Оглавление

ДЕМОНЫ ЭБОЛА

Антивирус

безмятежен, на последнем дыхании — легкий как смог, тонкий как сигарета — пепел тающий солнечной высью. невесомость в нимбах святых выпускниц, кофейных зёрен на уличном столике…

пожиратели кино, еды и рекламы. сточные канавы грезят сиянием — фриланс на игле у жизни, чей танец не отмыть до бела, даже за донейшн. видения, которые говорили, что мы станем ангелами

…на опен-эйре окурки и раскрошенное печенье. подруга бесится пытаясь снять с себя селфи, фрики предлагают минералку и алкоголь. последний энвой это воин обнявший ребёнка, улыбка отца и хрупкое мороженое

Поцелуй

Бриллианты сияющие от боли так похожи на наши сердца, что даже демоны пожалели, что связались с нами! Играем в прятки в случайном теле — найди меня, спаси от снайперов ослепших от счастья. От гимнов, впавших в пафос в честь павших и их убийц — копы в пролёте, а мы в ударе. Как боги под кайфом, как рыбы в немом кино.

Дух среди дежавю и витрин, ветер-брат обнимающий за колени… день ослеплён, шизофреничен и юн: вкус яблок хрустящий в костях и угнанный ветер из сердца ангела

Дешевый трюк

Пейзажи в багровых тонах —

в соитии цикад, треске бригантин

сгорающих в небесном экстазе. В фотонных

сумерках бродяги скучают при демонтаже

вселенной — агнцы в законе под волчьими

звездами, сердце Иисуса сгорающее

на Вудстоке

Вечный огонь в смуглых душах

язычников, шахидов под кайфом. Лавэ,

что потратил на умирающих шлюх. Слоняюсь

по улицам в пустыне граффити: сияют дни

беззвездностью измерений, призраки

льющиеся с дисплеев…

День-эфиоп, полный света и тьмы.

Друзей наполовину живых. И мертвых,

наполовину забытых. Поэзия умирающая

на черном снегу, в слабоумии озарений:

войти в эту реку дважды нельзя,

но вернуться можно

Выходные, пустая кредитка.

Свет лоснящийся сонным безмолвием,

техногенной свежестью…

Никотин

Понедельник с перламутровыми ногтями,

поезд увозящий нас — экспрессо, американо…

нищих всегда больше чем денег, а надежд — чем

живущих. Смертельное пшено, которым

Он кормит нас словно черных куриц.

Беспилотники на орбите,

бриз сметает память со своих страниц:

любая война это кровосмешение, вирусный

сериал в котором мы тут снимаемся —

сколько не глуши мотор, сердце

остается одиноким.

Дуновения наглаживают воротник

рубашки… патрули и маршрутки подбирают

поздних влюблённых — пахнет жасмином

в вечернем парке. Твоими снами

в середине лета…

но мне всё равно

Summer in the Sity

Конец гранжа и начало лета. Нас накрыло теплом и блаженством безделья. Ставками принятыми онлайн. Твой прикид, моя кредитка: творим любовь из духа святого. Чувство вины и снега… лето кончило в нас — ласточки поселились в коже как в пляжной глине, в речной долине — Пенсильвания это открытка из 60-х и полумёртвый зной…

Тела сливаются с небом… время невесомое словно фейк, желания черные как Гарлем: секс слаще сахара, дешевле сигарет — музыка умноженная на ноль, Джон Уик поимевший Эйнштейна…

Банка энергетика и сланцы, шиповник и свербящие цикады… ветер веет на маму-шамана, поцелуй ангела горький словно бессмертие — в жадном сердце, сиянии одиночества