Оглавление

Пролог

Артем выходил из спортзала полный ярости. Вопреки установленным правилам, он даже не стал дожидаться окончания всех боев своей команды, настолько был раздосадован. Все три раунда он вел бой в свою пользу, но стоило ему в конце выигранного боя немного расслабиться, как тут же его настиг удар почти поверженного соперника, и Артем оказался в нокдауне. Рефери, учитывая любительский статус соревнований, немедленно остановил бой. И напрасно Артем прыгал перед судьей, показывая, что нокдаун — это нелепая случайность и он полностью готов к продолжению боя, судья все равно оказался неумолимым. Победа была присуждена сопернику, как и солидный денежный приз, на который Артем очень рассчитывал. Родом он был из области, год уже, как учился в Волгограде, и ему постоянно не хватало свободных денег для студенческих развлечений. Надеясь выиграть бой, Артем считал, что сможет поправить свое финансовое положение и у него, наконец, появится возможность сводить в ночной клуб Светлану, свою однокурсницу. Он даже пригласил ее сегодня на вечернюю прогулку по городу, чтобы во время свидания преподнести ей неожиданный сюрприз — возможность посещения популярного среди студентов молодежного клуба.

Артем шел по широкому тротуару и почти не видел прохожих. Иногда он, вопреки своему обычному скромному поведению, грубо прорывался сквозь группы молодых людей, случайно оказавшихся на его пути. Злоба жгла его сознание, и у него росло желание с кем-нибудь повздорить и даже устроить посреди улицы настоящую потасовку. Но никто не задирался с крепким парнем, чувствуя его агрессивность и готовность к драке

Зазевавшись, он споткнулся о распростертое тело старухи-попрошайки, почти лежащей на тротуаре с протянутой рукой и бормочущей невнятные слова с просьбой о милостыни. От нищенки несло густым запахом застарелого пота, и она занимала своим телом полтротуара.

— Ты, что, каркуша, разлеглась здесь?! Дать бы тебе, гавкале, под зад, чтобы людей не пугала! Во-о-от, кобы-ыла, старая!..

Не сворачивая, Артем перешагнул через старуху и уже не слушал, как на его злобу она не менее злобно и мстительно прошепелявила в ответ:

— Шам такой будешь!.. Я — шказала!..

Продолжая чертыхаться, Артем завернул за угол здания торгового центра и внезапно едва не задохнулся от недостатка воздуха. Тяжелая ткань, похожая на парусину, окутала все его тело, и только в конце темного коридора слабой искоркой сверкнул далекий свет. Артем, на мгновение потерявший самообладание от кромешной темноты, сориентировался и, раздвигая головой тяжелую ткань, торопливо пополз на еле проникающий в складки одежды луч света. Через некоторое время он выбрался на свободу и оторопел — вокруг ходили двуногие гиганты-люди, а он, при его немалом росте, еле доставал им до щиколотки!

— Смотри, смотри, куда ворона залезла! В брюки! Потерял кто-то, наверное… Пошла отсюда!.. Пошла! Кыш, воровка!.. — закричал мужчина, удерживая за руку маленького мальчика.

Мужчина замахнулся ногой и Артем, неумело хлопая непослушными крыльями, испуганно взлетел и тут же торопливо плюхнулся на сухой сук ближайшего дерева. Лететь куда-нибудь в более безопасное место у него пока еще не было достаточно сил: хотелось есть, пить и нужно было пригладить взъерошенные перья. Занятый своими необычными ощущениями настоящей птицы он не заметил, как из-за угла появилась старуха и подобрала его одежду, засунув ее в потрепанный нищенский пакет. Она посмотрела на угрюмо сидящего на ветке Артема, и злорадная гримаса скользнула по ее грязному и страшному лицу. Потом она отвернулась и торопливо заковыляла в ближайшую подворотню. Ее рука сжимала в кармане стеклянный шар, радостно ощущая, как он наполняется теплом и энергией. Никто не обратил внимания, что нищенка постепенно менялась, превращаясь из согбенной старухи в стройную женщину.

Уже дома она сняла с себя вонючие лохмотья, с усилием стянула с лица и рук старческие маски и дрожащими руками разместила на подставку посреди стола, заставленного горящими свечами, светящийся миниатюрными молниями шар с душой Артема. Она была довольна — ее эксперимент удался! Она вывела из себя молодого человека, ослабила его защитное поле и сумела похитить его жизненную энергию. Теперь она снова могла заниматься гаданием и колдовством…

Прошло несколько лет. Дела у колдуньи шли успешно. Шар, наполненный жизненной энергией Артема, работал безотказно. Но, однажды, он потемнел, молнии перестали плести вязь в его глубине, и он потерял колдовскую пророческую силу. Колдунья подумала, что Артем погиб и перестал питать шар своей энергией. Она отменила все сеансы с клиентами и после некоторого раздумья вытащила древние старческие лохмотья, чтобы выйти на новую охоту.

Звонок в дверь прервал ее приготовления. Она с досадой отодвинула бесполезный шар в сторону и открыла дверь. На площадке, несмотря на юную стать фигуры, стоял скорее мужчина, чем молодой парень, настолько изможденным и покрытым многочисленными шрамами у него оказалось лицо. Колдунья узнала мужчину, испуганная гримаса исказила ее лицо, и она отшатнулась в сторону.

— Как думаешь, три жизни за три слова — не слишком ли большая плата за ошибку? — спросил парень. — Я выжил, и теперь пришел к тебе за расчетом!..

Вскоре он ушел, сжимая в кармане оживший, излучающий тепло и сверкающий молниями, прозрачный шар, а в квартире колдуньи валялись разбросанные пачки денег в банковской упаковке, и билась, стремясь поскорее вырваться на волю, о стены черная ворона…

Часть 1. Воронье братство

Глава 1. Слабые крылья

Издалека донеслось хорошо слышное карканье ворон, и Артему оказался понятен смысл их птичьего разговора: «Сюда! Сюда!.. На свалке валяется мешок с остатками еды от людей!..» Он повернул голову в направлении криков птиц и удивился тому, что на расстоянии километра он легко рассмотрел стайку мечущихся вверх-вниз ворон. Бусинки их глаз четко блестели на сером фоне жилых зданий, а расправленные в полете крылья просматривались до единого махового перышка. Необычайные возможности своего зрения удивили Артема, но не настолько, чтобы посеять в нем иллюзию призрачной радости. В его теле еще боролись два существа — человек и ворона, и он некоторое время сомневался в принятии решения. В конце концов птица победила, и Артем соскользнул с ветки дерева вниз. Расправленные крылья легко нащупали плотный воздушный поток, и он полетел по улице вдоль троллейбусной линии.

