Часть первая

Старики

Всё пожирается смертью; ведь гибель – закон, а не кара.

Луций Анней Сенека2

Глава 1

– Джил Форт!

Девушка не услышала. Подложив руки под голову, она полулежала за партой. Семинар по современной истории был невыносимо скучным, особенно с этой вредной старухой миссис Рот. И Джил совершенно забыла о том, что сегодня должна выступать с докладом. Забыла по нескольким причинам.

Во-первых, её личное проклятие – она постоянно всё забывала. Доктора ещё в детстве говорили, что у неё особое строение мозга и события имеют шансы закрепиться в памяти, только если сопровождаются сильными эмоциями, позитивными или негативными. Понятное дело, доклад по современной истории не попадал под этот критерий.

Во-вторых, вчера Джил отмечала своё совершеннолетие. Она немного перебрала с глиром3, и теперь голова просто раскалывалась. А если учесть, что пила она совсем не часто, то чувствовала девушка себя просто отвратительно. Однокурсник, подаривший этот самый глир, сегодня вообще не явился. Так что Джил мысленно проклинала его – и себя заодно.

Третья причина вытекала из предыдущей. Поскольку ей исполнилось двадцать два, по закону ей полагался первый небазовый имплант. И Джил постоянно об этом думала, в промежутках между приступами мигрени. Такой огромный выбор… Главное – не прогадать, чтобы потом не жалеть. Сегодня они с родителями идут в клинику, сразу после занятий. И сегодня же предстоит операция, если она определится с выбором. Какой уж тут доклад… Какой уж тут университет, если на то пошло! И вообще…

– Джил! Создатель Всемогущий, вы вообще здесь?

Джил резко распрямилась, отбросив длинную прядь русых волос с лица. И встретилась взглядом с миссис Рот. Лицо старухи скривилось в усмешке.

– Что, простите? – спросила Джил.

– Ах, мы уже и не знаем «что», верно? Может быть, начнём с доклада, который вы должны были подготовить сегодня, мисс Форт?

– Доклад… да…

Джил огляделась. Все лица в аудитории были обращены к ней. Ухмылка на лице миссис Рот стала совсем уж зловещей.

– К доске, живо!

Девушка поднялась из-за парты и направилась к кафедре. Вообще, Джил училась хорошо, но с современной историей у неё были проблемы. Нет, она знала предмет, и неплохо, но вот с преподавательницей возникли… трения. Возможно, дело было в том, что отец Джил тоже когда-то учился у миссис Рот, и, судя по рассказам, отношения у них были отнюдь не дружеские. А возможно, это была просто личная неприязнь. Поди угадай, что творится в голове у занудной старухи. Джил встала за кафедру.

– На презентацию, как я понимаю, можно не рассчитывать? – притворно вздохнула миссис Рот, усаживаясь за стол. – Что ж, тогда выключай доску. Твой доклад на сегодня будет последним.

Джил провела пальцем по заляпанной сенсорной полоске, и доска с тихим писком отключилась.

– Итак, тема вашего доклада, – сладко улыбнулась старуха.

Что же там было… только бы вспомнить тему, а там наплету чего-нибудь… что-то про Стариков вроде… да!

– «Старики. Возникновение и последствия для общества». – Джил с облегчением вздохнула: что-то вспоминать всегда было приятно.

– Так. Для начала неплохо. Мы все внимательно вас слушаем, мисс Форт.

Джил собралась. До конца семинара оставалось всего десять минут. Немного растянуть доклад – и миссис Рот не сможет засы́пать её вопросами. Проходной балл она должна получить… О, как это самонадеянно! Девушка вздохнула и начала:

– Первые предпосылки возникновения Стариков появляются в… в… простите, я не помню дату. – Джил даже не посмотрела в сторону миссис Рот, не желая видеть её ехидную ухмылку. – В общем, именно тогда, когда начинаются исследования по точному предсказанию погоды в связи с потеплением и возросшими рисками опасных природных явлений. И только позже возникает идея о прогнозах естественных смертей…

С задней парты раздались смешки – Арсси Флоу рассказал очередной «свежий» прикол из Сети, и двое его дружков-подхалимов заржали, не сумев сдержаться.

Для кого стараюсь? Ой, себе хоть не ври, ты не стараешься.

Джил повысила голос:

– Если я не ошибаюсь, то уже через десять… да, десять лет возникают первые прототипы Стариков – пока ещё не голограммы, а компьютерная система. Серверы системы решают разместить на Полюсе. Точность этих прототипов невысока – всего лишь несколько процентов. Да, забыла упомянуть: перед запуском прототипов проводится мировой референдум. Лишь… э-э… пять? Да, пять процентов общественности выступает против…

Локк бросил бумажный шарик в Сьюзен. Та отмахнулась.

– Первые точные предсказания с вероятностью около… около… короче, с большой вероятностью – отмечаются спустя год. Но самая знаковая дата для человечества наступает спустя несколько дней… хм… в конце столетия. Вероятность предсказанной смерти становится стопроцентной. Человек умирает в тот день и час, которые были названы в предсказании, от полной остановки работы всех органов. Человечество строит догадки о том… о том, чего само не понимает. Ясно одно – существует нечто, что «отключает» людей…

Никто её не слушал. Оно и понятно – кому захочется слушать девчонку, которая мямлит и путается в словах? Джил мельком взглянула на миссис Рот и нашла ответ на этот вопрос: вот уж кто точно внимал каждому слову, наслаждаясь её провалом. Джил продолжила, стараясь собраться с мыслями:

– Поскольку смерти избежать не удаётся, принимается решение – к каждому, кому предсказана смерть, посылают Старика-голограмму. Образ Старика выбирается на очередном референдуме. По идее Старик должен приходить и тактично сообщать дату и причину смерти. Но таким образом Старики функционируют ровно сутки. А потом, вместо того чтобы просто сообщать о смерти, они начинают предлагать выбор – умереть здесь или забрать человека с собой. Куда – до сих пор неизвестно. По всему миру возникают массовые беспорядки. Некоторые оппозиционные организации пытаются отключить серверы Стариков, уничтожая целые их секции, что ни к чему не приводит – Старики продолжают приходить. Более того, после отключения серверов мировая смертность возрастает на кхм-кхм… дцать процентов.

– Прошу прощения, – перебила миссис Рот. – На сколько процентов, я не расслышала?

Джил закатила глаза:

– Я не помню.

– Понятно. Дальше, пожалуйста.

Джил, косясь на старуху, продолжила:

– Не выяснено, являлось ли это простым совпадением или было ответной реакцией. На всякий случай работа серверов была возобновлена…

Три коротких гудка известили об окончании семинара. Студенты зашевелились, вставая с мест и задвигая стулья под парты. Миссис Рот хотела было что-то сказать, но потом только махнула рукой. Джил выжидающе смотрела на неё.

– Ну что ж, – сказала миссис Рот. – Презентации нет – минус. Качество доклада… ну, вы сами всё понимаете, так что минус, даже два минуса, я бы сказала. Итого – незачёт, мисс Форт. Тему следующего семинара смотрите на сайте. И возьмите тему из первой секции, если хотите сдать мой предмет. Всего хорошего.

Джил, тихо скрипнув зубами, кивнула и быстрым шагом направилась к своему месту. Кинув в сумку планшет, она вышла из аудитории.

Первая секция! Вот же старая вешалка! Дрянь!

Джил спустилась по широкой гранитной лестнице в холл. Однокурсники уже разбежались кто куда, да она и не стремилась ещё раз их увидеть. Обойдя одну из квадратных каменных колонн, установленных по периметру, Джил отстояла короткую очередь в гардероб. Получив свою чёрную кожаную куртку, она бросила короткое «спасибо».

Джил училась в Многопрофильном университете Джинспейра. Он считался одним из самых престижных в Нью-Солсте и самым крупным по занимаемой площади. Его выпускники – те, кому удавалось его закончить, конечно, – получали золотую ленту и работали на самых высоких должностях в самых различных отраслях, начиная от сферы суда и заканчивая Торгово-транспортной гильдией (ТТГ), что считалось верхом успеха. На ТТГ Джил, естественно, не рассчитывала, но после окончания университета надеялась пристроиться куда-нибудь в сферу культуры.

Джил остановилась на минуту, проверяя, не забыла ли она чего. Поток студентов и преподавателей обтекал её. Заметив несколько знакомых лиц в толпе, Джил поспешила отвернуться. Нет, она решительно не хотела сейчас видеть никого из них!

