[1]

Обычное дело,

классический ритуал:

за косвенной смертью —

формальное воскресение.

Недели — на льдине,

как маленький, дрейфовал

титаник поэмы,

трактуя занос-вынесение.

Цветы бардакá

распускáются на местáх,

вполне без ухода;

в удóбре — немые согласности.

Воскресное утро

зарделось роялем в кустах,

в глазах — потемнело

от ясности.

Сквознóй персонáж,

он же — Автор, *скопи́л матерьял,

сквозь бáги, недýги, простóи —

набор образцóвый.

Он даже однажды…

святой чемодан потерял,

но чýдом нашëл бардачок,

необычный — свинцовый.

Когда огляделся вокруг,

он увидел предмет —

никто не подня́л —

странновáто…

Неужто находит подобное

только поэт? —

сомни́тельно как-то,

но надо же думать куда-то.

Ах, чуть не забыл!

Намастé, человек дорогой!

          Четвëртую стé-

          ну ломáть

          автор мог

          дó мейнстри́ма.

Итак — первый шаг,

он — всегдá головóй, не ногой,

поэтому книга — не без

театрального грима.

                    [4]

А далее — пункт,

назначение — дача коммéнта —

о цéнности, пóльзе,

о принципе «прóтив» и «зá»…

Титаник — отвéтит:

летит Хейла-Боппа комета,

а тот, кто увидел —

возможно, имеет глаза.

Наличие мóзга,

особенный склад — в черепушке,

хорошие — кни́ги, кинó,

ареáл, не попсá…

Не всякий сумеет

прислушаться к тóй погремушке,

с которой играется Автор,

творя́ чудеса.

Но — это не вáжно;

достáточно прикосновéнья,

укола булавки;

чувствительность — как маячок.

В нескладное время —

звенят стихотворные звенья,

ключами бренчит в бардаке

мировой бардачок.

                    [5]

Это ж мóй — чемодáн!

Наконец-то нашëлся, роди́мый!

И — доставила служба.

Какой интересный приход.

Ты откуда — такой?

Непомя́тый, живóй-невреди́мый.

А внутри — позапрошлый,

тревóжный, но — гóдный же год.

Ну, пока — полежи́,

я в тебя положу самородок;