Пытаясь набрать высоту, он несколько раз едва не натыкался на электрические провода и никак не мог вырваться на воздушный простор. Ему явно не хватало сил, и крылья поэтому не могли работать на полную мощность. Превозмогая слабость, он рвался туда, где его пернатые собратья пировали, азартно разгребая острыми когтями бытовые отходы и испуская при этом истошные крики радости от обилия нежданной пищи. Казалось, что стоит только долететь до стайки ворон и многие проблемы Артема исчезнут сами по себе.

Но оказалось, что Артема совсем не ждали. Он оказался ненужным конкурентом для небольшого вороньего племени и получил первый жестокий урок правил птичьего поведения. Стоило ему из последних сил долететь до небольшой свалки между двумя пятиэтажками и необдуманно плюхнуться прямо на разбросанные остатки человеческой еды, как на него тут же налетел мощный ворон и больно клюнул Артема в шею. Еще не зная, как нужно поступать в подобных случаях, Артем неуступчиво скособочился и попытался своим клювом защититься от своего обидчика.

— Кар-р-р!.. — разъяренно каркнула нападавшая ворона, продолжая клевать Артема.

Подчиняясь указаниям вождя, на Артема набросились сразу три вороны. И невольно до него дошло, что в вороньем обществе субординация весьма строгая. Прилично потрепанный Артем отшатнулся от нападавших и, упав на землю, забился в густую листву соседнего дерева подальше от пирующих ворон. Изгнав, они оставили его в покое, не преследовали, и он смог спокойно оглядеться.

Всем заправлял старый самец. Он зорко наблюдал за окружающей обстановкой, вовремя предупреждал стаю о появлении случайных людей, криками разгонял дерущихся молодых птиц и беззастенчиво отнимал у них лучшие куски пищи. Молодые птицы послушно расступались перед мощным старым самцом, покорно уступая ему во всех его требованиях.

Большие корки хлеба вороны разбивали на мелкие куски своими мощными клювами и жадно поглощали их. Один из таких кусков отлетел далеко в сторону и закатился в глубокую расщелину, оставшись незамеченным для стайки. Артем, заметив это, не сводил своих глаз с вожделенного грязного кусочка хлеба. Голод скручивал все его внутренности и родил в нем новое безрассудное действо.

Осмотрительно не высовываясь из ветвей дерева, он громко каркнул:

— Кар-р! Есть хочу!..

Его истошный крик не произвел никакого впечатления на пирующих ворон. Казалось, они даже не слышали его. И Артем осмелел. Он спланировал на землю возле дерева и сначала пошел в сторону от стайки птиц, показывая своим поведением, что будет искать удачу совсем в другом месте. Он специально безуспешно клевал пыльную землю, плевался ее кусочками, и, зорко контролируя обстановку, понемногу сужал круг, приближаясь к вожделенной канавке. Вороны периодически поднимали головы, пытаясь определить его намерения, но, не видя никаких посягательств на свое съестное богатство, не мешали Артему в его бесплодных попытках.

Уже находясь совсем рядом с кусочком хлеба, Артем снова ткнул клювом в пустую землю и скосил голову, чтобы правильно оценить обстановку. Ему показалось, что вороны основательно заняты едой, на него не обращают никакого внимания и, наконец, можно совершить задуманное — похитить отлетевший кусочек хлеба.

Быстрым движением клюва он незаметно ухватил хлеб и изо всех сил рванул прочь от так притягивающей к себе свалки отходов. Но ничего не ускользало от внимания зоркого вожака. Истошно завопив на своем вороньем языке, что самым наглым образом под носом у уважаемого общества похищена принадлежавшая племени пища, тот сорвался с верхушки дерева и бросился в погоню за Артемом.

Неумело маневрируя, Артем еле успевал уклоняться от ударов мощного клюва вожака и невольно пожалел о том, что совершил хищение хлеба. Преследование длилось долго и прекратилось только тогда, когда растерянный и полный ужаса Артем залетел прямо в открытую дверь гаража. На прощание, сделав пируэт перед входом в гараж, вожак громко и победоносно каркнул и вернулся восвояси к своему племени. Забившись в угол, Артем хлопал крыльями, тем самым пугая хозяина гаража. Вскоре мужчина во всем разобрался, взмахами рук выгнал Артема из гаража: «Кыш! Пошел отсюда!..» и набросал перед входом несколько кусочков хлеба.

— Ешь, недотепа! Со своими договориться не можешь — едва не заклевали…

Наклевавшись хлеба, Артем взлетел на дерево у гаража и громко каркнул:

— Кар!

Как уже точно знал Артем, в зависимости от обстоятельств, воронье: «Кар!» — имело различное значение. На этот раз карканье носило мирный характер и означало простое человеческое: «Спасибо!» Как ни странно, но мужчина догадался, что ему хотела сказать спасенная птица.

— Да ладно тебе! Разблагодарился… Живи! Будет голодно, и если буду в гараже, то прилетай — чем-нибудь подкормлю.

Мужчина закрыл на висячий замок гараж и отправился на остановку маршрутки. Артем взлетел и полетел за мужчиной, описывая вокруг него круги. Не оборачиваясь на ворону, мужчина вынул из кармана новый кусочек хлеба и бросил в сторону от тропинки. Голодная птица спикировала на землю и подобрала съедобный подарок. Далее Артем уже не взлетал, а сопровождал мужчину пешком до самой остановки, иногда только подпрыгивая, чтобы подобрать очередной брошенный мужчиной кусочек хлеба.

Пока мужчина находился на остановке, Артем сидел на ветке ближайшего дерева и изредка напоминал о себе негромким: «Кар!» Но мужчина уже больше не оглядывался на надоедливую ворону и оживленно беседовал со знакомой молодой женщиной. Артем понял, что человеку не до птиц — он общается с себе подобными. В жизни каждого живого существа в определенный период это является важнейшим элементом существованием вида — самец заигрывает с самкой и все остальное в жизни для него перестает существовать…

Издалека снова послышалось карканье ворон, и Артем, подчиняясь внутреннему вороньему зову, полетел на голоса родного птичьего племени, надеясь узнать что-то новое и интересное. Он не ошибся. Стайка ворон оказалась знакомой, со свалки, во главе с сильным и жестоким вожаком, который совсем недавно нанес ему несколько болезненных ударов. Некоторое время Артем, опасаясь нового нападения, не приближался к стайке, издали наблюдая за действиями ворон. Они непрерывно кружились в воздухе над одним и тем же местом, испуская истошные крики: «Враг! Всем сюда! Здесь враг!..» Артем напряг зрение и узнал объект нападения разъяренных ворон. Им оказалась кошка Мурка из соседнего подъезда, сжавшаяся в комок и изредка выбрасывающая переднюю лапу, если какая-нибудь ворона проносилась совсем близко от ее тела.