Джил накинула куртку, но не потому, что на улице было холодно, – её немного знобило с похмелья. Поёжившись, она двинулась к остановке.

Наверняка от меня ещё и пахнет. – Джил закинула мятную пластинку в рот. – Может, поставить имплант, который нейтрализует неприятные запахи?

Мысли тут же потекли в другом направлении – теперь они были полностью заняты предстоящей встречей с доктором Хаммондом. Всё-таки Джил немного волновалась, несмотря на то, что импланты уже давно и успешно используются. Дополнительным поводом для волнений служило то, что следующий имплант полагался только по прошествии трёх лет. Ну, и то, что вчера она надралась до чёртиков.

Когда Джил подошла к остановке, сразу же подплыл транспо́рт на магнитной подушке. Металлический, обтекаемой формы вагон висел в нескольких сантиметрах над рельсами, плавно покачиваясь вверх-вниз.

Народу внутри, слава Создателю, почти не было – пожилой мужчина, дремавший в заднем ряду, и двое подростков в центре, что-то оживлённо обсуждавших. Джил зашла в вагон и села на ближайшее место у окна. Вагон тронулся с места, за стеклом стремительно замелькал привычный городской пейзаж.

Подростки разговаривали слишком громко, и Джил волей-неволей стала свидетелем разворачивающегося спора.

– …ты думаешь, я вру? – спросил парень в чёрной шапке. – Охерел?

– Не, я думаю, врёт твой дружок, а ты за ним повторяешь, – прошепелявил второй. Джил бросила на него короткий взгляд и поняла причину: второй подросток носил брекеты. – Старик не может не прийти, тупая твоя башка!

– Он! Сам! Видел! – повысил голос «чёрная шапка», при каждом слове тыкая в грудь шепелявому. – Видел, как бомжа просто расплющило по асфальту!

– Значит, бомжара выжил.

«Чёрная шапка» посмотрел на друга как на идиота:

– Люди не живут, если мозг вытекает из башки, кретин! Пятый этаж…

– О, так твой сказочник ещё и мозги рассматривал? – перебил шепелявый. – Может быть, он и пару фото сделал?

Парень опустил глаза.

– Нет. Драпанул оттуда как можно скорее.

– Вот видишь. – Он поковырял пальцем брекеты. – Походу, он и в порту-то не был.

– А хер ты угадал, – сказал «чёрная шапка» и достал телефон. – Вот, смотри!

Шепелявый минуту рассматривал экран.

– Ну хорошо, был, – признал он, возвращая гаджет. – Хоть тут не трындит. Кстати, нам бы тоже стоило попробовать…

Джил вздрогнула: она настолько сосредоточилась на разговоре подростков, что звонок собственного телефона напугал её. Ругнувшись, Джил достала его из сумки, посмотрела на дисплей. Мама.

– Да, мам.

– Привет, Джил. Ну, как прошли занятия? – Голос Эли Форт на той стороне был слегка приглушен.

– Ну… неплохо. Я тебе потом расскажу. А вы где?

– Уже в клинике. Только что общались с доктором Хаммондом.

– И как он тебе?

– Ты знаешь, очень даже ничего. Такой подтянутый, стройный…

– Ма, прекрати, – хихикнула Джил. – Я же не об этом спрашиваю.

– Погоди, тут твой отец на меня нападает. – Джил услышала какую-то возню, потом смех и улыбнулась. – Я снова тут. Так вот, если серьёзно, он нам очень понравился. Выглядит профессионалом в своём деле, всё нам объяснил, рассказал, показал сертификаты и дипломы. Ну, ты ещё поговоришь с ним сама, но я думаю, тебе он понравится. Кстати, – Эли понизила голос до шёпота, – ему всего тридцать два, и он ещё холост…

– Так, мам, всё, пока. – Джил не переставала улыбаться.

– Подожди-подожди, тут отец тебе хочет пару слов сказать.

Снова какая-то возня, и в трубке зазвучал низкий голос Гаррдена Форта:

– Привет, дорогая.

– Привет, пап. Я вижу, мама всё никак не уймётся?

– Твоя правда, намучился я с ней уже… – хмыкнул Гаррден. – Шучу, шучу… Так вот, о чём это я? Ах, да. Ты всё-таки не передумаешь?

– Пап…

– Ты же знаешь, что мы с мамой обходимся без дополнительных имплантов, и это никак не влияет…

– Пап, пожалуйста. Мы ведь всё уже обсуждали тысячу раз. Это полностью взвешенное и окончательное решение.

– Ладно-ладно. – Отец быстро капитулировал, как и всегда. – Но мне нужно было спросить, понимаешь?

Джил вздохнула:

– Понимаю. Пап, не волнуйся, ладно? Я уже взрослая самостоятельная девочка.

– Порой мне кажется, что даже слишком. Но ладно, чего понапрасну воздух сотрясать. Ты скоро подъедешь?

– Да. Уже почти на месте.

– Хорошо, ждём. Пока.

– Пока-пока.

Джил спрятала телефон в сумку и встала: транспо́рт подъехал к клинике.

* * *

Джил с родителями сидела в приёмной доктора Хаммонда, который рассказывал о том, как проходят подобного рода операции. Эли была права: доктор Хаммонд излучал доброжелательность, а тон его голоса был успокаивающим – как-то сразу верилось, что ничего плохого с тобой не случится. Впрочем, все хорошие врачи обладали подобными качествами. Эли была права ещё и вот в чём: Хаммонд действительно был очень симпатичным.

– …и в зависимости от выбранного типа импланта проводится предварительная корректировка нервной системы – на тот случай, если мозг будет отторгать новые возможности. Это совершенно безопасно, мы каждый день проводим подобные операции, они доведены практически до автоматизма.

– Это хирургическая операция? – спросила Эли.

– Если вы о настройке нервной системы, то резать ничего не придётся. – Хаммонд улыбнулся. Он сидел за рабочим столом, вертя в руках миниатюрную модель человеческого мозга. – Хотя операции и проводятся под наркозом, но просто для того, чтобы не доставлять неудобств. Мы подключаемся к нервным узлам путём точечных проколов. Иглы выполнены из особого материала и не доставляют никаких болевых постэффектов. Разве что места проколов могут зудеть некоторое время. А дальнейшее зависит от того, какой имплант вы решите себе поставить. – Хаммонд посмотрел на Джил.

Девушка переглянулась с родителями.

– Я… пока не решила, – сказала Джил. Головная боль почти прошла, но знобило её по-прежнему. – Можно мне ещё подумать?

– Конечно, мисс Форт. Мне как раз нужно отлучиться ненадолго, минут на пятнадцать, так что я оставлю вас здесь. Но если не выберете – ничего страшного. Подумайте и приходите снова. – Хаммонд развернул монитор, на котором был открыт каталог клиники. – Пожалуйста, тут самая полная информация об имеющихся в нашем распоряжении имплантах. Изучайте. – Доктор вышел, прикрыв за собой дверь.

Эли проводила взглядом Хаммонда и обернулась к дочери:

– Ну, как он тебе?

– Внушает доверие. – Джил пересела в кресло возле стола и стала просматривать информацию на сайте. – Я почти успокоилась.

– Ну, я же говорила, что он тебе понравится, дорогая. Я вот у него ещё спрашивала, что…

Джил почти не слушала. Она прокручивала страничку сайта, уже в который раз листая список.

По сути, импланты можно было разделить на три типа. Первый – «зелёные», косметические – являлся самым распространённым и безопасным. Импланты этого типа включали в себя различные модификаторы внешности, начиная от самых простых, вроде изменяющегося макияжа, и заканчивая совсем уж экзотическими: произвольное изменение цвета глаз, волос и даже пигментации кожи наподобие хамелеона. Джил бегло просмотрела эту подгруппу. Она никак не могла определиться и перешла в следующий раздел.

Этот тип имплантов – «оранжевые», механические – девушка изучила более подробно. Они представляли собой комбинацию из нанопроцессорной платы, подключаемой к нервной системе, и различных дополнительных устройств, напрямую влияющих на физиологические функции организма. Например, мышечные импланты, усиливающие физическую силу человека путём встраивания внутреннего экзоскелета. Или же ускоренный метаболизм. Ускоренная регенерация тканей и клеток. Как говорилось в комментариях к этой подгруппе, такие импланты хорошо зарекомендовали себя в силовых структурах.

