Глава 2

Дзынь! Я с трудом парирую летящий мне в лицо клинок, и тут же вынужден уворачиваться от колющего удара в корпус. Подныриваю под рубящий удар сбоку, а в следующее мгновение мне приходится уходить в кувырок, чтобы спастись от рубящего сверху. Сильно отталкиваюсь всеми четырьмя вверх и в сторону, вскакиваю.

– Ты бегать будешь от меня или драться?! – выкрикивает мой соперник.

Бью внешней стороной наруча по баклеру, закреплённому на левом бедре, – теперь он намертво прикреплён электромагнитным замком к левому наручу и никуда оттуда не денется, пока я не отдам мысленную команду, и левая ладонь остаётся свободной – удобно. Это моё собственное изобретение, моя гордость, можно сказать! Не электромагнитный замок, конечно, – такие замки у меня на бедре для походной переноски баклера и ещё два на спине – для меча и арбалета. А вот цеплять баклер в бою таким образом, а не держать в руке, до меня почему-то никто не додумался.

Если быть точным, на моём левом запястье сейчас закреплён не баклер, а маленький щит. Но вот почему-то втельмешилось мне в голову, что это именно баклер, и всё тут! Может, я просто привык к тому, что щит – это такая конструкция из окованных железом досок, за которой можно спрятать тушку от вражеских посягательств – от стрел, например. А баклер – это такой маленький цельнометаллический щит, предназначенный для блокирования атак в ближнем бою, его ещё называют «кулачным щитом», потому как у него одна рукоять с обратной стороны, которую и держат в кулаке. А вот от стрел за ним не сильно-то спрячешься – слишком маленький, мой всё же побольше размером – за ним при большом желании почти всё туловище спрятать можно, правда, это хорошо скрутиться надо. Но так как мой щит цельнометаллический и маленький, значит, баклер – всё просто!

– Ты уснул, боец?! – Окрик инструктора вернул меня к реальности. Я поднял оружие, встал в стойку.

– Халтурщик! – прокомментировал он появление щита на моей руке. Однако бой не остановил, а вместо этого атаковал резким уколом в лицо, затем подшагнул ближе и провёл рубящий в нижнюю часть корпуса. Всё это он проделал так, словно это было одним движением!

Я отпрянул от первого выпада, закрылся баклером от второго и попытался контратаковать. Мой колющий в грудь был парирован таким небрежным движением, словно инструктор отгонял назойливую муху, и тут же мне пришлось прятаться за баклер от такого же удара. А потом на меня обрушился целый град ударов: рубящий в ногу, в голову, в корпус, колющий в бедро, в лицо…

Я пятился и блокировал удары. Какие там контратаки: я и с обороной еле справляюсь. Гоняет меня, как пацана! Невзирая на то, что я схитрил – всё же щит был серьёзным преимуществом в бою, – Норман теснил меня в угол тренировочной площадки, а там я лишусь пространства для манёвра и неизбежно проиграю схватку.

Ничего страшного, конечно, если бы бой вёлся тренировочным оружием, но как только я закончил стандартную боевую подготовку, которую проходят все изменённые, Норман заявил, что, дескать, нужно привыкать к боевому оружию, а не к его муляжам, и вообще сражаться надо, зная, что за неудачу придётся поплатиться кровью, а не шлепками и подзатыльниками, и вообще нехрен! Если с остальными аргументами можно было бы поспорить, то вот «нехрен» – аргумент железобетонный! Если Норман сказал «нехрен», это значит, что никаких возражений по этой теме он не воспримет, а просто сделает вид, что ничего не услышал. Нехрен!

В общем, бой шёл на настоящем боевом оружии, и проигрыш грозил мне не только ударом по самолюбию, но и травмами различной степени тяжести. Скорее всего, лёгкими, конечно, но может и серьёзно прилететь – бьёт Норман, не жалея сил. Убить – не убьёт, но это результат не его милосердия, а моей живучести: даже рубящий удар по шее, которым можно перерубить не слишком толстое бревно, меня не убьёт. Мой позвоночник, как, впрочем, и остальные кости, укреплён какими-то хитрыми полимерными составами, плюс по позвоночнику же идёт целый пучок весьма прочных нитей-проводов, соединяющих микрокомпьютер, установленный в моей черепушке, с периферией моего не совсем уже человеческого тела. Полимерными составами укреплены также мышцы и сухожилия, но не такими прочными, как кости – им нужна большая подвижность, так что они у меня гораздо уязвимее, так мне объяснили.