В этом же доме Артем снимал квартиру, и частенько по пути домой гладил приветливую кошку, получая в ответ благодарное виляние хвостом. Артему казалось, что кошка любит его больше всех и готова ради него на любые действия, лишь бы он уделял ей свое внимание.

Поэтому забыв, что он теперь не в человеческом обличье, Артем спланировал на землю и, не обращая внимания на предупреждающие крики других ворон, смело направился к Мурке. Ему сегодня здорово досталось и поэтому на время захотелось дружеского общения, пусть даже с грязной бродячей кошкой.

Не доходя одного метра до кошки, Артем дружелюбно каркнул, говоря ей о том, что это он, Артем, ее друг. Но кошка не поняла его благодушного настроения, а, зашипев, прыгнула и вцепилась в его левое крыло. От неожиданности Артем на мгновение растерялся. Но через секунду пришел в себя и обрушил град ударов своего клюва по голове кошки. Он не выбирал места, куда опускал свой тяжелый клюв, но автоматически старался попасть в злобные зрачки блестящих глаз взбесившейся кошки.

И это ему удалось. Один из ударов пришелся прямо в веко левого глаза и кошка, жалобно мяукнув, тут же отпустила его. Разъяренный Артем накинулся на нее и стал клевать Мурку во все, до чего мог дотянуться своим клювом. Не выдержав града тяжелых ударов, кошка бросилась наутек. Артем взмахнул крыльями, пытаясь ее догнать, но левое крыло не послушалось его, и он завалился в полете на бок и рухнул на густые ветви куста сирени.

Ранение оказалось достаточно серьезным. Левое крыло Артем никак не мог прижать к телу. Оно бессильно повисло и стало волочиться по земле. Он невольно подумал, что если прокушены кости крыла, то для него пришла настоящая беда. Не имея возможности подняться в воздух, Артем должен был подвергнуться смертельной опасности. Он знал, что у ворон достаточно врагов: кошки, собаки, ястребы, наконец, дети. Да и взрослые не упустят возможности, чтобы не запустить в хищную птицу подобранным на земле камнем. Но самое страшное в такой ситуации — это отсутствие возможности по добыче пищи, и, далее, непременная смерть от голода.

Артем забился в середину куста сирени и затих, прислушиваясь к окружающей обстановке. Крыло по-прежнему не подчинялось его усилиям и цеплялось за все сучки, ограничивая его движения на земле. Он подумал, что если сломаны кости, то лучше крылом не шевелить. Иначе кости срастутся неправильно, и он не сможет полноценно использовать крыло, да и летать вряд ли сможет. А невозможность подниматься в воздух постепенно приведет его к неминуемой гибели.

Тревожный гомон ворон ворвался в его уши, словно шум накатывающего поезда. Слова поддержки собратьев по крови приятно поразили его и придали дополнительные силы.

— Держись! Ты храбрец!.. Мы тебя не бросим! Мы поможем тебе!..

Последние слова громко каркнул сам вождь, суровый старый самец, еще совсем недавно жестоко учивший Артема уму-разуму в вороньей жизни, и это удивило Артема. Он еще не знал, что вороны никогда не бросают своих в беде, а всегда помогают и защищают их при возникновении опасности. Одно дело, когда нарушаются правила вороньего племени и к соплеменникам справедливо применяются самые суровые наказания, и другое дело, когда собрат подвергается смертельной опасности. Если нужно его защитить, то вороны при зове вождя слетятся со всех ближайших окрестностей и постараются помочь криками, клювами, и даже едой.

Забившись в самую середину куста Артем затих, боясь привлечь к себе внимание проходивших мимо живых существ. Одна из бродячих собак остановилась у веток сирени и жадно втянула в себя воздух с запахом крови раненой птицы. Но ее тут же атаковали другие вороны. И собака, огрызаясь на выпады ворон, трусливо ретировалась прочь.

Удовлетворенные вороны уселись на соседнее дерево и закаркали:

— Кар-р! Карр! Ты жив? Кар-р! Отзовись!

Но Артему все вокруг показалось таким страшным, что он сознательно не издавал ни одного звука. Ему интуитивно казалось, что спасение возможно в том случае, если его посчитают мертвым. И когда племя ворон на свои безуспешные выкрики не получило в ответ от него ни единого карканья, то, немного выждав, по сигналу вождя сорвалось с дерева и полетело на поиски нового пропитания в полной уверенности, что поступает правильно. Суровое правило природы, что, если соплеменник погиб, о нем надо забыть, в очередной раз получило свое подтверждение.

Артем просидел в кусте до вечера. Солнце зашло и на улицу опустились густые сумерки. Поток возвращающихся с работы людей иссяк, и наступило некоторое затишье. Ему нестерпимо хотелось есть. Артем вспомнил, что у подъезда всегда валяются какие-нибудь объедки: печенье, крошки, зерна… Он осторожно выбрался из ветвей сирени и, волоча по земле повисшее крыло, доковылял до первых ступеней. Ему повезло — на бетоне валялись крупные семечки подсолнуха. Артем с жадностью стал поглощать семечки, потерял бдительность и позорно для птицы не заметил, как темная тень внезапно нагнулась над ним, и чья-то рука ласково коснулась его спины.

— Бедная!.. Ранили тебя? Повредили крылышко?..

Девичья рука продолжала нежно гладить его по спине, и Артем, закрыв глаза, прижался брюшком к ступеньке. Он по-вороньи чувствовал, что ему надо панически бояться человека, но человеческая составляющая его сознания говорила об обратном — эта чуткая девушка, возможно, его единственный и верный шанс на спасение.

— Иди ко мне, моя хорошая Каркуша! Я помогу тебе… Можно, я тебя так буду называть?!

Интонация ее слов была такой, что сразу нельзя было понять: то ли она спрашивает разрешения так назвать ворону, то ли это уже принятое окончательное решение.

На всякий случай Артем несмело каркнул:

— Кар!.. Я согласен.

— Ну, вот и хорошо, — обрадовалась хриплому голосу вороны девушка.

