко перевязала рану. Беготня в пещере продолжалась, тем временем вторая повязка была наложена на плече, чтобы прижать раненую руку к груди. — Это поможет на пару часов, если потом не снять ты потеряешь конечность. — Эй, а нельзя было найти что-то более полезное?! — Я не целитель, лишь основы знаю. Пошли, выберемся от сюда, Сарам не сможет отвлекать его вечно. Выход из подземелья найти было непросто. Оказалось, это была заброшенная шахта, часть указателей стерлась, а временами из-за соседних углов раздавался грохот и вопль товарища. — Я тебя сырым сожру, когда поймаю, чертов мальчишка! — Вопил убийца. Хорошо что гномы от природы были выносливыми и быстрыми. Спустя какое-то время парочка добралась до первого фонаря. Их придумали стимы и никому не давали, но для подземелий сделали исключение, ведь свет нужен был круглосуточно. Это значило, что по данной местности ходят люди, тут Риза и оставила раненого. — Дальше дорогу найдешь, сообщи остальным, чтобы шли на помощь. А мы позаботимся о том, чтобы этот псих тебя не догнал. Сын графа не стал возражать. Принцесса кинулась обратно, теперь искать дорогу было проще. Она наткнулась на друга-полугнома, который уже подустал и получил парочку ранений. Чудище зажало его в угол, наслаждаясь моментом оно медленно подходило к жертве. В тот момент страхи и последствия пришлось откинуть в сторону, действовать надо было быстро. Подбежав со спины девушка выхватила нож и засадила его между лопаток каннибала, тот издал хрип, начал кашлять кровью, но решил не отпускать врагов живыми — на последнем вздохе заколдовал кристаллы и все они полопались, знакомый шепот вернулся. — Тени! — Хором закричали друзья. Они ухватились за руки и побежали оттуда, как маленькие дети. Выбежав на свет упали да так и сидели там, молча глядя друг на друга, вздрагивая от малейшего колыхания внутри лампы. В таком состоянии их и нашли рыцари, провинившихся отвели в лагерь, с каждым поговорили отдельно. — Альпон говорит, отпустить пленника была твоя идея. — Заявила Луазира, хорошо что она пришла после того, как принцесса поспала и поела. — Наша общая. Мне так жаль, я хотела спасти его, потому что чудищ обычно вешают без разбирательств… Не хотела, чтобы погиб невиновный. Капитан опустилась на колени и взяла подчиненную за руки. На них оставалась высохшая кровь, заметив ее девушка отвернулась, старшая заставила посмотреть в глаза и не отводить взгляда. — Нельзя точно узнать, виноват кто-то или нет. Иногда лжецы говорят, не краснея, а обычные граждане поливают грязью так, что удушить хочется. Но раз уж мы ловим убийцу, а не какого-то там воришку, лучше убить невиновного, чем отпустить виноватого. Люксилина примет чистые души, нечестивые, почувствовав свою безнаказанность, продолжат творить зло. С годами ты научишься отличать вымысел от правды, и даже тогда будешь ошибаться. А теперь, раз уж отоспались, все дружно собирать вещи — убийца был найден в заброшенной шахте, точнее то, что от него осталось, мы выдвигаемся через час. В тот день дочь короля написала письмо и отправила его голубем. Пользоваться магией девушка не умела, а перехвата не боялась — было бы там что-то настолько важное, чтобы за ним охотились. «Дорогой отец! Спешу тебе сообщить, сегодня я успешно выполнила свое первое задание. Все пошло не совсем так, как планировалось, была небольшая стычка, и мне многое пришлось понять о добре из зле, но главное, я учусь быть рыцарем, и к концу службы с радостью расскажу о сотнях своих подвигов. Надеюсь, ты не сильно скучаешь за мной. Знаю, у тебя много работы, так что вряд ли напишешь мне в ответ, хорошо что некоторые вещи не нуждаются в словах.» Следующий месяц дался легче. Вопиющих случаев не было, к ранним подъемам и странствиям новенькие привыкли, пещера пожирателя трупов стала забываться, как дурной сон. Теперь самое страшное, что могло случиться с Ризой — патрулирование. Однажды гуляя по городу она с товарищами разделилась и зайдя в малолюдный район нашла там брошь. Изделие не было похоже на поделки мастеров империи — острые углы, по форме как астра, выполнено в черном цвете, покрытое серебром. Свою находку воительница показала другу. — Ух ты, настоящая драгоценность. Ее можно дорого продать! — Ты что! Вернуть надо, мы же люди чести. — Ага, конечно. — Протянул он с ноткой разочарования. В лагерь ничего кроме писем не передавали, жалование у всех одинаковое, а порой так хочется выпить эля или поесть что-то помимо каши. — Только вот хозяин явно не человек, тут море неподалеку и леса эльфов, владельцем может оказаться кто угодно. — Это ничего не меняет. Вещицу потеряли в землях моего отца, значит мы, стражи порядка в долине Ив, несем за это ответственность. Как же выяснить, какой народ создал цветок? — Точно не гномы. Отец показывал изделия из подгорных кузниц, там очень много тонких узоров и деталей, лишь настоящий кузнец может быть настолько терпеливым, чтобы выковать их все. — Отлично, не гномы, не люди, скорее всего нежить тоже отпадает — им цветы не по нраву. Отправлюсь-ка я в лагерь и спрошу других, может кто еще что-то подскажет. — А как же дежурство? — Прикрой меня! Только на полдороге девушка передумала. Тот городок, где они остановились, был излюбленным местом туристов, из-за чего на каждой улице стояли таверны, а в центре — посольства. Заметив человека с гербом короля стимы потащили принцессу в свое, внутри ничего не было, лишь парочка стульев для гостей, сами механизмы не нуждались в отдыхе. — Пришли, все-таки. Опаздываете на тридцать секунд! — Возмущался некто, похожий на Зеона, но раз не узнал то скорее всего был не он. — Да, у меня к вам одно дело, это не займет много времени. — Надеюсь. Наш корабль потерпел крушение, вы обязаны предоставить новый, чем быстрее тем лучше. Скрип шестерней стал громче. Ризе стало интересно, что это значит: поменялось настроение, или что-то сломалось? Возможно, почитать учебники было не такой уж плохой идеей. — Ваш Творец не научил делать корабли? — Осторожно спросила принцесса. — Омерзительно! Наши корабли работают без гребцов, они в десять раз быстрее любого другого судна, в вашей жалкой империи не построить такого совершенства! — Теперь он точно разозлился, из клапанов на шее вылетел сгусток сероватого дыма. — Почему послы долины Ив столь бестактны, вас бы стоило… — Будет вам корабль, обещаю. Прямо сейчас пойду в порт и улажу это. А теперь будьте добры, помогите мне, и разойдемся мирно. — И как же я могу быть полез-з-з-зен? — Механизм начал заедать, наверно крайняя степень раздражения, или злобы, точно ничего хорошего. — Скажите, никто из ваших не терял брошь? — СТИМЫ НЕ НОСЯТ УКРАШЕНИЙ! — Завопил посол так, что бедняга чуть не оглохла. Выбегая с посольства дочь короля заметила, как туда вбегает Луазира. Она поспешила к порту, где показала свой медальон и потребовала снабдить механизмы кораблями. Поиски хозяина броши продолжались. На очереди посольство лесных эльфов. На их родине — Острове Жизни — зима никогда не наступала благодаря особому заклинанию, его же остроухие использовали чтобы оградить небольшое строение на берегу империи. Осенью это еще не сильно бросалось в глаза, а вот зимой под куполом все цвело и благоухало. — Простите, я ищу хозяина одной потерянной вещи, не могли бы вы мне помочь? — Что за вещица? — Спросил стражник. — Вот. — Девушка показала украшение, тот осмотрел его и брезгливо одернул руку, однако ответил вежливо. — Такое носят темные эльфы, кристаллы с острыми углами — аналоги света в Сумеречном лесу. — Благодарю. Собираясь уходить дочь короля столкнулась с фигурой, идущей к воротам. Послышалась знакомая ругань, эльфийка в золотых доспехах вскочила на ноги, обнажила клинок, кончики ее ушей покраснели, лицо искривила злоба. — Мерзкая челядь, как ты смеешь у меня под ногами путаться? Я кузина сансая, стража, схватите ее! Подчиненным пришлось выполнить приказ. Азеркина поспешно удалилась, наверняка она узнала принцессу, ведь стоило той показать свой медальон, как ее тут же отпустили, еще и прощения попросили — все же они были на территории людей, а не наоборот. И вот стражница добралась до обители темных эльфов. Оказалось, они не имели своего здания, так как Сумеречный лес граничил с городом. Навстречу вышла женщина в красных одеяниях, на поясе болтались кинжалы. На ее стороне не было солнечного света, вместо него сияли кристаллы разных форм, цветов и размеров. Они прятались в траве, деревьях, на крышах домов, поблескивали и манили. Вовсе не та «бездна тьмы», о которой рассказывали прислуги. — Ах, мое чудесное украшение! Пришлось обыскать весь храм, а оказалось, брошь потерялась на площади. Ну-ка подойди, щедро награжу за находку. — Простите, рыцарям нельзя ступать на чужие земли, когда они на службе. Ведьма задумалась. Она медленно подошла к границе, походка наверняка впечатлила бы какого-то паренька — легкая и уверенная. — Чтобы говорить такое, нужно точно знать, где твой дом. — Глупости, мой дом — долина Ив, я тут родилась и выросла, как и мои предки, и буду править после отца. — Тут уверенность начала пропадать. — Если не здесь, то где же еще? — Наша обитель там, где сердце лежит. Изгнав из него человека однажды, навсегда его потеряешь, передай мое предсказание королю. — Одним ловким движением чародейка выхватила свою вещицу и пропала, вот и к магии проснулся у принцессы интерес.

