На краю Шишкина леса, в маленькой избушке жили старички, дед Кузьма и бабка Анисья. Пенсия у них была хоть и небольшая, но им хватало, потому что были они людьми непривередливыми, а, кроме того, имелся у них небольшой огород, в котором произрастало всё, что нужно для жизни — и картошка, и морковка, и редиска, и свёкла с капустой. Жили они дружно, почти не ссорились. Дед Кузьма ходил изредка на охоту, ездил в райцентр за продуктами — мукой, сахаром и всем прочим, что не росло в огороде.
Наша история начинается под самый праздник Новый год. Дед Кузьма с утра пораньше ушёл в лес поохотиться, а бабка решила к его возвращению приготовить что-нибудь вкусненького для праздничного стола. Пошла она в клеть, только смотрит, а продукты-то закончились — горстка муки осталась, да пачка крупы гречневой. Нечего делать, придётся довольствоваться тем, что есть.
Замесила бабка остатки муки, а как подошло тесто, слепила колобок и в печь поставила.
Только она заслонку закрыла, как дед возвратился.
— Ого-го! — кричит с порога. — Гляди, бабка, что из лесу принёс тебе!
— Чего там?
— Гляди!
Оказалось, дед принёс из лесу ёлочку. Небольшую, но зелёную и очень пушистую.
— Ёлка? — удивилась бабка. — Вот учудил! Да на что она тебе?
— Как это — на что? Украсим, в угол поставим. Праздник, как-никак, радость большая!
Только бабка, вместо того, чтобы радоваться, вдруг в слёзы ударилась.
— Радость? — рыдает. — Ты что, дитё малое, радоваться? Это детям ёлка в радость, а нам на что? Собственные дети в дом к родителям и носу не кажут, не порадуют, внуков погостить не привезут, одни мы остались! Будем, как два сыча, под ёлкой твоей сидеть, вот тебе и вся радость!..
Бросился дед успокаивать бабку.
— Ничего, — говорит, — ничего! Всё образумется, и дети приедут, и внуков увидим. Я напишу, я телеграмму им отправлю, я им такую телеграмму отправлю, что… Я им всыплю перца!..
Дед Кузьма разошёлся и хотел было ещё прибавить что-нибудь, позабористей, однако со стороны печки что-то вдруг зашуршало, потом затрещало, а потом как ухнет, как загрохочет!
Трах-тарарах! Трах-бабах!
Бабка встрепенулась.
— Что это? — спрашивает.
— Не знаю, — отвечает дед.
А из печки снова:
Трах- бабах! Трах-тарарах!
И тут заслонка отлетела в сторону, а следом выскочил кто-то неизвестный, круглый, и с криком: «Ааааааа! Горю! Жарко!» выскочил на улицу и с разбега в сугроб нырнул.
2
Бабка с дедом к окну кинулись посмотреть, что это за чудо, и увидели, как весь в дыму, в снежном сугробе барахтается какой-то круглый гражданин,
— Ну ты даёшь, бабка, — удивился дед Кузьма. — Кого это ты в печь засадила?
Однако бабка от удивления потеряла дар речи и только икала.
— Ик! Ик!..
— Ладно, разберёмся, — решил Кузьма. — Вон он, возвращается. Спросим…
— Ик!..
А неизвестный гражданин, вдоволь выкупавшись в снегу, в избу вошёл, и с порога прямо закричал:
— Здорово, Бабка, здорово, Дедка! Встречайте сыночка своего новоиспечённого!
У деда Кузьмы глаза на лоб полезли.
— Чего-чего? Как сказал? Кто ты такой?
Незнакомец засмеялся и всё объяснил.
— Да Колобок я, дедка, Колобок, бабка! По сусекам метён, в печи испечён. Потому и получаюсь, сынок ваш, только вот испечённый. Ну, встречайте!..
— Ах, я ворона! Недоглядела, — ахнула бабка Аксинья. — Прости меня! Сыночек! Родненький!
— Родненький! Сковородненький! — тут же отреагировал Колобок, однако, увидев, что бабка расстроилась, прибавил: — Ладно, бабка, шучу я, шучу, не обижайся!
— Хе-хе! Больно ты шустрый, сынок, — заметил Кузьма. — Испёкся, значит?
— Испёкся, дедка, испёкся. Но жарко ещё!
— Попей молочка холодненького, — посоветовала бабка. — Остудись.
— Не, — отвечал Колобок. — Мне молоко вредно. Я лучше сосульку погрызу. И вообще, прощаться пора. Я в Лес иду! Бывайте!..
— Как это в лес? — ахнула бабка. — Какой такой лес? Сыночек!.. Зачем?
— Спешить надо! Хочу я с Дедом Морозом встретиться.
— Да ты откуда Мороза знаешь, герой! — удивился Кузьма.
— Я, дедка, всё знаю!
— Ну, а зачем тебе Дед Мороз понадобился?
— Силой с ним померяться хочу. Кто кого одолеет!
— Гм. Ты, как погляжу, парень хват. А ведь хвастать — не косить — спина не заболит!
— И не отговаривайте меня, — отмахнулся Колобок. — Я молодой, шустрый, кровь горячая! Не на печи же мне в вашем обществе сидеть! Я подвиги совершать хочу!