Она взяла Артема на руки, бережно прижала поврежденное крыло к боку вороны, и вошла в подъезд. Старенький лифт, поскрипывая, поднял их на четвертый этаж. Немного повозившись у двери, девушка открыла дверь и вошла в квартиру.

Опустив Артема на пуфик, девушка приказала:

— Сиди! Сейчас мы тебя полечим.

Она переоделась в короткий домашний халатик, и занялась Артемом. Умелыми движениями она расправила сломанные кости крыла. От неприятных ощущений Артем задергался и девушка заприговаривала:

— Ну, потерпи! Потерпи, потерпи немножко!

Она прибинтовала к крылу обычный карандаш, чтобы кости не двигались, и прикрепила крыло плотно к туловищу вороны. Потом поставила Артема на стол, сделала шаг назад и заключила:

— Ну, вроде получилось!.. Теперь надо выждать, когда кости срастутся, и снова сможешь летать. А теперь, Каркуша, я тебя накормлю, и потом будем спать. Я очень устала на работе!..

Она разогрела вермишель, наложила себе побольше и немного Артему. В небольшой чашке поставила для него воды из-под крана, а сама себе приготовила кофе.

— Кушай!

Артем с жадностью накинулся на еду. От резких движений его большого клюва вермишель разлетелась по всему столу и Артем, застыдившись, начал старательно одиночными движениями клюва убирать разбросанную еду.

Девушка с интересом наблюдала за поведением вороны и неожиданно похвалила ее:

— А ты аккуратистка, Каркуша!

Досыта наевшись и запив еду водой из чашки, Артему нестерпимо захотелось опорожнить кишечник. Сегодня он, не задумываясь, уже делал это несколько раз где попало в полете, но, находясь в гостях у такой красивой девушки, он не мог больше позволить себе такое бесконтрольное позорное действие. Ему спешно понадобился туалет.

— Кар-р-р! Хочу в туалет!

Он решительно спрыгнул со стола, еле удержался на ногах с помощью единственного здорового крыла, и заковылял в сторону туалета.

Девушка, отставив в сторону чашку с недопитым кофе, с любопытством последовала за ним. И когда Артем остановился у дверей туалета и требовательно каркнул с просьбой открыть его дверь, девушка удивилась:

— Какой молодец! Ты хочешь в туалет? Значит, ты когда-то жил у людей!

Артем хотел сказать, что он не только жил у людей, но и сам был человеком, но на этот раз из его раскрытого клюва смогло вырваться только очередное хриплое: «Кар-р-р!»

— Я не ошиблась? Ты жил у людей?! Да?!

Девушка открыла ему дверь и поставила в вертикальное положение крышку унитаза. Артем деловито прошелся вокруг унитаза и подумал, что не сможет без помощи крыльев запрыгнуть на его край. Он несколько раз приседал, примеряясь к прыжку, и каждый раз останавливался, сомневаясь в своих возможностях.

Затем он повернулся к девушке и каркнул, прося о помощи. Удивленная девушка подняла его с пола и посадила на край унитаза, с нескрываемым любопытством ожидая завершения такого необычного представления. Но Артем не спешил испражняться, топтался на краю унитаза, опускал клюв и пробовал край унитаза на крепость, поворачивал голову то вправо, то влево, осматривая туалет. А потом уставился на девушку и молча стал разевать рот: «Да выйди же ты, наконец! Я стесняюсь!..»

Как ни странно, но девушка догадалась:

— Ты что, Каркуша, стесняешься?! Ладно, я выйду.

Она вышла и, улыбаясь во весь рот, прикрыла наполовину дверь. Артем выбрал позу головой к двери туалета и, наконец, опорожнил свой кишечник. У птиц это получается легко и быстро, иногда они в азарте своих дел даже не замечают того, что сделали. Артем невольно взглянул на оставленные следы и подумал, что грязная еда со свалок серьезно сказывается на качестве вида испражнений. Ему почему-то стало стыдно и захотелось немедленно смыть все в канализацию. Он развернулся к бачку унитаза и попытался дотянуться клювом до кнопки слива, но не смог. Слишком высоко для него оказалась расположена крышка бачка. Тогда с досады он клюнул бачок сбоку. Исподтишка наблюдавшая за ним девушка заглянула в туалет и нажала кнопку.

— Я помогу тебе…. А на будущее посмотри, что я тебе приготовила!

Она показала Артему коробку из-под обуви, внутри устланную большой салфеткой, и поставила ее в туалет.

— Будешь ходить сюда. Я думаю, что для тебя так будет удобнее…

Девушка умылась и приготовилась ко сну. Но перед сном постелила в коридоре коврик и предупредила:

— Спать будешь здесь! Но не вздумай какать на коврик — рассержусь!

Смущенный Артем разразился несколькими торопливыми криками: «Кар! Кар!..» — мол, я все понял!

— Ну, вот и хорошо!

Девушка выключила свет и улеглась спать, не забыв пожелать Артему: «Спокойной ночи!» Вскоре ее ровное дыхание засвидетельствовало о том, что уставшая девушка крепко уснула, а Артем в темноте остался один на один с квартирой. Осторожно «чапая» своими лапками с длинными когтями по полу и стараясь не разбудить уставшую хозяйку, Артем принялся изучать помещение. Оно на некоторое время, по крайней мере, пока не зарастет поврежденное крыло, станет его постоянным и комфортным жилищем. Он только сейчас, используя человеческие свойства, смог понять, как ему неимоверно повезло. Добрая хозяйка квартиры подобрала его с таким тяжелым ранением, после которого ни одна птица в мире не выжила бы в природных условиях, и тем самым спасла его от неминуемой смерти. И судя по ее намерениям, она готова была и дальше за ним ухаживать, пока он полностью не выздоровеет.

Понимая это, он разрывался на две части. Его человеческая составляющая стремилась как-то отблагодарить девушку, а птичья — принимала обстоятельства такими, какими они естественно возникали в животном мире. И жившая в Артеме ворона алчно стремилась к покою и сытости, не взирая ни на что.

Через час в квартире воцарилась полная тишина, которую лишь нарушали тихое дыхание спящей хозяйки и легкое бормотание старенького холодильника. Артем, обойдя всю квартиру несколько раз, присел на приготовленный для него коврик в коридоре и прикрыл веки, чтобы отдаться чуткой птичьей дреме. Но его ухо неожиданно уловило новые и непонятные для него звуки. Совсем тихое шуршание внезапно возникло на кухне, и Артем, низко пригибаясь к полу, направился туда, чтобы разобраться с непонятными звуками.