Вот только если я сейчас получу этот самый удар по шее, скорее всего, я мгновенно вырублюсь, «система», как я про себя называю микрокомпьютер и всю его периферию, тут же начнёт спасать мою жизнь всеми доступными ей способами: остановит кровотечение, введёт стимуляторы, обезболивающее и, что самое паршивое, если сочтёт повреждения критическими, активирует «последний шанс» – это одноразовый, не побоюсь этого слова, техно-магический артефакт, который мгновенно перенесёт мою тушку (или то, что от неё останется) практически из любой точки планеты в центр экстренной медицины корпорации «Инсауро».

«Последний шанс» представляет собой амулет, носимый на шее под одеждой, я его даже в душе не снимаю, вот и сейчас снять не подумал. Так что перенесёт меня в случае критических повреждений метров на триста всего, а амулет будет использован, а значит, пойдёт под замену, а стоит он… Как говорили в моём мире, как сбитый «боинг». То есть, мягко говоря, дорого.

Я, конечно, скорее всего, обойдусь какими-нибудь незначительными порезами, но с Нормана станется и клинок мне в брюхо всадить, насколько сил хватит. А сил у него достаточно: он всё-таки тоже изменённый, хоть и первой серии. Придётся обращаться к медикам, а медицина у нас хоть и на высоком уровне, но отнюдь не бесплатная.

Очень хочется закончить тренировку без потерь для кошелька. Остановить бой может только инструктор, например, при моём «неспортивном» поведении – и правда развернуться и удирать от него по тренировочной площадке начать, что ли? У Нормана же на самом деле нет цели меня покалечить, он вообще один из немногих людей в этом мире, кого я могу назвать своими приятелями.

Я блокировал очередной удар, шагнув при этом в сторону, ещё блок и ещё шаг. Норман разгадал мой нехитрый манёвр, и на его лице появилась ухмылка, он тоже начал подшагивать, отрезая мне путь к отступлению и оттесняя меня всё дальше в угол. Да ну нах! Не возьмёшь! Я тоже зло ухмыльнулся.

Подныриваю под следующий удар в голову, резко сближаюсь с инструктором. Эффективно атаковать клинком с такого расстояния невозможно, и я бью эфесом в грудь. Норман отшатывается и наносит удар сверху вниз. Парирую, бью баклером. Норман пропускает удар мимо себя, развернув корпус и убрав ногу далеко назад, успевает вновь ударить клинком. Я снова парирую и пытаюсь пнуть его в так соблазнительно выставленную вперёд ногу. Норман убирает ногу чуть в сторону, одновременно делает какое-то неуловимое движение клинком, и тот оказывается лежащим плашмя у меня на плече.

– Стоп! – поднимает вверх левую руку инструктор, останавливая схватку. – Искандер, отрадно, что ты понимаешь, что щит – это скорее дополнительное оружие, чем элемент брони. Но в остальном… Эх, ты дерёшься, как уличная шпана!

– Да я эту железяку в руки два месяца назад в первый раз взял!

– Следите за своим языком, молодой человек! – повышает голос Норман. – Выбирай выражения, когда говоришь о своём оружии!

– Извини.

– Извиняться следует не передо мной!

– Прости, – сказал я клинку, чувствуя себя кретином. – Был неправ.

– Искандер, ты быстрый, сильный и выносливый, – уже нормальным тоном принялся наставлять меня Норман. – Хоть это по большей части заслуга корпорации, вложившей в тебя эти качества, но ты и сам не стоишь на месте.

– Ага! Корпорация много чего мне дала, – с сарказмом проговорил я, – и всё не бесплатно!

– И эта, как ты выразился, «железка», стоит больше, чем моё годовое жалование.

– И её стоимость тоже висит на мне, – вздохнул я. – Вместе со стоимостью всей амуниции и операцией по изменению.

– Я согласен, что делать всё это с тобой без твоего согласия было не совсем корректно, но спросить согласия у твоей полумёртвой тушки никак не получалось. Она не отвечала, знаешь ли! – сварливо проговорил Норман. – Да если бы и отвечала, ты бы предпочёл сдохнуть?!

– Нет.

– У тебя есть крыша над головой?

– Да.

– Еда?

– Есть.

– Работа?

– Есть – вздохнул я.

– Далеко не все могут таким похвастаться! – подытожил Норман. – Так чего ты ноешь?

– Я не ною, я ворчу!

– Молод ещё ворчать! Приходи лет через тридцать, будем вместе ходить по тренировочной площадке и ворчать, – усмехнулся Норман. – На молодняк и друг на друга.