И третий тип, казавшийся Джил самым интересным, – «красные» нейроимпланты, расширяющие возможности человеческого мозга и сознания. Нейроимпланты встраивались прямиком в головной или спинной мозг. Вот в этом разделе Джил зависла надолго. Повышение точности человеческой памяти, улучшение реакции и внимательности, творческого потенциала… Правда, что в этом разделе, что в предыдущем, многие позиции были помечены особой пиктограммой – это означало, что без специального разрешения соответствующих структур эти импланты устанавливать запрещалось.

Ещё Джил знала о существовании имплантов четвёртого типа – «чёрных», экспериментальных. Достоверную информацию о них найти было сложно даже в даркнете, не говоря уж об официальном сайте клиники. А те сведения, которые встречались Джил, были настолько фантастическими, неправдоподобными и даже пугающими, что закрадывались сомнения в адекватности людей, писавших эти строки. Но о таких имплантах девушка всерьёз не задумывалась – это строго каралось законом.

Джил всё ещё не могла определиться с выбором, хотя одно было очевидным: ей необходимо исправить проблемы с памятью. Но… хотелось всего и сразу. Она мысленно начала прикидывать комбинации имплантов, потом снова с досадой подумала о том, что второй имплант устанавливается только через три года. Джил настолько увлеклась этими размышлениями, что не заметила родителей, склонившихся над ней.

– Джил, дорогая, ты меня вообще слышишь? – спросил Гаррден.

– Что? – Джил оторвалась от монитора.

– Я попросил прокручивать помедленнее, мы с мамой не успеваем, – усмехнулся Гаррден.

Джил натянуто улыбнулась:

– Ой, прости. Просто тут столько всего, глаза разбегаются…

В этот момент в кабинет вошёл доктор Хаммонд:

– Ну, как продвигаются дела?

– Отлично, доктор, – ответила Джил.

– Уже определились?

– Ещё буквально пять минут… Скажите, доктор Хаммонд, – Джил на секунду замялась, – а с чем связано правило установки второго импланта только через три года?

Хаммонд с готовностью произнес:

– Поскольку установку даже одного импланта организм воспринимает враждебно, как нечто инородное, несмотря на предварительную корректировку системы, ему нужно время, чтобы адаптироваться к импланту. Оптимальное время адаптации – полтора-два года плюс запас на индивидуальные особенности организма.

– А что произойдёт, если установить сразу несколько имплантов?

Джил смотрела на доктора Хаммонда. Чуть помедлив, он ответил:

– Если перегрузить организм, он может просто не выдержать. В результате… Я думаю, вы понимаете, что следует в результате. Но тут есть одна оговорка: всё зависит от типа импланта. Например, если это лёгкий косметический имплант, то разрешается установка двух или трёх имплантов в короткий промежуток времени – около года. Собственно, правило или, иначе, закон трёх лет распространяется на серьёзные виды имплантов – механические и нейроимпланты. Также надо уяснить следующий момент: в экстренных ситуациях позволяется установка большего количества имплантов, но в этом случае не гарантируется долгая работоспособность организма.

Джил прикусила губу. Может, ей правда установить пару косметических имплантов? Выбрать какие-нибудь самые прикольные… Хотя нет, это несерьёзно. Она ведь не бьюти-блогерша какая-то!

– Спасибо, доктор Хаммонд, – сказала Джил, поворачиваясь к монитору. – Мне нужно ещё немного времени.

– Конечно, конечно… – Хаммонд посмотрел на мистера и миссис Форт, указав головой на дверь: нужно поговорить наедине.

Оставив Джил разглядывать сайт, все трое вышли за дверь.

– Мистер и миссис Форт, уверен, вы и так знаете то, о чём я собираюсь вам сказать, но протокол требует, чтобы вы услышали это и от меня.

– В чём дело? – довольно резко спросил Гаррден.

Хаммонд обернулся к нему:

– Мистер Форт, я уже семь лет как практикующий нейрохирург, и мне часто приходится сталкиваться с определённым типом людей. Вам знакомо понятие импламании?

– Да, что-то такое слышал… Ну, и могу догадаться по этимологии слова.

– И всё же я объясню подробнее. Импламания – стремление человека апгрейдить свой организм до бесконечности. Особенно часто…

– Вы хотите сказать, что наша Джил подвергается такой опасности? – перебила Эли.

Хаммонд успокаивающе поднял руки.

– Прошу вас, не беспокойтесь. Никакой серьёзной опасности нет. Я хочу сказать, что у Джил, возможно, есть к этому предрасположенность. Этому риску подвергается каждый второй, кто устанавливает себе имплант. Вообще, импламания – с реальным бесконечным апгрейдом – встречается довольно редко. Тому есть несколько причин: это опасно, очень дорого и незаконно. Причём преследуется импламания гораздо строже, чем наркомания. Так что чаще всего до зависимости дело не доходит – всё остаётся на уровне мыслей. И всё же я обязан вам об этом сообщить…

Тут дверь открылась, и из кабинета вышла Джил. Она с улыбкой сообщила:

– Доктор, я определилась. Хочу исправить память.

* * *

Джил лежала на животе, на операционном столе, полностью обнажённая. Её покрывала только тонкая синяя простыня с разрезом в районе позвоночника. Вокруг ходили медсёстры, заканчивая приготовления к операции. Доктор Хаммонд склонился над тяжело дышащей Джил:

– Не волнуйтесь вы так, мисс Форт. Повторюсь, это простейшая операция.

– Я понимаю, доктор. – Джил хотелось посмотреть на него, но ей мешали две пластины, установленные по бокам головы.

– Раз понимаете, то нечего волноваться. Уверяю вас, всё пройдёт в лучшем виде. Так… теперь мне нужно задать вам пару вопросов. Есть ли у вас в организме какие-нибудь инородные конструкции, вроде искусственных костей, суставов?

– Нет.

– Отлично. Принимали ли вы в последние трое суток наркотические препараты или алкоголь?

– Да, я… вчера немного перебрала с глиром. Отмечала день рождения.

– Примите мои поздравления, мисс Форт! – По голосу Джил поняла, что доктор Хаммонд улыбается.

– Да… спасибо. Это может как-то осложнить операцию?

– Нет, что вы, мы просто введём нейтрализатор. Сестра, будьте добры…

Джил почувствовала лёгкий укол в ягодицу, после чего по телу начало распространяться тепло.

– Так, ну вот теперь всё в порядке.

На лицо Джил наехала прозрачная маска. Пластины возле её головы слегка загудели.

– Мисс Форт, вы готовы?

– Да… кажется…

– Расскажите, пожалуйста, про вашу татуировку, – неожиданно попросил доктор Хаммонд.

Джил скосила глаза, пытаясь увидеть тату на правом предплечье – стилизованный человек с пылающим сердцем в руке. Девушка удивилась вопросу в такой момент, но начала рассказывать:

– Это татуировка в память о моей подруге Элизе. Мы дружили с ней с самого детства, но её не стало всего полгода назад. Она…

Джил не заметила, как отключилась.

* * *

Очнулась Джил, как ей показалось, мгновенно. Как выяснилось, её перевернули на спину, потому что, открыв глаза, Джил увидела перед собой улыбающегося доктора Хаммонда.

– С пробуждением, мисс Форт. Как вы себя чувствуете?

Джил прислушалась к ощущениям. Они показались ей… странными. Как будто организм лишили какого-то органа или части тела. Или нет, не так. Скорее, это было похоже на то, когда пытаешься что-то вспомнить, а оно ускользает от тебя. Очень похожее и знакомое ощущение, только усиленное в разы. А вообще, Джил чувствовала и то и другое. О чём она и сообщила доктору.

– Замечательно, – сказал Хаммонд. – Это значит, что корректировка нервной системы прошла успешно. Если вкратце и упрощённо – мы внушили вашему организму, что тот имплант, который мы собираемся вам поставить, уже установлен. Теперь ваш мозг пытается найти его и, естественно, не находит. Отсюда и ощущения, что чего-то не хватает. Таким образом мы подготовили ваш организм к установке инородного элемента. Теперь вам нужно несколько минут, чтобы принять изменения, настроиться, после чего мы приступим непосредственно к установке импланта. А сейчас отдохните. И постарайтесь сосредоточиться на том, чего вашему организму не хватает.

Доктор Хаммонд отошёл к дальнему столу. Джил снова прислушалась к ощущениям. Мозг бунтовал, требуя вернуть то, что у него якобы отобрали. Джил сосредоточилась на мысли о том, что скоро всё придёт в норму. Вместе с этой мыслью к ней пришли и другие. Она вспомнила, как доктор Хаммонд рассказывал ей перед операцией о процессе установки импланта.

Вырезаем кусочек черепа, вот так… затем нейроволокнами коммутируем имплант… Не волнуйтесь, никаких шрамов не останется.