Часть 3

Рассвет в землях долины Ив обычный, что делает его незабываемым. Стимы не видят первых лучей солнца за туманом, в Сумеречном лесу не бывает дня, гномы не смотрят на небо — либо под землей либо под покровом метели, Остров Жизни ослепит каждого, кто увидит солнце в первый час восхода, в Запретном лесу наблюдать за этим некому. Так было в книгах написано. Никогда еще они так не увлекали принцессу, жаль только, что иллюстраций не было. От каждой страницы исходили тепло или холод, запах травы, голос певца… Рыцари не разделяли этих интересов, они считали подобное рвение ненужным. Хорошо жилось воинам в родных землях, а чужие — источник проблем. Кто там их повстречает с распростертыми объятиями? А здесь все почитают. — Риза, ты всю ночь так просидела? Девушка отложила текст. Свеча уже почти догорела, шатер заполнил дневной свет, никого в постели не было, только Луазира стояла с недовольным видом. — Похоже что да. Простите, сейчас же оденусь и на сбор… — Можешь не спешить, завтрак все равно пропустишь. Такое повторялось не первый раз. Командира легкомысленность достала, к тому же безрассудство будущей королевы — беда для всего королевства. Чтобы проучить подчиненную опытная воительница взяла ее, а заодно и двух товарищей и отправила на кладбище посреди ночи. Местные поговаривали, чудище какое-то там завелось, стоит ли говорить, что некроманты на войну с людьми не нарывались, и подобным не занимались? Либо выдумки, либо пьяницы, в любом случае ночевка должна была преподать урок. Троица отправилась вечером, без ужина. Взяли три масляных лампы, оружие, прихватили немного хлеба и в полной темноте ступили на кладбищенскую землю. — Благодарю, ваше Высочество, нет для меня большей радости, чем просидеть ночь на кладбище в окружении двух идиотов. — Альпон окинул взглядом территорию, ища уголок поуютнее чтобы проспать там до утра. — Мне очень жаль, каждый должен отвечать за свои проступки сам. — И что же ты будешь делать на троне, когда от каждого решения будет зависеть судьба Империи? — Раздражение сменилось шоком. До будущего графа дошло, что это вовсе не шутка. — Я никогда не думала, отец — вся моя семья, если он умрет… — Останешься одна против пяти королевств, в ответе за миллионы человеческих жизней. Тебе не помогут ни советники, ни рыцари, ни аристократы, о, Люксилина, наш дом разорвут на части! — Довольно! — Вмешался Сарам. — Мы сюда не веселиться пришли. Уже вторую неделю кто-то убивает домашних животных и пугает детей, угроза реальна, кто-то должен с ней разобраться. — Отлично, вы разбирайтесь, а я на заслуженный отдых. Рыцарь ушел, остальные пошли в обход. Девушка выглядела расстроенной, не хотела смотреть другу в глаза. Полугном подумал, и решил как-то отвлечь ее. — Кем бы не было это существо, теней оно не боится. — Они появляются во тьме, но тьма не всегда хранит в себе врагов. Может, мы ищем такого же человека с фонарем, или очень везучего или… Действительно какая-то магия замешана. — Эй, смотри! Внимание патрульных привлекли следы крови и ошметки овечьей шерсти. Пока что страдали только фермеры, людей чудище не трогало. Даже днем ходить на кладбище боялись, а зря — не дойдя и до середины они нашли разрытую могилу. Паренек набрался смелости, положил лампу, стал на колени. Вытерев рукой засохшую кровь с землей Сарам прочитал эпитафию. — Эту девочку похоронили незадолго до того, как началась шумиха. Копать могилу рискованно: чудовище может напасть, устроим засаду, будем дежурить по очереди. Рано или поздно оно вылезет за новой жертвой. Отыскав более-менее надежное укрытие за камнями рыцари уселись поудобнее и начали ждать. Один из них взял лук, другая следила за фонарем. Сперва они шарахались от каждого шороха, потом поиграли в карты, обсудили последние новости в роте, от души посмеялись. — Кстати, а зачем ты пошел в рыцари? — Вдруг спросила принцесса. — Тебе ли не знать наших законов? Титул не может унаследовать чужак, я вроде выше гномов, но немного ниже людей, вот и получается что новым герцогом не стану. Рыцарство — моя единственная дорога. — То есть по завершению службы ты останешься на своем посту? — Не совсем. Пойду служить на границу с гномами — возможно, судьба такая. — Насчет своей я не уверенна. Мне с рождения говорили, что быть королевой — важнейшее задание, многие готовы из кожи вон лезть, чтобы занять должность правителя, а не могут. Отец показал мне, что значит править, это не то будущее, я бегу от него, и от того часа, когда король умрет. — Мы всегда боимся того, к чему не готовы. Когда время придет, страх отступит. Альпон не прав — как минимум один союзник у тебя будет всегда. Обнявшись они поменялись местами. Время тянулось чертовски медленно, сперва Сарам уснул, затем и его спутница начала засыпать. Ее усыпляла странная песня, похожая на колыбельную. Чарующий голос был тихим и таким нежным! Забывалось кладбище, угроза отступала на задний план. Пронзительный крик ворона нарушил покой, принцесса открыла глаза. Фонарь почти угас, товарищ и не думал просыпаться. Подлив масла девушка отогнала какую-то мелочь — вроде тень, но не очень опасную. За спиной что-то стукнулось о могильный камень. Чудовище пробудилось и уже вылезло из могилы. Тощее тело в грязном белом платье, золотые локоны, слегка растрепанные, розовощекое лицо, ясные голубые глаза. Словно маленькая девочка потерялась, лишь одно выдавало в ней нечисть — клыки. Нет, не те, которыми обладали вампиры — эти закругленные, подвижные, как у насекомого. Вместо звуков чудовище издавало стрекотание, заметив огонь оно ринулось на патрульных. Риза натянула тетиву, выстрелила — стрела пролетела мимо, девочка напрыгнула на нее. Хватка была сильной, почти каменной, на крики напарницы полугном никак не реагировал — спал. Вложив всю силу в удар ногой, рыцарь отшвырнула монстра, маленькое тело с глухим стуком ударилось об оградку. Используя бесценные секунды, девушка ухватила меч. Был только один способ убить нечистую силу — отсечь голову. Оружие рассекло воздух, сломало тонкую шею. В тот же миг все стало приходить в норму: тело высохло, волосы побледнели, половина выпала. Изо рта покойницы выполз огромный жук. Преодолев отвращение, принцесса раздавила его и завернула в кусок бумаги. Разобравшись с врагом подруга принялась будить спящего, тот проснулся не сразу, а увидев труп едва не закричал. — Я конечно знал, что после смерти одержимые приходят в норму, но чтобы так… Словно мы могилу раскопали и поглумились над трупом. — Да эта тварь орала громче ошпаренного, у меня чуть сердце в пятки не ушло! Как можно было проспать такое?! — Не знаю, слышал голос. Отец рассказывал мне сказку, как когда-то в детстве. — Мне колыбельную пела женщина, тени были здесь. Парочка снова посмотрела на труп. Не сговариваясь они положили тело в яму и закопали ее. Приглядевшись к камню Сарам заметил следы от ногтей, такие глубокие, каких ни один зверь оставить не мог. — Почему ты проснулась, а я нет? — Спросил он, ощупывая горло. Если бы эта тварь до них добралась, трупов было бы трое. — Меня ворон разбудил. Просто случайность. — Вороны не самая приятная случайность, мать говорила они… — Хэй, идиоты, что вы здесь натворили? Альпон вернулся к товарищам, так как его фонарь почти угас. Он был слегка пьян (наверняка упрятал бутылку вина), пошатывался. Окинув взглядом могилу паренек начал плести какую-то ересь про линчевание и бесчестие. Первой среагировала Риза — отвесила ему затрещину, затем ее друг намекнул, что за пьянство тоже полагается наказание. В итоге троица сказала, что задание выполнила, не вдаваясь в подробности. Через два дня они должны были уйти, в городе воцарились мир и покой. Рыцари веселились, гуляли — отдыхали перед долгими походами и новыми заданиями. Риза же не хотела оставлять дело незавершенным. Тени пугали ее все больше. Девушка решила нанести визит родителям погибшей, разговор предстоял не из легких. Ее встретили фермеры. Многодетная семья, живущая в большом доме, пускай и скромно. Мать предпочла уйти в работу, она не желала вспоминать о потере, отец сказал коротко: — Мэри умерла от болезни, если для ее упокоения было необходимо потревожить могилу — мы не в обиде на слуг короля. У фермеров много работы, оставьте нас. Однако, не все были такими молчаливыми. Один из детей подбежал к принцессе, взял за руку и попросил сохранить его слова в тайне. Он отвел девушку в небольшой домик из сена и палок — в таких малыши часто играли — прогнал от туда братьев и сестер, закрыл вход досками. — Послушайте, мисс, Мэри убили. За несколько дней до ее смерти приходил кто-то в черной мантии, он предлагал детям угощения, кроме нее никто брать не стал. У той конфеты вкус был как у древесных жуков — так она сказала, а к вечеру уже лежала в постели. В тот же день Сарам упомянул, что в трактир его не пустили — нежить направлялась в королевский замок, их лидер там остановился. Жаловался товарищ, что мертвецы совсем стыд потеряли — сами не пьют, другим не дают, выгнать бы их к чертовой матери. Риза сомневалась, перед ней было два варианта. Чужаков следовало навестить — однозначно, вопрос в том, как это сделать. Надеть ли корону и потребовать аудиенции, или же лучше прийти как рыцарь в шлеме? Взвесив все за и против девушка выбрала второй вариант — в случае неудачи короля никто обвинять не станет. Итак, за пару часов до захода солнца воительница ворвалась в трактир, хозяин, уловив ее взгляд, отошел в сторону. Девушка направилась к лестнице, из неоткуда перед ней появился Разак. — Господин отдыхает, никто не смеет его тревожить. — А он как смеет убивать детей на наших землях? — Шлем был непривычен, неудобен, тяжел. По крайней мере под ним голос звучал увереннее. — Вы себе слишком многое позволяете! Некроманты хотят попросить у короля помощи, зачем нам портить с ним отношения? Зомби обошел незваную гостью, ухватил за руку и потащил к выходу. Девушка оттолкнула его, стала как вкопанная, достала из кармана свою находку. — Не сомневайтесь, уйду, только заберите свое колдовство поганое. — С этими словами она вручила советнику огромного жука. — Еще раз за подобным поймаю — отрежу голову вашему правителю, вслед за кладбищенскими упырями. В тот же вечер принцесса написала еще одно письмо. На этот раз она даже чувствовала гордость — ее разговоры со отцом приносили пользу. «Обойдусь без приветствий, так как дело срочное. В городе, где наш отряд работал, объявился некий маг в черной накидке. Он дал дочери фермера странное угощение, после чего та заболела и умерла. Ее восставший труп тревожил жителей, к счастью тело было маленьким, оно не могло выломать дверь или завалить взрослого человека, но что если в следующий раз восстанет кто-то больше? В этом же городе остановились некроманты, к тебе направляются. Будь внимателен, твоя дочь Риза.» На этот раз письмо отправили гонцом, попросили внимательно за ним следить. Это встревожило капитана, но ни слова из девушки она вытянуть не смогла. Даже товарищи не прознали о той встрече, полугном лишь догадывался. Прошло еще несколько месяцев, охоту на нежить никто не объявлял, а вот за головы чудищ назначили награду. Воительница негодовала от такого поворота событий, хоть и соглашалась насчет угрозы безродных. Она осторожно расспросила Альпона, ведь тот получал новости от своих родителей. — Да, они были на собрании и одними из первых услышали приказ короля Георга, он показал им огромного жука, который стал причиной воскрешения мертвых. — Очевидно же, кто за этим стоит! — А вот и нет, только идиоты вроде тебя обвинят во всем некромантов. Используя насекомых, мертвых подымают чудища, чей тотем — жуки. Сын графа не отставал со своими издевками, и это еще не самое худшее. Всего за месяц до возвращения принцесса потеряла подарок отца — он лежал у кровати, а на утро попросту исчез. Признаваться в таком не хотелось. Что подумает капитан, а отец, а этот выскочка Альпон? Вор должен был находиться неподалеку, девушка даже броню оставила в шатре — быстренько оделась и в таверну. Трактирщик навел на перекупщика, тот сказал, что парень с подобным украшением объявился, только продавать его не стал. Догадался старый барыга, кто с ним разговаривает, и сообщил куда подался негодник — в резиденцию лесных эльфов. Там Ризу уже поджидали. Стража схватила чужачку, которая без приглашения сунулась на их территорию, словам они не верили, а медальона не было. Виновницу бросили в темницу, чтобы доправить на Остров Жизни и там судить — какое-то слишком суровое наказание для случайного прохожего. Все прояснилось, когда чужачку пришла навестить Азеркина, даже в подземелье ее доспехи сохраняли ослепительный золотой свет. — Да что на тебя нашло, жить надоело?! Мой отец тебя казнит, когда узнает, что ты украла мою вещь и посадила меня в темницу. — Что, какой отец? Прости, я слышала, в рыцари идут оборванцы, вряд ли их жалкие предки представляют угрозу для эльфийского народа. Если же ты говоришь о короле, его дочь сейчас находиться в замке, впрочем, как и всю свою жизнь — ошивается в коридорах, играет со слугами. Видели ее только раз на приеме, да и забыли, подрастет выдадут замуж за какого-нибудь барона, вот он и будет править. Помахав рукой на прощание, кузина сансая ушла, приставив стражника к принцессе. Девушка долго просидела в тишине, размышляя над сказанным: отец никому не сказал, что она ушла в рыцари, поданные наследницу ни во что не ставили. Возможно, воительница в золотых доспехах врала — до конца веков будет обижаться за испорченное платье — тогда почему кроме отряда рыцарей никто ее не узнавал? — Разве не этого стоило ожидать? — Поглядывая в потолок спросила она. — Сама с собой разговариваешь, чокнутая. — Ответил страж. — Ну раз это просто сумасшедшая, быть может отпустишь ее? — Этот сладкий голос показался знакомым. На плече эльфа легли руки с кроваво-красным маникюром, он в миг покраснел и застеснялся, как мальчишка. — Селиция, я не могу ослушаться приказа. Азеркина мне голову отрубит, ты же знаешь. — Мы сохраним это в тайне. — настаивала на своем ведьма. Темная прижала к себе светлого собрата, вторую руку спрятала за спину. — И не надейся меня зачаровать, больше не ведусь на это. — Очень жаль, ты был хорошим любовником. Острое лезвие полоснуло по горлу быстрее молнии. Брезгливо вытерев о юбку руки, темная эльфийка достала из его кармана медальон и вернула принцессе, после чего вернулась к телу, забрала ключи и открыла замок. — Так всегда бывает с влюбленными, лишь кровная любовь сохраниться навека. — Это слова ребенка, Риза. — Так, словно та была ее дочерью, ответила ведьма. — Детям нужна защита, и лишь в роду могут они ее получить. Только вот когда разлюбит тот, кто любить должен, тот, кто любит не по долгу, станет твоим утешением. Он был для меня игрушкой, а истинная любовь она меняет, и ты поймешь, люди учатся быстрее эльфов, у них и времени-то особо нет. После всего этого Селиция еще и отвела девушку к лагерю, попросив больше не терять амулет. Так же колдунья, словно прочитав мысли спутницы, посоветовала ей не пренебрегать дипломатией — уж она-о обеспечит юной правительнице несколько полезных союзов. Ничего боле на рыцарской службе не случилось, спустя год и два дня после своего отбытия дочь короля возвратилась домой. Она подумывала о новых землях, странствиях и встречах со старыми друзьями, к сожалению дворец не мог долго находиться в тишине и покое.