Как ни пытались дед и бабка отговорить сыночка остыть, ни в какую. Подавай ему подвиги, и всё тут!
Ладно. Снарядили они Колобка, тулупчик надели, шапку-ушанку, рукавицы тёплые дали.
— Шапку не забудь, — позаботилась бабка Аксинья. — Голову не застуди.
— И уши чтоб не торчали, — прибавил Кузьма.
Попрощался с ними Колобок и в Лес побежал.
А деду Кузьме и бабке Анисье взгрустнулось. Только обрели сыночка, живую душу, и вот тебе! Да и беспокойно, что там в Лесу с ним может случиться… Пригорюнились, одиноко им сделалось снова.
Однако дед Кузьма был не из той породы, чтоб легко сдаваться.
— Вот что, бабка, — объявил он. — За сыночком нашим явно пригляд нужен. Как бы дров не наломал, да сам в беду не попал!
— Ну!
— Есть у меня план! Хитрый!
— Говори!
— Так слушай…
3
Лес встретил Колобка заснеженными пушистыми елями и глубокими сугробами. Стояла полная тишина, не было слышно ни пения птиц, ни каких-либо иных звуков.
Неожиданно навстречу одинокому путнику из-за ближайшей ёлки выскочил Волк. Волк имел явно нехорошие намерения и в подтверждение этому грозно рявкнул:
— Стой! Ни с места!
Колобок замер на месте.
— Кто таков! Отвечай!
После краткого замешательства Колобок, однако, пришёл в себя и воскликнул:
— Буэнас диас, амиго! (Добрый день, друг!)
— А?.. — удивился Волк. — Что?..
Совершенно неизвестно, каким образом Колобок обрёл знание испанского языка, тем не менее, он заговорил именно на чистейшем испанском.
— Дичосос лос охос! — выкрикнул он. — Э бэнидо комо туриста! Пэрмитамэ кэ мэ прэсэнтэ! (Кого я вижу! Я прибыл в качестве туриста. Позвольте мне представиться!)
Волк страшно растерялся и даже сделал на всякий случай шажок назад.
— Бромас апартэ! — самым нахальным образом продолжал наседать Колобок. — Кэ тьемпо ара маньяна? (Шутки в сторону! Какая погода будет завтра?)
Волк, попавшийся Колобку, был по характеру своему натурой довольно нервической. Он легко впадал в панику по любому пустяку, без особенных сомнений отступал перед трудностями. И в целом к жизни он относился с большой долей пессимизма. Вот и теперь, увидев перед собой нечто непонятное, решил не рисковать и поскорее ретироваться.
— Да ну тебя, — пробормотал он, отступая. — Вот не повезло… Нарвался.
И он повернулся, чтобы дать дёру, но Колобок тут сменил тактику.
— Стой — воскликнул он и засмеялся. — Не бойся, амиго!
Волк остановился.
— Чего?
— Не хочешь узнать, кто я такой?
— Ну, и кто ты?
— Я? Я — Коломбино Коломбинес, испанский путешественник! Понял?
— Коломбино? Испанский путешественник? Ничего себе!
— Нада тэррибле! Кэ паса! Сэ эспэра кэ маньяна абра соль! (Ничего страшного! В чем дело! Завтра ожидается солнечная погода!)
Волк немного успокоился.
— Вот это да! Маньяна!
— А хочешь, тебя так же научу? — доверительным тоном предложил Колобок-Коломбино.
— Зачем?
— А затем! Выучишься говорить, да к Кузьме мужику — в гости!
— К Кузьме? — испугался Волк. — Не, не хочу!
— Дурья голова! Дело надёжное! Ты только послушай! Переоденешься испанцем, он тебе обрадуется, в гости пригласит, спать уложит, а ночью ты — в хлев, к овечкам… Понял?
До Волка быстро дошёл смысл сказанного
— Хе! В гости к овечкам? Это дело! — обрадовался он.
— Я и говорю!
— По-испански — с овечками говорить! Здорово! Ха-ха-ха!
— Так что, будем учиться?
— Будем, амиго!
— Ну и отлично.
И отправились они испанскому учиться.
4
Дед Мороз шагал по зимнему лесу, волшебной палочкой дотрагиваясь до заснеженных деревьев, которые тотчас начинали сверкать разноцветными искрами. Лес становился весёлым и нарядным, таким, каким и должен быть в праздник Новый год.
— Дедушка Мороз! Дедушка Мороз! — раздался чей-то крик.
— Что такое? — удивился Дед Мороз. — Кто меня зовёт?
Тут на дорогу и выскочил Колобок.
— Дедушка Мороз! Это я, Колобок!
— Ну, здравствуй, здравствуй, Колобок, — приветливо отозвался Дед Мороз. — Рад тебя видеть, дружок!
— Дедушка Мороз! Спасите! Помогите! Скорее!
— Погоди, погоди, — проговорил Дед Мороз. — Не всё сразу. Ты поспокойнее давай, по порядку. Что случилось?
Колобок взял себя в руки и начал.
— В нашем лесу, — поведал он, — разбойники объявились!
— Да ну! Быть того не может! — удивился Дед Мороз.
— Может, ещё как может! Самые настоящие, взаправдашние! Они что-то ужасное за
