Н. А. Шабельникова

Деятельность органов НКВД по борьбе с преступностью на Дальнем Востоке России в 1922–1930 гг.

Монография

Издание второе,
переработанное и дополненное

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 351.74(571.6)′′1920/1930′′

ББК 67.401.213(255)

Ш12

В оформлении макета использованы фотографии из личного архива Н. А. Шабельниковой.

Автор:

Шабельникова Н. А.

Рецензенты:

Суверов Е. В., доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры теории и истории права и государства Барнаульского юридического института МВД России;

Коновалова О. В., доктор исторических наук, доцент, профессор кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Сибирского юридического института МВД России.

В монографии на основе широкого круга источников анализируется деятельность органов НКВД по борьбе с преступностью на Дальнем Востоке России в 1922–1930 гг. В работе рассматриваются политические и организационные условия формирования органов НКВД в Дальневосточном регионе. Исследуются система подбора и профессионального обучения кадров, особенности государственного обеспечения. Изучаются условия развития и состояние преступности, обобщаются основные направления, формы и методы деятельности органов НКВД по борьбе с преступностью и охране общественного порядка в регионе.

Предназначена для историков, преподавателей и студентов образовательных организаций. Будет полезна для работников органов внутренних дел, читателей, интересующихся историей Дальнего Востока.

УДК 351.74(571.6)′′1920/1930′′

ББК 67.401.213(255)

© Шабельникова Н. А., 2018

© Шабельникова Н. А., 2023, с изменениями

© ООО «Проспект», 2023

ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время борьба с преступностью вышла далеко за рамки национальных границ и превратилась в одну из глобальных проблем современности. В нашей стране, и в частности на Дальнем Востоке, был накоплен значительный положительный опыт деятельности правоохранительных органов по противодействию преступности. Одним из таких периодов являются 1920-е гг.

Тяжелая социально-экономическая обстановка и разруха после окончания Гражданской войны и интервенции на Дальнем Востоке, слабый кадровый состав правоохранительных органов, доступность оружия, произвол и беззаконие властей и на этом фоне — резкое обострение криминогенной ситуации во многом схожи с проблемами дня сегодняшнего.

На формирование органов НКВД значительное влияние оказали особенности развития региона: большая территория Дальнего Востока при слабой заселенности; громадная протяженность сухопутной границы с Китаем и исторически сложившаяся зависимость дальневосточного рынка от китайского; слабость промышленного развития региона и малочисленность рабочего класса; высокие показатели роста преступности и др. Многие из этих особенностей развития региона сохраняются и в настоящее время.

Актуальность исследования определяется тем, что в связи с открытием доступа к ранее «закрытым» документам и источникам периода 1920-х гг. появилась возможность с учетом новых исторических фактов дополнить, а в некоторых случаях и воссоздать заново историю специализированных органов, ведущих борьбу с преступностью. Кроме того, изучение истории органов НКВД позволяет использовать накопленный опыт в формировании у сотрудников органов внутренних дел таких необходимых качеств, как высокая личная ответственность, мужество, самоотверженность, принципиальность и справедливость, бескорыстие, бдительность, гуманное отношение к человеку, непримиримость в борьбе с преступностью, строгое соблюдение законности.

Одной из важнейших задач реформирования российского общества на современном этапе является укрепление органов внутренних дел, реальное повышение их роли в осуществлении государственной власти, обеспечении общественного порядка и безопасности в регионах. Для успешного осуществления этой задачи необходимо в полной мере учитывать опыт деятельности правоохранительных органов на различных исторических этапах развития страны. Было бы неправильно идеализировать, переоценивать роль и место органов внутренних дел в государственной структуре общества. Но нельзя и недооценивать их деятельность, игнорировать многообразные уроки истории. В этих условиях представляется необходимым и возможным изучение исторического опыта создания и деятельности органов НКВД на Дальнем Востоке России в 1922–1930 гг.

Первый шаг в исследовании был сделан в начале 1920-х гг. Большинство работ опубликовано в виде небольших статей, основанных на воспоминаниях практических работников милиции и посвященных годовщинам образования правоохранительных органов — публикации И. Петкара, Д. И. Курского, А. И. Бразкевича и др.1

В 1920-е — начале 1930-х гг. историография рассматриваемой проблемы еще не сложилась. Изучение истории правоохранительных органов в этот период не велось. Общесоюзные работы имели в основном пропагандистский, информационный, отчетный характер, что снижало общую научную значимость трудов. Эти недостатки можно объяснить и отсутствием публикаций архивных материалов. Однако главной и основной причиной того, что первый опыт научного осмысления начального этапа развития правоохранительных органов был приостановлен, явилось формирование командно-административной системы и последовавшей вслед за этим коренной реорганизации правоохранительных органов.

К началу 1930-х гг. сложились научные кадры историков и были сформированы первые государственные архивы, однако данные процессы не оказали, к сожалению, серьезного влияния на изучение истории правоохранительных органов. В 1931 г. прекратилось издание журнала «Административный вестник», что почти полностью исключило возможности публикации работ по вопросам истории органов НКВД. В 1930–1940-е гг. крупных исследований не проводилось. Исключения составляли юбилейные статьи и воспоминания ветеранов правоохранительных органов, прошедшие строгую цензуру. Научное изучение истории органов НКВД было значительно замедлено, сказались не только запретительные меры, но и режим секретности в их работе.

Несмотря на небольшое количество публикаций в 1930–1940-е гг., а также недостатки в исследовательской работе — сужение источниковой базы и применение политических штампов, работы этих лет имели ряд достоинств, утраченных впоследствии. В частности, ряд авторов рассматривал так называемые кулацкие выступления как крестьянское движение, что было отвергнуто в дальнейшем. К 20-летию НКВД вышли юбилейные издания, в которых прослеживалась преемственность ВЧК — ОГПУ — НКВД2.

Изучение истории органов НКВД на основе источников и архивных данных начинается с середины 1950-х гг. и продолжается по настоящее время. Предпринятые попытки объективного исследования были затруднены отсутствием доступа к большинству источников по причине ограниченной гласности, а также недоступности для большинства историков фондов архивов НКВД. По истории правоохранительных органов были написаны монографии, диссертации, научные статьи. Значительный вклад в изучение истории органов внутренних дел был внесен и дальневосточными учеными.

Наследие В. И. Ленина в основном использовалось в качестве теоретической и методологической базы проводимых научных изысканий3.

Одна из наиболее многочисленных групп исследований периода 1950–1980-х гг. — работы, освещающие партийное руководство деятельностью органов НКВД. А. Ф. Андреевым, В. В. Новиковым, П. В. Николаевым, Г. Е. Петуховым и др. анализируются проблемы руководства партией органами милиции4. Наибольшая их часть создана на материалах республиканских, региональных, краевых, областных партийных организаций5. Формы и методы партийного руководства деятельностью органов НКВД, проанализированные предшественниками, следует рассматривать как часть исторического процесса, особый этап в их становлении.

Значительную группу научных публикаций составляют монографии, сборники статей и диссертационные исследования, рассматривающие становление органов НКВД регионов страны6. Следует отметить, что история региональных органов НКВД изучена неравномерно, наибольшее количество исследований относится к московскому и ленинградскому УНКВД разных лет и сфер деятельности7.

В настоящее время историческая наука располагает рядом специальных работ, посвященных исследованию органов НКВД. Большой интерес представляют работы С. В. Биленко, Н. П. Максименко, М. И. Еропкина, Р. С. Мулукаева, А. Я. Малыгина, В. И. Полубинского и др.8, в которых на основе широкого круга источников показан сложный процесс организации специализированных органов в стране, их первые шаги, деятельность в годы Гражданской войны и иностранной военной интервенции, в период проведения новой экономической политики и т. д.

Особое место в этой группе исследований занимает двухтомный труд «История советской милиции», юбилейное издание «Милиция: история и современность (1917–1987)», посвященные 70-летию создания органов правопорядка, «История органов внутренних дел Советского государства», «ФСБ России. Правовое регулирование деятельности Федеральной службы безопасности по обеспечению национальной безопасности Российской Федерации»9. В этих работах, написанных коллективом авторов, рассмотрены структура, кадровое обеспечение правоохранительных органов, формы и методы борьбы с преступностью и охраны общественного порядка, международное сотрудничество. Однако в данных трудах получили освещение, как правило, успехи и достижения органов НКВД.

Некоторые аспекты деятельности правоохранительных органов рассмотрены в работах И. А. Исаева, К. Ф. Гуценко, А. Б. Братко10. Значительным вкладом в историю органов НКВД явилось издание справочников «Лубянка. ВЧК — ОГПУ — НКВД — НКГБ — МГБ — КГБ. 1917–1960» и «Кто руководил НКВД, 1934–1941»11 и энциклопедий. В них впервые приводятся сведения о структуре ведомства, важнейшие приказы, биографические данные о наркомах (министрах) внутренних дел СССР и их заместителях. Особенности формирования специализированной службы в условиях становления советского государства стали предметом обсуждения на научно-практических конференциях «Исторические чтения на Лубянке»12.

В 1990-е публикации целого ряда работ зарубежных авторов — Д. Боффа, Н. Верта, Э. Карра, Р. Конквеста, Д. Хостинга и др.13, стали доступны российскому читателю. Хотя авторы не ставили своей целью специально исследовать деятельность органов НКВД (милиции) в период 1920-х гг., в их работах прослеживается стремление к объективному описанию общей политической и экономической ситуации в стране, сложившейся с утверждением всевластия партийно-государственной номенклатуры во главе с И. В. Сталиным. Деятельность же органов НКВД в исследованиях указанных иностранных авторов представлена недостаточно и односторонне, в связи с чем может сложиться ошибочное мнение, что, помимо репрессий, НКВД не выполнял никаких других функций, таких как борьба с бандитизмом, уголовной преступностью, охрана общественного порядка.

В конце 1990-х — начале 2000-х гг. издается ряд работ, в которых предприняты попытки показать процессы становления правоохранительных органов с учетом новых подходов и оценок исторических событий14. Значительное количество трудов было издано к юбилею Министерства внутренних дел России — к 200-летию со времени основания15.

