***
Проталинки, проталинки
Прогнулись под ногой.
Промокли мои валенки,
И я лечу домой.
И всё село разбужено
Нахальным пеньем птиц.
Посверкивают лужицы,
Как только глянешь вниз,
А ввысь — там ослепительно
Сияет синева,
И в горле упоительно
Рождаются слова —
Про валенки, проталинки,
Про мокрый санный след,
Про то, что я не маленькая —
Скоро восемь лет!
Теория относительности
В час отлива обнажились камни,
Где-то в небе чёрный остров плыл.
Нежными неловкими руками
Ты меня на лодку посадил
И сказал: «Эйнштейн… его теория,
В общем-то, понятна и проста».
И кружились тихо звезды в море,
И плыла над миром красота.
Прерывался голос твой, дрожала
У моей руки твоя ладонь,
И звезда уснувшая лежала —
В чёрный камень вплавленный огонь.
…Всё ушло. Вернулось к лодке море.
На морское дно звезда легла.
Нет тебя. Простую ту теорию,
Знаешь, я тогда не поняла.
***
Станиславу Офицерову
Шестнадцать лет
ей в середине марта,
и окончанье школы — впереди.
И, оттолкнувшись
вот от этой парты,
она готова смело в жизнь идти.
Но мир споткнулся
и качнулся где-то,
канатоходцем вдруг над бездною повис.
Шеста движенье
обернётся смертью.
А может, ещё будет — долго! — жизнь?
И мир сейчас
зависит от курсанта —
мальчишки, устремлённого вперёд.
(Конец шестидесятых,
дело в марте).
От снайпера скрываясь, он ползёт —
нет! — он бежит,
иначе быть убитым,
и всё вокруг тогда обречено.
Но предки-воины сейчас —
его защита.
Их гены, опыт — всё ведёт его
связь проложить,
соединить с Москвою,
чтоб получить спасительный приказ.
Рискуя жизнью,
головой, собою,
её тогда он защитил и спас.
Она узнала обо всём
случайно,
Даманский вспомнив, давнюю весну,
события,
