– Затырсь! Если пикнешь, шапку сорву. Где ухо? Ни звука, а то… Все это было делом одного момента. Мелькнули в памяти моя бродяжная жизнь, рыбинский кабак, словесные рифмованные «импровизации» бурлака Петли,
Взасос читалась уголовная и судебная хроника
– Приветствую вас у себя, дорогие гости, – грассировал «барин», обращаясь к К. С. Станиславскому и обводя глазами других. – Вы с высоты своего театрального Олимпа спустились в нашу театральную преисподнюю. И вы это сделали совершенно правильно, потому что мы тоже, как и вы, люди театра. И вы и мы служим одному великому искусству – вы как боги, мы как подземные силы… Ол pайт!
Читая воспоминания о Хитровке, сразу ассоциируется На дне. И это неслучайно. Только если у Горького есть романтика и тайный смысл в изображении этой картины, то в жизни всё как у Гиляровского - рвань и пьянь.