Актуальность исторических исследований существенно возрастает на современном этапе развития общества и государства в России, когда обращение к наследию прошлого обусловлено еще и 305-летним юбилеем создания в нашей стране регулярной полиции16. Продолжается публикация комплексных исследований, основанных на архивных источниках, содержащий ценный фактический материал17. Ряд работ посвящен рассмотрению деятельности специализированных служб — транспортной милиции, уголовного розыска и др.18 Однако существенным недостатком отдельных публикаций является ведомственная замкнутость, ограниченность тиражей, недоступность широкому кругу лиц.

Закономерным этапом в накоплении опыта изучения и анализа истории органов НКВД стала практика издания библиографических сборников. В указателях трудов систематизирована литература по истории становления и развития государственного аппарата НКВД — МВД эпохи советского и постсоветского периодов19. На основе широкого круга источников показан сложный процесс организации и деятельности специализированных служб в годы Гражданской войны и иностранной военной интервенции, в период проведения новой экономической политики20.

Продолжается изучение органов внутренних дел на основе документов и материалов регионов страны. В работах Л. Н. Бехтеревой, А. В. Петрова, Д. А. Белюкова Д.А Кузнецова, Ю. Н. Москвитина, С. Е. Суверова, Е. В. Суверова и др. дается общая характеристика преступного мира, изучаются факторы роста и меры противодействия преступности, обобщаются основные направления охраны правопорядка и меры уголовно-правового воздействия на преступность21. Самостоятельным направлением исследования становится изучение специализированного юридического образования системы МВД22.

Таким образом, ученые уделяют значительное внимание истории правоохранительных органов, особенно в современный период, так как проблема общественной безопасности и необходимость борьбы с возросшим уровнем преступности побуждает их изучать и анализировать деятельность государственных структур в этом направлении. Но если вопросы общего характера находят освещение в трудах политологов, историков, социологов, правоведов23, то проблемы государственных структур, обеспечивающих безопасность общества, пока остаются недостаточно исследованными. Особенно это относится к вопросам специфики организации и деятельности правоохранительных органов регионов, удаленных от центра.

История органов НКВД Дальнего Востока привлекала внимание представителей различных специальностей и профессий, в том числе сотрудников и ветеранов органов внутренних дел, работников архивных учреждений и музеев, преподавателей образовательных организаций и ученых-исследователей. С начала 1950-х гг. и до настоящего времени исследователи изучают процесс создания и деятельности органов НКВД на Дальнем Востоке России.

Особую группу научных публикаций составляют труды историков и историков-правоведов, рассматривающих работу дальневосточной милиции на различных исторических этапах. Отдельные аспекты создания и развития органов НКВД, их борьбы с бандитизмом, контрабандой и уголовной преступностью в изучаемый период нашли отражение в исследованиях Т. С. Исаевой, А. А. Берлякова, В. С. Шеронова, Р. А. Воробьева, В. Н. Фомина и др.24 Ученые изучали вопросы становления аппарата НКВД и ОГПУ, совершенствование его организационно-правовой основы, систему профессиональной подготовки кадров, а также анализировали формы и методы партийного руководства органами внутренних дел.

Среди работ дальневосточных историков следует обратить особое внимание на труды В. В. Сонина25. В его исследованиях осуществлен целостный и всесторонний анализ государственно-правовой системы ДВР, определены место и роль различных звеньев этой системы, в том числе народной милиции. В многоплановых работах В. В. Сонина рассматриваются история становления ДВР, закономерности формирования общереспубликанской правовой системы и особенности социально-политической сущности ДВР. Для изучения исследуемой нами проблемы немаловажное значение имеет точка зрения В. В. Сонина на становление юридического механизма борьбы с преступностью на Дальнем Востоке.

Ценные сведения по социальной структуре амурского крестьянства представлены в работе Н. А. Шиндялова «О классовой структуре амурского крестьянства (1922–1926 гг.)»26, имеющей важное значение для анализа преступности на Дальнем Востоке.

Серьезным научным исследованием, вышедшим в начале 1970-х гг. и не потерявшим свою актуальность до настоящего времени, является монография В. С. Флерова «Дальний Восток в период восстановления народного хозяйства»27. В работе на основе привлечения широкого круга источников раскрываются особенности процесса советизации Дальнего Востока, рассматривается создание ревкомов и их многогранная деятельность. В работе содержится богатейший фактический материал по деятельности банд на территории Дальнего Востока, крестьянским восстаниям и др. Отход от идеологизированности исторического процесса позволяет по-новому взглянуть на поставленные В. С. Флеровым проблемы, и хотя деятельность органов милиции специально не рассматривается, историографическая ценность данного исследования имеет значительную ценность.

В публикациях дальневосточных ученых, изучавших особенности становления и деятельности Дальневосточной республики: Э. В. Ермаковой, А. И. Крушанова, В. В. Сонина, Б. И. Мухачева, П. П. Худякова, Н. В. Фомина, А. А. Берлякова, В. С. Шеронова28 — нашли отражение проблемы историографии Дальневосточной республики, борьбы дальневосточных частей особого назначения с бандитизмом, противодействие правоохранительных органов преступности и обеспечение законности и правопорядка в ДВР. Этот фактический материал, несмотря на то, что он относится непосредственно к предшествующему периоду изучаемой проблемы, важен для понимания процессов формирования органов НКВД на Дальнем Востоке в 1922–1930-е гг.

При всей значимости изданных в 1950-е — начале 1990-х гг. работ необходимо заметить, что для всех был характерен стандартный подход: героизация деятельности правоохранительных органов, преувеличение роли коммунистической партии в ее строительстве и жизнедеятельности. Исследователи не затрагивали анализ условий и причин развития преступности в стране, так как это противоречило официальной теории об отмирании ее по мере строительства социализма. В работах ученых Дальнего Востока делалась попытка систематизации преступности на «уголовную» и «политическую», при этом основное внимание уделялось изучению «уголовной» преступности.

Особую ценность представляют публикации 1990 — первой четверти 2000-х гг., положившие начало переосмыслению многих проблем и сложившихся концепций.

Проблемы развития и деятельности правоохранительных органов получили освещение в двух академических изданиях. В монографиях «Дальний Восток России в эпоху советской модернизации: 1922 — начало 1941 года» и «Дальний Восток СССР: 1941–1945 гг.» широкая и многогранная источниковая база позволила раскрыть целый комплекс взаимосвязанных вопросов истории Дальнего Востока, в том числе криминальную обстановку в регионе, а также деятельность органов милиции, таможни и государственной безопасности29.

Тенденции и особенности современной историографии Дальнего Востока СССР в годы НЭПа рассмотрены в работе Л. И. Галлямовой30. Комплексный анализ деятельности Дальневосточного революционного комитета и его роли в развитии региона проведен в монографии С. С. Цуканова31. Изучению особенностей гражданской войны на Дальнем Востоке России, формированию антибольшевистских сил и их крушению, особенностям криминальной ситуации в регионе посвящены работы Ю. Н. Ципкина, Н. П. Бучко, С. П. Звягина32.

Целостное представление о геополитической и социально-экономической ситуации, сложившейся в Дальневосточном регионе в изучаемый период, дают работы дальневосточных историков А. Т. Мандрика, И. Д. Саначева33, в которых анализируются особенности строительства «государственного социализма», новой экономической политики, проблемы социально-экономического развития амурской доколхозной деревни. В работах С. М. Стасюкевич дается общая характеристика аграрного рынка периода нэпа, рассматриваются особенности продовольственной политики советского государства на Дальнем Востоке в 1920-е гг., изучаются региональные аспекты ценовой политики на хлебном рынке, дается оценка хлебозаготовительным кампаниям 1920-х гг.34

В работах специалистов в области истории Дальнего Востока, авторов многочисленных публикаций по проблемам дальневосточной деревни в 1920-е гг. Е. А. Лыковой и Л. И. Проскуриной35, наряду с анализом аграрного вопроса в социально-экономической жизни в изучаемый период, содержатся данные о причинах и масштабах крестьянских восстаний, репрессиях по отношению к крестьянству органов милиции, ОГПУ, судебной системы и государства в целом. Изучению репрессивной политики по отношению к дальневосточному крестьянству, в том числе и деятельности органов НКВД, были посвящены статьи В. Г. Макаренко, В. Н. Карамана36.

Исследованию принудительной миграции и переселения на Дальний Восток СССР, условий жизни спецпереселенцев в Приамурье, судебных репрессий в период хлебозаготовительной кампании 1929–1930 гг., особенностей формирования пенитенциарной системы в 1920-е гг., архивных документов о политических репрессиях на Дальнем Востоке посвящены работы Е. Н. Чернолуцкой, А. П. Деревянко и др.37

В работах дальневосточных ученых получили освещение отдельные аспекты истории НКВД и ОГПУ на Дальнем Востоке38. В ряде трудов рассматривается процесс создания органов НКВД Приамурья и Приморья и их деятельность по охране общественного порядка39. Отдельные исследования посвящены особенностям становления органов милиции Забайкалья40, анализируются основные направления противодействия преступности на Камчатке41.

В работах И. И. Коваленко, Е. В. Гамермана, Н. Б. Кудрявцева, А. В. Чернявского рассматривается деятельность органов НКВД в процессе выполнения непосредственных задач по охране общественного порядка и борьбе с преступностью42. При этом особое внимание уделяется исследованию рецидивов бандитизма на Дальнем Востоке в начале 1920-х гг., формам и методам борьбы с наркоманией, вопросам формирования аппаратов уголовного розыска и органов милиции и др.

Исторические аспекты развития и перерождения преступности Дальнего Востока России в организованную, характеристика преступных сообществ и организаций, данные о лидерах организованной преступности, способы борьбы и меры профилактики рассматриваются в работах Г. Ф. Маслова43.

Изучению развития дальневосточной границы России во второй половине XIX — начале XXI вв. посвящена монография А. А. Киреева44. В исторической динамике в работе рассмотрены основные факторы формирования границы, ее состав и структура, характер (режимы) ее функционирования.

В работах Н. А. Беляевой и Н. А. Троицкой обобщаются основные направления таможенной политики на Дальнем Востоке России45. В трудах О. В. Залесской, А. Ю. Цыбина, А. В. Попенко, А. В. Маковского и др. рассматривается процесс развития органов пограничного и таможенного контроля на советском Дальнем Востоке с учетом военно-политического и социально-экономического положения региона после гражданской войны и военной интервенции; взаимодействие правоохранительных структур, в том числе органов НКВД, по противодействию контрабанде; изучаются особенности контрабандной торговли с Китаем46.

