Древние чары вернулись, но так и не принесли в Светлолесье долгожданный покой. Не утихают сражения между людьми и колдунами и, кажется, только в Нзир-Налабахе, городе-на-облаках, можно спастись от пробудившейся Чудовой Рати. Но опасно и там.
Чтобы выжить, бывшая колдунья Лесёна вынуждена скрывать правду о себе от колдунов и их повелителя, Полуденного царя. Теперь, когда притворство становится жестокой игрой, победит тот, кто первым раскроет истинное лицо своего противника. И Лесёна должна сделать это прежде, чем возлюбленный, ставший врагом, и друг, предавший доверие, сойдутся на поле боя, а мир падет под поступью Чудовой Рати.
Час настал, ответы все ближе. Пусть Боги смеются, наблюдая. Ведь даже им неведомо, чье же сердце сгорит на сей раз.
Чтобы выжить, бывшая колдунья Лесёна вынуждена скрывать правду о себе от колдунов и их повелителя, Полуденного царя. Теперь, когда притворство становится жестокой игрой, победит тот, кто первым раскроет истинное лицо своего противника. И Лесёна должна сделать это прежде, чем возлюбленный, ставший врагом, и друг, предавший доверие, сойдутся на поле боя, а мир падет под поступью Чудовой Рати.
Час настал, ответы все ближе. Пусть Боги смеются, наблюдая. Ведь даже им неведомо, чье же сердце сгорит на сей раз.
Пікірлер3
Дәйексөздер11
долгожданная правда говорила со мной письмом, мертвыми рунами, не оставляя возможности ответить.
Так значит, наш удел – стать орудиями в игре богов.
Вот почему мне вернули Дар, вот почему я жила.
Жила, чтобы разорвать связь между Дареном и Вороном.
Я искала его в легендах, хитросплетениях колдовских чар, на запутанных дорогах Светлолесья… в своих неверных воспоминаниях и чувствах.
И он ускользал от меня на каждой из них. Прячась за личинами, созданными для него другими.
Ждал меня.
Но шел к поцелую, как на плаху.
А я сделала то, ради чего пришла в Нзир-Налабах, но возненавидела себя и свою долю.
Так значит, наш удел – стать орудиями в игре богов.
Вот почему мне вернули Дар, вот почему я жила.
Жила, чтобы разорвать связь между Дареном и Вороном.
Я искала его в легендах, хитросплетениях колдовских чар, на запутанных дорогах Светлолесья… в своих неверных воспоминаниях и чувствах.
И он ускользал от меня на каждой из них. Прячась за личинами, созданными для него другими.
Ждал меня.
Но шел к поцелую, как на плаху.
А я сделала то, ради чего пришла в Нзир-Налабах, но возненавидела себя и свою долю.
Изумленные лица чародеев, торжествующий взгляд Дарена и легкая улыбка, играющая на его губах, – все это я увидела, когда протянула ему сложенные лодочкой черные, непохожие на человеческие, руки с водой священной реки.
– Аррадо маос, мой царь!
Над Нзиром разлилась не ночь, а радужное, словно крыло аспида, сияние. Инирика, потрясенная, явно не находя слов и не в силах оторвать взгляд от моих ладоней, сжала губы и побледнела.
– Боги сказали свое слово, – сказал Дарен. – Они не только явили нам невиновность Лесёны, но и даровали ей новую судьбу.
Не веря происходящему, я опустила взгляд на свои изменившиеся руки… Не могла поверить, но все же это правда.
Я снова колдунья.
– Белой дороги Лесёне, новой колдунье Пути Превращения!
– Аррадо маос, мой царь!
Над Нзиром разлилась не ночь, а радужное, словно крыло аспида, сияние. Инирика, потрясенная, явно не находя слов и не в силах оторвать взгляд от моих ладоней, сжала губы и побледнела.
– Боги сказали свое слово, – сказал Дарен. – Они не только явили нам невиновность Лесёны, но и даровали ей новую судьбу.
Не веря происходящему, я опустила взгляд на свои изменившиеся руки… Не могла поверить, но все же это правда.
Я снова колдунья.
– Белой дороги Лесёне, новой колдунье Пути Превращения!
Смогу, – ответила я не задумываясь. – Теперь – да!
– Самоуверенная девчонка! – засмеялись они. – Еще не знает… Еще не знает!
– Так скажите же мне! В чем моя вина?
– Возьми, – прошептали раковины. – Возьми одну из нас… Узнаешь!
Я потянулась к ближайшей. Колокола резко смолкли, прогудев над речным дном, когда мои пальцы сжались вокруг жемчужины… И вдруг пальцы мои изменились, обросли черной чешуей, удлинились, становясь когтями.
– Лети же, девчонка!
Дважды повторять не надо! Я оттолкнулась от речного дна и стремительно полетела сквозь завесу Ангмалы, преодолевая ледяные воды, которые теперь казались теплыми, словно парное молоко, и, наконец, взмыла над серо-черными волнами.
– Самоуверенная девчонка! – засмеялись они. – Еще не знает… Еще не знает!
– Так скажите же мне! В чем моя вина?
– Возьми, – прошептали раковины. – Возьми одну из нас… Узнаешь!
Я потянулась к ближайшей. Колокола резко смолкли, прогудев над речным дном, когда мои пальцы сжались вокруг жемчужины… И вдруг пальцы мои изменились, обросли черной чешуей, удлинились, становясь когтями.
– Лети же, девчонка!
Дважды повторять не надо! Я оттолкнулась от речного дна и стремительно полетела сквозь завесу Ангмалы, преодолевая ледяные воды, которые теперь казались теплыми, словно парное молоко, и, наконец, взмыла над серо-черными волнами.
