Издательство «Абрикобукс» благодарит литературное агентство «Банке, Гумен и Смирнова» за содействие в приобретении прав на публикацию

Творческие лаборатории в мастерской Старобинец: starobinets.ru

ISBN 978-5-6040902-5-1

© Анна Старобинец, 2018

© Мария Муравски, 2018

© ООО «Издательство «Абрикос», 2018

© ООО «Абрикос Паблишинг», 2018

Глава 1,
в которой делается всё для спасения жертвы

— Она не дышит, — мрачно сказал Грач Врач. — Попробую искусственное дыхание клюв в клюв. Надежды практически нет. Но я буду бороться за её жизнь до последнего.

Грач Врач отвернулся, расправил крылья, набрал побольше воздуха и принялся бороться за жизнь. Приник своим блестящим, как сталь, клювом к её клюву — безжизненному, жёлтому, заострившемуся. Несколько секунд слышалось только ритмичное дыхание Грача: выдох — вдох, выдох — вдох ... Она не двигалась. Она лежала на мягком белоснежном ковре из тополиного пуха, неестественно вывернув шею. Глаза её, затянутые плёнкой, невидяще таращились в потолок, искусно выложенный продолговатыми чёрными камешками и алыми лепестками дикорастущей розы.

Спустя минуту, когда они уже потеряли надежду, она вдруг шевельнулась. Послышалось сиплое, сдавленное кудахтанье.

— Кто я, где я? — прошептала курица. — Это облачко? Это рай?

— Жива, — с облегчением выдохнул Барсук Старший. —
Это не облачко, — он повернулся к курице, — это лисья нора. Я так рад, что вы живы.

— Кто я, где я? — повторила курица и закашлялась.

— Куры, они вообще живучие, — подал голос Барсукот. — И тупые. Я слышал, им можно даже голову откусить, а они всё равно будут бегать туда-сюда, потому что не понимают, что головы уже нету ...

— Это вам надо голову откусить за такие слова! — возмутился Грач Врач. — И вам. — Он повернулся к Лисе. — За то, что вы её чуть не убили. Куры — хрупкие и ранимые существа! Их жизнь бесценна! А отнять её так легко! Между прочим, этот случай был практически безнадёжным ...

— Где моя голова? — Курица поднялась и, пошатываясь, сделала несколько шагов по ковру из тополиного пуха.

— Вам сейчас нельзя вставать, — всполошился Грач Врач. — Вы ещё очень слабы. Между прочим, шансов у вас почти не было! Просто я всегда борюсь до последнего, делаю клюв в клюв ... — Грач Врач обиженно засопел.

— Спасибо, доктор, — сказал Барсук Старший. — Эта курица выжила благодаря вам.

— Эта курица выжила, потому что у меня слабая хватка, — возразила Лиса. — Челюсти слабые. А челюсти слабые, потому что ем одни овощи. А ведь я хищник ... Ой! Она пачкает мне ковёр!

— Хищные овощи ... — пролопотала курица и ускорила шаг.

— Осторожно, она соткана на заказ! — взвизгнула Лиса, но было уже поздно.

Курица добрела до окна и ткнулась клювом в тончайшую занавеску из паутины. Серебристые нити натянулись и порвались, курица забилась в опутавшей её паутине и бахроме из серёжек ольхи, замахала крыльями и опрокинула стоявшую в углу вазу с букетом из веточек можжевельника и кленовых листьев.

— Нужно было тренировать челюсти ... — прошептала Лиса.

— Ты, кажется, не чувствуешь себя виноватой? — Жёсткие усы Барсука Старшего негодующе встопорщились.

— Обвинить беззащитную пушистую девушку может каждый. — Лиса часто-часто захлопала рыжими ресницами, и подбородок её задрожал. — Но в чём ... в чём же я виновата?

— В нападении на мирных зверей, — мрачно сказал Барсук. — И в покушении на убийство.

— На зверей?! — ужаснулась Лиса. — Что вы такое говорите! На зверей я не нападала. Только на кур.

— Нападают ... — сказала курица, путаясь в занавеске.

— А курица что же — не зверь? — изумился Барсук.

— Нет, конечно! Звери — это мы с вами. Лесные, хищные ...

— Я не хищный! — возмутился Грач Врач.

— Ну, не важно, — отмахнулась Лиса. — Дикие, в лесу — это звери. По закону Дальнего Леса диким зверям друг друга кушать нельзя. А курица — сельская птица. Она не зверь, а жертва. Хищник имеет право её ...

— Но это, — дрожащим голосом сказал Грач, — это же настоящее ... зверство! Это обыкновенный ... дичизм! Разделение животных на лесных и на сельских! На зверей и на незверей! Так ведь можно договориться до ... до чего угодно! Например, что любая птица, не только сельская, — это жертва. И хищник имеет право её ... — Грач Врач судорожно сглотнул. — Каждая жизнь бесценна! Куда смотрит полиция?!

Барсукот опустил глаза и принялся внимательно изучать свои когти на правой передней лапе.

— Дичизм не пройдёт, — строго сказал Барсук Старший. — У хищников нет права убивать кур.

— Убивают ... — сказала курица и зажмурилась.

— Но в законах Дальнего Леса ничего не сказано о курах, — возразила Лиса.

— Зато о курах сказано в законах села Охотки! — рявк­нул Барсук. — Там сказано, что хищение или убийство сельского скота и птицы жителем Дальнего Леса карается растерзанием жителя леса!

— Растерзанием?.. — Лиса побледнела.

— Терзают ... — сказала курица.

— ... А если власти Дальнего Леса не выдают провинившегося жителя, тогда село высылает в Лес свору псов, — продолжил Барсук. — Большая псовая охота — вот что нам всем угрожает, если мы не выдадим тебя Охоткам, Лиса. Ты это понимаешь? Понимаешь, в каком мы все положении?!

— И вы ... меня ... что же ... отдадите на растерзание? — задрожала Лиса. — Беззащитную пушистую девушку?.. Которая не знала ... не ожидала ... Которой, между прочим, сотрудник полиции разрешил немножко задушить эту курицу! — Лиса зарыдала.

— Душат кур, душат кур, душат кур ... — закудахтала курица.