– Хорошо, – улыбнулся я. – Так что там? Я дерусь как шпана!

– Именно! – перешёл на менторский тон инструктор. – Я не говорю, что ты плохой боец, тебе приходится драться преимущественно с тварями.

– И у меня это неплохо получается.

– Там такая тактика оправданна, – кивнул Норман. – И тебе не обязательно заниматься у меня, начальную подготовку ты давно освоил, а за остальное мне не платят. Но умение фехтовать лишним не будет, и мне приятно с тобой заниматься. Я чувствую, что из тебя может выйти толк. Да ты и сам понимаешь, что если есть способности – их нужно развивать; иначе не ходил бы ко мне.

Я согласно кивнул. И Норман продолжил с ухмылкой:

– Да и не будешь ты иначе навещать старика!

– Тоже мне, старик! – ухмыльнулся я.

В самом деле, сколько лет Норману? Сам он на этот вопрос либо отшучивается, либо отмахивается, либо вообще делает вид, что не слышал. На вид ему можно дать лет сорок пять-пятьдесят, но если учесть уровень развития здешней медицины… да и как обстоят дела со старением у измененных – тоже вопрос! В общем, даже не возьмусь предполагать.

– Ты, конечно, уже не тот сопляк, которому приходится вбивать в голову прописные истины…

– Посредством пинков в задницу! – припомнил я воспитательные методы моего наставника.

– Очень действенный метод! Задница, можно сказать, ближайший пуль к мозгу! Так, юноша, хватит меня перебивать, – нахмурил брови Норман, но тут же они поползли вверх. – Слушай! А может, я на пороге великого открытья?! «Особые вибрации от удара по заднице через позвоночник передаются из жопы в головной мозг, и он начинает лучше усваивать информацию!»

– Точно! – поддержал я. – Тебе стоит срочно писать научную книгу «Воздействие жопы на головной мозг человека»!

Мы отсмеялись, и Норман продолжил:

– Итак, Искандер, вернёмся к делам. Силы и скорости реакции тебе хватает.

– Угу, – кивнул я.

– Но, – воздел палец к небу Норман, – ты делаешь уйму ошибок. Ты бездумно блокируешь атаки, действуя на инстинктах.

– Что же в этом плохого? – удивился я. – По-моему, для воина это отличный рефлекс!

– Не спорь со мной, юноша! Рефлексы – хорошо, бездумность – плохо! После парирования должна следовать контратака! Я тебя этому учил. Парируя атаку противника, ты должен думать о своей атаке и блокировать таким образом, чтоб тебе из этого положения было удобно наносить удар и чтоб противник открылся для этого удара!

– Понимаю.

– Но не делаешь! В результате ты атакуешь только в тех случаях, когда я это тебе позволяю, а если и начинаешь делать правильно, то до конца не доводишь. Вот, к примеру, конец нашей сегодняшней схватки – ты правильно начал двигаться, перехватил инициативу, после правильно парировал атаку, но вместо того, чтобы развить успех и контратаковать… Я как раз был открыт для удара в верх корпуса или голову. Но нет: ты, как осёл, полез лягаться!

– Ну очень уж ты соблазнительно выставил ногу! Я чисто рефлекторно решил тебя пнуть.

– Вот и я об этом! Неправильные у тебя рефлексы. Ты не увидел возможность провести колющий удар в открытый корпус, ты увидел возможность пнуть меня в выставленную ногу – хулиганские, Искандер, у тебя замашки, а в результате ты проиграл схватку.

– Ну, не так уж позорно проиграть схватку инструктору по боевой подготовке.

– Для тебя позорно – ты изменённый!

– Ты – тоже.

– Ты измененный третьей серии, а я – первой, ты можешь быть на порядок быстрей… Ну, в теории.

– Так то в теории…

– Ну так развивайся! – воскликнул Норман и добавил тише: – Хотя ты и так растёшь.

– А учёные говорят, что человек растёт только до двадцати пяти лет!

– Серьёзно?! – удивился Норман.

– Ага, – кивнул я с самым серьёзным и многозначительным видом. – Только женщины ещё добавляют, что почему-то жопа и живот об этом удивительном факте, похоже, ничего не знают!

Мы снова посмеялись, и тут веселье Нормана резко сошло на нет; глядя куда-то мне за спину, он вздохнул и сказал:

– Ладно, Искандер, мне работать пора. А ты, если уж тебе так нравятся все эти прыжки и увороты, пробегись по полосе препятствий.