Еще с порога он догадался, что на кухне хозяйничает мышь, суетливо подбирая с пола отдельные незамеченные хозяйкой крошки. Артем двигался так осторожно, что не вспугнул воровку, и та не обращала на него никакого внимания, в своих поисках пищи постепенно приближаясь к застывшей вороне. Артем затаил дыхание и напряг шею, предвкушая охотничью удачу. Стоило мыши приблизиться к вороне на расстояние удара, как Артем тут же клюнул ее и сраженная полевка, жалобно пискнув, бездыханно опрокинулась на спину. Ее лапки еще некоторое время дергались в воздухе, вызывая желание у Артема нанести ей еще один удар. Но через несколько секунд Артем понял, что этого не потребуется — мышь была мертва. Он ощутил, как его вороньему естеству немедленно потребовалось мясо и ему нестерпимо захотелось проглотить нежданную добычу, но прислушиваясь к своей человеческой части сознания, он все-таки решил сохранить убитую мышь до утра, чтобы удивить хозяйку.

Утро началось с дикого крика. Пройдя тихонько мимо дремавшего на коврике Артема, хозяйка вошла на кухню и наткнулась на мертвую мышь, что вызвало у нее настоящую панику.

Вбежавший на кухню Артем и, увидев, что его хозяйка при виде полевки с испугу взобралась на табуретку, с ходу клюнул мышь и сладостно ощутил, как его внутренности благодарно восприняли такой подарок. Он даже загордился от своего поступка — такое длительное терпение могло проявить только по-настоящему волевое существо!

За это время мышь затвердела, но, тем не менее, не потеряла своих вкусовых качеств и была проглочена Артемом одним движением. Частым карканьем и подкрадывающимися движениями припавшей к полу птицы, он старался показать хозяйке, как ночью ловко расправился с серой воровкой.

Девушка и на этот раз все поняла. Ее лицо разгладилось, она спрыгнула с табуретки, и выражение испуга на ее лице сменилось доброй и милой улыбкой.

— Да, поняла я, поняла! — сказала она, наблюдая, как ворона старается изобразить перед ней весь процесс ночной охоты. — Но больше так не делай — я ужасно боюсь мышей.

— Кар-р! Хорошо! — ответил Артем и важно заковылял обратно на свое место на коврике.

По опыту человеческой жизни он знал дальнейшие действия хозяйки: сначала поставит чайник, потом сходит в туалет, затем умоется и только потом станет завтракать какими-нибудь бутербродами. В такие моменты женщинам лучше не мешать, так как обычно они начинают торопиться в опасении, что могут опоздать на работу.

Все же Артем не выдержал:

— Кар-р! Мне нужна нормальная еда и много! Хотя, конечно, и бутерброды сойдут…

Девушка обернулась:

— Да накормлю я тебя, накормлю! Успокойся.

Она сбросила со своих плеч халатик и осталась в узких трусиках. Потом захватила полотенце и пошла в ванную. При виде стройного с упругими бугорками девичьего тела Артем замер, широко раскрыв клюв — девушка была по-настоящему красива! У него перехватило дыхание, и он брюшком припал к своему коврику. Его движения не остались незамеченными девушкой, и та пригрозила вороне пальчиком:

— Не подсматривай!

За несколько недель, что прожил Артем у Таи, так звали девушку, он от хорошего питания заматерел, окреп телом и налился силой. Его крыло зажило полностью, но Тая не разрешала ему летать, по-прежнему прикрепляя крыло к телу. Разглядывая себя в зеркало в прихожей, он с удовлетворением отмечал, что стал крупной с отливающим ярким блеском перьев здоровой птицы вороной. Слыша крики дворовых ворон, ему хотелось на волю, чтобы взмыть над домами и ощутить острое наслаждение от скольжения крыльев по плотным воздушным потокам.

С девушкой у него установились по-настоящему дружеские отношения, и со временем он все больше и больше привязывался к ней. Когда Таисия приходила с работы, Артем всегда встречал ее у входной двери, суетясь вокруг нее, пока она разувалась и снимала верхнюю одежду. Своими движениями он напоминал токующего в лесу тетерева: прижимался к полу, часто перебирая лапками, и с полураскрытого клюва вырывались редкие трескучие звуки вороньей радости.

— Что, соскучилась? — спрашивала ворону девушка, довольная тем, как птица выказывала ей свою привязанность.

— Ну, садись, садись!.. Признавайся…

Она сажала ворону себе на плечо и Артем, осторожно расположившись на тонком девичьем плече, чтобы коготками не сделать девушке больно, нагибал свою голову к ее уху и хриплые воркующие вздохи влюбленного существа непрерывным потоком вырывались из его клюва. Юной хозяйке такое поведение вороны очень нравилось, и она даже покрывалась легким румянцем, понимая чувства птицы.

— Вот только ты меня и любишь, моя милая Каркуша! — с горечью посетовала Таисия, снимая ворону с плеча и опуская ее на пол. — А больше никто!..

— Кар-р! А разве этого мало? — негодовал Артем, следуя за ней, пока она переодевалась в домашний халат.

— Эх ты, Каркуша! Ничего ты не понимаешь!..

Между девушкой и вороной давно установился определенный ритуал приема пищи, взаимного поведения во время короткого отдыха Таи перед умыванием и дальнейшим отходом ко сну. Особенно важен был для Артема этап приема душа, когда девушка, находясь одна дома и не стесняясь безмолвной птицы, раздевалась догола и шлепала по полу босыми ногами, следуя в ванну. Обнаженное тело юной девушки вызывало у Артема такую эйфорию и томление, что ему иногда казалось, что он от возбуждения теряет сознание. Его крылья опускались до пола, из клюва вырывались клохчущие звуки, а у самого основания хвоста ныла часть тела, необходимая для вороньего размножения.

Наблюдая за волнующейся вороной, Таисия смеялась:

— Ну, чего ты так волнуешься?! Красивая я, да?

После душа девушка всегда останавливалась возле прихожей и долго рассматривала свое стройное тело в зеркале, а ворона едва не роняя слюни, крутилась вокруг ее ног и нежно касалась своими шелковистыми перьями ее ступней.

Однажды, когда настойчивость вороны стала чрезмерной, Тая нагнулась и, погладив ворону, твердо сказала:

— Завтра пойдем гулять на улицу! Хватит тебе пялиться на меня! Ищи себе подруг среди своих соплеменников.