Следует обратить внимание на удачный опыт межведомственного взаимодействия исследователей по анализу контрабанды как исторического явления, результатом которой стала коллективная монография, вышедшая в 2010 г. и переизданная в 2019 г.47 В ее авторский коллектив вошли представители трех ведомственных вузов — Владивостокского филиала Российской таможенной академии, Дальневосточного юридического института МВД России, Пограничного института ФСБ России.

Особенностям противодействию контрабанде в Приморье и Приамурье в 1920–1926 гг. посвящены монографии и статьи П. П. Худякова, в которых отражена специфика работы партийно-советского аппарата и правоохранительных органов по противодействию преступности в период работы Дальневосточного революционного комитета по советизации Дальневосточного региона; освещены вопросы реализации законодательной базы в сфере безопасности, принятой центральными органами власти непосредственно на территории бывшей Дальневосточной Республики путем создания региональных нормативно-правовых документов местными органами власти48.

В работах А. А. Киреева, А. А. Гладких, А. Ю. Грекова, А. В. Милежика, П. В. Коровникова, Д. С. Кулешова обобщаются различные виды политического и уголовного бандитизма на российском Дальнем Востоке, анализируются формы и методы борьбы с бандитизмом49. Рассматриваются основные методы борьбы, анализируется деятельность органов власти, госбезопасности, воинских частей, милиции, сил самообороны. чрезвычайных отрядов особого назначения по борьбе с бандитизмом. Изучению специфического вида бандитизма, характерного только для дальневосточного региона — хунхузничеству, посвящена монография Д. В. Ершова50.

Проблеме борьбы с наркопритонами и опиекурением посвящены исследования А. А. Тюрьковой, Т. З. Позняк и др.51

Значительное количество работ ученых посвящено начальному этапу становления профессионального милицейского образования на Дальнем Востоке, проблемам формирования системы профессионального обучения52. В трудах дальневосточных исследователей нашли отражение особенности подготовки милицейских кадров в период гражданской войны53, деятельность Комитета по учреждению Юридического факультета во Владивостоке в 1919–1920 гг.54, опыт изучение юридических дисциплин в Дальневосточном государственном университете (1920–1922 гг.)55, особенности комплектования и подготовки кадров народной милиции Дальневосточной республики56, исторический опыт правового просвещения на Дальнем Востоке57.

Научно-исследовательскими центрами изучения истории правоохранительных органов в современный период являются Дальневосточный федеральный университет и Дальневосточный юридический институт МВД России. Позитивным явлением в изучении деятельности органов внутренних дел является формирование научной школы по истории правоохранительных органов и спецслужб на Дальнем Востоке России58.

Решение этой задачи в образовательных организациях Дальневосточного федерального университета и Дальневосточного юридического института МВД России, являющихся центрами научных школ, обеспечивается тем, что научный коллектив одновременно выполняет образовательные и научные функции. Творческая атмосфера, наличие талантливых учеников из аспирантов и студентов, учебно-вспомогательной и научной базы помогают исследователям добиваться существенных результатов в науке, способствует продолжению изучения истории органов внутренних дел в различные исторические периоды59. Одним из приоритетных направлений является изучение идеологической работы и патриотического воспитания60.

В работах ученых рассматриваются перспективы формирования источниковой основы исследований по истории правоохранительных органов, где основное внимание уделяется анализу архивных источников61. Ряд работ носит историографический характер, в которых, на основе анализа трудов отечественных исследователей, определяются основные направления изучения проблемы62.

В целом, дальневосточной историографии деятельности правоохранительных органов присущи неоднозначность методологических подходов, разнообразие познавательного инструментария, широта проблемного поля исследований. Имеет место неравномерность освещения истории органов внутренних дел региона. Тем не менее, дальневосточные исследователи значительно продвинулись вперед и продолжают изучать малоизвестные страницы истории правоохранительных органов Дальнего Востока России, в том числе и историю органов НКВД.

Таким образом, обобщение литературы, изданной за период с 1920-х гг. по настоящее время включительно, показывает: накоплен большой фактический материал. В научный оборот было введено много (особенно в 1990-е — первой четверти 2000-х гг.) исторических источников, ранее недоступных исследователям. Однако следует отметить, что процесс создания органов НКВД на Дальнем Востоке изучен недостаточно. Требуется более глубокое осмысление деятельности органов НКВД по борьбе с преступностью на Дальнем Востоке России, научный анализ и критический подход к оценке имеющихся исследований, поиск новых источников.

Источниковой основой в изучении и обобщении исторического опыта организации и деятельности органов НКВД Дальнего Востока в 1922–1930 гг. явились архивные материалы, постановления правительства СССР и РСФСР; изданные законы и распоряжения правительства ДВР, Дальревкома, Далькрайисполкома; сборники постановлений губернских исполкомов (ревкомов), партийных конференций и пленумов; стенограммы съездов административно-милицейских работников; документальная публицистика и мемуары; документы, хранящиеся в фондах музеев милиции, периодические издания советских и партийных органов и др. Несмотря на определенную неполноту обобщающих сведений, привлеченный автором источниковый материал имеет разноплановый характер и содержание, является основой для решения поставленных в монографии задач.

Научная новизна исследования во многом определяется целостным подходом к проблеме и новизной источниковой базы. Цель монографии состоит в том, чтобы на основе системного подхода к изучению и анализу научной литературы, архивных документов и опубликованных источников обобщить опыт деятельности органов НКВД по борьбе с преступностью на Дальнем Востоке России в 1922–1930 гг.

При этом ряд аспектов темы требует специального изучения. В монографии рассматриваются политические и организационные условия формирования органов НКВД в дальневосточном регионе; исследуется система подбора и профессионального обучения кадров, особенности государственного обеспечения; анализируются условия развития и состояние преступности; обобщаются основные направления, формы и методы деятельности органов НКВД по борьбе с преступностью и охране общественного порядка на Дальнем Востоке в 1920-е гг.

Деятельность органов НКВД по борьбе с преступностью рассматривается через исследование двух аспектов: 1) изучается противодействие антигосударственным преступлениям; 2) дается общая характеристика охраны правопорядка, анализируются меры уголовно-правового воздействия на преступность.

Практическая значимость работы заключается в том, что в условиях реализации федеральной программы борьбы с преступностью, реорганизации органов внутренних дел, возрастания их роли в обеспечении правопорядка и общественной безопасности граждан, представляется возможным использовать обобщенный в исследовании опыт для подготовки сотрудников органов внутренних дел к действиям в условиях усложнения криминогенной ситуации, к практической деятельности по охране общественного порядка. Материалы исследования могут быть полезны в учебном процессе образовательных организаций системы МВД России, в воспитательной работе сотрудников органов внутренних дел.

Глава I. СОЗДАНИЕ И ПРАВОВОЙ СТАТУС ОРГАНОВ НКВД НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ В 1917–1930 ГГ.

1. Формирование органов НКВД в 1917–1922 гг.

К началу 1917 г. в административном отношении территория Дальнего Востока состояла из Приморской, Амурской, Камчатской и Сахалинской областей. После Февральской революции 1917 г. существовавшие в этих административно-территориальных образованиях городские и уездные полицейские управления были реорганизованы в соответствующие управления милиции. Создание милицейских подразделений имело на Дальнем Востоке свою специфику.

Дальневосточная милиция была образована в марте 1917 г., когда рушились устои старого уклада и формировалось новое общество. Одновременно с образованием Советов на Дальнем Востоке создавались местные органы Временного правительства — комитеты общественной безопасности (КОБы). Несмотря на то, что большинство этих комитетов состояло из представителей крупной и мелкой буржуазии и их политических партий (кадетов, монархистов, республиканцев, меньшевиков и эсеров), некоторые из них возглавили коммунисты: Хабаровский — А. И. Малышев, председатель Хабаровского комитета РСДРП; Александровский (на Сахалине) — А. Т. Цапко, начальник радиостанции; Анадырский — П. В. Каширин, рабочий63. Именно комитетами общественной безопасности была упразднена полиция и жандармерия, принято решение о создании на предприятиях боевых дружин из рабочих для охраны общественного порядка.

Народная милиция создавалась на выборных началах по принципу: «от солдат столько же, сколько от рабочих, а от рабочих столько же, сколько от местных жителей». Поскольку в аппараты вновь создаваемой народной милиции сразу же потребовались специалисты (особенно по линии уголовного розыска), то от «местных жителей» брали бывших полицейских работников64. Пока существовали земства и думы на территории Дальнего Востока, милиция находилась в их ведении65.

Первые милицейские подразделения были созданы во Владивостоке. 15 марта 1917 г. городская управа, «в интересах спокойствия населения города», просила местный комитет общественной безопасности «безотлагательно принять меры для немедленной реорганизации существующей в городе полиции на началах, указанных Временным правительством»66. На заседании городского Совета было принято решение об организации народной милиции и установлении контроля за деятельностью телеграфа. По постановлению городского Совета и с помощью местного комитета общественной безопасности 19 марта 1917 г. во все полицейские участки города была введена милиция из рабочих и солдат. Ее возглавил член исполкома Совета, демократически настроенный и пользовавшийся большим авторитетом среди военных моряков штабс-капитан флота П. И. Калинин67.

В декабре 1917 г. на III краевом съезде Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов на Дальнем Востоке была провозглашена власть Советов. Основной задачей новых органов власти стало сохранение общественного порядка и организации органов милиции68. Правовым актом, обладавшим учредительной силой и возложившим на Советы как органы государственной власти обязанности организации рабочей милиции, явилось постановление НКВД РСФСР «О рабочей милиции»69. Однако этот нормативный акт не определил конкретных организационных форм рабочей милиции. Поэтому возникали различные и организационные формы, среди которых наиболее распространенной была Красная гвардия. В письме ЦК РКП(б) местным партийным организациям указывалось, что Красная гвардия является первым звеном народной милиции и поэтому не следует отказываться от идеи ее создания, а наоборот, всячески развивать ее70.