Я оглянулся, проследив за его взглядом: за мной стояли четверо изменённых с бесстрастными холодными глазами. Я поприветствовал их кивками, они кивнули мне в ответ. На лицах их не дрогнул ни один мускул, словно это были не лица, а восковые маски.

– Вторая серия? – спросил я Нормана.

– Да, – скривился инструктор. – Двигай уже на свою полосу препятствий.

– Угу. Пошёл.

Но дойти до полосы препятствий мне в этот день не довелось – меня остановил абсолютно бесстрастный, хоть и приятный женский голос, прозвучавший в моей голове: «Принято сообщение от абонента “Юджин”, отмеченного как важный».

Юджин – это действительно важно! Мало того что он, можно сказать, мой создатель, он ещё и частенько подкидывает мне работу. Да что там частенько, почти вся моя работа на корпорацию идёт от Юджина, так что сообщение от него – это важно.

«Прочитать», – мысленно приказал я «системе», и она, конечно же, послушалась. Что бы ни говорила людская молва о том, что изменённые – это киборги под управлением машины, которые не могут нарушить приказы встроенной в них кибернетической системы, реально дело обстоит как раз наоборот: я для «системы» царь и бог, и она никогда меня не ослушается. Хотя по моим собратьям из второй, самой распространённой серии этого не скажешь – очень уж они безэмоциональны. Юджин объяснял это тем, что мозг и тело изменённых второй серии модифицированы гораздо больше, чем у первой и третьей.

Из бесед с Юджином я вообще узнал многое об этом (и не только об этом) мире. Возможность поделиться своими знаниями или узнать что-то новое, доставляет учёному чуть ли не физическое удовольствие.

– Приветствую, Искандер, – начала читать, а точнее, просто воспроизводить голосовое сообщение «система». – Я исследовал добытые тобой образцы тканей изменившихся животных. У меня есть результат и задание для тебя. В общем, зайди ко мне, как сможешь.

Голос Юджина звучал возбуждённо и радостно, впрочем, это говорило лишь о том, что он что-то интересное нашёл в этих образцах или что-то там у него сошлось в расчётах. Юджин – настоящий учёный, и он будет радоваться так же, даже если откроет новую бациллу, от которой без вариантов всё человечество вымрет в муках в течение недели. Но что-то интересное у него есть, и есть задание для меня, а это ещё и деньгами пахнет – так что зайти к нему надо как можно быстрее. А полосу препятствий придётся оставить до лучших времён, несмотря на пожелания Нормана, который, собственно, учит меня только фехтованию, так что его пожелания насчёт этой самой полосы – всего лишь пожелания, а не приказ, подлежащий выполнению во что бы то ни стало.

Когда я пришёл, Юджин с растрёпанными волосами и ошалело-озадаченным видом расхаживал взад-вперёд по своему кабинету, сшибая по пути мебель и прочие предметы интерьера. Такое время от времени с ним случалось. Когда великий учёный был на пороге очередного открытия или просто сильно увлечён работой, он мог не замечать попадающиеся на дороге предметы, людей и погодные явления. И за своим внешним видом он тоже не следил, хотя за ним Юджин не очень-то следил и в обычное время, руководствуясь принципом «мне комфортно – значит, всё в порядке». Парень, наверное, давно запаршивел бы, если бы не его ассистентка Эйра, которая выполняла заодно и роль няньки. К ней Юджин прислушивался, можно даже сказать, слушался, так как был в неё постоянно чуть-чуть влюблён.

– Привет, Юджин! – окликнул я учёного, поднимая лежащий рядом с дверью стул. – Рассказывай.

– О, Искандер! Проходите, эмм… садитесь, – он рассеянно ткнул пальцем на стул в моей руке.

Я сел, и Юджин тут же утратил ко мне всякий интерес – вероятно, в голову учёного пришла очередная завлекательная мысль, и он, напрочь забыв о моём присутствии, снова заходил по кабинету, бормоча себе под нос: «Интересно, очень интересно, это ведь ещё одно подтверждение, что теория Ванширона имеет место… любопытно, да, но нужны ещё подтверждения…»

Я понятия не имел, кто такой или что такое «Ванширон», и потому решил обратить на себя внимание:

– Кхим! – кашлянул я, ловя на лету сбитую Юджином со стола кружку.

– Да! Искандер. Хочешь чаю? – Юджин постоянно звал меня то на «вы», то на «ты». Возможно, не определился, как меня лучше называть, но скорее всего, ему просто пофигу, как к кому обращаться.

– Нет, спасибо, – отказался я.