Часть 4

Раньше были хорошие деньки. Принцесса росла в окружении прислуги, играла, веселилась, а перед сном к ней всегда приходил отец. Однажды девушка побежала в сад за тенями, очарованная странным голосом. С тех самых пор Риза пыталась все вернуть — уйти подальше от обязанностей королевы, скрываясь в отряде рыцарей, вернуться, когда король по ней соскучится, и уговорить не затягивать в политику. Но чем сильнее она пыталась убежать, тем мощнее затягивало болото. Замок уже не был прежним: его окружили поданные с вилами и факелами, чтобы пробраться внутрь пришлось воспользоваться тайным ходом. Гостью встретил однорукий вояка. — Ваше Высочество, не вините себя в случившемся. — Успокоил он бывшую ученицу. — Народ бунтует из-за теней. Они оскверняют тела, вселяются в мертвых, никто не знает, откуда снова вылезут. Людям нужны ответы, они не собираются ждать. — Неужели стоять тут день и ночь с оружием, осаждая неприступную крепость, лучше? — Не знаю, не знаю, во всяком случае провизии нам хватит на месяц, к тому времени решение должно быть найдено. Воительница старалась держаться в стороне от этой неразберихи. В целом жизнь ее стала прежней — жила в замке, никуда особо не выходила, слуги, знавшие ее с детства, все еще были рады услужить. Никаких послов — в такие моменты они боялись навещать долину Ив. Да и что мог один человек сделать против толпы? С другой стороны это «счастье» тянуло за собой проблемы для короля — самого близкого родственника, люди продолжали страдать от набегов. Апогей наступил в день, когда осаждающее пробрались в замок. Войско правителя давило опытом и умением, ополчение — числом. Даже тени держались в стороне от той битвы, и без них хватало крови. Узнав о том, что повстанцы добрались до тронного зала, рыцарь ухватила меч, позабыв о броне, и кинулась спасать своего отца. Увы, она опоздала — короля тяжело ранили, какой-то селюк-бородач занес над ним вилы. — Остановись, безумец! Династия ведет род от сына Люксилины, проливая нашу кровь ты оскорбляешь ангела! — Человек замер. — Шо буде хуже одержимых? Пусть робять нам житие без смертей, иль не нужон нам такой король! Было трудно не смотреть на истекающего кровью правителя, еще труднее опустить свой меч. Ему нужна была помощь целителя, хоть чуть-чуть времени — тогда потомок ангелов пойдет на поправку. — Я улажу эту проблему, дайте мне семь дней. Поверьте, одну такую тварь уже убила. — Слыхал о том, рыцари сказывали. Сему дней, будем ждати. Вот так Георг оказался в постели, вся прислуга замка собралась вокруг него, принцесса же временно взяла на себя обязанности. Она даже не могла навестить больного, ведь время поджимало. План был прост, а другой и не сработал бы. Отследить кулитьстов с их проклятыми жуками было невозможно, но покойники всегда восставали через несколько дней после смерти. На кладбище должны были дежурить стражи, которые не нуждались в отдыхе. Отыскав писаря девушка велела ему отправить письмо лидеру стимов — их механизмы отлично справились бы с этой работенкой. Ответ пришел быстро, они согласны были помочь, лишь один вопрос оставался неулаженным — оплата. Они остались вдвоем в огромном зале, свечи прогоняли силуэты, делали говорящих всего лишь песчинками, темными пятнами. Риза сидела на троне Георга, он был слишком велик, голубь в изголовье, как казалось девушке, был готов упасть ей на голову. — Предложите им достойную — помогут, нет — станут на сторону завоевателей. — Сказал советник, перечитав письмо. — Завоевателей?! Как так, у нас перемирие со всеми… — Темные эльфы чувствуют слабость, они готовятся к битве, гномы, позвольте мне заметить, тоже напали бы, не разделяй нас море. — Хорошо хоть нежить занята. Будем решать проблемы по мере их поступления. Итак, что бы такого дать жителям Серного острова, чтобы они точно согласились нам помочь? — Этого никто не знает. Золото им не нужно, украшения тем более, оружие и броню других рас не используют, работают на пару и растворе серы. Долго думала принцесса, советник терпеливо ждал. Луна плыла по небу, свечи выгорали в огарки, тишину нарушали только сверчки за окном. В один миг правительница вскочила, рванула в библиотеку. Там она отыскала несколько книг о нужной расе и до самого утра изучала их. Наконец-то Риза нашла ответ. «О, дети Творца, будьте любезны, окажите свою помощь! Нам известно, что броня ваша особенна, с недавних пор начали вы туда ртуть добавлять, чтобы в бою боялись враги. На наших землях есть шахта киновари, она будет отдана вам в награду за помощь». Она не знала, одобрит ли отец такое решение, зато стимов ресурсы заинтересовали. Все равно кроме термометров ртуть нигде особо не использовали, а в Серной долине сего вещества было мало. Спустя три дня механизмы стали на вахту, и любого мертвеца убивали в тот же миг, как он из земли появлялся. Не знали машины ни усталости, ни жалости, стало жить в империи спокойно и вновь народ вернулся к мирной жизни. Теперь беда на границы перекинулась. Народ успокоился, но король все еще лежал в постели. Вот это дело уж было по принцессе — надев кольчугу она лично повела туда отряд рыцарей, оставив указы советнику. Простые вояки ее уважали — наслышаны были о службе и страх немного поутих — по крайней мере свои же не растерзают. Добрались они до места с запозданием. Эльфы уже начали наступление. Те, кто еще год назад подписывали перемирие, теперь разграбили деревню и пели панихиды в честь еще живого короля. Увидев все это правительница тяжело вздохнула и сказала: — Так и знала, к черту дипломатию! Имперцы кинулись в бой. Лучники уступали эльфийским, зато тяжеловесам не было равных. Своими мечами рыцари рубали всех, а те, что были на конях, пробегали вражеские ряды вдоль и поперек, оставляя за собой урожай из срубленных голов. Темные заклинания нейтрализовала светлая магия, но стоило быть осторожным — как только армия вытеснила остроухих к Сумеречному лесу, преимущество перешло на их сторону. Людей накрыла слепота, некоторые воины в панике бросали оружие и забивались в углы, боясь не пойми чего. Кому-то помогала молитва, кому-то амулеты, кто-то получил под ребро заточку, пока пытался совладать с собой. Риза старалась не выделяться из толпы, Сумериэль таким качеством не отличался. Он носил броню покрытую серебром, держался позади войска. Пробиваясь через врагов девушка двинулась к нему, как вдруг из-за дерева на нее выскочил вражеский воин. Меч пронзил его насквозь и тут же застрял. Вытаскивать не было времени, пришлось хватать оружие врага. Странная вещь, похожая на саблю с зазубринами, покрытая непонятными надписями, всячески старалась избавиться от новой хозяйки. Из лезвия летели искры, ручка раскалялась, времени оставалось все меньше. Недолго думая Риза наскочила на принца темных, она отсекла пояс с оружием, после чего саблю пришлось выбросить. Драка пошла уже в рукопашную, как и раньше эльф повалил ее на землю, на этот раз впечатав лицом в твердь. — Раненый и то лучше бы справился. — С насмешкой заметил парень, он ухватил ее за шиворот и немного поднял, позволяя вдохнуть. Сын правителей думал, а стоит ли ему сохранить жизнь ценной пленнице, или же добить ее. — А ты еще не дорос войны развязывать. — Резким поворотом соперница сбила юношу с ног. Не теряя времени он ударил ее в ключицу, чуть дальше от того места, где заканчивалась кольчуга. Перчатки были снабжены небольшими шипами, они мигом покрылись кровью, в тот же момент принцесса ухватила его за волосы, потянула на себя и врезала кулаком в подбородок. На несколько секунд оба успокоились, отходя от противной боли, а тогда вновь сцепились. Краем глаза Риза отыскала кристалл, тот от битв потрескался. Она оттолкнула парня, отломила кусок и засадила чуть выше пятки — там где обувь переходила в броню, уж от этой боли Сумериэль взвыл как волк, а девчонка уже тащила его к группе своих воинов, постепенно к ним стягивались и другие, люди отступали с земель темных эльфов. Маги возвели перед лесом барьер — на ночь должен был защитить от незваных гостей. Небольшая группа воинов с пленником возвращались в столицу, темного эльфа связали еще и мешок на голову накинули — чтобы говорил поменьше. — Пока король не поправиться поживешь у нас, будешь убегать — посажу на цепь. — Предупредила принцесса, ее злости не было предела — так в наглую впереться на чужую землю, перебить кучу мирного народу и все лишь потому, что кому-то захотелось пожить в долине Ив. По возвращению дочери выпала возможность поговорить с отцом. Тот уже чувствовал себя лучше, и через четыре дня обещал вернуться на трон. — Вот и хорошо, без тебя империя не будет прежней. — Слышал, ты отдала стимам шахту у берега Лазурного моря. Не самое лучшее решение, хотя для первого опыта правления неплохо. Учиться тебе надо больше, необходимого времени может уже и нет. — Похоже, проведя несколько дней в полусонном бреду, Георг задумался о вечных вопросах. — Времени будет уйма, когда ты вернешься. Король — сердце империи, мы все ждем твоего выздоровления. Не прошло и дня, как посланник жителей Сумеречного леса объявился на порог. Стража не хотела его пускать, однако юноша проскочил мимо них — проворный малец. Он произнес пламенную речь, просил вернуть принца, обещал любую награду, и получил отказ. Не успели его выгнать, как и сам Сумериэль поднял