Непосредственное руководство организацией Красной гвардии осуществляли большевики. 16 февраля 1918 г. постановлением Дальневосточного краевого комитета Советов в Хабаровске был создан Комиссариат Красной гвардии, который возглавил большевик Кусман. Для оповещения о целях и порядке организации Красной гвардии краевым комиссариатом было опубликовано специальное обращение к населению Дальнего Востока, в котором говорилось о необходимости «борьбы против хулиганских выходок, пресечения нарушения общественного порядка… беспощадной борьбы с врагами рабочего класса»71. Одновременно с созданием отрядов Красной гвардии местными органами власти принимались решения по организации «крестьянской гвардии на местах для защиты Советов»72.

Одновременно с созданием отрядов Красной гвардии при исполкомах Советов организуются комиссии по комплектованию аппарата милиции. В газете «Дальневосточные известия» проводилась широкая агитационная работа по набору. В милицию принимались лица после обсуждения их кандидатур в рабочих коллективах и по их рекомендации73. Начальником Хабаровской городской милиции стал член большевистской партии М. Е. Попко. Уездную Хабаровскую милицию возглавил бывший крестьянин-батрак Г. К. Гнатенко74. Начальником Амурской милиции был назначен большевик Г. И. Митин. Первоначальный штат милиции определялся в 250 человек75.

Дальневосточная милиция формировалась в первую очередь как «вооруженная сила для защиты власти Советов», а также для организованных действий по борьбе с преступностью. Например, с целью «принятия решительных мер против расхищения имущества» 15 февраля 1918 г. исполком Владивостокского Совета создал особый комитет по охране народного имущества, в состав которого входили представители военных, Красной гвардии, милиции и других организаций. Сформированные комитетом комиссии взяли на учет и опечатали находившиеся в городе многочисленные военные и гражданские грузы76.

Поддержка Советов в борьбе за власть являлась главной составляющей в деятельности милиции. Так, в феврале 1918 г. в Благовещенске был раскрыт крупный заговор организации «Союз борьбы с анархией», совершавший террористические акты. В ходе оперативных действий были конфискованы большие запасы оружия и боеприпасов77. Однако проведенные мероприятия не смогли предотвратить мятеж в Амурской области. 6–13 марта 1918 г., при непосредственном участии японских и китайских заинтересованных кругов, в Благовещенске был осуществлен переворот под руководством правого эсера Гамова. В подавлении мятежа участвовали отряд Красной гвардии (в количестве 350 человек) и сводный отряд Хабаровской милиции под руководством Г. К. Гнатенко78.

14 марта Благовещенск был освобожден и власть Советов в области восстановлена. Для усиления охраны области при исполкоме Совета создается чрезвычайный орган — штаб, которому предписывалось «руководить восстановлением строгого революционного порядка в городе и окрестностях»79. Штаб координировал действия отрядов милиции и Красной гвардии, которые должны были задерживать всех занимающихся грабежами и производящих насилие над мирными гражданами. Несмотря на сложность обстановки, руководство штаба требовало соблюдения строгой законности: «всех задержанных грабителей необходимо немедленно доставлять в революционный штаб; никаких насилий над арестованными не допускать; обыски производить только по распоряжению штаба»80. Военно-революционные штабы были созданы на всех крупных станциях Амурской железной дороги: в Бочкарево, Облучье, Зилово, Магдагачи, Архаре и др. Для противодействия контрабандистам усилена граница по Амуру81.

Военно-революционные штабы координировали действия по подавлению в Забайкалье попытки мятежа атамана Семенова. Участие в этой операции принимал сформированный в Приморье и Приамурье из Красной гвардии и милиции Социалистический отряд под командованием В. А. Бородавкина82.

В начале 1918 г. политическая обстановка на Дальнем Востоке крайне осложнилась. В ночь с 4 на 5 апреля японцы организовали провокацию во Владивостоке, используя ее как предлог для начала интервенции. 5 апреля Дальбюро РКП(б) и Владивостокский Совет информировали ЦК РКП(б) и СНК РСФСР о высадке иностранного десанта. Советское правительство немедленно заявило протест находившимся в Москве представителям Англии, Франции и Америки. Сибирь и Дальний Восток объявляются на военном положении. Советам рекомендуется немедленно создать военно-революционные штабы для борьбы против контрреволюции и отряды Красной гвардии, в состав которых входила бы и милиция83. Во второй половине апреля военно-революционные штабы ввели чрезвычайное положение на территории Сибири и Дальнего Востока. Лица, уличенные в грабежах, насилии, мародерстве, хранении оружия, подлежали расстрелу84. В этих условиях милиции отводилась особая роль — вооруженного отряда, поддерживающего власть Советов.

15 мая 1918 г. НКВД РСФСР направил всем губернским исполкомам телеграфное распоряжение об организации штатной рабоче-крестьянской милиции85. На территории Дальневосточного края процесс создания штатной рабоче-крестьянской милиции имел свои особенности. Во-первых, это был процесс реорганизации земской «народной милиции» в советскую (а практически — создание нового аппарата), который протекал в чрезвычайных условиях: высадка японского десанта во Владивостоке; мятеж в Благовещенске; введение осадного положения в Забайкалье в связи с выступлением Семенова. Это требовало от вновь создаваемых подразделений сочетания непосредственно милицейских функций с борьбой за власть, что значительно усложняло процесс реорганизации. Во-вторых, формирование милиции происходило без каких-либо инструкций и указаний из центра, хотя потребность в этих документах на Дальнем Востоке была жизненно необходима, т. к. «без них работа крайне затруднялась»86. Поэтому, опираясь лишь на собственный опыт, исходя из местных условий, на Дальнем Востоке создавались при местных Советах самостоятельные, отдельные от армии и Красной гвардии милицейские органы. Этот процесс проходил не везде одновременно и одинаково. В данный период не существовало единого руководства, не была сформирована единая структура органов милиции.

Отличительной особенностью формирования органов милиции на Дальнем Востоке являлось то, что они стали создаваться за полгода до принятия НКВД РСФСР постановления «Об организации советской рабоче-крестьянской милиции»87. В соответствие с этим правовым актом милиция должна была стать профессиональной государственной структурой — «исполнительным органом рабоче-крестьянской центральной власти на местах, состоящий в непосредственном ведении местных Советов и подчиняющийся общему руководству НКВД»88. Например, в Хабаровске еще до роспуска городской думы в январе 1918 г. исполком Советов рабочих и солдатских депутатов вынес постановление о передаче всех аппаратов городской и уездной милиции в непосредственное подчинение Совету89. Образованной для осуществления этой задачи комиссией были уволены все работники старой городской и уездной милиции. Формирование кадрового состава происходило в соответствии с классовым принципом — из рабочих, крестьян, преимущественно членов большевистской партии. Начальником управления уездной милиции назначается Г. К. Гнатенко, заместителем начальника — А. И. Кокоревич, начальником Хабаровского уголовного розыска И. А. Макаров90.

В связи с тем, что милиция на Дальнем Востоке образовывалась по усмотрению местных Советов и часто переходила из подчинения одного органа другому, то из-за отсутствия архивных источников трудно проследить структуру построения аппаратов милиции в исследуемый период. Например, в г. Благовещенске, областном центре Амурской области, имелось управление милиции, состоявшее из 5 отделений, во главе которого стоял комиссар по охране города, он же начальник городской милиции. В других городах области находились аппараты милиции, содержавшиеся за счет средств местных бюджетов, которые и определяли штат этих органов. С осложнением военно-политической обстановки в Приамурье милиция как боевая единица поступала в непосредственное подчинение военных комиссаров. Так, когда в июне 1918 г. Амурская область была объявлена на военном положении, то в приказе Дальневосточного Совета Народных Комиссаров отмечалось, что «вся железнодорожная, уездная и городская милиция поступает в распоряжение районных военных комиссаров»91.

Некоторые особенности имели место и в формировании приморской милиции. С начала 1918 г. милиция г. Владивостока была передана в ведение города, причем до конца января обязанности милиционеров по-прежнему исполнялись чинами Владивостокского гарнизона, а с 1 февраля 1918 г. их заменили вольнонаемные милиционеры. Городское управление милиции Владивостока состояло из начальника, заместителя и заведующих отделами (уголовного розыска, наружной службы, транспорта). Территория города разделялась на милицейские участки, к которым прикомандировывались пешие и конные милиционеры92. В целях оперативной борьбы с определенными видами правонарушений формировались специальные подразделения милиции. Например, в этот же период во Владивостоке был организован летучий отряд по борьбе с пьянством.

Кандидаты на службу в милицию, в соответствии с решением городских властей, должны были представлять рекомендации от известных в городе лиц, но из 400 требуемых штатных единиц рекомендации смогли представить лишь около 15 человек. В результате, по свидетельству современников, «в милицию набирали лиц по впечатлению, из-за чего в ней оказались элементы преступные и слабые»93. Работа по организации вольнонаемной владивостокской милиции проводилась под руководством Л. П. Харитонова, который являлся ее первым начальником94.

Окончательное подчинение владивостокской милиции местному Совету произошло только в начале мая 1918 г. В соответствии с приказом Исполкома Владивостокского Совета № 19 от 8 мая 1918 г., при комиссариате внутренних дел городского Совета был создан отдел охраны города. Ему передавались в подчинение все органы внутренних дел, существовавшие на территории города: Управление владивостокской городской милиции, уголовно-розыскное отделение, секция по борьбе с пьянством и адресный стол, находившиеся ранее в ведении городского самоуправления.

Комиссаром по внутренним делам Приморской области в мае 1918 г. стал К. Суханов, начальником городской милиции был утвержден Д. Мельников, а аппарат уголовного розыска возглавил Л. Проминский. В связи со свержением власти Советов в июне 1918 г. советизация приморской милиции не была доведена до конца95.

На севере Дальневосточного края (в Петропавловске-Камчатском, Николаевске-на-Амуре, Охотске и др.) работа по организации специального аппарата милиции практически не проводилась, т. к. в небольших городах, представляющих собой, как правило, волостные административные центры, милицейские функции сразу же взяла на себя Красная гвардия96.

Первый опыт создания милиции был предпринят решением Камчатского Совета в конце апреля 1918 г. Вскоре исполком разработал и принял «Временную инструкцию о милиции», которая стала одним из первых нормативных актов советской милиции на Дальнем Востоке. «Временная инструкция» определила права и обязанности работников милиции, которые должны были нести охрану общественного порядка, вести борьбу с пьянством, спекуляцией, контрабандой и т. п. Вместе с тем «Временная инструкция» возлагала на работников милиции несвойственные им обязанности: контроль за ввозом и вывозом рыбы, пушнины, икры и т. п. В целом «Временная инструкция» сыграла положительную роль в деле организации советской милиции на Камчатке97.