Не хватало ещё, чтобы он меня кипятком из чайника полил! А ещё хуже, если себя: я-то просто просохну, а он и обвариться может. Вообще-то чай у Юджина вкусный, и за долгими разговорами мы выпили его не одну цистерну, но лучше в другой раз, когда хозяин кабинета будет в более вменяемом состоянии.

– Юджин, что там с образцами?

– В образцах, которые ты вчера доставил, в отличие от доставленных ранее, содержится следы АТ-энергии! И даже больше: некоторое её количество сохранилось на момент доставки! – Юджин радостно воздел к небу палец и замер, по-видимому, ожидая, что я присоединюсь к его ликованию.

– Но… Следы магии есть во всех изменённых формах жизни, – не разделил его радости я. – Ведь именно она их и изменила. Да и… эм… некоторое её количество на поражённых катастрофой территориях есть везде, даже в воздухе.

– АТ-энергия – не магия, я тебе объяснял, – поморщился учёный. – Но я сейчас не об этом!

Действительно, объяснял! Причём начал объяснять с расшифровки аббревиатуры АТ: рассказал, что это два практически непереводимых слова на языке древней расы людей, почти исчезнувшей ещё в «эпоху разделения», которой предшествовала «эпоха конфликта», которая закончилась мировой войной, которая закончилась катастрофой! Попутно он рассказывал о каждой из эпох, о народах, мировой войне, её причинах, сторонах, в ней участвовавших, и так пока я его не перебил и не попросил вернуться к аббревиатуре. И Юджин снова начал рассказывать про эту весьма закрытую расу людей с трудно переводимым языком, пока я его снова не перебил и не попросил рассказать про саму АТ-энергию самую суть. Хрен уже с ней, с этой аббревиатурой!

Юджин – замечательный собеседник, просто кладезь информации, но учитель из него – как из дерьма пуля, да и рассказик тот ещё! В общем, из кучи малопонятных мне терминов, истории открытий и заблуждений, из имён, хоть сколько-нибудь значимых в этих открытиях, и других деталей, щедро вываленных на меня этим светилом науки, я понял следующее: у меня, как и у многих людей, при слове «энергия» перед глазами встаёт горящая лампочка или картинка опоры ЛЭП с висящими на них проводами. Тем не менее, энергия присутствует везде и всюду, просто разного вида и в разных формах, это известно любому человеку, учившему в школе физику. Также мне приходилось слышать о таком понятии, как энергия ци в китайской философии – это внутренняя энергия человека и одновременно энергия всего мира. Не буду вдаваться в подробности – китайцы очень странные ребята. Есть у них техника управления этой энергией – цигун. С помощью этой техники можно укрепить своё тело так, что его не пробить холодными оружием: от удара ножом у человека остаются лишь незначительные повреждения на коже. Так же практикующие лечебный цигун могут эффективно восстанавливать своё тело, вплоть до отращивания оторванных фаланг пальцев! Официальная медицина, впрочем, по этому поводу многозначительно молчит. Когда я упомянул об этой технике в разговоре с Юджином, тот обрадовался, что в нашем мире тоже знают про АТ-энергию, потому что именно ей цигун и оперирует! А потом он пришёл в полное замешательство, когда я рассказал, что наука механизмы действия цигуна не изучает, и вообще медицина у нас делится на традиционную и официальную. На парня просто жалко было смотреть: у него в голове не укладывалось, как учёные могут пройти мимо таких удивительных вещей! Я тогда решил не добивать Юджина сообщением о том, что у нас ученых хорошо финансируют только на разработку проектов, которые в ближайшей перспективе могут принести доход, а на остальные исследования у них просто может не хватать денег. Это сообщение, я так думаю, могло бы сломать гениальному учёному его гениальный мозг, так что я поспешил перевести тему ближе к АТ-энергии.

Так вот, головастые ребята этого мира открыли ещё одно состояние (вид или форму – не знаю, как правильнее) – АТ-энергию, которая в мизерных количествах содержится во всём, но выделять её из вещества сложно и неэффективно – золото ведь тоже содержится в морской воде, но никто не занимается процеживанием миллионов кубометров воды ради малой его крупицы. Хотя сравнение не совсем корректно: золото – это всё же вещество.