шум, требуя аудиенции у правителя. — Отец болен, нечего его беспокоить. Тебе лекаря дали, еду, покои — многовато чести для пленника, на что еще жаловаться? — Позволь мне отправить письмо родителям, иначе толку от того, что я здесь сижу? — Юноша вскочил с кровати и тут же сел обратно — рана была не глубокой, но наступать на ногу было неприятно. Риза тоже страдала от недавней стычки, однако ее проблему скрывали бинты. — Они уже знают, даже гонца своего отправили, пусть сами явятся и объяснят свое поведение, или уже мы на вас войной пойдем. — Это была моя затея, только моя! — Принц не на шутку перепугался. Люди были единственными соседями, которых действительно боялись темные эльфы, ведь только те могли напасть сразу, не преодолевая моря. — Из принципа решил перебить маленьких детей и крестьян? Что тебе такого люди сделали?! — Дело не в них, а в тени. Проклятое отродье уже обрело жизнь, оно растет на этих землях и приносит несчастья всем вокруг. Мальчика надо убить, пока он не вырос и не принес еще больше разрушений, ради блага многих… — … жизни нескольких невиновных ничтожны. Говоришь как капитан нашего отряда, только рыцари до последнего стараются избежать жертв, ты же идешь напролом. — Значит веришь, про темного мессию? Принцесса села рядом, стража осталась под дверями. — Я не только верю, мне довелось видеть его рождение. Только вот в чем загвоздка: мессию оберегают, думаешь, те мальчишки, что бегают на окраине города, могут быть предвестниками конца света? Да его мать вампира убила, чтобы дитя защитить, и после этого отпустит бегать под носом у ассасинов? — Вряд ли. — Вот и получается, что ты убил кучу невиновных впустую. Можешь не считать человеческие жизни равными эльфийским, но за свои поступки придется ответить. Вечер приближался, надо было рану перевязывать, ложиться спать — правители свой день начинали рано. Темный эльф окликнул ее, когда девушка уже переступила порог. — А еще я хотел извиниться при случае. Знаю, ты помогла нашей ведьме, это заслуживает уважения. Не прощаешь за это, так прости хоть за ту стычку, благородство в тебе точно есть. — Твоему освобождению это не поможет, но если на душе станет легче — прощаю. В ту ночь сон совершенно не хотел идти. Назойливая мысль поселилась в голове, она ятрила душу хуже незажившей раны. Мессия рожден, в эту ужасную ночь, когда ее отец болен, а народ страдает от набегов оживших трупов, мальчишка растет, набирается сил. Он еще даже меч в руках держать не может, а уже успел принести столько бед. На утро приехали Аргедон и Мелисса, стоит отдать должное — не побоялись, слуг с собой взяли всего пятеро и оружие оставили у входа, как того требовали правила. Риза принимала их в тронном зале, стараясь смотреть на правителей, а не на голубя над троном. — Принцесса, мы от всей души просим вас простить нашего сына. Он молод и порой допускает оплошности. Наше королевство готово выплатить помощь пострадавшим, уверена, ваш отец… — Начала королева, но на этом слове ее прервали. — Я задаюсь вопросом, что случилось, если бы он прорвал нашу границу? Вы бы отдали землю, просто так, или же сделали бы вид, что не замечаете проделок сына? — Смеете нас обвинять?! — Луназир темных эльфов потянулся туда, где обычно был клинок, сделал глубокий вдох, после чего заговорил более вежливо. — От нас много судеб зависит, лучше следить за языком. — За сыном надо было следить, чтобы он поменьше играл в солдатиков. Впрочем, перекрыть старые убийства может предотвращение новых, а в наших землях, сами знаете, трупы встают, одержимые насекомыми. Незадолго до смерти одна из жертв контактировала с существом в накидке, тот дал ей какую-то гадость, что и стало причиной смерти. Отыщите след этих тварей, изничтожьте их — когда мертвые перестанут тревожить живых, долг будет уплачен. — Тьма знает то, чего мы сами о себе не ведаем, никому не скрыться от ее взора. — С гордостью ответила мать Сумериэля. — Мы принесем вам голову культиста в обмен на жизнь нашего сына. — Хорошо, что мы договорились. Не беспокойтесь: хоть он и пленник, но все же принц, и условия соответствующее. План был хорошим, но так и не воплотился до конца. Вернувшись на трон король освободил темного эльфа, к тому времени о культе были собраны крупицы информации, сотрудничество прекратилось. Только с Сумеречным лесом разобрались, беда пришла из Запретного. Нежить без предупреждения наслала мор на целый город. Естественно, их выгнали, некоторых даже упокоили, только вот болезнь не отступала, Риза уговорила отца поручить это дело ей.

Часть 5

***

Болезнь уложила всех жителей в городе, целители были бессильны. Магическая природа не позволяла крестьянам выздороветь, в следствии того, что причину хвори изгнали, заклятие ослабло, люди погибали долго и мучительно. Бледные и холодные они жаловались на жар, скидывали с себя одеяла, затем впадали в беспробудный сон, несли бредни и погибали. Был только один способ прекратить это. В дни, когда ангелы пали, Люксилина единственная сохранила свою чистоту, но обрела телесное обличие для помощи заблудившимся собратьям. Сын ее земной стал основателем династии королей, из-за чего власть могла перейти от правителя к потомку, но никак не к супругу. После своей смерти богиня велела вырезать ей сердце, его обладатель мог снять любое проклятие и отогнать свою гибель. Этот артефакт нынче лежал на чаше весов, которую держала статуя ангела в главном храме долины Ив, другая рука сжимала пламенный меч, лишь потомок покровительницы мог взять талисман. Риза сделала это, хоть отец и сомневался, верховный священник затаил обиду на принцессу за столь опрометчивый поступок. В какой момент все пошло не по плану? Сердце света висело кулоном у нее на шее, второй кулон пришлось спрятать под одежду. Отряд рыцарей успешно прибыл в деревню, благословение коснулось каждого жителя, начали поступать сообщения об улучшении ситуации. А тогда на их лагерь напали чудища всех мастей. Их было слишком много, большую часть солдат сразу перебили, остальным накинули мешки на голову и повели в неизвестном направлении. Пленников заточили в темницу человеческого замка, девушка была уверенна в этом, так как на кирпичах оставались старые пометины ее пра-пра-пра бабки, которая занималась постройкой поселений и укреплением границ. На утро одного из них повели на допрос, и так сделали с каждым, никого не приводили, лишь крики раздавались. Пришла очередь воительницы повидаться с палачом, он навсегда запомнился. Кожа покрыта чешуей, глаза неподвижны, на руках три пальца, черные когти. Полуящер, не иначе, а голос человеческий, спокойный как у друга за чашкой эля. Она стояла на коленях, со связанными за спиной руками, он сел рядом на камень, и заговорил, искривляясь в улыбке. — Вам нравиться наш замок? Чувствуйте себя как дома! — А ты не привыкай, дома у чудовищ отродясь не было, что вам понадобилось на наших землях? — Паладия — вот наша обитель, мессия покажет истину жалким народам, которые посмели делить общую землю, он соединит всех в царстве теней! Кто присягнет на верность ему и Порочной Матери с нами станет править миром. — Ящер вскочил на ноги, глаза пленницы начали привыкать к темноте. Тут было много теней — они сидели под стенами, но не нападали, наблюдали. — Смерть придет за этим дрянным мальчишкой и вырвет его сердце! — Много таких заявлений слышало чудище, только решимости такой ни у кого не было. Нет, не пустая угроза и не крик отчаяния, воительница знала, о чем говорит. Он отошел подальше к какому-то столу позади нее, зашуршали, зазвенели цепи, заскрипели старинные механизмы. Принцесса хотела повернуться, если бы не тени! Их силуэты приближались каждый раз, когда она закрывала глаза, и отползали назад под пристальным взором. — Ты говоришь о ком-то конкретном? — Кто пытался задушить его при рождении, жив, Люксилиной клянусь, я видела, как тот вампир открыл глаза цел и невредим. Он придет и закончит начатое. — Вампир? — Что-то тяжелое рухнуло на пол. — Пророчество велело ему погибнуть в день рождения избранного. — Хреновое оказалось пророчество, может и ваш избранник… — Замолчи… Заткнись! Тень не может умереть! Над головой просвистел кнут, он врезался в спину с такой силой, что тело вздрогнуло, одним резким рывком дочь короля поднялась на ноги и тут же упала от второго удара. Одежда мигом прилипла к спине, пыточную наполнил запах крови. На голову легли чешуйчатые пальцы, они сомкнулись на лбу, впиваясь в череп. — В день, когда Терас займет свой трон, твою душу призовут из небытия, чтобы узреть его величие, до тех пор мрак будет терзать ее, ломать снова и снова. Девушку отшвырнули к стене, тени расступились. Удары продолжились. Никто из них не собирался касаться девушки, ведь это означало быструю смерть. Ящер продолжал орудовать кнутом, Риза закрыла глаза, вспомнила летние ночи на балконе с отцом, они читали сказки под светом свечи, было так тепло… — Остановись, немедленно! Она не должна умереть! — К тому моменту, как некая женщина произнесла эти слова, дочь короля лежала в полусознании, видать они подумали, что воительница уже вовсе не в себе, если кто-то беспокоился о ее жизни. — Госпожа, вам виднее, и все же позвольте узнать своему слуге: в каких целях? — Сердце света лишь член династии может из храма забрать, пока мой сын мал амулет могут