Мравинский приподнял руки и резким движением, как бы отталкиваясь от воздуха, очертил границу между осенью и музыкой, между зрением и слухом.
Нет хуже русских, чем те, что мечтают быть голландцами.
— Но разве это так важно? В конце концов, важно то, как мир устроен, а уже потом — как оно было или не было.