Тогда эти объяснения здорово напугали Джил и её родителей, но сейчас, лёжа на операционном столе, она боялась в тысячу раз сильнее.

Не думай об этом, – приказала себе Джил. – Всё пройдёт хорошо, Хаммонд – профессионал. Старик к тебе не приходил, в конце концов… Хотя к «овощам» они и не приходят…

Прозрачная маска вновь надвинулась на её лицо. Снова загудели пластины, на этот раз, как показалось Джил, намного сильнее. Справа замаячил доктор Хаммонд с каким-то металлическим инструментом в руках.

– Мисс Форт, мы готовы, если вы готовы.

Джил молча кивнула, борясь с паникой.

– Великолепно. Увидимся через пару часов. Кстати, ваши родители передавали вам привет.

– Да? Здорово. Я…

На этот раз наркоз подействовал гораздо быстрее.

* * *

Вновь пробуждение. Яркий свет резанул по глазам. Инстинктивно Джил прикрылась рукой.

– Проснулась! Сейчас… – Голос матери.

Свет приглушили, и Джил смогла оглядеться. Она находилась уже не в операционной, а в больничной палате. Рядом сидели родители, а слева, возле койки, стоял доктор Хаммонд.

– С пробуждением, мисс Форт! – произнёс он стандартную фразу.

– Как вы себя чувствуете? – закончила за него Джил и улыбнулась. Чувствовала она себя замечательно – только немного болела голова.

Хаммонд рассмеялся:

– Да, действительно. Ну так как?

– Голова болит. Вот тут. – Джил прикоснулась к правой части лба. К её облегчению, никаких шрамов там не обнаружилось, по крайней мере на ощупь.

– Это нормально, – успокоил Хаммонд. – Как-никак мы основательно там покопались… Простите, пытался пошутить. Итак, рад вам сообщить, что операция прошла успешно. Нужно будет провести несколько тестов, после чего мы вас выпишем. А сейчас оставлю вас. Можете насладиться новыми возможностями. – Хаммонд покинул палату.

Джил сразу же поняла, что доктор имел в виду. Она уже чувствовала в себе изменения – мозг вернул «утраченное» и теперь настраивал имплант. Перед глазами Джил всплывали… образы. Смеющийся отец наклоняется к ней, берет её и кружит на вытянутых руках… Это ей сколько, три года? Четыре? Вот она шагает рядом с мамой в потоке людей, держа её за руку, – Джил ничего не видит вокруг, кроме спешащих и таких больших мужчин и женщин; ей страшно, но тёплая материнская рука внушает чувство спокойствия и защищённости… Элиза, смеясь, заводит Джил за угол дома, озорно подмигивает и, оглядываясь по сторонам, закуривает сигарету… Калейдоскоп давно забытых образов захлестнул Джил с головой, и ей стало так хорошо, как никогда… Стоп… Что-то не так.

Джил посмотрела на родителей. Дрожащие губы отца. Слегка покрасневшие глаза матери. Они улыбались, но улыбки были ненастоящие, фальшивые. Их руки тряслись.

– Мам? Пап? – Джил приподнялась на локтях. – Что с вами? Или со мной? Доктор Хаммонд чего-то не сказал?

Родители переглянулись. Эли кивнула мужу: говори ты. Гаррден вздохнул и произнёс, глядя в глаза дочери:

– Джил, дорогая… пока ты была на операции, к нам с мамой пришли Старики.

Глава 2

Жизнь в центральном округе Нью-Солста – Вортене – не замирает ни на секунду. Днём по полупустым дорогам носится транспо́рт на магнитной подушке и машины тех, кто не пожелал отказаться от личного средства передвижения. По тротуарам люди сплошным потоком торопятся на работу, учёбу, деловые встречи. На улицах тут и там продают горячие закуски, кофе в поддерживающих заданную температуру стаканчиках и интерактивные сувениры для приезжих. Через каждые сто метров вдоль по улице попадаются стенды с информацией, на которых человек в специальных очках или с глазными имплантами видит подобранные индивидуально для него предложения.

Ночью же Вортен преображается. Яркие неоновые вывески баров и клубов, пульсирующие рекламой огромные щиты вдоль дорог, возникающие посреди тротуара мерцающие голограммы известных актёров и актрис, зазывающих в кино или театр, – всё это превращает улицы в залитое светом пространство, и язык не поворачивается назвать это время суток ночью.

Людей здесь в это время ещё больше, чем днём. Золотая молодёжь верхнего города, пафосные мужчины, пахнущие дорогим одеколоном, и гламурные девочки, чьи лица покрыты слоем косметики, – вот кто составляет основной контингент ночного Вортена.

Джил Форт не относила себя ни к золотой молодёжи, ни к гламурным девочкам, а потому, сидя за столиком в элитном клубе «Кластер», чувствовала дискомфорт. Однако приличная доза глира притупляла это чувство. Компания, с которой Джил проводила время, сейчас находилась на танцполе, нелепо дёргаясь под упругий бит. Впрочем, некоторые отплясывали довольно лихо. Но Джил не могла долго смотреть на резкие движения, а потому упёрлась лбом в прохладную поверхность стола.

Почувствовав очередной приступ тошноты, она решила, что терпеть больше не в силах. Джил встала с мягкого сиденья и, сбив бокал, нетвёрдой походкой направилась в туалет. Проходя мимо зеркальных стен (Кто вообще додумался ставить в клубе, где тошнит каждого пятого, зеркальные стены друг напротив друга?), Джил споткнулась и упала, больно ударившись подбородком. Люди сновали вокруг неё, и никто даже не пытался помочь. Джил некоторое время раздумывала, а не послать ли всё на хер и не вырубиться ли прямо на этом замечательном полу, но после того, как её два раза пнули в голень, всё-таки поднялась.

Чтоб вас всех. Твари. Ненавижу. Всех вас. О-о-о, как больно…

Отстояв короткую очередь, девушка проскользнула в кабинку, хлопнув за собой дверью, и первым делом опорожнила желудок. После трёх или четырёх таких извержений Джил справила малую нужду, встала перед зеркалом – и тут же отпрянула, едва снова не упав. Она отчётливо увидела, как в зеркале, буквально на секунду, проявилось до боли знакомое лицо её ушедшей подруги.

Приехали… Глюки начались…

Джил с колотящимся сердцем подошла к зеркалу, но в этот раз всё было нормально. Если, конечно, считать за норму здоровенный синяк, украшающий подбородок. Хороша, ничего не скажешь: на воротнике подсыхали капли рвоты, под глазами залегли глубокие тени – такие, что не спасал даже приличный слой тоналки.

Ну и чмо же ты, мисс Форт. Надо будет потом проверить, не треснула ли челюсть.

В дверь туалета забарабанили. Джил не отреагировала. Ополоснула лицо ледяной водой, не забыв счистить остатки ужина с воротника. В дверь начали стучать с утроенной силой.

– Да пошла ты в задницу, тварь! – выкрикнула Джил и тут же пожалела об этом – боль пронзила челюсть. Джил едва сдержала слёзы.

Наконец она открыла дверь туалета и сразу же наткнулась на ненавидящий взгляд одной из жаждущих попасть внутрь. Джил хотела было пройти мимо, но чья-то рука с острыми ногтями вцепилась ей в волосы. Джил вскрикнула.

– Только посмей назвать меня тварью ещё раз, ты, тварь, – заплетающимся языком проговорила гламурная дама за сорок у Джил за спиной. – Я из тебя самой тварь сделаю, тварь. Поняла?

Несмотря на сильную боль, Джил едва не рассмеялась. Наверняка у этой сучки все мозги съедены интоксом.

Отличный пример того, куда ты катишься, дорогая. Правда, до наркотиков ещё дело не дошло.

«Тварь» тем временем потеряла к Джил всякий интерес, осознав, что туалетную комнату оккупировала подруга. Напоследок больно царапнув кожу на голове Джил, она снова начала долбиться в дверь. Джил поспешила ретироваться.

Подходя к столику, она обнаружила, что вся компания вернулась с танцпола и теперь занималась тем, зачем они сюда в основном и пришли, – вливала в себя глир или кое-что покрепче.

Джил немного протрезвела, и желание возвращаться за стол пропало. Поэтому она, протискиваясь между шатающимися туда-сюда телами разной степени опьянения, выбралась на улицу. И плевать, что обратно её никто не пустит. И плевать, что сумочку она оставила внутри, – дома дверь открывается сканированием отпечатков пальцев, а платёжный чип и телефон всегда при ней.