Процесс организационного становления милиции на Дальнем Востоке был прерван в августе 1918 г. в связи с началом масштабной интервенции и высадки иностранных войск во Владивостоке. На оккупированной интервентами территории сотрудники советской милиции были вынуждены уйти в подполье98. С целью «обеспечения должного порядка и законности» при Колчаке, Хорвате, Семенове была восстановлена старая милиция и образована военная полиция интервентов99.

В течение 1919–1920 гг. военно-политическая обстановка на Дальнем Востоке оставалась сложной. К началу 1920 г. на фронтах гражданской войны наступило временное затишье. Колчак был разгромлен, правительства США, Англии и Франции, убедившись в бесплодности открытой интервенции, начали эвакуацию своих войск. В освобождаемых регулярной Красной Армией и партизанами районах Сибири и Дальнего Востока вводились в действие советские законы, вновь образовывались органы милиции100.

Положение на Дальнем Востоке усугублялось продолжавшейся интервенцией Японии (войска которой имели огромное численное превосходство и занимали выгодное стратегическое положение). В начале 1920 г. на территории от Байкала до Тихого океана образовалось три самостоятельных правительства. В Приморье, где после разгрома Колчака оставались японские войска, власть возглавляла земская управа. В Амурской области, откуда эвакуировались японские войска, установилась власть Советов. В Прибайкалье власть перешла к земству, а между Приморским и Амурским правительством, с одной стороны, и Прибайкальским — с другой, находилась так называемая «читинская пробка» — правительство атамана Семенова. Оставалась угроза прямого столкновения с Японией и экономической блокады на востоке страны. В сложившейся обстановке руководящими органами страны было принято компромиссное решение: воздержаться от официального восстановления советской власти на Дальнем Востоке и создать на его территории «буферное» государство — Дальневосточную республику101.

Начало созданию и правовому оформлению милиции на востоке страны было положено приказом министра внутренних дел ДВР от 24 ноября 1920 г. На основании этого нормативного акта в г. Чите было образовано Главное управление милиции, которое состояло из трех отделов: общего, инструкторского и снабжения. В подчинении у Главного управления милиции находилось 5 областных управлений милиции, 14 городских и 17 уездных отделов милиции102.

Правовые основы организации и деятельности милиции ДВР были определены «Временным положением о народной милиции ДВР», изданным правительством ДВР 8 февраля 1921 г.103 При составлении этого документа использовался нормативный материал о советской милиции, в частности, «Положение о рабоче-крестьянской милиции РСФСР» от 10 июня 1920 г. Согласно «Временному положению» милиция входила в систему МВД. Она была военизирована и действовала как вооруженный исполнительный орган государственной власти, которому придавалось значение вооруженных частей особого назначения со всеми вытекающими из этого положения правилами и обязанностями. Милиция, находившаяся в районе боевых действий, могла по требованию военного командования привлекаться в ряды НРА, но по выходе данной территории из района боевых действий она была обязана немедленно приступить к исполнению своих прежних обязанностей.

Согласно «Временному положению» центральным органом милиции являлось Главное управление при МВД ДВР. Оно осуществляло общее руководство деятельностью всей милиции ДВР: издавало приказы, инструкции и распоряжения; принимало меры по улучшению политической специализации подготовки работников милиции и по укреплению дисциплины; проводило инспектирование и контрольные проверки деятельности органов милиции. Начальник Главного управления милиции назначался правительством по представлению МВД (в январе 1921 г. им был назначен бывший командир партизанского отряда В. Е. Сержант)104.

В Положении о милиции закреплялся принцип ее двойного подчинения. С одной стороны, милиция подчинялась местным органам управления, с другой — Главному управлению милиции, чьи приказы и распоряжения носили обязательный характер. Местные органы государственной власти не имели права приостанавливать выполнение приказов Главного управления милиции и в случае своего несогласия должны были представлять в письменном виде докладные в МВД.

Главное управление милиции структурно включало следующие отделы: инструкторский, информационный, уголовно-розыскной, паспортный, снабжения, общую канцелярию и хозяйственную часть. Областное управление милиции состояло из аналогичных отделов. Во главе областного управления милиции стоял начальник, который назначался областным управлением и утверждался МВД по представлению начальника милиции буферной республики.

Общее руководство уездной и городской (на правах уездной) милицией осуществляли уездное и городское управления милиции. Начальники городской и уездной милиции назначались областными управлениями (Облнарревкомом) по представлению начальника областной милиции. Областные, уездные и городские органы милиции выполняли в пределах своей территории те же функции, что и главное управление милиции. При городских и уездных управлениях милиции имелись: канцелярия, отделения уголовного розыска, паспортный отдел, конный резерв, помещение для арестованных. Территория уездов и городов подразделялась на участки, которые возглавлялись участковыми начальниками милиции, имевшими в своем распоряжении небольшой аппарат. Деятельностью участковых милиционеров руководило уездное управление милиции.

Ряд статей «Временного положения» был посвящен организации специальной транспортной милиции — железнодорожной и водной. На железных дорогах и водных системах (бассейнах) ДВР создавались управления милиции, которые подчинялись Главному управлению милиции, но содержались на средства министерства транспорта. Новое положение оповещало о создании милиции горного округа, находящегося на содержании золотопромышленников. В своей деятельности они подчинялась соответствующему местному управлению (городскому или уездному)105.

В соответствии с «Временным положением» о народной милиции Главное управление разрабатывало штаты общемилицейских подразделений на местах. К моменту открытия Учредительного собрания (февраль 1921 г.) численный состав милиции республики определялся в 11 600 человек, к 1 мая 1921 г. число сотрудников было сокращено до 8149 человек. Сокращение штатов милиции было проведено в связи с ограниченностью финансовых средств в бюджете республики106.

В конце апреля 1921 г. Специальной декларацией Совета Министров республики правительством ДВР на Министерство внутренних дел (МВД) республики возлагалась охрана государственного строя и правопорядка. В составе министерства были учреждены отделы государственной политической охраны и милиции. На отдел милиции возлагалась задача организации милицейских подразделений на местах, руководство и контроль за их деятельностью107. В городах и промысловых районах, где было много «пришлого элемента» и высокий уровень миграции, один милиционер приходился на 300 жителей. В сельской местности — 400–500 жителей108.

Комплектовалась милиция ДВР как на мобилизационной основе (на 2 года), так и на добровольных началах (срок службы не менее 1 года). На службу принимались граждане не моложе 21 года и не старше 50 лет. Из этого общего правила были допущены исключения. Так, по «Положению о милиции транспорта ДВР» на службу в органы транспортной милиции принимали граждан с 18 до 55 лет. Это должны были быть лица грамотные, пользующиеся избирательным правом, не состоявшие под следствием и судом, по здоровью пригодные к прохождению службы в органах милиции. Данные требования призваны были обеспечить пополнение милиции за счет преданных народной власти граждан.

Все структурные звенья аппарата народной милиции были разделены на милицейские участки, отделения и волостные пункты. В городах и уездах было сформировано 113 милицейских участка. На железных дорогах образовано 302 отделения и волостных пункта. Весь личный состав народной милиции (без Приморья) насчитывал 4243 человека, из которых рядового состава 3039, командного состава 540. Штатная численность Прибайкальской милиции составляла 975 сотрудников, Забайкальской — 865, Амурской — 938, Приамурской — 410109.

Главным управлением была проделана большая работа по формированию штатов народной милиции, однако оно не стало руководящим центром. Его начальник реально руководил только читинской городской милицией. Руководство остальными звеньями милиции ограничивалось в основном канцелярской перепиской. Аппарат милиции строился без определенной системы. В результате отдельные областные, уездные и городские органы милиции оказались связанными формально между собой и управлением милиции республики. Развивался сепаратизм, порожденный «не только ошибочным представлением положения милиции в системе государственных учреждений и неясным пониманием задач, но и просто упрямой злонамеренной волей и капризом отдельных начальников»110. Последние по своему усмотрению определяли численность сотрудников подчиненных им подразделений и распускали целые милицейские участки. Руководствуясь сложившимся представлением о законности, отдавали под суд десятки своих сотрудников111.

На особом положении находилась милиция Приморья. На территории, контролируемой меркуловским правительством, была восстановлена колчаковская милиция. В тех районах, на которые власть меркуловского правительства не распространялась, функционировали подразделения милиции, поддерживавшие правительство ДВР. Управление областного правительственного инспектора ДВР было сформировано в г. Имане. Общее число личного состава Ольгинской, Никольск-Уссурийской и Иманской милиции составляло 509 человек112.

По социальному составу милиция ДВР в основном формировалась из крестьян (89%), к работе была привлечена и группа старых специалистов (3%)113. Архивные документы свидетельствуют о том, что в рассматриваемый период имели место трудности по укомплектованию аппаратов милиции. Приходилось принимать, вопреки установленным требованиям, на должности милиционеров людей, не подготовленных к несению милицейской службы. 14 апреля 1921 г. оперативное управление НРА сообщало Военному Совету республики, что в милиции ДВР много чуждых элементов, которые относятся враждебно к народной власти, допускают нарушения законности и различные злоупотребления служебным положением. Личный состав народной милиции от областных начальников милиции до волостных милиционеров был сформирован без учета профессиональных и нравственных качеств, без проверки его прежнего стажа. в силу этого кадровый состав народной милиции не отвечали необходимым профессиональным и общественным требованиям. В середине 1921 г. эти вопросы были обсуждены на заседании Дальбюро ЦК РКП(б), на котором принято постановление об укреплении органов милиции114. Однако несмотря на предпринимаемые меры, начальники местных органов милиции постоянно сообщали в высшие партийные и государственные инстанции о нехватке опытных кадров. Недокомплект сотрудников милиции ДВР на 1 марта 1922 г. составлял 738 человек115.

Приказ по милиции ДВР № 39 от 27 августа 1921 г. обязывал работника милиции прививать гражданам уважение к закону и добиваться конкретных результатов по предупреждению и пресечению преступности. Каждый поступающий на службу в милицию брал на себя обязательство: стоять на страже правопорядка и законности, соблюдать строгую дисциплину, беспощадно подавлять всякое посягательство на народную власть, не разглашать служебную тайну. Это обязательство (подписка) являлось, по сути, присягой работника милиции. В целях улучшения подбора кадров для поступающих на службу в милицию устанавливался испытательный срок (не менее месяца). Для сотрудников милиции были введены особая форма и знаки отличия116.

