автордың кітабын онлайн тегін оқу Аннушка
Николай Николаевич Златовратский
Аннушка
Рассказ о вечном чувстве — о любви, записанный Златовратским со слов старого «ополченца», который в молодости чуть не женился на крепостной девушке, и о том, как менялось его мировоззрение на протяжении всей жизни.
Перу Николая Николаевича Златовратского принадлежат следующие произведения биографического характера: «Детство и первая школа», «Первые вестники освобождения», «Юные годы», а также рассказы: «В старом доме», «Горе старого Кабана» и многие другие.
Как представитель писателей-народников, Николай Николаевич Златовратский стоит на одной ступени с другими писателями— Решетниковым и Успенским, чьи произведения были настоящими образцами этого направления.
Аннушка! Как передать мне вам этот дивный в своей простоте образ, который давно уже заполонил наши юные сердца, который не раз после, в тяжкие минуты духовного изнеможения и надорванной энергии, вдруг яркой звездочкой выплывал пред нами из-за сумрака серых туч и о чем-то говорил нам с высоты небесной и как будто манил к себе, в надзвездную высь, своим мягким, ровным блеском?..
Мы мало ее знали: это была тоже одна из блуждающих теней, которые раз-другой проносились мимо нас, как видения, и исчезали, казалось, бесследно; но это так казалось нам, пока легкомысленный угар молодой жизни еще туманил наши духовные очи и мы с детской надменностью полагали, что между нами и прошлым нет уже никакой связи, что все благодатное, что было в нас, родилось вместе с нами и из самих нас…
Я расскажу лучше всего, что мы знали об Аннушке.
Однажды, когда «наш ополченец» гостил, по обыкновению, у нас, в нашем старом провинциальном трехоконном домике, сокращая скучные зимние вечера своего одинокого деревенского существования, он, сидя на диване и покуривая «Жуков» из длинного чубука, после довольно продолжительного молчания вдруг сказал, обращаясь к матушке:
— А знаете ли, ведь в молодости я чуть было не женился на своей крепостной девушке?..
Он таинственно улыбнулся и усиленно стал сопеть трубкой.
— Да, — продолжал он, — и наверно бы женился и сделал бы свою крепостную девку барыней, если бы судьба так же охотно исполняла все глупости, которые нам взбредут в голову, как мы сами.
Мы были еще так юны, что подобное сообщение нашего ополченца, имевшее для него, по-видимому, большое значение и которое он не без труда решился сделать, не особенно нас заинтересовало бы, если бы он не начал дальше рассказывать о какой-то черноглазой девочке, смуглой, как цыганенок, которую его мать взяла к себе «в горницы» из дальней деревни и которую все у них прозвали «галчонком»