Как-нибудь потом заберу.

Вдыхая свежий, хоть и слегка кисловатый воздух ночного города, Джил медленно побрела по улице.

Она вела подобный образ жизни уже неделю – именно столько времени прошло со дня смерти её родителей. Точнее, с того момента, как они решили уйти со Стариками. Джил была вынуждена провести этот день в больнице. Гаррден и Эли Форт хотели остаться с дочерью, но Джил убедила их провести время вдвоём, как в старые добрые времена первых свиданий и конфетно-букетного периода. Они вернулись только под утро, счастливые и благоухающие ароматами духов, глира и любви.

Всё оставшееся время они болтали о разном, словно часы не отсчитывали последние минуты пребывания Гаррдена и Эли в этом мире. Ни Джил, ни её родители не стыдились слёз. Как оказалось, оно было и к лучшему: когда пришли Старики, слёз уже не осталось и прощание прошло на удивление спокойно. Следующий момент Джил запомнила на всю жизнь: вот они стоят, мама и папа, а рядом с ними две страшные голограммы. Гаррден задёргивает тонкую ширму, и Джил видит только силуэты родителей – Старики не отбрасывают тени. Два тихих старческих голоса спрашивают в унисон:

– Вы готовы?

– Да, – отвечает Эли, её голос дрожит. Мгновение – и силуэты пропадают. В палате воцаряется тишина, и Джил плачет, не понимая, откуда берутся слёзы. Теперь она осталась совсем одна.

Джил остановилась, поймав себя на мысли, что забыла, где её дом. Лишь спустя пару минут она осознала, где находится и что идёт совсем в другую сторону. Выругавшись себе под нос, Джил направилась обратно, стараясь не обращать внимания на свистевших ей вслед парней.

С памятью начались серьёзные проблемы. Хотя ещё неделю назад всё было замечательно – Джил просто поражалась, сколько мусора, оказывается, хранилось в её голове. Обрывки когда-то услышанных разговоров, куски прочитанных когда-то книг, тексты песен, просмотренные годы назад фильмы… Однако среди всего этого мусора были и настоящие сокровища. Джил с удивлением обнаружила, что помнит о совсем уж далёких событиях своей жизни. О таких моментах, которые скрыты от большинства людей, ибо в таком возрасте ещё нет оформленного осознания собственного «я». Она помнила, как плакала, лёжа в кроватке, потревоженная детским кошмаром, и помнила успокаивающе тёплое дыхание матери, склонившейся над ней. Помнила свои первые неуверенные шаги и то, как она счастливо хохотала, увидев смешное и доброе лицо отца, удивлённого тем, как рано пошла его дочь. Она даже помнила, как сосала материнскую грудь, чувствуя при этом абсолютный покой и умиротворение. Последнего воспоминания, кстати, Джил немного стыдилась.

Но после почти недельного запоя и разгульного образа жизни её имплант начал глючить.

Доктор Хаммонд предупреждал, что в случае нарушения врачебных предписаний корректная работа импланта не гарантируется. Джил нарушила четыре ключевых пункта из пяти: никакого стресса и спиртного, здоровый сон и приём таблеток. До употребления наркотиков, слава Создателю, она пока не докатилась. Конечно же, имплант дал сбой. Джил начала забывать элементарные вещи: не могла вспомнить то или иное слово, определение, понятие… Один раз даже забыла собственное имя на целых десять мучительных секунд. Участились провалы в памяти, когда Джил не могла вспомнить, что делала вчера. Или минуту назад. Теперь вот забыла, где её дом. К счастью, пока эти эпизоды были кратковременными.

Она снова подошла к «Кластеру». Скорее всего, приятели ещё были там. Мгновение Джил решала, не позвонить ли кому-нибудь из них и попросить вынести её сумочку. Но когда она подумала о том, что нужно будет объясняться, почему она ушла, и выслушивать пьяные уговоры вернуться обратно, звонить расхотелось. Ускорив шаг, девушка прошла мимо ночного клуба.

Больше провалов в памяти Джил беспокоило другое: она вспоминала такие вещи, которые с ней никогда не случались. В такие моменты её сознание как бы раздваивалось. Например, она помнила, как в возрасте десяти лет плакала, когда умер её пушистый питомец Лоски. Но у них никогда не было домашних животных! Или как она с друзьями каталась на коврах с огромных песчаных барханов в пустыне. Но до ближайшей пустыни были многие и многие километры, а Джил никогда не выезжала за пределы Нью-Солста. Или, если верить воспоминаниям, выходит, выезжала? Но как тогда объяснить, что она знать не знает тех людей, с которыми путешествовала? Всё это сводило девушку с ума и пугало до жути.

Джил добралась до дома через двадцать минут. Почувствовав, что её уже не тошнит, она купила в магазине на цокольном этаже улья две мясные слойки и, немного подумав, банку пива.

Девушка поднялась на третий этаж. В холле было темно, голова гудела, поэтому Джил не сразу нашла, куда приложить подушечку большого пальца. Справившись с этой трудной задачей, она зашла внутрь и, нащупав выключатель слева на стене, включила свет.

В квартире царил полнейший беспорядок. Практически на каждой горизонтальной поверхности стояла либо кружка, либо тарелка; по полу была разбросана одежда, везде валялись книги и блокноты; в углах и на полках скопилась пыль, а голографические проекторы и экраны были покрыты грязными серыми разводами – следами попыток Джил хоть немного прибраться.

Едва только девушка сделала шаг, как под ногами что-то хрустнуло. Она посмотрела под ноги: осколки фарфоровой чашки. Ну да, точно, Джил совсем забыла о том, как в пьяном угаре швырнула чашку в дверь, истерически-радостно взвизгнув, когда та разлетелась на десятки осколков.

– А, потом всё уберу, – повторила Джил ежедневную мантру. Она пересекла гостиную, пнув по пути учебник по современным методам психологии, и зашла в свою комнату.

Здесь свет Джил включать не стала. Она поставила пакет со слойками и пивом на тумбочку и уселась в кресло перед широким экраном. Тотчас же справа появилось голографическое изображение мыши, а на сенсорной панели засветилась клавиатура. Экран замерцал, постепенно набирая яркость. Пока компьютер загружался, Джил решила перекусить. Первую слойку она умяла за минуту, запачкав начинкой колени. С громким «пшик!» откупорила банку и сделала глоток. Прислушалась к ощущениям. Вроде порядок. Пока что.

Джил открыла браузер и пробежала глазами свежие новости. В пустыне между Айком и Нью-Тарном нашли очередную усыпальницу. В одной из запечатанных урн с прахом обнаружился современный фонарик необычной конструкции, с маркировкой на неизвестном языке. Моментально возникли десятки конспирологических теорий, но ведущие исследователи склонялись к тому, что это чей-то неудачный и совершенно неуместный розыгрыш.

Теперь два города-государства спорили, кому из них принадлежат права на находку и дальнейшие раскопки. С одной стороны, открытие совершили археологи Нью-Тарна, с другой – гробница находилась на территории Айка. В конфликт вмешался даже Союз мировых государств.

Джил хмыкнула. Разборки в песочнице.

Следующая новость касалась премьеры нашумевшего фантастического фильма. Джил прочитала аннотацию:

«Соттер – профессиональный киллер, работающий на Компанию. С самого детства её агенты тренируются и обучаются только для одного-единственного задания. Невозможного задания.

Компания выполнила свою часть договора. По крайней мере, так казалось Соттеру – Старик приходит к киллеру в точно обозначенное время. В течение суток Соттер не может умереть. Сутки на выполнение контракта – и долгожданный вечный покой. Но что-то идёт не так, и Старик приходит вновь, на этот раз с предложением убить нанимателей Соттера.

Агенту предстоит сделать выбор между преданностью Компании и любопытством. Ведь странный Старик, кем бы он ни был, обещает невероятную награду…»

Интригует. И оценки неплохие. Джил решила, что дождётся, пока фильм появится в Сети.

Ладно. Посмотрим, что там в личке…

На экране появилась светло-зелёная страница социальной сети «Мир». Внизу, в правом углу, мерцала большая цифра девять. Джил открыла «Непрочитанные сообщения».