Утром Таисия удивила всех встретившихся на пути соседей, да и просто прохожих, раскрывших рты от невиданной картины. Стройная миловидная девушка с грустным лицом вышла из подъезда, а на ее хрупком плече сидела крупная ворона и нагло вращала во все стороны своей головой. Это было так необычно, что явление дружбы птицы и человека остаться без всеобщего внимания не могло.

На улице Артем после длительного пребывания в замкнутом пространстве квартиры едва не захлебнулся от чистого свежего воздуха. Он на мгновение почти забыл о существовании девушки и в предчувствии волшебного ощущения свободного полета закрутил головой во все стороны, готовясь громким карканьем заявить животному миру о своем появлении.

Тая, поморщившись от болезненного воздействия коготков вороны, сняла ее с плеча, и посадила на скамейку. И расправив крылья — пробуя их способность к полету — Артем внезапно застыл от стыда, понимая, что внутреннее нетерпение полета придает его отношениям с девушкой оттенок настоящего предательства. Далекие крики ворон так взбудоражили его, что ему немедленно захотелось подняться в воздух и окунуться в стихию бурной вороньей жизни. «Но Тая? Как же она одна? Каррр!..»

— Да лети, лети уж! — грустно сказала девушка и глубоко вздохнула.

Артем взглянул на небо, еще раз расправил во всю ширину крылья и, несколько раз подпрыгнув на своих пружинистых лапах, взлетел. Слабые нетренированные крылья вначале плохо держали его в воздухе. Но с каждым кругом он чувствовал себя все увереннее и увереннее. И в момент, когда он был готов улететь навсегда, оглянулся на свою хозяйку и своим зорким глазом заметил, что на ее щеке оставила темную дорожку еле заметная слеза.

Не задумываясь, он спикировал вниз, к своей любимой хозяйке и закружился вокруг нее почти у самого лица, громко вопя от настоящего горя:

— Кар! Кар-р! Кар-р-р-р! Я вернусь к тебе! Обязательно! Я только посмотрю, что делается у остальных ворон…

Один из прохожих, думая, что ворона нападает на девушку, схватил прутик и собрался прогнать ворону, но Таисия остановила мужчину:

— Не надо! Это прирученная ворона! Она просто прощается со мной…

— Ну-ну! Так и в глаз может клювом попасть, если зазеваетесь! — сказал мужчина и, оглядываясь на нее, отошел в сторону.

На его комментарий девушка ничего не ответила. Она некоторое время вглядывалась в небо, где нарезал стремительные круги Артем, а потом махнула ему рукой и ушла в подъезд, скрывая возникшие слезы. В который раз Тая убедилась в том, что жизнь состоит из встреч и расставаний.

На прощание Артем еще раз громко каркнул, радуясь вольной жизни, и рванул ввысь, ощущая, как послушны его крепнущие с каждым взмахом широкие черные крылья.

Глава 2. Хмельные ягоды

Вначале Артем безоглядно кружил в небе, набирая высоту. Его зоркие глаза искали ворон-соплеменников. На свалке он разглядел знакомую стайку ворон со старым вожаком и устремился к ним, но на полпути засомневался в правильности своего решения и снизился до минимальной высоты, осторожно сближаясь со стаей. Не долетая до ворон несколько десятков метров, спланировал на землю и по уже отработанной схеме сделал вид, что здесь он оказался случайно, пролетом, и мусорная свалка его совсем не интересует. Он понимал, что вороны, конечно, его заметили и терпеливо ждал реакции вожака.

Его выверенные, на первый взгляд безучастные, движения по постепенному сближению со стаей принесли свои плоды. Его заметили, узнали, но никто пока его не прогонял. Несколько комков разбросанной вермишели его голод не утолили, и на мгновение, потеряв концентрацию, он неосторожно шагнул ближе к центру свалки.

— Кар-р-р!

Старый вожак спланировал с дерева и накинулся на Артема. Восстановив статус-кво, — с краю кормиться можешь, но в центр свалки не вздумай соваться! — вожак вернулся на свой наблюдательный пост на дереве. Взъерошенный Артем, получив удар клювом от вожака, метнулся в сторону и скрылся в ветвях соседнего дерева. По птичьим меркам, то, что сейчас с ним произошло, было естественно и нормально, но живущая в его теле человеческая составляющая кипела гневом: «Ну, сколько можно терпеть это?!» И он поклялся, что при первой явной слабости вожака он свергнет его, и место главного в стае займет сам.

Не в силах смотреть на жадно кормящихся ворон, Артем полетел в сторону гаражного кооператива. Если мужчина, несколько недель назад подкормивший его, на месте, то, возможно, чем-нибудь покормит и сейчас. К счастью Артема мужчина оказался на месте. Сидя на стульчике, он точил охотничий нож и напевал веселую мелодию. Запах алкоголя, исходящий от него, за несколько метров свидетельствовал о том, что мужчина был навеселе.

— Кар! Дай покушать!..

— А, это ты, карга! Есть хочешь?! Сейчас, подожди…

Мужчина отложил нож и точило и зашел в гараж. Зоркий глаз Артема заметил, как мужчина налил себе стаканчик, опрокинул одним махом его в рот и закусил кусочком колбаски. Потом, словно что-то вспомнив, взял несколько мелких кусочков колбасы и выбросил их вороне в раскрытую дверь гаража. Потеряв всякую осторожность, Артем накинулся на колбасу и проглотил ее буквально несколькими движениями клюва. Он даже на мгновение почувствовал некоторую сытость, и радостно оповестил миру, как ему повезло:

— Кар-р-р-р!

— Все, отстань! Больше не могу — у меня сейчас гости будут! Да еще какие!.. — многозначительно закатил вверх глаза мужчина и прикрыл дверь.

Артем взлетел на дерево и притих, зорко оглядывая окрестности. В нескольких гаражах тоже находились «гаражники», но никто из них не питался. В основном они возились у гаражей, срубая лопатами траву и убирая мусор. Их действия Артему были неинтересны, и можно было улетать в поисках чего-нибудь другого. Но природное терпение подсказывало, что торопиться все-таки не стоит. Вскоре внимание Артема привлекла женщина, идущая вдоль гаражей и высматривающая номер нужного ей гаража. Подойдя к гаражу, где находился накормивший Артема мужчина, она остановилась, достала из сумочки помаду и подкрасила губы. Она волновалась и, укладывая помаду в сумочку, промахнулась и уронила тюбик в траву.

Мужчина выглянул и, широко улыбаясь, пригласил женщину:

— Заходи! Я уже заждался!..