В рассматриваемый период предпринимаются меры к повышению профессиональной подготовки командного и рядового состава милиции, обеспечению в ее рядах законности и дисциплины. При этом особое внимание уделяется изучению состояния и деятельности подразделений милиции во всех областях республики инспекторами Главного управления народной милиции. Одновременно проводится проверка личного состава и увольнение сотрудников, несоответствующих по своим нравственным качествам службе в милиции. С этой целью на основе специального приказа начальника Главного управления милиции ДВР в центре и на местах создаются аттестационные комиссии. В результате проведенных преобразований к октябрю 1921 г. штат милиции Дальнего Востока уменьшился (по сравнению с октябрем 1920 г.) с 11600 чел. до 5040 чел.117 Сокращение штатной численности практически вдвое объяснялось важнейшими причинами, во-первых, недостаточным финансированием, во-вторых, необходимостью улучшения качественного состава милиции.

Меры, принятые правительством ДВР и Дальбюро РКП(б) для усиления централизованности правоохранительных органов, имели свои положительные результаты, но были еще явно недостаточными, так как областное звено все еще оставалось обособленным, что ставило серьезные препятствия на пути укрепления законности. Необходимость дальнейшей реорганизации органов управления дальневосточной милиции вызывалась еще и тем, что 27 апреля 1921 г. Учредительное собрание разработало и утвердило Основной закон — Конституцию ДВР118. Поэтому необходимо было Положение о милиции привести в соответствие с Конституцией и узаконить. 22 июля 1921 г. принимается закон «Об особой охране государственного порядка и общественной безопасности»119. Органы милиции, согласно этого документа, наделялись правом производства следственных действий, обысков, арестов, задержания лиц, совершивших преступление.

Дальнейшее развитие правовое обеспечение деятельности милиции ДВР получило в принятом 8 сентября 1921 г. законе «О милиции» и утвержденном правительством новом, уже постоянном, «Положении о народной милиции ДВР»120. В соответствии с этими документами главной функцией милиции становилась охрана общественного порядка и безопасности граждан. К предмету ведения милиции относилось предупреждение и пресечение нарушений порядка; наблюдение за исполнением всеми гражданами законов и постановлений государственной власти; оказание содействия государственным органам в осуществлении ими своих обязанностей; оповещение населения о распоряжениях органов власти; выдача удостоверений личности, справок, свидетельств; содействие исполнению судебных приговоров. Таким образом, на милицию возлагался широкий круг обязанностей: от предупреждения, пресечения и дознания по уголовным преступлениям до содействия государственным органам в выполнении ими своих обязанностей.

Согласно правовым документам проводилась дальнейшая реорганизация органов милиции. Областные управления милиции с 4 октября 1921 г. упразднялись и учреждались областные правительственные инспекторы народной милиции. Временно исполняющим должность Главного правительственного инспектора народной милиции был назначен Н. И. Колесниченко. Областные управления возглавили: Прибайкальское — К. Г. Лагошний, Забайкальское — Н. Н. Антонов, Амурское — А. К. Дубровин, Приамурское — Г. К. Гнатенко121. Приказом № 1 Главного правительственного инспектора народной милиции ДВР от 7 октября 1921 г. Главное управление переименовывалось в Управление народной милиции МВД ДВР, а инспекторы Главного управления — в инструкторов-ревизоров инструкторского отдела Управления народной милиции ДВР122.

С этого времени народная милиция стала централизованным органом охраны внутреннего порядка и безопасности, исполнительным аппаратом государственной власти, находящимся в непосредственном ведении МВД и действующим под контролем областных, городских и уездных управлений. В результате структурной перестройки органов милиции ДВР к концу 1921 г. было сформировано 5 управлений областных милиций: Прибайкальское, Забайкальское, Амурское, Приморское и Приамурское; 3 управления милиции отдельных железных дорог: Читинской, Амурской и Уссурийской; 14 городских и уездно-городских; 21 уездный отдел123.

Новое организационное устройство милиции предполагало перенесение основной работы в город и уезд, вело к значительному сокращению управленческого аппарата. По новому положению штат милиции определялся в зависимости от числа жителей в той или иной области, городе и уезде и был значительно сокращен. Так, в городах с населением до 80 000 жителей предусматривался один милиционер на 500 человек, с населением свыше 80 000 — на 600 человек124. Общий штат был установлен в 1440 человек командного состава и канцелярских служащих и 3600 милиционеров (всего 5040 человек)125. На практике установленные штаты не выдерживались из-за отсутствия средств. За период с декабря 1921 по октябрь 1922 г. численность милиции ДВР уменьшилась с 4243 чел. до 2837 чел.126

Весной 1922 г., проанализировав состояние и результативность работы органов милиции, МВД республики пришло к выводу о необходимости разработки и введении дополнительных мер по совершенствованию милицейского аппарата. На основании сделанных выводов были намечены первоочередные задачи по совершенствованию народной милиции республики127: приступить к разработке правового фундамента (сборников, инструкций) для органов милиции; реорганизовать управление народной милиции, преобразовав его из «мертвой канцелярии» в действительно руководящий аппарат; разработать и ввести единую систему комплектования личным составом от областного инспектора до волостного милиционера; устранить разобщенность милицейских аппаратов на местах.

В июне 1922 г. правительство ДВР утвердило новое положение о Министерстве внутренних дел республики, в соответствии, с которым была начата реорганизация управления народной милиции ДВР. Она предусматривала проведение следующих мероприятий: обобщение и систематизацию ведомственных нормативных актов и инструкций; разработку положения о правах и обязанностях лиц командного и рядового состава; проведение отдельных мер по улучшению профессиональной подготовки и расстановке кадров.

В связи с этим 27 июля 1922 г. были выработаны и утверждены сокращенные временные штаты милиции республики. 12 сентября правительством ДВР принят Закон об установлении штатов милиции республики128. МВД ДВР приступило к разработке проекта нового Закона о милиции. Однако начатая в этом направлении работа была приостановлена в связи с процессом вхождения ДВР в состав России в ноябре 1922 г.

Таким образом, анализ материалов показывает, что значительное влияние на создание органов НКВД оказала обстановка, которая сложилась в регионе в изучаемый период. В годы гражданской войны Дальний Восток развивался в весьма самобытных условиях, что было связано с особенностями его политического положения. Советская власть здесь первоначально установилась ненадолго, и Дальний Восток фактически (а в 1920–1922 гг. и юридически), не входил в состав РСФСР. Сама территория Дальнего Востока в этот период не представляла собой политического единства — зачастую здесь существовало одновременно несколько политических режимов, которые не только конкурировали, но и даже вели между собой вооруженную борьбу. С объединением областей Дальнего Востока и принятием Конституции ДВР начала складываться единая для всей республики система правоохранительных органов. Исходя из изучения региональных условий, в становлении и развитии органов дальневосточной милиции в 1917–1922 гг. можно выделить ряд этапов:

Первый этап (1917 — весна 1920 гг.) — не существовало единой структуры органов милиции, которые первоначально находились в подчинении органов Временного правительства — Комитетов общественной безопасности (КОБов), а затем — земств и Советов. Не существовало централизованного руководства милицией, органы милиции создавались исходя из местных условий и функционировали в виде военно-революционных штабов, отрядов Красной гвардии и народной милиции.

Второй этап (весна 1920 — февраль 1921 гг.) — создание народной милиции было начато в условиях, когда на территории провозглашенной ДВР существовали три самостоятельных правительства, что препятствовало осуществлению централизованного руководства строительством аппарата народной милиции по единой системе и на общих организационных принципах; формирование правоохранительных органов проводилось без каких-либо организационно-правовых оснований; местные органы власти по своему усмотрению определяли структуру, численность и задачи органов милиции.

Третий этап (февраль — сентябрь 1921 г.) — реальное объединение областей в единую Дальневосточную республику, избрание центрального правительства и принятие Конституции республики; начало становления правовых основ органов милиции — принятие Временного положения о народной милиции ДВР от 8 февраля 1921 г., образование Министерства внутренних дел, в составе которого находилась госполитохрана и милиция, Главного управления народной милиции, утверждение общих для всей милиции ДВР штатов.

Четвертый этап (сентябрь 1921 г. — июнь 1922 г.) — принятие закона «О милиции» и «Положения о народной милиции Дальневосточной республики»; утверждение двойного принципа подчинения милиции; проведение структурных изменений в аппарате милиции. Особенность периода — впервые строительство аппарата милиции и его функционирование осуществлялось на правовых основах, закрепленных юридически в законе.

Пятый этап (июнь — ноябрь 1922 г.) — утверждение нового Положения о Министерстве внутренних дел республики, на основе которого реорганизовано управление народной милиции ДВР; разработка проекта нового Закона о милиции; впервые принят Закон об установлении штатов народной милиции республики.

Исследование процесса становления органов дальневосточной милиции в 1917–1922 гг. показывает, что формирование народной милиции осуществлялось не только с учетом региональных особенностей и характера «буферной» республики, подкрепляемого соответствующими правовыми актами, но и с использованием практического опыта правоохранительных органов РСФСР. Анализ документов позволяет сделать вывод о том, что в первые послереволюционные годы и в условиях гражданской войны на Дальнем Востоке, определенная организационная работа привела к качественным изменениям в организационно-правовом статусе милиции, который в 1920-е гг., с учетом новой исторической обстановки, получит дальнейшее развитие.

2. Организационно-правовые основы формирования аппарата дальневосточной милиции в 1922–1930 гг.

С окончанием гражданской войны и интервенции на Дальнем Востоке начался переход к мирному строительству. В течение почти пяти лет территория Дальнего Востока являлась непосредственной ареной военных действий. Американские, японские, английские, канадские, французские, итальянские, китайские и чехословацкие войска грабили и опустошали российский Дальний Восток. Большой человеческой и материальной трагедией являлось физическое истребление людей. Погибло в боях, умерло от ран, было замучено и расстреляно на Дальнем Востоке около 80 тыс. человек129.