В основном ей писали однокурсники, спрашивая, куда она пропала. Джил с ходу удалила эти сообщения. Одно сообщение, полугодовой давности, было от Элизы. Джил принципиально не хотела его читать. Так проще: они как бы в ссоре, и Джил не отвечает – ничего необычного… Ещё одно письмо, групповое, было от «старухи», миссис Рот, которая с издёвкой (Джил прямо увидела, как та гадко улыбается) писала о том, что все, кто не явился вчера на семинар, имеют весьма и весьма низкие шансы на успешную сдачу экзамена. Джил, читая сообщение, потянулась за банкой и неловким движением опрокинула её на пол. Пиво, пенясь и шипя, толчками покидало ёмкость, растекаясь по полу.

Джил грязно выругалась, и мысли двинулись в далёком от учёбы направлении. Имплант не работал так, как надо! Она просто забыла про то, что на столе стоит долбаная банка. Да, конечно, она сама виновата в том, что нарушила предписания доктора Хаммонда, но… иначе она не могла. Только алкоголь помогал ей притуплять чувства и не пребывать в состоянии постоянной депрессии. И бросать пить, по крайней мере пока, Джил не собиралась. Единственным выходом, как она считала, была нейтрализация вредного воздействия алкоголя. Имплант, – всплыло у неё в голове.

А что? Деньги теперь у меня есть, и много. Доктор Хаммонд говорил, что разрешается устанавливать не более трёх серьёзных имплантов. А я не собираюсь ставить себе больше двух. Может, через пять или сколько там лет… Создатель, почему так долго-то? Но мне-то какая разница, всё равно я не собираюсь…

Размышления девушки прервало пришедшее сообщение. От Элизы.

Джил моргнула. Потом зажмурила глаза. Сообщение никуда не делось – оно маячило в левом углу экрана:

«Джил, не переиначивай слова Хаммонда. Он сказал не так. Од…»

Чтобы прочитать дальше, Джил нужно было нажать всего одну кнопку. Но девушку словно парализовало.

Так. – Джил потрясла головой. – Это мне просто кажется. Это не по-настоящему.

Новое сообщение:

«Ты в этом уверена?»

– Ты… – Джил откашлялась. – Ты не можешь…

«Не могу писать тебе? Технически это так».

«Я же мертва».

«Но почему этого не может быть по-настоящему?»

Джил вскочила со стула, вступив ногами в пролитое пиво. Сердце учащённо билось, пока на экране всплывали всё новые и новые короткие сообщения:

«Джил, тебе сейчас плохо».

«Но прошу тебя, одумайся».

«Так ты сделаешь только хуже».

«Подумай о себе».

«Ведь больше сейчас у тебя никого нет».

На этом сообщении оцепенение спало – Джил, неожиданно даже для себя, схватила стул и отправила его в полёт по комнате. Стул с грохотом врезался в стену, а Джил заорала, игнорируя боль в ушибленном подбородке:

– Заткнись! Заткнись! Слышишь? Ты не… ТЫ НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА ГОВОРИТЬ МНЕ, ЧТО ДЕЛАТЬ! Ты была моей единственной подругой, и ты бросила меня! Так что заткнись, заткнись, заткнись!

Джил села на край кровати и разрыдалась, уронив лицо в ладони. Когда же она подняла голову, на экране было новое сообщение:

«Типичная Джил:)»

И вдруг всё стало как прежде. Она снова сидела на стуле за компьютером, а из непрочитанных сообщений было только то самое полугодичной давности от Элизы, которое Джил не хотела читать полностью. Глаза у Джил были влажные, но она не помнила почему.

Зато она вдруг вспомнила, как её однокурсник, вроде бы Кэрлл, хвастался, что установил второй имплант почти сразу же после первого. Джил тогда не особо внимательно слушала, да и Кэрлл разговаривал не с ней, но почему-то она до мелочей вспомнила тот день.

Напишу ему, – решила Джил, открывая список друзей. Прокрутила его до самого низа, и в предпоследней строчке нашла Кэрлла. Повезло – тот был ещё в Сети. Пальцы забегали по клавиатуре:

«Привет».

Ответ пришёл через пару секунд, сопровождаясь удивлённым смайликом:

«Привет. Чего это вдруг?»

«Так, просто узнать, как дела», – напечатала Джил, покусывая нижнюю губу.

«Неплохо. Тогда встречный вопрос: как дела у тебя? Ты уже неделю не появлялась на учёбе».

Джил на мгновение задумалась. Может, выложить ему всё как есть? А вдруг законники имеют доступ к личке? Нет, лучше не рисковать.

«У меня… всё хорошо», – ответила Джил. И решила идти напрямую:

«Слушай, у меня есть один вопрос, но хотелось бы поговорить лично».

«Без проблем. Давай номер». – Кэрлл, казалось, нисколько не удивился подобной просьбе – наверное, о чём-то догадался.

«Нет. Я бы хотела встретиться. Ты сможешь ко мне прийти?»

«Сейчас?!»

Джил прикинула – почему бы и нет? Напечатала:

«Да, если тебя не затруднит. Перекрёсток сорок пятой и двадцать шестой, восемнадцатый дом, тридцать вторая квартира. Через сколько ты сможешь подъехать?»

Кэрлл теперь писал ответы моментально, делая опечатки:

«У меня байк. Минут черезх пятнадцать-двадцаиь, думаю. Мне заехать в магазин там или ещё куда-нибкдь?»

Джил посмотрела на лужу пива, которая уже начала подсыхать. И вспомнила, что дома совсем закончился астриал4. А голова завтра, чувствовала она, будет болеть, и очень сильно.

«Если не сложно, купи упаковку пива. И если по пути попадётся аптека, захвати пару пачек астриала».

Следующее сообщение Кэрлла сопровождалось аж тремя смайликами:

«Я тебя понял:):):) Хорошо, скоро буду».

И почти сразу же он пропал из Сети.

Джил запустила программу автомойки. Из ниши в стене выехал круглый робот – Ронни – и, воскликнув тоном, полным сарказма: «Мать твою, как же я люблю эту работу!», принялся разъезжать по комнате, ликвидируя последствия падения банки.

Чтобы не мешать автомойщику, Джил вышла из комнаты и начала прибираться в гостиной, особо, впрочем, не стараясь.

Кэрлл позвонил в видеофон ровно через пятнадцать минут – минимально отмеренный им срок. Джил взглянула на монитор в стене – Кэрлл стоял возле двери. Темноволосый, в чёрной байкерской куртке с нашивкой ВОН – Всемирной организации нейрохирургов. В одной руке у него была упаковка пива, а в другой – ну надо же! – красная хорала5. Только теперь Джил сообразила, как выглядела её просьба приехать к ней в три часа ночи, по пути купив пива и заскочив в аптеку. Будь она полностью трезвой, непременно покраснела бы.

Ничего, не обломится. Я же прямым текстом ему ни о чём не говорила.

Но оправдание звучало неуклюже, даже мысленно. Джил ткнула пальцем в пыльный сенсор.

– Да? – По нижней челюсти словно скребком провели.

– Это Кэрлл.

– Вижу. – Ещё одно прикосновение к экрану. Негромко пискнуло, и дверь открылась. – Поднимайся.

Кэрлл проскочил в дверь. Через минуту он уже стоял на пороге, удивлённо таращась на хозяйку.

– Привет, – произнёс он, явно разглядывая подбородок девушки. – А…

– Пустяки, – сказала Джил и попыталась улыбнуться. – Споткнулась и упала, обычная ситуация. Ты извини, я постараюсь поменьше говорить.

– Ясное дело. Кстати, это тебе.

Кэрлл протянул ей хоралу.

– Спасибо. – Джил приняла цветок и, как положено было по этикету, понюхала бутон. Едва сдержалась, чтобы не поморщиться: запах цветов, особенно хоралы, она не любила. – Я пойду поставлю её в вазу, а ты пока проходи в мою комнату. Вон та дверь.

– Понял. А твои родители? Спят?

– Они… уехали. – Джил проглотила комок в горле. – Иди, я скоро буду. Если встретишь там Ронни, не наступи на него.

Кэрлл широко улыбнулся.

– Ронни? Кто это?

– Автомойщик.

Кэрлл кивнул и, продолжая улыбаться, направился в комнату. Ронни поприветствовал его: «Добрый вечер, сэр! Надеюсь, вы не принесли ещё грязи? В таком случае буду вынужден вас ликвидировать!» – и зашёлся безумным смехом.

Джил усмехнулась, взяла белую фарфоровую вазу с полки и зашла в ванную. Наполнив вазу водой и опустив туда хоралу, девушка несколько мгновений размышляла, где ее разместить. В итоге ваза осталась в ванной комнате. Получилось очень красиво: яркий алый мазок на фоне белоснежной мраморной плитки. Заодно Джил поглядела на себя в зеркало. Да, видок ещё тот – краснющие глаза, полопавшиеся капилляры, синяк на подбородке, уже ставший багровым… Джил вздохнула, пригладила мокрой рукой волосы и очистила, как могла, грязные пятна с колен.