— Да уж вижу, как ты меня ждешь! — засмеялась женщина, почувствовав запах алкоголя, исходящий от мужчины.

Они закрыли за собой дверь и на время затихли. Артем крутил головой, прислушивался к звукам из гаража и терпеливо ждал. Он был уверен, что у мужчины с женщиной должны остаться объедки от их гаражного ужина, и они их обязательно выбросят, стоит только подождать. И действительно, ближе к вечеру, скрипнула дверь гаража, и из него вышел мужчина. Он был совершенно голый, спрятался в угол между открытой дверью и стенкой гаража и стал мочиться.

— Вася, ну, где ты там застрял?! Я устала тебя ждать!.. — игривый голос женщины был полон нетерпения.

Мужчина обвел вокруг нетрезвым ничего не видящим взглядом мутных глаз и шагнул обратно в гараж, снова закрыв дверь на засов. Антон понял, что зря потерял время, хотя… Он вспомнил, как женщина уронила помаду и, спланировав с дерева точно на то место, где упала помада, нашел розовый приятно пахнущий тюбик. Ухватив находку клювом, Артем взлетел на крышу гаража и, удерживая тюбик когтями, несколькими сильными ударами клюва разбил его на части. Его содержимое одурманивающее пахло и оказалось очень вкусным.

— Кар-р! Мало!..

Артем оглянулся по сторонам и взлетел, направляясь в своем полете в сторону Волги, в пойме которой росли громадные деревья, подходящие для ночлега. Можно было, конечно, вернуться обратно к Таисии и попроситься на ночлег, но эта мысль, мелькнувшая, было, в его голове, мгновенно ушла, как мгновенно и появилась — воронье начало в нем сегодня побеждало все человеческое и рассудительное.

Подлетев к реке, он понял, что не ошибся. Сотни ворон редкими, но непрерывными стайками слетались в лес, где несколько месяцев назад они гнездились, выкармливали своих птенцов, а теперь, ближе к осени, регулярно устраивались на безопасный ночлег. Артем пристроился к одной из стаек и летел за ними на безопасном расстоянии, уверенный, что готовящимся к ночлегу воронам не будет никакого дела до следовавшего за ними одинокого чужака. Так оно и получилось. Вороны выбрали свободное от других птиц раскидистое дерево и с ходу опустились на его толстые ветви, помеченные частыми следами птичьего помета от предыдущих многочисленных ночевок.

Артем, уже достаточно хорошо понимая обычаи вороньего племени, опустился на одну из нижних не занятых другими воронами веток. Все, что находилось выше, занималось вороньими старейшинами, и нарушение субординации строго наказывалось, даже в условиях скорого наступления темноты. Первый ночлег в условиях дикой природы тревожил Артема. Прочно вцепившись когтями в ветку, он с любопытством крутил головой во все стороны, изучая, как обустраиваются на ночлег другие вороны.

Долгая ночь предполагала желанный отдых, но дикая природа могла преподнести и неприятные сюрпризы. Из книг он знал, что особенно был опасен рассвет, когда на охоту вылетают соколы. Хотя вместе вороны представляют достаточно серьезную силу и сообща могут заставить ретироваться любого сокола, но пропустить неожиданный удар более сильного хищника может любая из них. А это всегда конец жизни…

Долго не находя удобного расположения, Артем, наконец, успокоился, и блаженно прикрыл веки. Легкий ветер шуршал листьями дерева, вороны изредка переговаривались редкими хриплыми звуками и, казалось, что вокруг все хорошо и спокойно. Но внезапный шлепок рядом с ним заставил Артема очнуться от дремоты и оглядеться. Оказалось, что в нескольких сантиметрах от него на сук шлепнулся жидкий помет, уроненный сидящей прямо над ним вороной. Артем недовольно закинул вверх голову в ожидании новой бомбардировки и предусмотрительно переместился по ветке подальше от толстого ствола дерева, близко к которому на ночлег разместилась основная масса ворон. На краю ветки сидеть оказалось не так удобно: ветка раскачивалась под его тяжестью и дул свежий ночной ветер со стороны реки, забираясь под перья. Но он понимал, что изменить что-либо в его положении уже нельзя — глухая ночь накрыла лес, и найти новое удобное пристанище для ночлега было невозможно.

Оставшуюся часть ночи Артем провел без сна, прислушиваясь ко всему, что нарушало тишину леса. Но под самое утро ветер затих, и он задремал, пропустив момент, когда стая с первыми проблесками утра дружно сорвалась с дерева и последовала за своим вожаком в сторону города на кормежку.

Спохватившись, он, было, тоже устремился вслед за ними. Но потом изменил свое решение и направился к знакомому гаражу, надеясь отыскать выброшенные остатки вчерашней трапезы хозяина гаража. На этот раз он не торопился, а внимательно изучал все, что проплывало под его крыльями. Пролетая овраг, Артем заметил, как на его краю остановилась грузовая машина и водитель, забравшись в кузов, сбросил в овраг несколько пухлых мешков. Потом снова уселся за руль и поспешно уехал, словно боясь, что кто-нибудь застигнет его на месте преступления.

Все это показалось Артему очень любопытным и, несомненно, подлежало тщательной проверке — вдруг чем-то можно поживиться из этих мешков?! Но пока он не стал отвлекаться на посторонние дела и целеустремленно направился в гаражный кооператив, надеясь найти остатки трапезы у знакомого гаража.

И на этот раз он не ошибся. Еще издали он увидел, что разбросанные объедки валяются по всей площадке перед гаражом. Но оказалось, что он едва не опоздал, и незнакомая ворона легкими прыжками подбиралась к ЕГО еде!

— Кар-р-р! Мое! Мое!..

Артем, уже наученный горьким опытом, на этот раз бросился защищать свою законную еду, и между воронами завязалась отчаянная драка. Соперник в драке был мастеровитее и нанес ему несколько болезненных ударов в шею, но на стороне Артема был натиск и неимоверная вера в правоту своего нападения на пришлую ворону. Ценой неимоверных усилий Артему удалось отогнать противника и тот, низко планируя над землей, ретировался.

Оглядевшись по сторонам, полный гордости от своей первой победы, Артем каркнул:

— Кар-р-р-р! Моя территория!

Не торопясь и постоянно оглядываясь в поиске новых соперников, с которыми также придется драться за право быть сытым, Артем склевал все кусочки хлеба и недоеденные огрызки колбасы. Потом взлетел на крышу гаража и снова оповестил весь мир о своей победе:

— Кар! Кар-р! Я победил!