украсть, нам нужна эта кровь, чтобы провести ритуал. — Перережьте ей горло, соберите столько, сколько потребуется. — Рано. Это должно случиться в ночь затмения, до тех пор девчонка будет жить. Дальше снова темница. Риза не помнит, сколько времени там пришлось провести. Первые ночи она спала неподвижно, затем раны начали заживать, стало легче. Еды давали мало, и ту черствую, заплесневевшую. Немного придя в себя воительница обнаружила, что у подземелий свой надсмотрщик — вполне живой человек, а не чудище. Он не любил грязи, несмотря на свою работу, так что раз в пару дней выгонял всех пленников в затопленную часть замка, где вода была ледяной. Еще там часто плавали дохлые крысы, иногда нога могла наступить на чьи-то кости. Пленники надолго не задерживались. Их приводили, уводили, изредка оставляли на пару ночей — самых крепких. Некоторые вновь появлялись здесь как хозяева, ходили и погоняли кнутом остальных. Ей на затылке ящер начертил какую-то пентаграмму и надсмотрщики не трогали. Каждый вечер перед сном рыцари читали молитвы, все как один просили Люксилину спасти их, вытащить от сюда. Ах, если бы здесь было Сердце света, но оно лежало в шкатулке у Порочной Матери, а там, где они томились, не было ничего божественного, только тени и тьма. Да, тени. Они хватали самых слабых, терзали их на глазах остальных. У надсмотрщиков зрелище вызывало смех, трупы подолгу лежали в камере. Однажды Риза попыталась убить надзирателя — когда тот снова выгнал их в ледяную воду забрала от туда камень и вонзила прямо в горло. Чудище померло, да вот только на его место пришла другая — эта любила хватать за волосы и окунать на несколько минут, а если кто жаловался остригала налысо. И принцесса попала под ее нож, когда попыталась найти выход под водой. Та тварь не трогала ее, пока руки не ухватились за решетку. Один рывок, другой — бесполезно, через водосток не сбежать, и как только дочь короля осознала это, надсмотрщица схватила жертву. Спустя неделю последние силы покинули воительницу. Затмение приближалось — в их камере было маленькое окошко, ночь за окном становилась все больше, значит осень наступила. Пол года — не меньше, шесть месяцев в заточении. — Лишь об одном теперь молю: чтоб отец не печалился обо мне. Черный силуэт и над нею навис. В попытке защититься дочь короля закрыла лицо рукой, ладони коснулись мягкие перья, в мгновение ока они обернулись пальцами. — И вот мы снова встретились, прошло так много времени. Скажи, принцесса долины Ив, знаешь ли ты, кто стоит перед тобой? — Вы тот целитель, что спас жизнь вампиру в проклятую ночь два года назад. — Его спасение было твоим желанием, а я лишь помог его исполнить. В конце концов, как может отец упустить шанс спасти своих детей? Пленение измучило разум, однако способность мыслить все еще сохранилась. Риза еще раз осмотрела человека-ворона, его накидку из черных перьев, нечеловеческие глаза… Наконец-то до нее дошло, почему друг-полугном так беспокоился из-за странных видений, почему незнакомец знал, как спасти вампира, почему он разбудил ее тогда на кладбище. — Понимаешь, кто в долгу перед тобой? И я выплачиваю его сполна — даю шанс бежать, но на большее не рассчитывай. Тут все смердит чудищами: стены, вода, еда, люди. Мои дети чуют дух врага, они жаждут крови сектантов. С его накидки упало перо, оно коснулось головы, отметина на затылке исчезла, а вместе с ней и покровитель нежити, тюремная дверь слетела с петель, в голове начало проясняться. Пошатываясь Риза вышла в коридор — никого, обычно их уводили вправо, поэтому пошла влево — там была лестница, каждый шаг давался с трудом. Не тени, нет, какая-то странная магия удерживала ее здесь. Умереть и попасть в царство ангелов было куда приятнее, чем выходить на свободу, добираться до замка и слушать причитания отца о безответственности. Хотя, его облегченный взгляд и объятия были достойной наградой. — Некроманты атакуют! — Закричал ящер за дверью. — Как, Георг изгнал их из королевства! — Это не важно, спасите ребенка. Те двое разбежались по разным углам. Перед принцессой появился выбор: идти за одним з них, бежать к парадному ходу или же к крылу прислуги, где в нормальных замках располагались комнаты и складские помещения. Воительница выбрала третий вариант, ведь армия как правило наступала на главный вход. Дочь короля добралась до кухни — там окно было достаточно большим, чтобы вылезти. Она уже подошла к витражному стеклу, положила руку на ручку как вдруг по спине пробежался мороз. По ту сторону окна кто-то стоял, и он так же тянулся к ручке. Рыцарь задержала дыхание, витражи скрывали силуэт. От его прикосновения стекло стало ледяным, прижавшись к красно-желтым узорам беглянка ощутила нечто необычное, будто невидимка пытался впиться в нее и парализовать, лишь толстый слой стекла защитил от проклятого взгляда. Маленький шаг назад и еще один и еще. Существо прислушивается, увереннее хватается за ручку, окно со скрипом открывается. Из соседнего впрыгивает фигура с ребенком на руках. Он кидается за ней, позабыв о первой жертве, путь свободен. Риза вылазит на улицу, несколько секунд смотрит им вслед. Уже вдали лунный свет падает на них, знакомые рисунки на лице и шее, темные волосы, собранные в хвост, бледная кожа. Луну закрывает тень, сущности пользуются моментом, хватают Порочную с ее дитям и уносят прочь, лишь сердце света остается лежать у ног преследователя — к нему тени не коснутся. Ризе тоже пора бежать, пока вампир не вспомнил, за кем гнался. Так она добирается до первой хижины, но не стучит — вдруг там тоже живут союзники культистов? Дочь короля успокаивается лишь тогда, когда находит лагерь рыцарей, им еще можно доверять. На нее смотрят со страхом — словно орду чудищ увидали. Капитан, узнав бывшую подчиненную, разгоняет зевак и отводит ее в свой шатер, предварительно осветив лицо факелом. За те полгода это первая ночь проведенная в неком подобии постели. — Риза, это правда ты? — Принцесса откладывает завтрак в сторону, встает из-за стола не оборачиваясь. Она снимает кулон, что все это время хранила под одеждой, и бросает его на стол. — Я потеряла сердце света и попала в плен. Такая не достойна стать королевой. Ты в праве наказать меня как сочтешь нужным, но нашей кровной связи ничто не разорвет. Теперь она оборачивается, готовая ко всему, только не к слезам. Ее отец плачет, кидается к ней, обнимает, в его взгляде нету злобы, скорее вина. — Артефакт вернули, а вот ты… Никто не надеялся увидеть тебя живой. О, Люксилина, это самый желанный подарок в такой радостный день! Мне нужно столько сказать, услышать, только времени сейчас нет. Стражи ворвались посреди торжества, сообщили о прибытии рыцарей. Удивительно, никто не приглашал их, да и сами воины не особо одобряли причину праздника. Десяток людей в доспехах и грязных сапогах вбежал внутрь, оттолкнув слуг. Все как один вопили на перебой «она жива»! — Не хочу говорить о плохом, и так много натерпелась. Раз сегодня праздник, так давай повеселимся! Детская улыбка окончательно растопила сердце правителя. Несомненно, ни двойники, ни тени, ни мертвые не могли так радоваться. Это была его дочь, она вернулась в тот миг, когда даже он сам потерял надежду. — Прикажу твоей няне принести парадный наряд, она поможет с приготовлениями. Как закончишь приходи в обеденный зал — без тебя не продолжим, обещаю. Гувернантка пришла через пару минут с тем самым платьем-гобеленом. В то время, как ее воспитанница переодевалась, женщина увидела шрамы на ее спине и чуть не упала в обморок. Ризе пришлось приводить старушку в чувство, успокаивать, а затем еще расспрашивать, что за торжество у них во дворце. — Вас считали мертвой, миледи. Поговаривали, что исцелив людей вы стали жертвой разбойников и погибли. Вижу, пришлось вам многое выстрадать, так возрадуйтесь: народ дочь Георга считает героем, достойным короны. Нынче никто за вас плохого словца не молвит, все о добродетели будут вспоминать. — Замечательно, — с ноткой сарказма подметила девушка, — как была наследницей, так ею и осталась. Так скажи же наконец, по какому поводу гулянье? — Вы должны понимать, госпожа, король остался один. Господин Георг дал слово, теперь уже поздно что-то менять. — Отец сказал, сердце вернули, кто, некроматны? — И это вам ведомо. Союз возобновлен, благо Разак большего не потребовал. Представляете, если бы люди платили дань золотом или того хуже… — Не надо о плохом, принеси мою корону, гости ждут. Она вошла в обеденный зал с высоко поднятой головой, как подобает хозяйке дворца. Перед глазами замаячили белые пятна — флаги, скатерти, наряды, ковры. Все в белом цвете, что могло значить только одно — свадьбу. Слуга провел девушку к месту у отцовского, прогнав какого-то барона, принес бокал, налил туда вина. Тем временем Риза посмотрела на невесту, а не слишком ли молоды были дочери гномов для замужества? Но в подвенечном платье была не гномиха. Ее шею как и уши украшали золотые украшения, фату расшили позолоченными нитями, на ней изобразили феникса — любимую птицу Азеркины. Та глядела на падчерицу взволнованно, впрочем, как и родной отец — гуляния были в самом разгаре, а их причиной стала пропажа наследницы. Они ждали скандала, на крайний случай молчания или слез, а дождались четырех слов. — Мои поздравления, счастья молодым!