Энергия, по сути, одна и та же, просто она меняет вид и форму. Например, на ТЭЦ потенциальная энергия топлива переходит сначала в тепловую, затем – в механическую, а потом – в электрическую, а затем снова может перейти в потенциальную, но уже другого вида, если ей, скажем, зарядить аккумулятор. АТ-энергия может быть и потенциальной, в виде накопителей, и в чистом виде – в моей голове, честно говоря, не укладывается, что всё это значит, хоть Юджин и пытался мне объяснить. Преобразовать АТ-энергию в другую форму – механическую или тепловую – несложно и… хм… Не энергозатратно, а вот наоборот… Кроме того, АТ-энергия в больших количествах может радикально изменять само вещество: из камня сделать пар, хотя это и в нашем мире при большом желании провернуть могут; а потом обратно из пара – камень. В общем, я решил не ломать себе мозг и считать АТ-энергию магией!

– В общем, на этих существ, – продолжил Юджин, – кто-то или что-то воздействует посредством АТ-энергии, возможно, управляет ими.

– Хм… Я в их действиях никакого определённого смысла не обнаружил, – задумался я. – Кроме того, что все они зачем-то собрались к шпилю посреди мемориального комплекса.

– Я думаю, шпиль может служить передатчиком… Антенной… Мне нужен для исследования кусок этого шпиля. В этом, собственно, и заключается суть задания, которое я хотел тебе поручить.

– Мне не пробраться к шпилю незамеченным.

– Вы не справитесь с шаарами и вурдалаками? – удивился Юджин, опять называя меня на «вы». – Я считал, что для вас это не слишком опасные соперники.

– Вокруг шпиля бродят десятки шааров, и вурдалаков не меньше, – усмехнулся я. – Я могу справиться с десятком, с двумя, но там ещё и по округе вурдалаки шныряют. Меня просто затопчут.

– Да? Ну что ж, тогда направим к шпилю группу – бюджет позволяет. Трёх изменённых в поддержку тебе будет достаточно?

– Более чем! Только, знаешь… – я немного замялся, подбирая слова, – здесь сейчас на службе у корпорации, кроме меня и Нормана, все измененные, пригодные для боевых операций… Они все второй серии…

– Да? Возможно. А что не так?

– Они иногда слишком буквально относятся… К приказам… Да и просьбы и пожелания с приказами путают, если не уточнить… Эм… В общем, я бы предпочёл взять Нормана и кого-нибудь со стороны.

Я думал, что Юджин будет против привлечения сторонних наёмников – корпоративный дух там и всё такое, но он только пожал плечами:

– Как тебе удобнее – мне важен результат! Да и деньги платить те же. Вот только Нормана лучше не отвлекать от работы. К тому же у него есть проблемы с передвижением на большие расстояния – последствия старой травмы, был задет участок мозга, а мы в первой серии изменённых воздействовали на мозг…

– Как скажешь! – быстро прервал я учёного, пока он не вывалил на меня очередную порцию информации о том, как именно они воздействовали на мозг изменённых первой серии.

* * *

Заведение «Пьяный Василиск» хоть и располагалось во вполне респектабельном западном квартале, задним двором прилегало к нижнему кварталу Ньюхоума – своего рода трущобам или, если хотите, гетто, и у простых обывателей популярностью не пользовалось. Не заходили сюда и зажиточные горожане, да и всякий сброд предпочитал обходить десятой дорогой. В общем, многолюдностью трактир похвастаться не мог. Тем не менее дело процветало, и тому было две причины: первая – то, что посетителей и постояльцев хоть и было немного, но были они всегда, вторая – непрофильные доходы владельца трактира.

Трактирщик Фейрин Кайрон был посредником между всякого рода вооружёнными головорезами и людьми, нуждающимися в их услугах. Задумает, например, торговец средней руки выгодно продать партию товара в отдалённом от Ньюхоума поселении – для торгового обоза или каравана, в зависимости от масштабов предприятия, нужно нанять охрану. Городская стража может выделить бойцов, но заломит такую цену, что несчастный торгаш ещё должен после успешной сделки останется. Если же сам будет искать наёмников, то в лучшем случае потратит на это кучу времени. А в худшем – найдёт пару отрядов лихих парней, которые сами этот караван и ограбят. Проще дать заказ Фейрину – он за небольшой процент от суммы сделки подберёт нужных людей. Также услугами Фейрина пользуются разнообразные ремесленники, которым частенько нужны специфические материалы. А кто лучше изменённого надёргает перьев из хвоста скального грифона или сходит за волшебным подорожником, растущим в непроходимой заднице? Но ведь самостоятельно подходить к изменённому как-то… Хм… Не то боязно, не то противно. Да и к кому из них подходить? Нет уж, лучше к Фейрину! А эти самые вооружённые головорезы, само собой, приходят к Фейрину за работой – это гораздо удобнее, чем заниматься её поисками самостоятельно. И все довольны!