Огромные убытки были нанесены имуществу населения Дальнего Востока и материальным ресурсам государства. Общие потери сельского населения Дальнего Востока были значительно больше, чем в других районах РСФСР. Свыше 5% хозяйств Дальнего Востока оказалось без взрослых мужчин, более 35 тыс. инвалидов, вдов и сирот нуждалось в помощи130. Промышленность Дальнего Востока в период интервенции пришла в упадок. Часть предприятий пострадала в результате военных действий, оборудование многих фабрик и заводов было вывезено за границу.

В условиях тяжелейшего экономического кризиса происходило формирование новых органов власти. 14 ноября 1922 г. правительство ДВР сложило свои полномочия и передало власть Народному собранию Дальневосточной республики второго созыва. В тот же день Народное собрание упразднило Дальневосточную республику, объявило власть советов и обратилось к правительству РСФСР с просьбой включить Дальний Восток в состав Российской Федерации131.

15 ноября 1922 г. Дальний Восток вошел в состав РСФСР как административно-территориальная единица — Дальневосточная область (ДВО) с высшим органом власти — Дальневосточным революционным комитетом (Дальревкомом). 16 ноября 1922 г. телеграммой за подписью М. И. Калинина Президиум ВЦИК утвердил Дальревком в составе: П. А. Кобозев (председатель), И. А. Кубяк, Г. Н. Корнеев, Н. М. Матвеев, П. П. Постышев, И. П. Уборевич, Я. Д. Янсон. Дальревком находился в г. Хабаровске. На основании директивы ЦК РКП(б) от 17 ноября была образована Дальневосточная область во главе с Дальревкомом. В Дальневосточную область вошли: Прибайкальская, Забайкальская, Приамурская, Амурская, Приморская губернии, Камчатка, Северный Сахалин132.

На Дальнем Востоке были свои особенности, отличавшие этот край от остальной территории РСФСР: сохранение на Дальнем Востоке золотого обращения, отсутствие монополии на внешнюю торговлю, наличие Дальревкома как чрезвычайного органа власти. В первом постановлении Дальревкома объявлялось о введении в действие на всей территории Дальневосточной республики Конституции РСФСР 1918 г, со всеми последующими изменениями и дополнениями к ней133. Главными и основными задачами Дальревкома, а также подведомственного ему органов власти являлись: советизация, укрепление низового аппарата власти, районирование, административная работа, организация аппаратов милиции и уголовного розыска.

С образованием Дальневосточной области РСФСР начался процесс реорганизации народной милиции ДВР в рабоче-крестьянскую милицию. В ноябре 1922 г. в циркуляре Дальбюро РКП(б) было настоятельно рекомендовано всем губкомам партии приступить к «реорганизации уездных административных органов… и укреплению аппарата милиции»134, так как она в организационном и качественном отношениях не отвечала предъявляемым требованиям.

Работа по созданию советской системы государственного управления Дальнего Востока проходила по плану Дальревкома, в соответствии с которым Министерство внутренних дел ДВР преобразовывалось в отдел управления Дальревкома, в состав которого вошли подотделы: организационно-административный, коммунального хозяйства, управления милиции и секретариата135.

В соответствии с приказом Дальревкома от 17 ноября 1922 г. Управление народной милиции ДВР было переименовано в Управление рабоче-крестьянской милиции Дальнего Востока. А с 1 декабря 1922 г. управления областных инспекторов народной милиции ДВР реорганизованы в управления рабоче-крестьянской милиции губерний. Дальревком предписал управлению рабоче-крестьянской милиции Дальнего Востока перейти на новый штат. При этом было рекомендовано «всех излишних против штата сотрудников уволить от службы с выплатой жалования по день увольнения и заштатного пособия за две недели»136.

Управлением Дальневосточной милиции в течение ноября — декабря 1922 г. было разработано Положение о рабоче-крестьянской милиции Дальнего Востока. В соответствии с Положением дальневосточная милиция состояла в ведении отдела управления Дальревкома. Руководство ее деятельностью возлагалось на начальника рабоче-крестьянской милиции Дальневосточной области, который назначался и смещался Дальревкомом по согласованию с начальником Управления милиции РСФСР и утверждался Народным комиссариатом внутренних дел. В такой же последовательности был установлен порядок его смещения с должности. Установление организационных форм, структурных звеньев и штатной численности, а также общее руководство деятельностью милиции Дальнего Востока входило в компетенцию начальника рабоче-крестьянской милиции РСФСР.

В центральных губерниях РСФСР управления милиции губерний подчинялись непосредственно Главному управлению милиции РСФСР. Существование особого Управления милиции Дальнего Востока определялось, прежде всего, удаленностью Дальнего Востока от центра и необходимостью быстрого, оперативного решения вопросов, глубокого знания местных условий, что было особенно важно в период начинавшегося организационного строительства.

По структурному построению аппарат дальневосточной милиции состоял из Управления милиции Дальневосточной области, губернских, городских, уездно-городских, уездных, районных управлений и отделов милиции в городах. В составе Управления рабоче-крестьянской милиции Дальнего Востока были учреждены отделы: административный, инструкторский, хозяйственно-учетный и уголовного розыска137. Согласно приказу № 6 отдела управления Дальревкома от 27 ноября 1922 г., при Управлении милиции состояли две специальные милицейские школы, одна располагалась в Чите (впоследствии — в Хабаровске) и готовила для учреждений милиции средний состав, другая — во Владивостоке для подготовки младшего командного состава138.

Управление рабоче-крестьянской милиции Дальнего Востока ведало делами общей милиции, железнодорожной, речной и горной. Ему подчинялись управления милиции Амурской, Приморской, Приамурской, Забайкальской и Прибайкальской губерний. Управление рабоче-крестьянской милиции Дальнего Востока осуществляло руководство милициями губерний в административном и строевом отношениях и контроль за деятельностью уголовно-розыскных учреждений, обеспечивало милицию обозно-вещевым, артиллерийско-техническим, продовольственно-фуражным и квартирным довольствием.

Губернские управления руководили деятельностью уездно-городской милиции в пределах губернии. Во главе милиции губернии стоял начальник милиции, который назначался губернским исполкомом и входил по должности в состав коллегии губернского отдела управления. Об отстранении начальника губернской милиции немедленно ставилось в известность НКВД. Губернское Управление милиции состояло из отделов: уездно-городской милиции; уголовного розыска; материального.

Уездные управления милиции разрабатывали нормы потребности в милиции для районов уезда и распределяли милиционеров по этим районам. В их обязанности входило: наблюдение за исправным несением службы подведомственной ему милиции; установление и проведение мер по укреплению дисциплины; принятие мер к своевременному снабжению милиции обмундированием, вооружением и пр.; подготовка резерва; охрана арестных домов при милиции. Во главе милиции уезда стоял начальник уездной милиции, который назначался уездным исполкомом и входил по должности в состав коллегии уездного отдела управления. Отстранение от должности начальника уездной милиции не могло производиться без ведома губернского исполнительного комитета139.

Первые штаты, на основе которых осуществлялась реорганизация милиции, были установлены Дальревкомом 26 декабря 1922 г. и вводились в действие с 1 января 1923 г. Управлению рабоче-крестьянской милиции Дальнего Востока было выделено 66 штатных единиц140. Центральная милицейская школа командного состава комплектовалась из расчета 80 человек: 72 — переменного и 8 — постоянного состава. Штаты управлений губернских милиций устанавливались в 66 единиц, из которых на отделения уголовного розыска приходилось по 50 в каждом. Всего на управления губернских милиций было выделено 346 штатных единиц. На управления милиции Читинской, Амурской и Уссурийской железных дорог штатами предусматривалось 48 сотрудников по 16 в каждом. Всего на 17 отделений милиции железных дорог по штату было установлено 646 сотрудников141.

В первые дни организации аппарата милиции Приморской губернии ее штат состоял из 1731 человек (без Приамурской губернии)142. Штаты управлений городских милиций были установлены в количестве 166 человек, причем для городов Читы и Владивостока по 31 сотруднику, а в Верхне-Удинске, Благовещенске, Хабаровске и Никольск-Уссурийске по 26 в каждом. Для сравнения, наличный состав Хабаровской городской милиции на 17 февраля 1922 г. составлял 211 человек: комсостав — 22 человека, милиционеры — 121, уголовно-розыскное отделение — 14, арестное помещение — 9, канцелярские служащие — 45 человек143. Личный состав участков городских милиций был определен в 1128 человек. Штаты 23 уездных управлений милиции Приамурской губернии предусматривали 322 единицы. Все уезды разделялись на 83 милицейских участка общей численностью в 1494 человек144.

Общая численность дальневосточной милиции, согласно штатному расписанию, была определена в 4574 человека145. Штат учреждений уголовного розыска Дальнего Востока состоял из 253 человек146.

С целью совершенствования организационной структуры органов милиции Дальбюро поручило Управлению рабоче-крестьянской милиции представить на рассмотрение проект реорганизации органов милиции. Ставилась задача усиления строевого состава за счет сокращения сотрудников административного, хозяйственного и канцелярского аппаратов, экономии кредитов на его содержание, а также повышения профессионального мастерства сотрудников милиции. 19 марта 1923 г. Дальбюро ЦК РКП(б) рассмотрело вопрос о ходе реорганизации органов милиции Дальнего Востока. Было признано необходимым оказание содействия милиции в комплектовании кадрами и в совершенствовании ее структуры военным ведомством и органами ГПУ147. В то же время, учитывая ограниченность выделения финансовых средств, Дальревкомом была поставлена задача сокращения штатов милиции, включая и железнодорожную, по всему Дальнему Востоку до 3 тысяч человек. В соответствии с постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 24 мая 1922 г., утвердившим Положение «О народном комиссариате внутренних дел», и декретом ВЦИК И СНК от 9 декабря 1921 г. «Об охране складов, пакгаузов и кладовых, а равно сооружений на железнодорожных и водных путях сообщений» предусматривалась ликвидация железнодорожной и водной милиции. В январе 1923 г. была расформирована железнодорожная милиция на Читинской, в апреле 1923 г. на Амурской, а в мае 1924 г. на Уссурийской железных дорогах. Функции милиции на транспорте были переданы Главному политическому управлению. В это же время была упразднена и водная милиция148.