Часть 6

***

«Я снова нахожусь в полумраке темницы, мертвый надзиратель хватает за руку и тянет куда-то. Лучше не сопротивляться — последний раз это заняло много времени, в итоге оказалось, что поспать удалось всего два часа. Ящер толкает меня в затопленную часть замка и я падаю все глубже, холодная вода больше не чувствуется, тело начинает гореть. Такое чувство, будто меня откинули в начало жизни или вообще в никуда. Всюду жуткие скульптуры из костей и мяса, оно содрогается, как один живой организм. Вдали бродят человеческие силуэты с размытыми контурами, некоторые напоминают черных скелетов, другие — бесформенные сгустки. С потолка падает блеклая фигура, кажется, фермерша. На нее тут же слетается десяток теней, они впиваются в бессмертную душу так, словно это тленное тело, и пожирают с отвратительным звуком. Просыпаюсь с одной мыслью „больше никогда не засыпать“. Если это и есть мир теней, то, во что превратиться Паладия, когда пророчество свершится… Нет, такого не может быть. Всего лишь фантазии, Риза, страх и воображение родили то место, наводненное сущностями. Просто кошмар.» Зал казался пустым, когда в нем обедали только трое. Из огромного стола использовалась лишь малая часть, каждому члену семьи принесли любимые яства и напитки, стража стояла у входа — их разделяло всего несколько метров, однако здесь они казались километрами. Так было спроектировано помещение — правитель должен ощущать себя выше всех. — Выглядите неважно. Что стряслось с моей королевой и ненаглядной дочерью? За те пару месяцев, что они жили в одном дворце, Азеркина уже устала от выходок падчерицы. Да, когда кузен сказал, что Георг ищет невесту, она первой откликнулась, но кто мог знать, что принцесса жива? То подножку поставит, то корону украдет, а то и вовсе дверь закроет, а отец ее диву дается: куда жена запропастилась на пол дня? Говорила эльфийка ему и не раз, откуда ноги у бед растут, только слушать ее муж не желал. Списывал все на случайности, а когда и признавал шалости, отвечал что пройдет со временем. — Мой король, в моем недуге никто не виноват, уже несколько дней мною слабость овладевает, голова идет кругом, клонит в сон. Заболела видать. — Так что же ты молчишь, я тотчас прикажу лучшим целителям королевства осмотреть тебя! — Не стоит, я не вашей крови, чтобы обо мне так печиться. — Глупости! Ты теперь часть нашей семьи, и твое здоровье волнует меня не меньше, чем судьба Ризы. Это было очевидно, хоть брак и являлся политическим. Падчерица слегка нахмурила брови, окинула взглядом обоих и вернулась к трапезе — никогда прежде отец не называл никого семьей, кроме родной кровинки. — Если позволите, после трапезы я вернусь в покои, не хочу потерять сознание на приеме. Правитель кивнул. Как бы ни старалась его дочь отвертеться в последнее время, ей увильнуть от обязанностей не удавалось. Король действительно заволновался о будущем долины Ив, теперь Риза была обязана сидеть с ним, выслушивать поданных и подписывать бумаги. Когда он спросил, что беспокоит девушку, воительница помолчала несколько секунд, и лишь потом ответила: — Ночные кошмары. Во снах я возвращаюсь в темницу, вижу чудовищ, затопленные коридоры… Иногда даже проваливаюсь в мир чудищ, там нету света, нету выхода, только голодные тени и громкие крики. Удивительно. В плену происходящее не сильно волновало рыцаря, в своем разуме находила она приют и защиту, а как только вырвалась события начали догонять. Кандалы, ужасная еда, ледяные ванны, крысы, кнут и прочие прелести заключения возвращались, украшенные фантазиями и смутными образами. Во сне нельзя было закрыть глаза, невозможно проснуться или убежать, да и смысла нет — все равно когда в следующий раз уснешь окажешься в том же месте. В каком-то роде заточение собственное оказалось хуже того, что предшествовало ему. Георг собирался что-то сказать, его прервал гонец. Паренек упал на колени и доложил, что некто очень настойчиво требует аудиенции. — Пускай подождет, после обеда я продолжу принимать людей. — Господин, он не простой житель империи. Это священник из главного храма Люкслины, не пристало ему ждать. — Хорошо, но раз я уважаю его, пусть и ко мне проявит уважение и будет краток. Перед ними оказался молодой парень с налысо остриженными волосами. Его ряса закрывала тело, не давая рассмотреть фигуры или каких-то особых примет, что делало гостя похожим на сотни других монахов, шею украшал крест с крыльями голубя — символ архангелов, обычные люди имели право носить простой, украшенный лишь одним пером. — Ваше величество, я прослужил в храме нашей богини пять лет, за эти годы помог многим одержимым и сделал немало добра. Три дня назад пресвятейшая явилась ко мне и говорила, братья и сестры тому свидетели. «Монг, сын мой, за твою добродетель удостою я тебя великой чести. Быть тебе мужем принцессы долины Ив, и править с нею. Станешь ты тем исцелением, о котором молила несчастная, а она твоей связью со мною» — весь монастырь знает, так и было. Вот и пришел за обещанным. Королевская семья была шокирована таким заявлением. С другой стороны, ложь в рядах священников, к тому же о Люксилине, каралась жестоко и не стражами, а самими ангелами. — Отец, ты же не станешь слушать этого… Мы даже не знакомы. — Не ты ли молила святую деву, исцелить тебя? Мне дана власть избавить от дурных сновидений. — Тогда сделай это бескорыстно, как полагается монаху, к слову, обет безбрачия никто не отменял. — Он действует лишь на службе, я могу отречься от титула священнослужителя, ради того дара, что мне преподнесла святая. — Я не вещь, чтобы меня дарили, не бывать этому, слышишь?! — Не выдержав принцесса вскочила из-за стола и обнажила свой меч. К счастью или нет драка закончилась быстро — священник поставил магический щит, а затем одним заклятием обратил меч в прах. Георг извинялся за случившееся, списывал все на болезнь дочери. Он велел Монгу остаться при дворе, а Ризу отправил на родину жены к лесным эльфам. Друиды жили веками, они обладали мудростью не одного поколения. Уж эти-то мудрецы могли научить молодую девушку уму-разуму. Азеркина такое решение поддержала и лично написала письмо кузену, падчерица же была только рада убраться подальше от жениха, который появился нежданно-негаданно. Воительнице предстояло первое плаванье. Три острова — Серный, Жизни и Вечной Мерзлоты — были разделены Лазурным морем. Вечером они нагрузили корабль и отчалили, не боясь теней. — Не волнуйтесь, миледи, вы все плаванье проспите, к утру уже будем на месте. Однако, Риза так и не смогла уснуть. На закате со дна моря поднимались лазурные огоньки размером со светлячков. Их происхождение было столь же загадочно, как у оживших силуэтов: кто-то полагал, что это добрые тени, другие видели в них души утонувших моряков или тех, кого не приняли боги, третьи считали отголосками заклинания предков, четвертые — каким-то газом или испарением. Как бы то ни было, а волшебные огни отгоняли темноту, они же окрашивали воды в лазурный цвет по ночам. И как матросы могли проспать такое зрелище?! Маленькие звездочки танцевали на поверхности, словно в небесах, некоторые из них подлетали выше. Одна даже приземлилась в ладоши принцессы. Девушка долго глядела на него — огонек без тепла и звука, просто маленький кусочек света, размышляла, можно ли его положить в банку, спрятать от солнца в трюме? Но когда первые лучи коснулись глади моря воительница почувствовала, как огонек вырывается. Она отпустила его обратно, и тот пропал в бездне вод, вместо того чтобы исчезнуть под беспощадными лучами. Этому существу тьма была необходима, как воздух, видать от сюда пошло выражение «без ночи не бывает дня, а без темноты — света», ведь было что-то прекрасное в этом времени суток, что-то кроме страха. Остров Жизни так же врезался в память. Прислуга в шутку говорила что дом эльфов — тот же лес, только домов там меньше. Они ошибались — сие место было действительно живым. Все — дороги, жилища, магазины, мосты — было растениями. Нет, не сделано из них, природа сама подстраивалась под остроухих, создавала причудливой формы арки и кровлю из листьев. На сцене театра эльфов часто изображали в одеянии из травы — тоже ложь. Они любили наносить изображения листьев зверей и птиц на свои одежды, но ткань делали из шелка, а траву оставляли зверям на пропитание. Представители расы сильно разнились, единственное, что было общим — уши. Цвета кожи — оранжевый, голубоватый, золотистый, медный — все те, что были в природе. Оттенки осенней листвы и весенних цветов, у некоторых от рождения тело покрывали родимые пятна, что скорее походили на татуировки, чем на родинки. Такими дарами их обделило божество, Азеркина же была на четверть человеком увы, именно эти гены сделали ее кожу бежевой, хотя на спине (падчерица видела это, когда помогала мачехе