И ещё у «Пьяного Василиска» есть одна особенность: это единственное место, кроме корпорации «Инсауро», где на изменённых не смотрят косо! А приди я в другое заведение подобного толка, ко мне тут же подбежит подчёркнуто вежливая официантка, посадит меня в самый дальний от остальных посетителей угол и обслуживать будет только меня! А остальные посетители будут коситься в мою сторону, полушёпотом, считая, что я их не слышу, рассказывать друг другу всякие небылицы про то, как один такой тип… А я, конечно, всё слышу и взгляды косые отлично замечаю. Природа у меня такая. Если же место будет классом повыше – мне на входе скажут, что, извините, мол, нам очень жаль, но свободных столиков нет и через полчаса мы как раз закрываемся на спец. обслуживание. Поэтому в «Пьяном Василиске» и собираются за кружкой чего-нибудь крепкого изменённые, а некоторые из вольных квартируют там постоянно.

В трактир я пришёл в надежде встретить там одного своего знакомца, но его на месте не оказалось. Вообще ни одного изменённого в зале не было, и я прошёл к стойке, за которой заметил Фейрина.

– Искандер, приветствую, – протянул мне руку трактирщик. – Ты выпить или по делу?

– По делу, – ответил я, пожимая протянутую руку. – Но от кружки тёмного не откажусь.

– Ага, сейчас сделаем. А что за дело?

– Я думал здесь Умника встретить. Он ещё у тебя живет?

– У меня, – кивнул Фейрин. – Только сейчас его нет. Вообще вашего брата никого нет: время к полудню, а волка ноги кормят, сам понимаешь.

– Ага, – кивнул я, отпивая пива. Да, это я не совсем удачное время выбрал для найма помощников.

– А зачем он тебе, если не секрет? – хитро прищурился ушлый трактирщик.

– Всё-то тебе знать надо! – покачал я головой.

– Не всё! – выставил перед собой руки Фейрин. – Если секрет – так мне оно и даром не надо – ваши секреты знать. Меньше знаешь – крепче спишь! А если нет, – снова сощурился трактирщик, – так информация-то лишней не бывает! Бывает только запасной!

Фейрин негромко закаркал, что обозначало у этого грузного и немолодого человека смех. Я тоже усмехнулся и ответил:

– Да нет, не секрет. У меня есть задание от корпорации, если коротко, нужно принести кусок шпиля с мемориального комплекса.

– Это ж с самого Перунайского кладбища! – поползли вверх густые брови трактирщика. – Опасно там…

– Не то чтобы сильно, – поморщился я. – Но мне нужны помощники из… Из нашей братии.

– А дело-то срочное? – заинтересовался Фейрин, видимо, почуяв выгоду, – он тоже в курсе того, что корпорация хорошо платит за свои задания.

– Нет, дня три терпит. Поэтому и хотел насчёт него с Умником сначала переговорить.

– Ага, ну я ему передам, как встречу, – проговорил трактирщик и, чуть подумав, добавил. – Слушай, Искандер, если ты сейчас не занят, у меня тут дело имеется… вообще-то для него хватило бы десятка наёмников, но заказчик побыстрее просил…

Глава 3

Катастрофа, постигшая этот мир, произошла полвека назад, когда проигрывающая в мировой войне сторона применила мощное оружие на основе АТ-энергии, находившееся в тот момент ещё на стадии разработки. Возможно, они и сами не осознавали, что делают, или же это был жест отчаяния. Война на тот момент достигла такого накала, что шла на полное уничтожение противника, но колоссальный взрыв, буквально сотрясший планету, оказался не самым страшным последствием применения оружия. Гораздо хуже оказалась невообразимой силы волна АТ-энергии, накрывшая здешний мир практически целиком. Чудовищным валом она прокатилась по миру, убивая, разрушая, а иногда и непредсказуемым образом меняя всё на своём пути. По словам Юджина, не затронутыми остались десять-двадцать процентов поверхности, точнее никто сказать не может. По каким принципам и по каким законам распространяется такая волна, никто не знает. Где-то она, пройдя моря и материки, обошла гору, а где-то и центр плоской долины, но в целом цивилизация практически полностью погибла, и её остатки сейчас борются за выживание на руинах некогда прогрессивного мира. И я – вместе с ними.

Работа, которую подкинул мне Фейрин, и впрямь больше подходила для десятка наёмников, чем для одного изменённого: нужно было очистить здание бывшей станции переработки отходов от всей враждебно настроенной флоры (и такое случается) и фауны, которая обнаружится в этом самом здании. Сама станция располагалась на самой границе между не задетым катастрофой пригородом Ньюхоума и поражёнными территориями.