Когда она вошла в комнату, Кэрлл сидел на краю кровати, крутя головой во все стороны. В руках он держал открытую банку пива.

– Ты же вроде на байке приехал?

Лицо Кэрлла вытянулось: парень явно не рассчитывал уехать отсюда раньше утра. Джил мысленно прокляла себя за свои «намёки».

– Байк? – тут же отреагировал Ронни. – Байки – это плохо. Они загрязняют окружающую среду, а сами байкеры – грязные, нечистоплотные люди.

– Ронни, замолчи! – прикрикнула на него Джил.

– Как скажете, юная мисс. Если понадобится помощь – любого рода, даже уничтожение! – позовите меня. А я уже закончил. Создатель, благослови чистоту! – И робот скрылся в нише.

Джил повернулась к Кэрллу.

– Извини. Робот принадлежа… принадлежит маме, а её первым мужем был заядлый байкер. Они не очень хорошо расстались.

– Да всё нормально. – Кэрлл улыбнулся. – Кстати, где тут можно покурить?

Джил сделала круговое движение рукой: можешь прямо тут. Кэрлл достал из нагрудного кармана пачку «Фриджиса». Посмотрел на Джил.

– Будешь?

Девушка подумала и кивнула. Кэрлл раскурил сразу обе сигареты и протянул одну Джил. Система, почуяв первые струйки дыма, включила вытяжку.

Некоторое время они молчали, периодически затягиваясь и посматривая друг на друга. Поначалу Джил с непривычки кашляла, но потом втянулась. Тихонько гудела вентиляция, иногда потрескивая и добавляя неловкости в атмосферу. Первым нарушил молчание Кэрлл:

– Может, наконец скажешь, зачем ты вытащила меня практически из кровати? – В голосе звучали нотки разочарования.

Джил, продолжая проклинать себя, сказала:

– Ага. Во-первых, спасибо тебе большое. Честно, не думала, что ты сразу вот так сорвёшься и приедешь.

Кэрлл только рукой махнул – а, ерунда. Джил продолжила:

– Во-вторых, я хочу тебя кое о чём спросить, а это совсем не телефонный разговор, и уж тем более не для переписки.

Кэрлл подался вперёд, сплетя руки в замок.

– Это я уже понял. Внимательно слушаю.

– В общем… – Джил на секунду замялась. – Помнишь, ты как-то рассказывал, что поставил себе второй имплант?

– Разве я тебе рассказывал? Мы с тобой не очень-то и общались, если помнишь…

– Нет, ты рассказывал кому-то, я просто была рядом и случайно подслушала. Извини.

– Да фигня, – сказал Кэрлл, и вдруг его глаза сменили цвет с карего на кислотно-зелёный. Джил вздрогнула. – Вот, собственно, и он в действии. Нравится?

Джил кивнула, не отрывая взгляда от глаз Кэрлла. Она захотела себе такие же.

– А какой был первый имплант? – спросила Джил.

Кэрлл помрачнел:

– Херовая история, если честно. У меня не так давно обнаружились серьёзные проблемы со здоровьем – целая куча органов работала вполсилы. Выходов было два: либо всю оставшуюся жизнь сидеть на лекарствах, либо поставить имплант, который это дело контролировал бы. Привязывать себя к таблеткам – это не по мне. Пришлось ставить, скажем так, вынужденный имплант-стимулятор. А я всегда хотел такие глаза – девчонок цеплять, ты уж извини за откровенность. Конечно, я понимал, что выбора нет, но от этого мне легче не становилось. Поэтому я подкопил денег и пошёл на чёрный рынок. Так ты за этим меня позвала, да? – спросил Кэрлл и улыбнулся. – Хочешь нарушить закон?

– Вообще говоря, да. – Джил с трудом заставила себя прекратить думать о таких шикарных глазах. – Хотела разузнать поподробней, к кому нужно обращаться, куда идти и насколько это безопасно.

– Безопасно? Что ты имеешь в виду?

– Ну, доктор Хаммонд говорил, что перегружать нервную систему опасно – она может не выдержать. Вот ты, например, через сколько сделал себе глаза?

– Пару месяцев прошло вроде бы. Точно не помню.

– И как, чувствуешь какие-то нарушения или что-то подобное? – Джил начала кусать губу.

Кэрлл допил пиво, выкинул окурок в банку и потянулся было за следующей порцией, но передумал и прикурил ещё одну сигарету.

– Нет, пожалуй, ничего такого я не чувствую. Но, знаешь, я думаю, врачи просто перестраховываются. Ну, типа, индивидуальность организма, и всё такое… От пары имплантов ничего не будет, я считаю. Конечно, если установить себе сразу штук десять, то тогда…

Пока Кэрлл говорил, Джил кивала. Верно. Ничего от двух-трёх имплантов не будет.

– А как попасть на этот чёрный рынок? – спросила Джил.

Кэрлл усмехнулся:

– А ты, я вижу, серьёзно настроена. Никогда бы не подумал. Короче, рассказываю, как делал я. Для этого нужно идти в портовый район: почти весь чёрный рынок базируется там. Сначала страшно, потому что понимаешь, что это охереть как незаконно – раз, придётся провести как минимум ночь в порту – два, лечь под лазер непонятно какого хирурга – три. Основная проблема – выйти на этого самого типа. Понимаешь, они не ходят с табличками «Я подпольный нейрохирург, клиника в той стороне».

– И что надо делать? – Джил даже не улыбнулась.

– Всё просто. Схема такая: идёшь в определённый бар и заводишь разговор с барменом. Если интересует, потом скажу, в какой ходил я. Главное – дать понять, что ты при деньгах. Кстати, – глаза Кэрлла на миг полыхнули фиолетовым, – как у тебя обстоят дела с финансами? Удовольствие это недешёвое, как минимум в три раза дороже, чем в обычной клинике.

Джил помедлила с ответом. Она понимала, что установка импланта на чёрном рынке обойдётся дороже, чем в клинике, но тройная цена – это слишком дорого. Нет, деньги были – почти всю компенсацию родители Джил перед уходом перевели ей на счёт для личного пользования. И это не учитывая счёт в банке. Однако… Джил почему-то не хотелось что-либо рассказывать Кэрллу. В итоге она решила отделаться полуправдой:

– Моя семья – достаточно обеспеченная, и у меня есть кое-какие накопления… на пропажу небольшой суммы родители не обратят внимания.

Кэрлл ногтем постучал по банке и сказал:

– Небольшой суммы? А ты та ещё оторва, как я погляжу. Хорошо, это не моё дело. Тут главное – подтвердить кредитоспособность. Тогда тебе обеспечена защита: бармены за это нехилый процент получают, поэтому заинтересованы в том, чтобы клиент добрался до операционной целым и невредимым. И всё, дальше схема работает сама собой. Тебе предоставляют комнату, если некуда идти. Обычно день-два – в зависимости от занятости хирурга – и тебя прооперируют.

Джил молчала. Вот как. Всего лишь пойти в портовый район, кишащий бандитами, наркоманами и прочими падшими людьми. И, скорее всего, придётся провести там ночь: на второй поход она может и не решиться. Кэрллу, может быть, и ничего – он парень, а если ещё и оденется соответствующе, вполне может сойти за коренного обитателя порта. Но она-то девушка, и довольно симпатичная – так без лишней скромности считала Джил. Что, если она так и не доберётся до бара и станет очередной жертвой изнасилования? Или того хуже: как только она решит отправиться в портовый район, к ней тут же придёт Старик. Джил оглядела погружённую в полумрак комнату, словно ожидая увидеть притаившуюся в тёмном углу фигуру в чёрных одеждах.

Кэрлл, видимо, почувствовал настроение Джил.

– Страшно?

– Да, – призналась девушка.

– Хочешь, я тебя провожу до бара?

Прозвучало неожиданно, но заманчиво.

– А почему только до бара?

– Дальше я буду уже не нужен. Более того, могу только помешать. К тому же имплант хочешь ты, а защиту предоставляют только клиентам. Не хочу лишний раз рисковать, извини.

Хороший парень, – решила Джил, открывая банку. – И почему мы с ним раньше почти не общались?

– Ну так как? – спросил Кэрлл, туша сигарету. – Второго такого предложения не будет.

– Да, я была бы тебе очень благодарна.