В губерниях предполагалось довести штаты милиции до 500 человек149. При этом ставилась задача приблизить существующий штат к принятой норме путем немедленной чистки личного состава и сокращения численности городских милиций. Состоявшийся в апреле 1923 г. XII съезд РКП(б) принял важное решение по вопросу дальнейшего совершенствования, удешевления государственного аппарата: «только путем… радикального изменения всей техники управления, искоренения всего ненужного и лишнего в нем, а также посредством энергичной чистки государственного аппарата партия и государство в состоянии будут заставить государственный аппарат обслуживать интересы рабочих и крестьян…»150. Решения съезда легли в основу реорганизации НКВД, в том числе его ведущего аппарата — милиции.

6 июля 1923 г. Дальревком утвердил новые штаты рабоче-крестьянской милиции Дальнего Востока. Введенные на основании постановления Дальревкома от 26 декабря 1922 г. штаты отменялись, за исключением численности уголовного розыска и горной милиции до особого распоряжения. Сотрудники милиции, оказавшиеся сверх штата, подлежали увольнению. Число сотрудников одного только управления милиции Дальнего Востока согласно новым штатам сокращалось с 66 до 28 человек151.

В августе 1923 г. вместо Главного управления милиции создается Центральное административное управление (ЦАУ) НКВД РСФСР в составе четырех отделов: административного, милиции, уголовного розыска и канцелярии. Начальник ЦАУ являлся одновременно начальником милиции республики. На местах были созданы административные управления (в областях, губерниях) и административные отделы (в городах, округах, уездах и районах)152. Учитывая отдаленность Дальнего Востока, Дальревком обратился во ВЦИК РСФСР с ходатайством отложить на год реорганизацию отделов управления. Вскоре это ходатайство было удовлетворено.

Тем временем в органах милиции продолжается поиск оптимальной организационной структуры. С августа 1923 г. организационная структура губернских и уездных управлений милиции в соответствии с приказом начальника милиции Дальнего Востока от 9 июля 1923 г. была изменена и упрощена. По новой системе управления губернские, городские, а также уездные милиции были преобразованы в губернско-городские и уездно-городские. Управления губернских и городских милиций объединялись и составляли одно губернско-городское управление милиции. Уездные и городские управления милиции в уездных городах — управление уездно-городской милиции. Участки городской и уездной милиции переименовывались: в городах — в отделения, в уездах — в районы153.

Каждому региону Дальнего Востока были присущи свои особенности формирования аппарата милиции. На Камчатке, вследствие геополитических особенностей (отдаленности и отсутствия дорог), становление аппарата милиции было затруднено. 10 ноября 1922 г. на Камчатке было организовано комендантское управление в количестве 36 человек, которое выполняло и функции милиции154. С прибытием в декабре 1922 г. регулярных частей Красной Армии оно было упразднено. В июне 1923 г. губревком принял решение о пересмотре и доукомплектовании милиции. Так, 10 июня 1923 г. на специальную комиссию было представлено 9 сотрудников городской и губернской милиции и 10 — вновь принимаемых. Списки кандидатов были опубликованы в газете, и население могло высказать свое отношение по каждой кандидатуре. В августе 1924 г. начальник губмилиции доложил руководству губернии, что организация милиции на Камчатке закончена. В то время в нее входила Петропавловская, Большерецкая, Тигильская, Усть-Камчатская, Пенжинская, Анадырская и Чукотская милиция155.

Управления милиции Приамурской губернии с центром в г. Хабаровске и Прибайкальской — с центром в Улан-Удэ просуществовали до сентября 1923 г. 1 сентября 1923 г.156 Прибайкальская губерния была объединена с Забайкальской. Милиция городов Хабаровска и Николаевска-на-Амуре, в связи с упразднением Приамурской губернии, была включена в состав Приморской губернско-городской милиции (значительная часть территории Приамурской губернии отошла к Амурской губернии)157. В Хабаровске было образовано уездно-городское управление рабоче-крестьянской милиции, состоящее из двух городских, пяти волостных отделений и резерва милиции с общим штатом 121 человек158. В Николаевске-на-Амуре управление уездной милиции состояло из трех волостных отделений и конно-горной милиции с общим штатом 35 человек159.

Все губернские города Дальнего Востока с населением 50 тысяч и более человек имели свою городскую милицию160. Административно-милицейское деление городских территорий на отделения проводилось, применительно к существующему, по общему принципу: приблизительно на 15 тысяч человек населения — одно отделение (для г. Владивостока устанавливалось 1 отделение на 20 тысяч человек)161. Состав милиции в губернских городах исчислялся из расчета: старший милиционер на каждые 2500 человек населения и один младший милиционер на каждые 700 человек. В уездных городах и значительных промышленных пунктах устанавливался штат одного старшего пешего милиционера на каждую 1000 человек. Этот штат состоял при уездно-городской милиции162.

Районы милиции организовывались приблизительно на каждые 30 тысяч человек населения. Распределение территории губернии на районы устанавливал начальник губернской (городской) милиции совместно с отделом управления губревкома применительно к административному делению губернии. На каждую волость устанавливался штат одного старшего милиционера (волостной единицей считалась территория с населением не менее 3000 человек и радиусом не менее 20 верст)163.

Управления уездно-городских и уездных милиций по своей структуре разделялись на 3 разряда, в зависимости от количества населения, хозяйственной жизни и географического положения данного уездного города или уезда. К I разряду относились: управление уездно-городской милиции городов Хабаровска и Никольск-Уссурийска. Ко II разряду относились: в Забайкальской губернии — управления Нерчинской, Сретенской, Петровско-Заводской и Борзинской уездно-городских милиций; в Амурской — управления Свободненской и Завитинской уездно-городских милиций и в Приморской — управления Спасской и Николаевской уездно-городских милиций. К III разряду относились: в Забайкальской губернии — управление Читинской уездной милиции; в Амурской — управление Благовещенской уездной милиции; в Приморской — управление Владивостокской уездной милиции164.

Управление уездно-городской милиции I разряда состояло из канцелярии, административного отделения, хозяйственно-счетного отделения и уголовно-розыскного отделения (стола). В управлениях II и III разрядов хозяйственные отделения не учреждались, а входили на положении отделения (стола) в канцелярию.

Канцелярия в управлениях уездно-городской милиции I разряда разделялась на три стола: распорядительный, паспортный и адресный. В управлениях уездно-городской милиции II разряда — хозяйственный, распорядительный и паспортный столы. В управлении III разряда — распорядительное и хозяйственное отделения165.

Распорядительное отделение отвечало за регистрацию всей входящей и исходящей корреспонденции; составление, размножение и рассылку приказов; хранение всех подлинников приказов; персональный и численный учет личного состава уездно-городской милиции; руководство служебной, строевой и специальной подготовкой; заведование архивом управления и др. Это отделение возглавлял начальник канцелярии.

Хозяйственный отдел получал и хранил все виды довольствия; обеспечивал уездно-городскую милицию помещением, отоплением, освещением, канцелярскими принадлежностями и предметами хозяйственного обихода; отвечал за распределение поступающих кредитов; ремонт и оборудование занимаемых милицией помещений, учет инвентаря управления; заведовал связью и транспортом; снабжал паспортный и адресный столы материалами и др. В управлениях уездно-городской милиции I разряда перечисленные обязанности возлагались на хозяйственно-счетное отделение, непосредственно подчиненное начальнику уездно-городской милиции и его заместителю166.

В обязанности отделения административного надзора входили: наблюдение за исполнением распоряжений и постановлений административного характера центральной и местной власти; дача заключений по наложению административных взысканий в пределах декретов, постановлений и распоряжений центральной и местной власти; производство на местах административных расследований и дознаний Народного комиссариата внутренних дел РСФСР, а также проведение в жизнь декрета об отделении церкви от государства; выдача пропусков на выезд, регистрация мандатов, выдаваемых местными учреждениями командируемым лицам; прием в гражданство РСФСР иностранцев, дача заключений по заявлениям о выходе из российского гражданства; предварительное рассмотрение вопроса об организации новых административных единиц и об изменении старых167.

Общий стол отвечал за регистрацию религиозных групп и обществ торгово-промышленных предприятий в городе и уезде, исполнение переписи по ЗАГС.

Адресные столы выдавали справки о месте жительства168. Штаты адресных столов состояли из заведующего центральным адресным столом и заведующих участковыми адресными столами при милицейских участках. Все назначения проводились по приказам Управления городской милиции. Количественный штат адресных столов утверждался губернским отделом управления по представлениям начальника губернской милиции.

Деятельность аппаратов милиции Дальнего Востока была под постоянным контролем партийных и государственных органов. Для обеспечения своевременного контроля за деятельностью милиции и уголовного розыска, 6 апреля 1923 г. начальником рабоче-крестьянской милиции Дальнего Востока Лукояновым был издан приказ № 38 «О возложении на начальников отделов и инструкторов-ревизоров Управления рабоче-крестьянской милиции Дальнего Востока особых прав»169. Согласно приказу, «начальники отделов и ревизоры-инструкторы в силу своего служебного положения должны и обязаны в любое время производить ревизии, осмотры, требовать объяснения, давать указания всем сотрудникам рабоче-крестьянской милиции»170.

В течение всего рассматриваемого периода, под руководством партийных органов, осуществлялись регулярные проверки вышестоящими организациями различных подразделений милиции. Так, проверка в 1923 г. работы Приморской губернской милиции по формированию кадров показала, что «аппарат милиции Приморской губернии, несмотря на целый ряд реорганизаций, сокращений, разбросанности на громадном пространстве, большого количества населения вообще и иностранцев в частности, а также целого ряда других неблагоприятных условий, оставшихся после интервенции, является образцом, в плане постановки всего дела, и твердым оплотом устоев советской власти на Дальнем Востоке»171. Выражалась уверенность в том, что «работа по укреплению аппарата рабоче-крестьянской милиции губернии также успешно будет вестись и в будущем»172.

В июне 1924 г. управление Приморской губернской городской милиции проверялось ревизором Центрального административного управления НКВД Смирновым. По результатам проверки, «… несмотря на беспрерывные реорганизации и сокращения штатов за короткий период времени существования рабоче-крестьянской милиции», аппарат приморской губернской милиции находился в хорошем состоянии173.

Руководство деятельностью милиции на местах осуществлялось как путем ревизий губернских и уездных управлений, так и вызовом начальников управлений с мест для докладов и разрешения более важных вопросов. При участии представителя от губернской милиции в уездах регулярно проводились совещания комсостава с начальника

...