Насколько я знаю, раньше на ней перерабатывали отходы жизнедеятельности и некоторых отраслей производства на удобрения для обширных сельскохозяйственных угодий, расположенных дальше от пригорода. Угодьям пришёл карачун, а станция осталась, но за ненадобностью была заброшена и стояла невдалеке от ведущей из Ньюхоума дороги – целая, невредимая и никому до недавнего времени не нужная.

Но вот понадобилась: предприимчивый торгаш разжился где-то по дешёвке производственным комплексом и решил перейти из разряда торговцев в разряд промышленников. Чтобы не платить дорогую арендную плату и налог на размещение производства в городе, он вознамерился прибрать к рукам бесхозную станцию. Оформив в городском совете все необходимые бумаги, решил проверить, в каком состоянии здание его будущей фабрики (или мануфактуры, не вникал особо, чего он там затеял). Не знаю, почему он не сделал этого раньше, но лучше поздно, чем никогда: хорош бы он был, если бы припёрся туда вместе с оборудованием и рабочими.

И попёрся торгаш один аки перст, смелый человек, обозревать свои новые владения! И тут оказалось, что станция давно не пустует, а туда в отсутствие людей заселились войринги. Эти низкорослые существа, с виду напоминающие фэнтезийных гоблинов, жили в горах севернее Ньюхоума, были чуть умнее наших обезьян, изготавливали примитивные орудия и оружие, шили простенькую одежду из шкур и были вполне мирными. Но это до катастрофы, а после – превратились в злобных коварных тварей, не брезгующих человечиной и не упускающих возможность напасть из засады на одинокого путника, а если их собиралась большая толпа – и небольшой группе несдобровать.

В общем, чуть не схарчили нашего торгаша на ему же по бумагам принадлежащей территории, но у мужика со страху прорезался недюжинный легкоатлетический талант! Со слов стражников, они ещё никогда не видели такого толстого и так быстро бегающего человека!

В итоге производственный комплекс простаивает на складе и вместо прибыли приносит убытки: за аренду склада ведь платить приходится; торговец с досады рвет из подмышек волосы, а не занятых на других контрактах наёмников, готовых разобраться с войрингами, сейчас попросту нет. Поэтому будущий промышленник готов выплатить хорошую премию, если работа будет сделана быстро.

Задание от Юджина у меня не горит, а лишние деньги не помешают, так что я с радостью взялся за это дело. Работа не обещала быть трудной, я бы вполне управился за остаток дня после посещения «Пьяного Василиска», но вчера я засиделся с Фейрином, он, кстати, и рассказал мне историю про незадачливого торговца-промышленника, на которого я сейчас работаю. В общем, болтать с трактирщиком, попивая пиво в уютном трактире, было чертовски приятно, и я решил устроить себе выходной. А сегодня, позвенев клинками с Норманом и пробежав-таки два круга по полосе препятствий, я выдвинулся к станции переработки отходов.

Преодолев почти весь пригород лёгким бегом и никого не встретив, я задумался о жизни – то есть ни о чём конкретном – и немного расслабился. Так что встреча за очередным поворотом дороги с пятью вооружёнными людьми стала для меня полной неожиданностью. Они, впрочем, тоже засаду на меня не готовили и, похоже, просто не успели убраться с дороги, но о моём приближении явно узнали чуть раньше, чем я на них вылетел.

«Вот это косяк, Искандер! Чего ушами-то хлопаешь, придурок? В парке на пробежке себя вообразил?» – оценив обстановку, мысленно обругал себя я. Передо мной стояли три мордоворота: широкоплечие и широколицые здоровяки недобро смотрели на меня глубоко посаженными глазами, их мощные брови были нахмурены, массивные нижние челюсти чуть выдвинуты вперёд, кожа тёмная, чуть зеленоватого оттенка. Представители расы бангор. Ребята абсолютно бандитского вида: защищены только плохенькими кожаными доспехами, а в руках сжимали древки обычных копий.

Сзади, метрах в десяти за бангорами, у правой обочины дороги находился ещё один молодчик: кожа, как и у первых трёх, тёмная, но оттенок серовато-синий, телосложение астеническое, выглядит не хрупким, а скорее поджарым и жилистым. Черты лица тонкие, само лицо узкое, губы скривились в презрительной усмешке, глаза смотрят холодно и насторожённо. Раса квейтрин. Одет тоже в кожу, а в