выбрать наряд) присутствовали бабочки, подобные отметинам сородичей. Сами эльфы делились на дриад, фей, охотников, жрецов и множество других. Отличались они как родом деятельности, так и внешностью. Вообще внешность их вопрос довольно спорный — рождался ребенок определенного цвета кожи, с отметинами, а потом решал посвятить жизнь охоте или магии к примеру. В зависимости от его выбора отметины начинали меняться, а на теле проявлялись все новые и новые черты, характерные для той или иной группы. Так что тело остроухого — зеркало его жизни, может рассказать об увлечениях, успехах и неудачах. Это все рассказал гостье друид. Он не был похож на человеческого священника — жил среди обычных сородичей, ходил проводить ритуалы к реке. Никто не ограничивал доступ к святыням ни днем ни ночью, разве что чужаков к ним не пускали. Мудрец был рад и накормить, и ночлег дать — этим он хоть как-то напоминал того священнослужителя. Из ритуальных вещей был только клык вепря — тотемного животного — никаких крестов или сосудов со святой водой. — А зачем нам отягощать себя символами веры, Лань и так знает, кто ей служит. — Почему именно Лань? — Интересная история. В начале времен все живое обитало на большом острове, позднее появились механизмы, гномы ушли в горы. А мы… Нас выгнали люди, пришлось бежать в море. Наш народ высадился на незнакомом берегу после скитаний — в те времена еще не было ни парусов, ни компасов, от берега отплывали только рыбаки и то недалеко. Природа приняла образ лани, она явилась голодным и уставшим существам, называвшими себя благородными. Сущность попросила быть нас хорошими гостями на ее острове, не есть и не пить без разрешения, ни одного цветочка не срывать. Три дня бродили эльфы по землям обетованным, полными живности и снеди, но ничего не могли взять, тогда снова явилась нам Лань и сказала, что испытание пройдено. С тех пор остров Жизни стал нашей землей, теперь мы тут хозяева, сей дар каждый эльф ценит по достоинству. — Как же темные, они не очень-то хотят захватить ваши земли, им долина Ив больше по душе. И на это старик ответил без обид и криков, спокойно, глядя на ясное небо. — Они вернулись на свою родину, где жили вместе с людьми. Пришлось делить территорию, судьбу решали покровители: Тьма и Люксилина. То, что они называют Тьмой, забрало себе Сумеречный лес, однако и по сей день не довольны наши собратья такой дележкой. — А кузина сансая? Она добровольно вышла замуж за моего отца, теперь живет среди людей, а сюда только по праздникам приезжает. Сказав это, принцесса занервничала. Отец четко сказал: во время следующего визита он заберет ее и исполнит волю архангела, но друид не стал вспоминать о том, хотя должен был воспитывать и наставлять. Он отложил сей разговор на другой день. Время шло. На этой земле кошмары не беспокоили девушку, она много прочитала об эльфах и даже стала немного понимать их язык, дети с радостью слушали ее рыцарские истории, поправляя чужестранку когда она путала слова. Дома Риза засыпала часами, здесь всего за пару минут, в воздухе витал аромат цветов, хоть со временем замечать его путник переставал, благодать, которую источали травы, оставалась надолго. Не хотелось воевать, кричать, спорить. Воины острова Жизни учились преодолевать этот барьер когда надо, во время осад враги становились вялыми, а хозяева сохраняли трезвый рассудок и оберегали дом. Еда здесь тоже удивляла, а ведь во дворец короля Георга поставляли лучшие продукты со всей Империи! Некоторые травы могли расти только тут и увядали, когда их пытались вывезти. Среди них леденящая язык мята, слегка островатый цветок в форме звезды, огромные синие плоды с фиолетовой начинкой (их название девушка не могла выговорить, но на вкус они были как клубника с арбузом). Так же довелось попробовать немало блюд, где травы смешивали таким образом, что лишь лучшие кулинары могли определить, какие ингредиенты были использованы. И вот подошел день солнцестояния. Сансай торжественно объявил, что его кузина приедет завтра утром. Риза со своим наставником направилась к берегу моря, и как он помнил, что она рассказывала об огнях в первый день своего прибытия? Они сели под тенью лозы на небольшом бережку, куда ни глянь вокруг — лазурные огоньки пляшут, танцуют над водой. Сии движения трудно назвать бездумной пляской, скорее четко вымеренным танцем — еще одно чудо природы. — И теперь вы должны сказать мне, что принцесса обязана исполнить волю покровительницы, выйти замуж, что священник — лучший вариант. — Протянула воительница, тяжело вздыхая, возвращаясь мыслями домой. — Отчасти так и есть. Мы обязаны слушать своих защитников, горе тем, кто без покровителя останется — будет слоняться проклятый, подобно чудищам. — Ответил друид, его пальцы касались подлетающих огоньков, словно гладили их. — Когда ветер несет корабль, глупо плыть против него, даже если дорога ведет к скалам. — То же самое, сказанное красивыми словами. — Но капитан корабля может попытаться обплыть скалы, используя тот же ветер. В этом деле главное — осторожность. — Что вы имеете в виду? Наставник вложил светлячка в ладошку девушки, поглядел на ее любопытное личико и слегка улыбнулся. Жаль, что люди так быстро уходят, таких очень редко можно встретить на свете, что им все интересно и свое и чужое, при том без злого умысла. — У прошлого сансая было сорок детей, нынешний правитель последним родился. Никто никогда не воспринимал его как наследника, и все же учили, как полагается. Сам он смирился с такой судьбой, думал лишь о том, как бы найти свое место в жизни, так шли столетия, что для эльфа немного. Кто-то заключал брак с чужаками, их отстраняли от власти, несколько умерли — куда же без этого? — другие отказались от обязанностей в угоду собственным семьям. В день смерти правителя Ваниэль остался один и взошел на престол, бывало и такое, что его тетки вдовами становились, не успев даже месяца в браке пожить — травили мужей, подстраивали их смерти. Ведь не только темные эльфы бывают жестоки. И ты прими свою судьбу, а как фатальный рок глаза свои сомкнет — действуй. Лишь об одном прошу — не убивай, отошли его в монастырь, опозорь, убеди отступиться. Ни одна цель ни стоит жизни человека, тем более святого. — Не ожидала от вас такого. Что-же, вскоре мне возвращаться в империю, буду скучать за этим местом — там мои кошмары возвратятся. — Послушай, их больше не будет. Тот плен — мертвое воспоминание, он будет жить лишь если ты ему дашь сил. Подумай, разве нет у тебя других моментов, которым ты готова отдать свою память? — Есть этот остров, игры с отцом из далекого детства и, — вновь вспомнился образ спасенного ею вампира. Это был первый отчаянный поступок, тот раз, когда от нее что-то зависело и когда доброту впервые испытала судьба. — еще одно… — Не говори, если не хочешь, просто приди сегодня во дворец. Твоя семья ждет, они скучают. Принцесса явилась в самый разгар торжества. Сансай уж было хотел позвать за ней, ведь помимо гуляний было много важных дел, с кузиной он повидался да и отплывать корабли должны были скоро — некогда королям ночевать у соседей. — Уважаемый Ваниэль, леди Лазурина, народ острова Жизни, благодарю вас за гостеприимство. За то время, что я у вас провела, мое сердце успокоилось. Мне очень приятно знать, что между нашими народами царит мир, ведь подымать меч на такое чудо природы отвратительно. Ваши поданные научили меня принятию, показали судьбу. Если отцу так угодно, я стану женой Монга, пускай у наших покровителей не будет повода для печали. — Мудрые слова, воистину, я поражен работой ваших друидов. — Всегда рад помочь зятю, Георг. К тому же вскоре наши связи станут прочнее чем раньше, приятно знать, что твоя дочь подобно тебе тянется к нашей культуре. Прошу, позволь мне первому сообщить народу. — Ваш замок, вам и сообщать. — Народы долины Ив и острова Жизни, верные поданные, дорогие друзья! Не пройдет и года, как замок империи наполнит детский смех — мою кузину не терзают недуги, она ждет ребенка. Одна секунда тишины. За этот миг тысяча и одна мысль пронеслась у Ризы в голове. Слишком много острых скал было в том море, и разделяли они то, что должно быть неделимо — отца с дочерью. Сможет ли она обплыть их все, если и штурвалом-то управлять не умеет? Эти размышления накрыл звон хрустальных бокалов. Большинство свиты двора принадлежало к семье сансая и все они были рады за молодую пару. Крики, поздравления, завывания, песни — воистину, эльфы умели веселиться, хоть на их праздниках алкоголя не наливали. Принцессе пришлось сесть слева от правителя, она старалась глядеть на эльфа-короля, избранника солнца, на его необычную корону из золота и изумрудов, похожую на настоящее дерево, на красивый потолок. Что угодно, только не эта женщина — оставь ее без присмотра и все королевство разнесет.