Но новых ворон с претензиями на его территорию не появлялось, и Артем, успокоившись, стал косить глазом, изучая свой клюв. От полученных ударов у него с шеи на крышу гаража сорвались пара капелек крови и оказались вырванными несколько перьев, а его клюв в ответ не смог нанести таких серьезных ран сопернику, хотя поработал тоже неплохо. На вид клюв был большим и крепким, но, как ему показалось, необыкновенно тупым на своем кончике. Артем вспомнил, как хозяин гаража точил нож, и задумался. Идея заострить свой клюв очень понравилась ему, но как это сделать, он пока не знал.

Он нагнул голову и, расположив ее боком, несколько раз провел клювом по поверхности крыши. Шершавая часть покрытия гаража оставила еле заметные царапины на клюве, но сделать его более острым не смогла. Уж слишком мягким оказалось покрытие гаража.

Артем прошелся по-хозяйски по крыше, в раздумье несколько раз подпрыгнул, пробуя крылья, потом ловко проглотил выползшую из расщелины гусеницу и внезапно вспомнил, что подходящее точило для его клюва найдется в развалинах старого завода. Он давно был оставлен рабочими, и его руины подростками и студентами использовались для всяких тайных тусовок.

— Кар-р! Я знаю где!

Через полчаса он был уже на бетонной дороге, ведущей к заводу. Во многих местах она была выщерблена, торчали острые арматурины, а некоторые плиты дороги просели в землю так, что еле были видны, но участков дороги, годных для задумки Артема, оказалось предостаточно. Он облетел для безопасности выбранный участок бетона по кругу и спланировал на его середину, чтобы в случае возникшей опасности у него всегда было пространство для маневра. Оглянувшись по сторонам, он нагнул голову и провел клювом по бетону. Потом, скосив глаза, изучил кончик клюва и остался доволен тем, что увидел. На черном клюве образовались глубокие продольные царапины, а, значит, при определенном упорстве у него все должно получиться так, как он задумал.

— Кар!

Довольный Артем гордо ходил по дороге, кося глазами во все стороны. Он на мгновение представил, как заостренный, как пика клюв, беспощадно поражает его соперников. Он постепенно превращался в настоящую ворону: осторожную, наглую, драчливую и жадную. И когда после его неимоверных усилий клюв заметно сузился и стал представлять острое жало, Артем поднялся в воздух. Его распирало желание немедленно проверить заточенный клюв в деле, а для этого необходимо было устроить очередную воронью разборку.

Артем старательно работал крыльями, направляясь в сторону знакомой свалки. Ему не терпелось выяснить отношения с вожаком, несколько раз унизившим его на глазах собственного племени. Поэтому, подлетев к свалке, где, как обычно, кормились вороны, Артем не стал осторожничать и смело опустился на самую ее середину. Такое поведение вызвало естественный гнев вожака и он, как настоящий стервятник, сорвался с дерева и спикировал на Артема, готовый заклевать его за такую наглость.

Вопреки ожиданиям, Артем не струсил и первым нанес удар старой вороне. Острый клюв попал в самое неожиданное место — в левый глаз вожака и тот шарахнулся в сторону, теряя капельки крови. Рана оказалась настолько серьезной, что вожак не смог подняться в воздух и, развернувшись, заковылял в ближайшие заросли чертополоха. Артем догнал его и еще раз клюнул в шею, и старый вожак не удержался на ногах. Он упал и закрыл здоровый глаз, уже не сопротивляясь и готовясь к смерти.

Артем мог убить вожака, но не стал этого делать. Он задрал голову и заорал, опьяненный запахом крови поверженного противника:

— Кар-р! Кар-р-р-р! Я победил! Это моя территория! Здесь я командую!..

Остальные вороны, не согласные с таким утверждением, закаркали, готовые защитить главу своего племени и дать коллективный отпор чужаку. Тогда Артем накинулся на них и стал клевать ворон во все, до чего мог дотянуться. Не выдержав болезненных ударов его клюва, птицы разлетелись по соседним деревьям. Они растерянно каркали, не понимая, как явно слабый вчерашний чужак сегодня смог победить их могучего и опытного вождя. У них ничего не оставалось, как признать превосходство Артема и принять его положение, как вожака. Но Артему быть вожаком пока не хотелось. Он не обращал внимания на покорно приблизившихся ворон, и важно расхаживал по свалке, выбирая самые лакомые куски отбросов. Ему удалось обнаружить пакет с выброшенной людьми жареной курицей, и он захлебнулся от жадности, глотая целые куски тухлой курятины.

Остальные вороны толпились в стороне, не смея приближаться к пирующему Артему. Когда он наполнил желудок, то огляделся по сторонам и взлетел на дерево, на котором совсем недавно восседал старый вожак. Это стало сигналом для ворон, что насытившийся Артем разрешает питаться и остальным птицам. С высоты Артему все было хорошо видно, и когда одна из ворон нашла пакетик с кашей, то он набросился на нее и отобрал кашу. Поддев клювом пакетик, он зашагал в заросли травы, в которых от него спрятался старый вожак. Тяжело раненая птица уже не могла больше сопротивляться и только беззвучно открывала рот, в ожидании новых, возможно, смертельных ударов от Артема.

— Кар-р! На, ешь!

Поднявшись в воздух, Артем облетел свалку, заглушая все вокруг своими торжествующими криками. Он предупредил племя, что мусорная свалка теперь его, но он разрешает воронам в свое отсутствие пользоваться ею. Особое внимание должны уделить вожаку, выделяя ему при каждой кормежке необходимое количество пищи.

Совсем не к месту, в пик своего торжества, Артем вспомнил о сброшенных в овраг мешках водителем грузовой машины и любопытство — а что там в мешках? — охватило его сознание. Набрав высоту, он целеустремленно замахал крыльями в направлении оврага. Внизу проносились городские кварталы, мчались вереницей машины и муравьями ползали люди. И его горло сперла радость от того, что он наделен возможностями свободного полета, а люди внизу — лишены этого. Они даже не понимают, какое это прекрасное ощущение — рассекать воздушное пространство послушными сильными крыльями!

— Кар-р! Кар-р-р-р! Кар!.. — заорал Артем, радуясь своему превосходству над проползающим под его крыльями миром.

Еще издали он заметил, что грузовая машина снова остановилась у оврага, но только в обратном направлении. Уже много понимающий в птичьей жизни Артем осторожно и бесшумно спланировал на сухой сук дерева, расположенного в десятке метров от машины. Инстинктивно он покрутил головой во все стороны, а затем засты