– Здорово. – Кэрлл поднялся с кресла. Вид у него был разочарованный, и хоть он и пытался это скрыть, получалось из рук вон плохо. – Тогда, как определишься со временем, напиши мне. Кстати… – Он достал из кармана куртки два блистера с таблетками и квадратную упаковку, которую Джил идентифицировала как презервативы. Кэрлл покраснел. – Блин… твой астриал. – Он швырнул блистеры на кровать, стараясь не смотреть в глаза девушке.

Джил вдруг испытала сильное чувство стыда. Ей нравился этот парень, примчавшийся по первому зову. Да, он рассчитывал совсем на другое, но всё же…

И мне так одиноко.

– Кэрлл… – позвала Джил, когда парень уже собирался выйти за дверь.

– Да?

– Я… слушай… может, ты останешься со мной?

Кэрлл мгновение стоял спиной к Джил, потом резко развернулся на каблуках, подошёл к ней и аккуратно, стараясь не задеть синяк, поцеловал. Джил сначала немного растерялась от столь неожиданного напора. Она ответила на поцелуй, запуская обе руки в его тёмные волосы. Когда они оторвались друг от друга, Кэрлл улыбнулся, его глаза пылали ярко-лиловым, словно неоновая реклама.

– Похоже, мои глаза всё-таки отлично подходят для того, чтобы цеплять девчонок, правда?

Меня не зацепили твои глаза. Я хочу себе такие глаза.

Она вдруг представила, как с криком «Мне нужны твои глаза!» вытаскивает его глазные яблоки, безумно гогоча при этом. Джил прыснула со смеху.

– Что? Что такое? – Кэрлл продолжал улыбаться.

– Да так, ничего… – Джил провела ладонью по бедру парня, отчего тот вздрогнул. – Иди сюда.

Кэрлл навалился на неё, покрывая поцелуями её плечи и шею. Джил откинула голову назад, разрешая ласкать себя и одновременно пытаясь освободиться от блузки. Вскоре ей это удалось. Кэрлл на секунду прервал поцелуи, расстегнул лифчик и припал губами к соскам, слегка покусывая их. Но когда Кэрлл опустился ниже, стянув с неё джинсы, а затем трусики, Джил поняла, что это не то, чего она сейчас хочет. Не место и не время. Она подалась назад, отстранив голову парня. Кэрлл с недоумением и обидой посмотрел на девушку.

– Что не так?

– Кэрлл, прости… я не… – Джил пыталась подобрать слова так, чтобы не обидеть его ещё сильнее. – Просто… у меня сейчас очень сложный период в жизни. Я… чувствовала себя очень одиноко, и в какой-то момент мне показалось, что это хорошая идея, но… ради Создателя, прости меня.

Кэрлл выпрямился, вытерев мокрые губы тыльной стороной ладони. Его глаза тускло светились разочарованием. Другой рукой Кэрлл снял презерватив, который уже успел надеть, нащупал пустую банку и запихнул в неё резинку.

– Где у тебя ванная?

– Кэрлл, я…

– Джил, всё в порядке. Правда. Просто я… а, неважно. Но всё правда в порядке. Скажи, где у тебя ванная?

– В коридоре, вторая дверь налево.

Кэрлл вышел из комнаты, и спустя минуту Джил услышала, как из крана полилась вода.

Создатель, что я за дура? Ты просто идиотка, Джил!

Он вернулся через пять минут. Джил могла только гадать, что он там делал, но выглядел Кэрлл успокоившимся. Его волосы блестели от влаги. Джил к этому времени уже оделась. Кэрлл сел рядом с ней и поцеловал в висок. Джил пришлось приложить усилия, чтобы не отпрянуть.

– Хорала очень красиво смотрится, – сказал он, закурив.

– Мне тоже нравится. Послушай…

– Не надо. Проехали, хорошо? Я же не идиот, я понимаю, что значит «нет» и что причины могут быть совершенно разными. Так что забей, ладно?

Джил кивнула, и с минуту они молчали. Потом она спросила:

– Наша договорённость в силе? Пойдём завтра?

– Куда?

– В порт.

– А… – Кэрлл тряхнул головой. Капля воды попала на кончик сигареты. – Хорошо, пойдём завтра. Не против, если я переночую у тебя? Пойдём завтра утром. Спать я лягу в другой комнате.

– Ты можешь тут… – промямлила Джил.

– Я бы предпочёл в другой комнате. Не хочу тебя смущать лишний раз.

Джил снова кивнула. Они посидели ещё немного, болтая о всякой ерунде, допили пиво и выкурили полпачки сигарет. Потом Джил начало клонить в сон, и Кэрлл отправился в спальню её родителей. Уже почти засыпая, девушка услышала, как Кэрлл разговаривает с кем-то по телефону на повышенных тонах, но слов она разобрать не могла. Ухватила лишь два слова – «будем завтра», но в полудрёме не поняла контекста.

А спустя секунду Джил провалилась в глубокий сон.

Глава 3

Джил вырвалась из кошмара, которого не запомнила.

Голова раскалывалась от пульсирующей боли, а во рту словно раскинулась жаркая пустыня. Джил, стараясь не делать резких движений, огляделась, восстанавливая вчерашнюю цепочку событий. Получалось плохо, но ровно до того момента, как мутный взгляд девушки обнаружил на прикроватной тумбочке битком набитую окурками пепельницу, стакан чистой воды и две таблетки астриала. После этого Джил всё вспомнила.

Твою мать. Кэрлл…

Джил медленно поползла по кровати. Дотянувшись до тумбочки, девушка схватила таблетки, закинула в рот, разжевала и залпом выпила всю воду, о чём сразу же пожалела: жажду это нисколько не утолило, а горечь от таблеток только усилила сухость во рту.

Джил встала с кровати и посмотрела в зеркало на стене. Синяк на подбородке стал больше и приобрёл насыщенный лиловый оттенок. Джил осторожно надавила на челюсть. К её удивлению, сильной боли не последовало, из чего Джил сделала вывод, что кость цела.

Ну, хоть что-то в порядке, если это можно так назвать.

Из коридора донёсся омерзительный звук перетаскиваемого стула. Кэрлл, видимо, не испытывал ни малейшего трепета перед дорогущим паркетом и наверняка оставил на лакированном покрытии несколько царапин.

Джил вышла в коридор и направилась в кухню, откуда доносились запахи поджаренных тостов. Хотя девушка и не хотела есть – её всё ещё подташнивало, – аромат приготовленного завтрака показался ей восхитительным. Ничего, астриал подействует быстро, тошнота и головная боль пройдут, и она сможет насладиться едой.

Окна в кухне были открыты настежь. С улицы доносились обрывки песен из проезжавших мимо автомобилей, шум ветра в кронах деревьев сливался с трелями последних перелётных птиц, извещающими о скором приближении холодов, из сада на противоположной стороне улицы в воздух летел весёлый детский смех… Обычная симфония под названием «Шум города».

– Джил?

Девушка вздрогнула от неожиданности. Потом обернулась и с вымученной улыбкой произнесла:

– Ты меня напугал.

Кэрлл стоял напротив Джил в одних штанах. Тусклый свет падал на бледный мускулистый торс и лицо, а глаза Кэрлла оставались широко открытыми – сейчас они были чёрного цвета. Вкупе с прядью темных волос, изящной волной падающей на лоб, он выглядел… круто. Даже сексуально.

– Прости, я не хотел, – ответил парень. Потом оглядел себя и добавил: – Я не думал, что ты уже проснулась. Пойду оденусь…

– Да не переживай, – махнула рукой Джил. – Если тебе так комфортней, почему нет?

Кэрлл только пожал плечами: комплексов по поводу своего тела он явно не испытывал, и Джил его хорошо понимала.

Они молча позавтракали, после чего Кэрлл сварил кофе. В целом неловкость, воцарившаяся в кухне, напоминала сюжет простенькой комедии: студенты надрались на вечеринке, переспали, а наутро вдруг вспомнили, что они двоюродные брат и сестра. Джил хихикнула от этой мысли и тут же поморщилась: притаившаяся в глубине черепа головная боль кольнула в висок.

– Что смешного? – спросил Кэрлл.

– Да так… эта неловкая пауза. Напоминает сценку из попсовой комедии.

– Понимаю. – Кэрлл отхлебнул из кружки. – Прости, у меня по утрам обычно паршивое настроение. Последствия болезни, – пояснил он, увидев, как Джил виновато улыбнулась. – Я почти никогда не высыпаюсь. Так что это не из-за… ну, ты поняла.

Джил кивнула, принимая объ